Финальная ухмылка Бельмондо

t_34_111 — 31.10.2021

Â«ÐÐ³ÑÐ° Ð² ÑÐµÑÑÑÐµ ÑÑÐºÐ¸Â». Ð¤Ð¸Ð½Ð°Ð»ÑÐ½Ð°Ñ Ð¸Ð·Ð´ÐµÐ²Ð°ÐµÑÐ»ÑÑÐºÐ°Ñ ÑÑÐ¼ÑÐ»ÐºÐ° ÐÑÐ¿ÑÐµ-ÐÐµÐ±ÐµÐ»Ñ. (ÐÐ»Ñ ÐºÐ¾Ð³Ð¾ Ð¸ Ð´Ð»Ñ ÑÐµÐ³Ð¾?) — «Игра в четыре руки». Финальная издеваетльская ухмылка Дюпре-Бебеля. (Для кого и для чего?)

Году в 1988-ом или 1989-ом на французском авиалайнере в полёте произошла аварийная ситуация. Экипаж не смог утаить случившегося от своих подопечных и неприятная весть проникла в пассажирский салон. Началась паника. Один из пассажиров вдруг подбежал к сидевшему в vip-салоне Жану-Полю Бельмондо и закричал: "Ну сделайте же вы что-нибудь!".

Какова была непосредственная реакция самого артиста на этот житейский "тест", таблоиды умалчивают. Но когда спустя какое-то время его спрашивали о подобных инцидентах Жан-Поль отвечал: "Люди иногда слишком буквально воспринимают нас, актёров. Многим и впрямь кажется, что Бельмондо и в жизни с лёгкостью одолевает своих врагов, быстро справляется с невыполнимыми трудностями, забывая о том, что мы – артисты – существуем лишь для того, чтобы дать возможность им помечтать".

Тогда неизбежен вопрос: что толку в такой мечтательности, если она не имеет под собой (даже частицы) реальных героических "активов"? А если эта "мечтательность" возведёт стену между человеком и благонравными нормами поведения? Если она доведёт его состояние до идолопоклонского неадеквата? (Ваш покорный слуга однажды так намечтался "по системе Бельмондо", что в пылу кумирной экзальтации – дело было в армии – чуть-было не совершил уголовно наказуемое преступление).

Диву даёшься, до каких "регалий" может молниеносно "дослужиться" тот, кто рискнёт усомниться в праведности тех или иных столпов шоу-бизнеса. Болезнь общества и впрямь имеет серьёзную стадию запущенности, если оно в порыве стадного инстинкта, активно подогреваемого СМИ, возводит на пьедестал тех, кто всю свою жизнь безсовестно помыкал людьми, сооружая себе суперзвёздную карьеру на доверчивости зрительских масс.

Четверть века назад, когда автор данного повествования едва ли не еженедельно упоминал с придыханием имя любимого Жана-Поля Бельмондо в своих авторских телепрограммах на днепропетровском частном ТВ, он и не предполагал, что со временем Кто-то Свыше сподобит его пробуждения от многолетнего идолопоклонского анабиоза. Должен признаться, что прозрение по части "бельмондизма" оказалось для меня очень неприятным. Даже более неприятным, чем негодование той сквернословной публики, которая стала источать злословие после публикации моей первой статьи.

Камнем преткновения было то обстоятельство, что соотнося любимые фильмы с участием Жана-Поля с азами своей культурологической религии – а именно Православия – ты обнаруживал их полную моральную несовместимость. Оказалось, что под ширмой безбрежного белозубого обаяния "индустрия Бельмондо" вперяла моему и ещё трём поколениям людей целый "клондайк" всевозможных низостей.

Все его культовые киногерои (за исключением священника Леона Морена), начиная с безтолково-репортажного, псевдошедевра "На последнем дыхании" (1959) режиссёра-богоборца Жана-Люка Годара вовсю попирали 10 заповедей и нормы общественного этикета. Нескончаемые грабители, секретные агенты, ловеласы, разбойники, мошенники, вояки-мздоимцы и безпринципные полицейские насаждали с экрана свою антимораль, преподнося все эти "кушанья" в обаятельной фейеверковой палитре.

