Этот зверь зовётся лама...

chipka_ne — 01.04.2021

Пасхальную неделю отдыхаю законно, но так, как никому не советую, увы. На больничном потому что. 

Нет, не дождётесь не корона! Воспаление сухожилий на правой руке. То ли от компьютера, то ли от перемывания окон перед Песахом, то ли от всего сразу. 

Имею справку и таблетки. Печатаю двумя пальцами левой руки — не до постов. 

А чтоб меня не позабыли — достала немножко из старых черновиков-обрывков. Про маму опять — одна история, как раз к Песаху, да и к 1-му апреля.

В незапамятные времена это случилось — двадцать лет назад. Мы тогда ещё в Псаготе жили, а работала я в двух клубах — в «Мелабеве» для клиентов с деменцией, и в районе Пат по вечерам, для обычных пенсионеров, рвущихся к культуре и к общению. Ну, и ещё в паре-тройке мест фрилансером — при более чем скромных заработках, налоговое управление для меня тогда было, как дом родной, ибо обо всех зарплатах, включая разовые-копеечные, полагалось отчитываться и получать освобождение от налогов. 

Сейчас сама себе удивляюсь — как я всё успевала, а? С учётом того, что времечко было весёлое, шла вторая интифада, по Псаготу стреляли прямо из Рамаллы прямой наводкой, автобусы к нам ходить отказывались, все ездили на тремпах и обменивались патентами, как половчее избежать обстрелов на шоссе. Помню, один наш сосед, авиационный инженер, ежедневно ездивший аж в Лод на работу, таким патентом поделился — запоминайте и чтоб не пригодилось: а) ехать со скоростью 135 км/час — это оптимально, как-то он вычислил, что у пуль при такой скорости хронически либо недолёт, либо перелёт; б) ехать строго по разделительной полосе; в) ехать в темноте с выключенными фарами; г) не пристёгиваться — чтоб если что, сразу выскочить. Правда, вероятность ДТП в таком случае куда выше, чем вероятность теракта — но то таке — он всё равно затемно выезжал и затемно возвращался, уверял, что шоссе в это время пустое.

Но я отвлеклась.

Итак, интифада интифадой, а Песах по расписанию. Дома мне в тот год подготовку к празднику сильно облегчила мама, ещё здоровая и деятельная, решив приехать в гости как раз к началу весны — военные наши конфликты она высокомерно игнорировала, не такое видала. 

Зато на работе был зашквар и запарка. В Пате неугомонная директрисса добыла бюджет на проведение пасхального Седера для репатриантов — дело хорошее, конечно, но геморройное донельзя. Закупку разовой посуды и прочего она взяла на себя, кейтеринг тоже заказала сама — ибо торговаться умела, но вся логистика была на мне. Я-то на Седер, понятное дело, приехать не могла, значит надо было заранее аранжировать зал, добыть платы для разогрева еды в праздник, пригласитьть раввина (желательно русскоязычного), согласного развлечь русских бабушек пасхальным преданием (и проследить, чтоб сдобных пасочек на стол рядом с мацой не положили), найти шабес-гоя, чтобы в праздник открыл помещение, включил электричество и поставил разогревать еду на платы — короче, переход Суворова через Альпы.

Но всё обошлось. Шабес-гоем вызвалась побыть бодрая арабская бабушка Амина из соседней Бейт-Цафафы. Тамошние арабские пенсионеры числились за нашими социальными службами и регулярно в Пат наведывались за разными благотворительными плюшками — чеками на отопление, бесплатной проверкой зрения или продуктовыми наборами к еврейским праздникам. А бабушка Амина считала неприличным просто прийти и получить ханукальные, например, пончики — заодно чинно отсиживала концерт или тихо задрёмывала на лекции на русском языке. 

Но в еврейские празники на неё можно было положиться — уроженка Иерусалима, в том, что можно, а чего нельзя, она разбиралась, пожалуй, получше моих советских старичков. 

