Этот дикий, дикий Запад…

       Раньше мне казалось, что в силу возраста, мало на свете осталось вещей, которые бы были способны удивить… Похоже, что ошибся «слегка». М-да… Словом: век живи – век учись, и дураком помрёшь… И сейчас в этом своём возрасте, в который как-то верится с трудом, с которым внутренне тяжелёхонько смириться, и который внутренне всею душой невольно опротестовываешь, в этом возрасте, когда уже с полным правом могу произнести поколению своих детей пушкинское: «Здравствуй, племя младое, незнакомое!», не только не хочется этого делать, но и просто существовать среди подобного разношерстного, загадочного и непонятного «племени» представляется задачей весьма затруднительной. Сейчас часто является соблазн слегка переиначить слова другого великого русского поэта: «Печально я гляжу на это поколенье! Его грядущее – иль пусто, иль темно…» (М.Ю. Лермонтов «Дума»). Извечный конфликт «отцов и детей»! Он всегда был. И всегда были шероховатости, трудности и недопонимания между ними. И всегда не теряли своей актуальности аксиомы, утверждавшие, что «кто не был молод, тот не был глуп» и «молодость должна перебеситься». А старшее поколение с ностальгией и вздохом всегда вспоминало как «были когда-то и мы рысаками». Но… Но всё же, почему-то кажется, что такой пропасти, какая разверзлась между нынешним компьютерным поколением молодёжи и поколениями предыдущими, прежде быть не могло. И если молодость вообще обнадёживающе ценна тем, что из неё выходишь, перерастаешь её, как этап, по-своему очаровательный, неповторимый, но всё же – этап бесшабашный, с шатаниями то в одну, то в другую сторону, незрелый и ветреный, то в отношении молодёжи современной закрадываются такие сомнения и опасения, что повзрослеть им, окрепнуть духом и душой как-то далеко не всем суждено. Что так и останутся они до старости инфантильными мальчиками и упорно молодящимися девочками. Что «прозревать» в ту истину, что им уже не по семнадцати лет, они будут лишь по утрам у зеркала, пугающего отражением их сморщенных и облысевших физиономий.

       Теперь, когда вспоминаю некоторые свои увлечения молодых лет, то, как правило, с неким укором самому себе, с долей чувства стыда и самоосуждения… Чего стоили только заносы в сторону преклонения перед всем западным. И даже та банальность, что «запретный плод сладок», не служит теперь оправданием, да и не ищу я их, оправданий, а лишь порой пытаюсь разобраться в себе… Разобраться в себе самом в потоке времени и роста сознания. Совсем немного, что сохранилось в душе, что отложилось в ней из той поры, ценно и значимо теперь. Скорее, наоборот, многое вызывает чувство горечи и сожаления, а порой и недоумения тому, как можно было купиться на такие пустышки? как можно было придавать той мишуре вселенского значения? Как можно было поклонялся этому божку-западу, воспевая ему осанну! Как же! Ведь там свободно можно было приобретать такие вожделенные для советской молодёжи джинсы “Wrangler”, “Lee”, “Super Rifle”, “Montana”… Как же! Ведь там творили, надрывая голоса,любимые кумиры: “Deep Purple”, “Uriah Heep”, “Pink Floyd”, “Black Subbath”… В тамошнем Голливуде создавались сногсшибательные фильмы: «Новые центурионы», «Этот безумный, безумный, безумный мир!», «Золото Маккены», «Благословите детей и зверей!»… Да, тот западный мир казался тогда таким завораживающим своею весёлой непринуждённостью отношений, своим пёстрым (а не унылым, как нам казалось, у нас) бытовым антуражем, своею сверх модерновой архитектурой, своим высоким уровнем жизни. Нет, справедливости ради, нужно сказать, что некоторые музыкальные вещи тех групп, некоторые те фильмы до сих пор нравятся, не без удовольствия и теперь они слушаются и смотрятся, но восхищённый взгляд изрядно потускнел, благоговеющий слух не вострит больше ушей… Теперь с ухмылкой вспоминается, как со студенческим своим другом и единомышленником по хард-року Сашкой Василькановым, мы дрожащими руками вынимали из дипломата семь (!) заезженных западных дисков, которые достали на ночь, и которые в продолжение той ночи и надо было переписать на магнитофонную ленту… Нет, нынешние мальчиши-компэши вряд ли способны испытать и сотую долю того кайфа, ибо свободный доступ к любым информационным источникам, пресыщенность и вседозволенность мало способствуют тому!..

         Не тот, ох, не тот нынче Запад! И следа не осталось там от пресловутой, хотя бы формальной и показной, демократии. Следа не осталось и от воспеваемой толерантности, незыблемости т.н. «прав человека» и прочей шелухи, на которую лишь слегка дунул ветерок иного времени. После того дуновения обнажилась истинная суть т.н. «западных ценностей», их реальная копеечная цена в базарный день! Так может он (Запад) не тем был тогда, в наше время, а теперь становится самим собою, становится таким, каким всегда и был – нечеловечески жестоким, мстительным и вместе с тем, как мелкий воришка, меркантильно-мелочным и расcчётливым. Словом, достойным презрения, а возможно, так и некоторой доли брезгливой жалости. Ты удивил меня, Запад, но удивил, увы, не приятно, ты удивил тем удивлением, за которым следует разочарование. Ты своим нынешним смертоносным средневековым дыханием изрядно и непоправимо омрачил свет той ностальгии, что связанна с молодостью. И за это я презираю тебя, ‘wild, wild West’!