Взять, к примеру, пресловутого "Профессионала", под музыку из которого рыдала вся Франция и постсоветские страны, наблюдая за похоронами кумира 10 сентября 2021 года. Почему ни один принципиальный популярный критик или психолог за 40 лет существования в социуме данной приключенческой "кинореликвии" не разобрал знаковый её по этическим "запчастям"? Это что, преступно или антиобщественно? Или не отвечает "канонам" созданной вокруг артиста мифологии? Тогда, простите, но по факту разгоревшейся в начале сентября 2021 года на страницах "Живого журнала" дискуссии, данную миссию возьмём на себя уже мы. Тем более, что необходимость "разбора полётов" как киношлягеров Бебеля, так и его карьеры в целом, назрела как никогда. Уж сильно ополчились на нас всевозможные оппоненты. Причём, и те, кто мнит себя эрудированными интеллектуалами. Итак,

легендарный "Профессионал"...

... Агент французской правительственной спецслужбы Жосслен Бомон (среди друзей Жосс) был завербован на убийство негритянского диктатора Нжала в вымышленной африканской Малагвайе, а потом продан своими работодателями в качестве "разменной монеты" и отправлен на каторжные каменоломни. Через два года он "плакатно" бежит оттуда и добравшись до Парижа решает отомстить своему начальству (а в его лице и своей неблагодарной родине) актом профессионального воздаяния. Закалившись на малагвайской "парилке" Бомон нацелен уничтожить ненавистного негра во время его предстоящего визита в Париж. И у секретной службы начинается головная боль.

В вальяжных пируэтах действий Жосса массовый зритель как-то автоматически пропускает мимо критического фильтра тот факт, что для претворения в жизнь своей вендетты герой Бельмондо руководствуется отнюдь не робингудовским благородством, а банальным профессиональным тщеславием. По сути, он ведёт себя как "обутый" одноклассниками великовозрастный школяр, которого изгнали с престижной вечеринки (мол, я вам ещё покажу на что способен!). И ради этого ему плевать на всех и вся, включая и его же собственную жену Жанну (Элизабет Маргони), которую он - помимо её воли - превращает в инструмент своих диверсий.

"Твоё появление здесь, что это? Любовь или провокационный ход?", – неожиданно прозрев на супружеском ложе, спрашивает Жанна своего благоверного. И уже наутро становится жертвой жёстких допросов с побоями и унизительным раздеванием, которые едва не заканчиваются лесбийским изнасилованием [со стороны агентурной отмороженной извращенки].

А что же симпатяга Жосс? - А он наблюдает за всем этим балаганом, спрятавшись за горшки с гортензией из зелёного уголка роскошной квартиры. Великий супермен не может себе позволить вмешаться, иначе он будет обнаруженным. Уже потом Бомон-таки выпрыгнет из укрытия, утопит в ванной садистку, а в кафетерии эффектно набьёт морду избивавшему Жанну длинноволосому инспектору с противной рожей по фамилии Фарш (Бернар Донадье), устаканив таким образом зрительские эмоции.

Но осмысливает ли публика тот факт, что авторам вполне было бы под силу придумать и снять куда более благовидный вариант этих разборок? Обывателю, завороженному от лучезарной усмешки одетого в кожаную куртку Бебеля и невдомёк, что команда звезды специально выстроила перед его глазами именно такую композицию. Пойди киногруппа навстречу более благовоспитанной публике, тогда им бы не удалось попотчевать нас полушоковым женским стриптизом. Перед нами – откровенно растлевающий, дешёвый приём.

Ну а далее следуют продуманно небрежные миграции героя по разным районам французской столицы. Демонстрируются его театрализованные уловки, импровизации. А циничный удар по лицу чопорного бедолаги в дверном проёме отеля у номера 1056? С расхожей присказкой: "Жосс Бомон! Шпионаж и драки!"? Причём, получивший по своей птичьей физиономии персонаж абсолютно не причастен к поединку Бомона ни с негритянской хунтой, ни с госбезопасностью, ни с полицией. Как и многое другое в этой деланной истории сей бедняга Сальваторе "подтянут со стороны" ради пущего эффекта. В скобках: играет сего эпизодника не какой-нибудь лицедей из массовки, но натуральный друг главной звезды - артист Пьер Вернье. Его неоднократно битую персону мы ещё вспомним.