И раввин нашёлся, реформист-Гриша, клятвенно пообещавший мне, что в Песах придёт в клуб пешком, без телефона, и свет без Амины включать не будет. 

А уж сервировать-то заранее стол на полсотни душ для меня тогда было сущим пустяком — эх, где мои тогдашние 47 лет, я была так молода!

Разумеется, все это следовало сделать не в канун Песаха — утро Песаха с последней хлебной трапезой на лужайке и сжиганием квасного — это святое и только дома. Я рассчитывала на свободный день перед этим.

Тут я должна напомнить, что основной моей работой был всё-таки дневной клуб (фоточка оттуда, кстати, чуть более поздняя, уже из нового здания в Писгат-Зээве). А там была своя неугомонная начальница, уже мною однажды описанная подробно. 

Вообще, как я заметила, угомонные на такой работе долго не держатся. Доходы там более, чем умеренные, так что известная доля чистого энтузиазма просто необходима. А у начальницы «Мелабева» энтузиазм зашкаливал настолько, что уже граничил с фанатизмом.

Она мечтала, например, чтобы клуб работал шесть дней в неделю — а то как же бедные старички по пятницам да без социализации и тренировки памяти, а? То, что в клубе в основном работают религиозные многодетные  женщины, которым вообще-то выходной в пятницу жизненно необходим, её не смущало нисколечко — мать 13-ти детей разжалобить было невозможно — а чётакова, я же всё успеваю, значит, и другие могут! Единственное, что её останавливало, так это вечнодырявый наш бюджет — за работу в пятницу полагалась прибавка к зарплате, а платить было не из чего.

Так что свободные пятницаы нам остались, а вот в канун всех праздников мы работали — кроме Песаха, ибо Песах всё-таки требует особой подготовки. И просить ещё выходной перед кануном Песаха было бесполезно.

Но в тот год нам чуть не свезло. 

Мы тогда последний год отбывали в арендованном здании на Гива Царфатит. Здание принадлежало общине прогрессивного иудаизма и пребывало в состоянии перманентного ремонта — вечно там что-то текло и сыпалось. А тут аккурат перед праздником что-то прорвало и потекло всерьёз, потребовалась замена труб — так что нас слёзно попросили хотя бы на день полностью освободить помещение, иначе старичкам придётся  ходить в кустики до ветру. 

Мы старательно сделали вид, что сильно огорчились и приготовились звонить по семьям, чтобы, скрывая ликование, сообщать, что завтра, в канун кануна Песаха по независящим от нас причинам клуб работать не будет  — такая жалость, такая жалость!

Ну, что вам сказать — никто никуда позвонить не успел, потому что, узнав о завтрашнем ремонте, в клуб немедленно на метле примчалась Лея,  разъярённая и вдохновенная, и объявила мозговой штурм: куда бы пристроить клуб на завтра? Желательно бесплатно. 

Штурм шёл вяло, ибо все уже успели размечтаться о внезапно свалившемся на нас свободном дне (пусть даже за свой счёт!), и у всех мысли были в предпраздничных хлопотах. 

Лея предложила было даже устроить для подопечных пикничок в парке, но поскольку перед Песахом, как обычно, стоял свирепый пыльный хамсин, то мы эту идею на редкость дружно зарубили на корню. 

Но напрасно мы надеялись, что эта женщина может отказаться от задуманного. Не дождавшись креативных предложений, она задумчиво сдвинула шляпку на лоб, почесала в затылке, развернулась, села на метлу в свой пыльный джип и крикнув на ходу, чтоб никто ничего не смел отменять, куда-то умчалась. 

Через полчаса, не больше, она нам позвонила, счастливо отдуваясь — нашла! Нашла чудное место, на въезде в Иерусалим, в окрестностях заброшенной арабской деревни Лифта! Там парочка очень интеллигентных американцев держат ферму с садиком. Всё чудно — есть много тени, фонтанчик, прудик с золотыми рыбками, лавочки, стулья, туалет, питьевая вода, самовар-кипятильник для чая, навес с бедуинскими коврами — просто пасторальный отдых под сенью струй! Вместо обеда закажем питы с фалафелем, последний шанс поесть квасное перед Песахом, да и старички, изнурённые диетическим питанием, будут счастливы! За вход хозяева просят по 10 шекелей с человека. вполне по-божески, если кто забудет принести деньги, добавим из казённых не разоримся. 