Потом команда Бельмондо и Лотнера демонстрирует посещения героем пеньюарной любовницы чернокожего диктатора Дорис Фредриксен (Мари-Кристин Дескуар). Затем происходит и любовное рандеву Бомона с его неофициальной подружкой из секретной службы Алисой (Сириель Клер), с коей неотразимый Жосс тоже интимно проведёт время. Как обязательный ингридиент в сюжет впихивается и автомобильная баталия на Елисейских полях, перетекающая на ступени престижного Трокадеро у Эйфелевой башни.

Особое место в ленте уделяется убийству Бомоном на уличной дуэли своего заклятого врага Розена (Робер Оссейн), сопровождаемого всем известной оркестрово-скрипичной сюитой Морриконе. Вся эта надменная эпопея героя постепенно причаливает к пафосному финалу, где Жосс, проникнув в покои афропрезидента, подставляет Нжала под пулю французского снайпера Фарша. - Того самого, что допрашивал его жену, а потом схлопотал по роже в бистро.

Месть совершена, противник повержен, коллеги-предатели "загнаны в стойло". И ну и что дальше? А дальше спецорганы – в телефонном режиме с министром – начинают решать участь горделивого одиночки. Играя между собой в словесный пинг-понг упитанный полковник Мартен (Жан-Луи Ришар) и лощёный министр (Жан Дезайи) пытаются каждый по-своему "прикрыть себя" наиболее оптимальной комбинацией. Что делать: отпустить Бомона или остановить? И гламурный политик даёт отмашку на ликвидацию авантюрного смутьяна.

Предчувствуя скорую смерть, Бомон идёт по обширному газону французского замка в направлении вертолёта, лелея утопическую мечту воспользоваться им и улететь за горизонт. Но автоматная очередь в спину (опять-таки от негодяя-Фарша), прошивая его куртку, сражает агента-профессионала у самого трапа винтокрылой машины.

Эффектно падая на зелёную лужайку, экранный Бельмондо (не забываем, что он - кинозвезда-продюсер) под дежурно-сентиментальную музыку итальянского маэстро, как бы, даёт наказ вертолётному оператору снимать удалённую панораму его бездыханного персонажа, "мученическая" душа которого воспарила к Небесам (!). И надо признать, что сей претенциозный приём сделал своё гипнозное дело, увековечив сомнительный киномиф в умах людей.

Преподносится всё это со знанием дела, обрамляя, по сути, странные самовлюблённые похождения эгоистичного плейбоя едва ли не в философию. В этакий французский, шпионажный киновариант древнегреческой трагедии. И в чём же благородство такого героя? Вопрос-то, по большому счёту, открытый.

Однако подобная непопулярная оценка «непререкаемой классики», несмотря на свои аргументы, уверен, вызовет очередной шквал обвинений в «кликушестве» со стороны оскорблённых почитателей отошедшего в иной мир кинокарьериста. Хотя кликушеством и печатным "выпендрёжем" (вспоминаю ещё одно ругательство, высказанное им по нашему адресу) можно было бы без труда обозначить и действия того моего оппонента, который в одной из своих книг от 2005 года нелицеприятно рассматривал творческий путь другой «непререкаемой» личности – украинского поэта Тараса Шевченко. Речь идёт о книге "Русь нерусская". И это при том, что "великого кобзаря" данный эксперт критиковал лишь по тем скудным документам и субъективным высказываниям современников (у коих могли быть свои амбиции), выявленным им в литературных печатных архивах. Что ж, дело благородное. Но... визуальных свидетельств у данного критика Шевченко, по определению, быть не может, поскольку объект его исследования принадлежит к XIX веку.

У нас же, судя по всему, более твёрдая почва под ногами, ибо нелицеприятные выводы о Бельмондо делаются автором данных строк на основе многолетнего исследования его жизни, на изучении реальных многочисленных видеовысказываний звезды. На основе кадров кино- и фотохроники, на анализе настоящих и весьма показательных интервью артиста, записанных нами в разное время ещё на видеокассеты. На штудировании разных книг и статей о нём в толстых киножурналах. На неоднократном пересмотре... очень наглядных фильмов с Бельмондо.

Тот, кто в начале своей карьеры в конце 1950-начале 1960-х так рьяно выступал против опостылевших ему "буржуазных тисков", впоследствии сам превратился в убеждённого буржуа. И в этом не было бы ничего критического, если бы у этого буржуа хватило покаянного трезвомыслия осознать греховность своих деяний. Как на экране, так и в жизни. Несмотря на всю демократичность своего общения с публикой Жан-Поль Бельмондо все 88 лет своего земного странствования, большей частью, оставался "человеком развлечений".

Конечно, в арсенале его жестоких криминальных лент и сомнительных фанфаронских комедий были свои редкие проблески в сумерках, вроде до сих пор любимого мною (увы, тоже полного циничного насилия) мужского фильма-действия "Частный детектив" (L`Alpagueur, 1976) Филиппа Лабро с мощной музыкой недооценённого Мишеля Коломбье. Однако эти вспышки озарений тут же захлёстывались в жизни артиста его "магистральной" атрибутикой. Он любил повторять: "Кино - это же не месса. Оно имеет право на некоторые вольности. Ибо оно дарит людям мечту!". Итак, снова мечтательные "воздушные замки". Снова грёзы, воздвигнутые в абсолют, как средство служения "великим целям".

«Игра в четыре руки»

40 лет назад, в понедельник 9 ноября 1981 года в нашем Днепропетровске стартовал прокат предыдущего перед "Профессионалом" шлягера Бельмондо и режиссёра Жоржа Лотнера "Игра в четыре руки" (держим в уме, что эта двоица в 1978 году стряпала и циничного "Кто есть кто", о котором мы размышляли в предыдущем обзоре, вызвашем столько споров и нецензурных нареканий). В самой Франции лента получила название "Le Guignolo", что можно перевести, как "Паяц", "Шут гороховый", "Вор-неудачник".

Помню, как толпы днепрян в этот день кинулись с 8-ми утра осаждать три кассы центрального широкоформатного кинотеатра "Панорама" в надежде увидеть очередную приключенческую феерию от модного кинофранцуза. Попасть на "Игру в четыре руки" в день премьеры нам, мальчуганам, было просто не под силу. Да и пугающая надпись "Кроме детей до 16 лет" умножала на ноль наши прозападные культпоходные притязания. В этот день пришлось ограничиться параллельно-вышедшим в другом кинотеатре, отечественным "Ответным ходом", продолжением всенародно полюбившегося, армейского боевика "В зоне особого внимания".

Однако на завтра, во вторник 10 ноября, путём неимоверных ухищрений, сорвавшись с уроков, нам удалось попасть на "Игру в четыре руки". Именно в "Панораму", на сеанс в 16.00. И оказалось, что очень ожидаемый блокбастер из Франции вызвал почти разочарование, в коем самому себе не хотелось признаваться.

Во-первых, Жан-Поль был неудачно дублирован говорящим "в нос" Сергеем Юрским, в чём наблюдался явный технический прокол режиссёра дубляжа Георгия Калитиевского. После "эталонных" Белявского ("Кто есть кто"), Караченцова ("Чудовище") и Демьяненко ("Частный детектив" с "Великолепным") это был полный русскоязычный провал.

Во-вторых, фильм был произведён в какой-то витиеватой, если не сказать "ходульной", манере. Вспоминаю, что подавляющее большинство зрителей, выходивших из битком набитого зала, пытались догадаться: что же им только что показали? - Шпионский детектив ли, водевиль с переодеваниями или комедию?