И главное — нас ждут интерактивные занятия на свежем воздухе, лекция и потрясающая терапия — не скажу, какая, сюрпрайз! — и всё за те же деньги! 

Ну, что бы вы без меня делали? готовьтесь!

Я в принципе знала, что наша немножко безумная директрисса, мягко говоря, склонна к преувеличениям и в ту и в другую сторону, и тем не менее, каждый раз покупалась на этот пламенный комсомольский энтузиазм. Может быть потому, что росла с мамой, немножко похожей по характеру. 

А в тот раз нас всех так увлекли перспективой отдыха под сенью струй и загадочными сюрпризами, что я решила и маму вместе с клубными старичками прихватить — за десять-то шекелей!

Сказать, что это был ужас-ужас — ничего не сказать. 

Так называемая ферма была рассчитана на приём групп детсадовских детишек — человек по пятнадцать максимум, а нас прибыло почти пятьдесят деДсадовцев (две группы, русская и ивритская). Садик был молоденький, тени не давал почти никакой. Стульев и скамеек не хватало — хозяева срочно сооружали хлипкие посадочные места из кирпичей и досочек. Прудик с фонтаном представлял собой сувенирное сооружение из пластика размером с глубокое блюдце, где на дне пытались спрятаться в пластиковой пещерке два полуживых меченосца. 

Навес, имитирующий бедуинский шатёр, тоже имелся, но находиться там можно было только сидя на полу — да и то голова упиралась в угрожающе провисающий потолок. Зато там были кальяны, старичкам ненужные, но очень приглянувшиеся четырём нашим арабским водителям, которые немедля разлеглись на коврах да так уютно, что нам с трудом удалось одного из них в обед вытолкать за заказанным фалафелем.

В довершение всего там была только одна (ОДНА!!!) будочка химического туалета. На пятьдесят бойцов золотого возраста, которым туалет требуется чуть чаще, чем всегда.

Зато за практически беспрерывными проводами в туалет и обратно время пролетело совершенно незаметно — так что к полудню от всего этого отдыха  персонал уже просто начал  дико хохотать  — ну, не плакать же, в самом деле! Тем более, что как-то справились — никто не уписался и не умер, всех худо-бедно накормили-напоили, распределили по подвозкам и отправили по домам. 

Ах, да — было и интеллектуальное развлечение в виде лекции от хозяев заведения и сюрпрайз, но об этом позже.

А пока что, отправив дневную группу по домам, я должна была мчаться в Пат — расставлять стулья и накрывать столы. Героическая моя мама категорически отказалась возвращаться домой одна и вызвалась мне помогать — ещё и пыталась возражать, когда я поймала такси: баловство какое! автобусы же ходят! 

В Пате мы провозились дольше, чем рассчитывали, хоть к нам на помощь и примчалась староста клуба. Мне не понравился сиротский вид прозрачных одноразовых скатертей , я сбегала в супер за другими, белыми и уже приготовленный и накрытый стол пересервировала заново. Немытые с прошлого Песаха платы пришлось оттирать железной мочалкой, а потом для пущей кошерности застилать фольгой, за которой опять надо было тащиться в супер. Я даже не заметила, как приехал за нами с работы мой многотерпеливый муж и, тихо чертыхаясь, тоже принялся таскать из актового зала и расставлять недостающие стулья. 

Возвращались затемно — я полуживая от усталости, а муж мрачный и немногословный, злящийся на то, что не успевает к вечернему миньяну и будет молиться в одиночку. 

Невозмутима была только мама  — её я и посадила впереди рядом с водителем в качестве громоотвода. 