Здесь рискнём высказать гипотезу, которая многим может показаться абсурдной. Так как в этом непритязательном зрелище 41-летней давности мы уследили кое-что мистически существенное. Фильмом "Guignolo" Жан-Поль Бельмондо языком развлекательного кинематографа как бы криптографически зашифровал ряд важных событий своей дальнейшей земной судьбы. Версию о слепых совпадениях мы оставим для наивных киноведов и скептиков. Конспирологически "Игра в четыре руки" сейчас воспринимается, как киношифровка некоего паранормального проекта. Но об этом чуть позже.

... Меняя тюремную робу на экзотический голубой тюрбан, а тюрбан на парадный китель виконта, герой фильма Александр Дюпре мошеннически юлил то на палубе комфортабельного океанского лайнера, то в замке немецкого графа, то в водных лабиринтах Венеции. Желая нагреть доверчивых толстосумов на кругленькие суммы и уклоняясь от новой кутузки, Александр вовсю менял и постельных партнёрш.

И снова жажда денег, женщин и авантюрно-фешенебельной "красивой жизни", которые мы уже обильно пронаблюдали до этого в "Великолепном", "Повторном браке", "Картуше", "Чудовище" и "Кто есть кто". И как в случае с "Кто есть кто" неким вторым фоном в голове всплывал вопрос: над чем Бельмондо и его компания нас заставляют здесь "сушить зубы"? Фильм не был смешным, в лучшем случае забавным. Но каков был характер его юмора, шуток? - Всех, кто ему мешает "весело проводить время" месье Дюпре буффонадным движением ноги бьёт в промежность. Так, ради забавы. Его туповатые жертвы так и воют - как волки на луну - от невыносимой боли. И первым, чей пах удостаивается такой "чести" от Дюпре-Бельмондо снова оказывается его закадычный друг - актёр Пьер Вернье в роли ущербного графа Гельмута (вообще, не мешало бы отдельно поговорить о том - скольких своих друзей из реальной жизни объект нашего рассказа пинал и всячески унижал на экране, будь-то Мишель Бон, Шарль Жерар, тот же Вернье, каскадёр Мишель Беррёр, Морис Озель или Жан Рошфор). Тем, кому эта нижепоясная "находка" пришлась по вкусу, её несколько раз ритмично распределяют по ходу сюжета в качестве "впрыскивания" от зевоты.

Потом вальяжный Александр, дурашливо играя похоронный марш и комикуя над ситуацией, резким хлопком крышки рояля перебивает на обеих руках пальцы персидскому мафиозному дипломату Камалю (итальянец Паоло Боначелли). Да так, что у того сразу брызнули слёзы. Очень смешно? - Заглатившим такой фасон юмора кинообывателям банда Бебеля делает ещё несколько своеобразных подношений.

В паузах между балаганными блефами героя-ловеласа создатели демонстрируют реактивный снос Александром на катере стекляно-дверного фасада венецианского отеля "Даниэле", убийство в аэропорту некоего Фреше, убийство из снайперской винтовки [в спину] водного таксиста в катере, убийство тонкогубой блондинки в фиолетовом комбинезоне, выдававшей себя за вдову Фреше на мрачно фешенебельной квартире.

Если думаете, что на этом акты человекоумерщвлений в данном чёрном водевиле заканчиваются, то ошибаетесь. Так как потом следует кровавое убийство лысого японца в лоб. И.... голый труп негритянской девушки, подсунутой контрразведкой Александру в качестве "медовой ловушки". Примечание: у негритянки была также прострелена грудь, как и у проститутки Риты Черутти в прологе предыдущего опуса от Бельмондо-Лотнера "Кто есть кто", коий мы по новой вынуждены вспомнить. Как и тот непреложный факт, что в фильмографии Жоржа Лотнера полушоковые, огнестрельные убийства голых девиц рефреном проходили через многие его опусы, включая и другую прокатную в СССР криминальщину "Жил-был полицейский" (1972), где красивая манекенщица была живодёрски убиена киллером прямо под лампой для загара.