Это было очень кстати, потому что на выезде из города нас, разумеется, ждала пробка, а при тёще муж мой всё-таки старался выражать свой гнев цензурно. 

Пробка была надолго, радио говорило непонятное, я задрёмывала на заднем сиденье, муж тихо шипел, пытаясь подавить рвущуюся наружу ненормативную лексику, и мама заскучала. А заскучавши решила развлечь зятя светской беседой.

— А мы сегодня, — собщила она жизнерадостно, — с ламами общались!

— С ламами? — рассеянно переспросил муж и свирепо бибикнул какому-то хухему, безуспешно пытавшемуся нас подрезать, — ну, и как они, ламы? 

— Симпатичные, — откликнулась мама, — немножко замученные только. И по-моему облезлые...

— Замучаешься тут... — пробормотал муж, — и облезешь от такой жизни! Хотя, нет, они не облезлые — им так положено, налысо бриться. 

— Ну, я бы не сказала, чтоб совсем уж налысо, — возразила мама, — у двоих  чёлочки на голове остались, чубчики такие. Очень даже мило. 

— Чубчики? — переспросил муж, — впервые слышу. В жизни не видел ламу с чубчиком. Они откуда — с Тибета?

— Нет, не с Тибета. Нам говорили на лекции про страну, но дочка как раз кого-то в туалет повела и не успела перевести. Но вообще-то они все уже здесь родились, я так поняла.

— Ну, если здесь... — протянул муж, — тогда понятно. У нас можно и с чубчиком... А чего они рассказывали-то?

— Кто? — не поняла мама.

— Ну, ламы! вы же лекцию слушали!

— Так лекцию не они читали, — терпеливо объяснила мама, — нам про них читали, а они-то молчат вообще. 

— Молчальники, значит, — догадался муж, — вроде монахов латрунских. А чего приходили тогда, если молчат всё равно? Так покрасоваться? 

— Ну, они ещё кушали...

—  А, так они вас на обед пригласили?

—  Да нет, мы-то обедали отдельно. А у них своя еда была специальная в мисочках.

— Понятно, они ж вегетарианцы, небось.

— Это не знаю. Только нам велели, чтоб мы их не с рук кормили, а только из мисочек. 

Зять как-то дико взглянул на тёщу и переспросил:

— Лам? Кормили? Не с рук? Из мисочек? Зачем?

— Ну, это вроде терапия такая, — растолковала мама, — к тому же, они после еды добрые, не плюются, потом погладить можно, за ушком почесать... Терапия через общение с животными... Эй, — она вдруг оглянулась на меня, — ты чего плачешь? 

А я не плакала, я окончательно проснулась, забыла об усталости и рыдала от смеха. Гвоздём программы этого безумного дня на ферме и в самом деле были  две ламы и две альпаки в загончике. В перерывах между походами в туалет подопечные мои их кормили из мисочек, гладили и чухали за ушком.

И с тех пор светлый образ лысенького с чубчиком далай-ламы, которого моя мама заботливо кормит из мисочки, поощрительно почёсывая за ушком, я бережно храню в памяти, извлекая оттуда всякий раз, когда хочется поднять настроение.

Сохранено

</>

Этот зверь зовётся лама...

Пасхальную неделю отдыхаю законно, но так, как никому не советую, увы. На больничном потому что.  Нет, не дождётесь не корона! Воспаление сухожилий на правой руке. То ли от компьютера, то ли от перемывания окон перед Песахом, то ли от всего сразу.  Имею справку и ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

severus

Как отличить столовое серебро от мельхиора

sadalskij

Я просто вырезал Гоголя из общей фотографии.

nathoncharova

Почему во многих культурах собаки считались нечистыми животными

digitall_angell

Память других жизней и дары

wildcompany

Берег вокруг маленького водопада.

elika

Идиома в five o’clock: "Spring cleaning"

gull_25

Не цифры а праздник!

thor_2006

День траура

ratrussian

Вот именно об этом

• Ранее
• Архив