Эта приключенческая феерия не только выдаёт индульгенцию заведомо безнравственному проходимцу, но и к финалу делает его настоящим героем Франции. Ни больше - ни меньше. После всех венецианских похождений с его охотой за розовой зажигалкой - в которую был спрятан микрофильм государственной важности - Александр, по воле создателей, получает такой карт-бланш, которому мог бы позавидовать любой представитель голубой крови или миллиардер. Он не только не попадает под уголовную ответственность (чем раздражает офицеров безопасности), но с полицейской мотоциклетной кавалькадой через Триумфальную арку бравурно въезжает в Елисейский дворец (!), где его принимают как долгожданного гостя.

И тут внимание - начинаются странные аналогии с фактами последующей жизни самого Бельмондо. Мошенник Дюпре получает от президента республики Орден Почётного легиона (через пару-тройку лет сей же награды - в том же месте! - от президента Франсуа Миттерана удостоится и реальный артист Бельмондо с формулировкой "за культурные заслуги перед отечеством").

Причём, в последних кадрах фильма то и дело мелькают те же престижные государственные локации (Елисейский дворец и Дом ветеранов в Париже), те же самые мундиры и чёрные костюмы с обязательной "Марсельезой", трёхцветным французским флагом, почётным караулом и светской публикой, которые спустя 31 год - и в куда более представительном масштабе - будут иметь место на общенациональных похоронах самого актёра. А в кулаурах похорон будет мелькать перед телекамерами ряженный в цилиндр и в красные трусы [в горошек] один его великовозрастный фанат, точь в точь "слизав" своего кумира из сцены водно-вертолётного бегства обаяшки Александра от венецианских карабинеров.

Анализируя всё это дежа вю мне, порой, кажется, что "великолепный профессионал", когда-то, ещё будучи амбициозным юношей-непоседой, заключил с кем-то настораживающий пакт, где по пунктам были прописаны его карьерная сверхудачливость, безшабашная каскадёрская ловкость, успешная предпринимательская сноровка, обилие красивых женщин и... пышные похороны государственной важности.

Можно обвинять автора этих строк в чём угодно - это понятно. Уж больно Жан-Поль Бельмондо был любим миллионами и развенчание полюбившегося киномифа - процесс всегда болезненный. И всё же пожелаю своим хулителям более трезвого мышления. Такие кинокодировки с последующим, всамделишным воплощением событий - вещи далеко не случайные. Это действо, действительно, какого-то потустороннего свойства, по подобию тех голливудских катастроф с разрушением небоскрёбов, которые потом отрыгнулись в Нью-Йорке реальной трагедией 9/11.

У Бельмондо же была какая-то своя житейская тайна, о которой не догадывались не то что мы (рядовые зрители), но даже его закадычные друзья и близкие. И фирменная финальная ухмылка его насквозь лживого героя из "Игры в четыре руки" (с полюбившейся многим фразой "Вор - не всегда вор. А дурак - это пожизненно!") может иметь и другой - причём, оскорбляющий простого человека - подтекст. "Я - популярный актёр. А актёры - существа циничные. Я развлекаюсь, пуская вам пыль в глаза и ещё получаю за это большие деньги! Ведь зрители - это необходимые для нашего лицедейского эго дураки. А дураку можно вставить в мозги всё что угодно. И мне это нравится!".

Не спешите, прочитав последние слова, входить в состояние ярости. Она, как правило, плохой советчик. Лучше пересмотрите последние кадры "Игры в четыре руки" и церемонию похорон актёра в парижском Доме ветеранов с участием дивизии почётных гостей и президента Макрона. Вам не избежать ощущения какой-то реальности-иреальности, ощущения смущения от схожести кинематографических и настоящих "мизансцен" с 30-летней разницей во времени. И вовсе не исключено, что какие-то сакральные печати жизни Жана-Поля Бельмондо ещё ожидают времени для своего снятия и публичного обсуждения. Только их пусть уже анализируют киноисследователи будущих поколений.

Борис Швец, 29 октября 2021 г.

Автор выражает благодарность Александру Оскома за техническую помощь в подготовке материала к печати.

От автора ЖЖ: в силу ограничений объёма блогов форматом Live Journal материал дан в сокращении.

Сохранено