Особенности отдыха в Карелии 
Желающим оставить след в истории 
Растительный вирус - новый подход к борьбе с метастазами рака 
Мне бы женщину в собственность, тогда бы я ее обеспечивал 
С Праздником! Космос - наш! 
Православная готика - поразительные фото 
Событие дня, 7 апреля 1946 года 
Без названия 
В этот день 10 апреля – 2 Украинские пограничники в районе Мелитополя ссаживают с поездов всех, кто имеет крымскую прописку и получил российский паспорт. Об этом сообщил пресс-секретарь председателя Государственной пограничной службы Украины Сергей Астахов. Он рассказал, что крымчане с российскими паспортами сч ...
Ещё одно письмо в колонию. Элита.
17ur — 28.07.2011
"Дорогой друг, в своём последнем письме Вы
упорно и последовательно развиваете теории, в основе которых лежат
понятие "элиты" и его сопоставления с понятием "народа". К своему
глубочайшему сожалению, я должен сообщить Вам, что ставлю эти
теории весьма невысоко и делаю это именно в силу злоупотребления
буквосочетанием "элита". Я считаю, что такие выражения, как
"консенсус региональных контрэлит" у непредвзятого человека вполне
могут вызвать зубную боль, а люди с зубной болью суть очень
неблагодарные слушатели.
В настоящем письме я попробую пояснить те представления, которые связаны с понятием "элиты" применительно к колонизированной стране.
Начну с того очевидного обстоятельства, что общество-как-возможность-совместных-действий-людей в колонизированной стране попросту не требуется. Если дехкане, феллахи и прочие шудры научатся действовать совместно, то их совместное действие против интересов метрополии становится лишь вопросом времени.
Десять тысяч колонизаторов против миллиона туземцев не выстоят ни при каких обстоятельствах, даже если у десяти тысяч наличествуют пулемёты, артиллерия и бомбардировщики, а у миллиона - палки и камни. И дело не в пресловутом "заваливании мясом", а в том, что среди миллиона человек, вовлечённых в общее действие, в силу закона больших чисел обязательно отыщется сотня-другая персон, способных на тактическое мышление в степени, достаточной для аннулирования технического преимущества противостоящей стороны. А в силу совместного действия именно эти подходы получат распространение: зачем, спрашивается, толпой лезть на амбразуру, из которой плюётся свинцом остервеневший враг, если можно подсыпать пургена в водопровод и тем привести угнетателя к голубиной кротости и совершенной невозможности сопротивления?
Идеологическое обеспечение отсутствия общества (или присутствия "колониального общества") в колонизированной стране мне не любопытно. Доказательства изначального превосходства одних народов над другими, уверения в преимуществе дикости над цивилизацией, упование на тот или иной пантеон - всё это нужно исключительно для того, чтобы люди, которые бьют других людей палкой по голове, делали это с сознанием собственной правоты. Не то садистов на всех не напасёшься.
Как можно предотвратить и притормозить возникновение общества - возможности совместной деятельности - среди туземцев? Конечно же, надо просто не дать им договориться. Не запрещать разговаривать, а не дать договориться. Пусть говорят, пусть спорят, пусть обязательно ссорятся. Чем больше энергии будет потрачено на препирательства, тем меньше останется на борьбу за независимость.
Как сделать так, чтобы туземцы не могли договориться между собой, чтобы возможно больший процент разговоров вне семьи на темы, не сводящиеся к ударному труду на хлопковых плантациях и курсу стеклянных бус, завершался ничем? Правильно - надо лишить туземцев времени на подобные разговоры, мест для них и средств их ведения.
Полагаю, не стоит объяснять, каким именно образом человека можно лишить времени на такое общение, которое составляет прелюдию к сотрудничеству. Что касается места, то и это не самая сложная экономическая задача, создать такие условия, при которых независимые и общедоступные досужные заведения с отчётливо выраженной культурой обслуживания и поведения будут совершенно нерентабельны.
Любопытно, однако, лишение средств ведения разговора-переходящего-в-дело, и особенно любопытна работа с языком. Конечно, всевозможные жаргоны, бытующие в низах конкретных административных вертикалей, подлежат поощрению и развитию, для ограничения множества тем полноценного разговора между соседями и пресечения таким образом горизонтальных связей. Однако пресечение связей вертикальных, но не относящихся к сиюминутному администрированию, является гораздо более важной задачей. Туземцы, щеголяющие в пирсинге и павлиньих перьях, не должны договариваться с туземцами, у которых нет смены набедренной повязки.
При этом необратимо развести один и тот же язык на два разных языка - "для богатых" и "для бедных" - далеко не всегда желательно, потому что тогда богатые туземцы становятся бедным столь же чужды, сколь и колонизаторы; они, богатые, со всеми их блестящими консервными банками, теряют свои роли козлов-провокаторов и козлов отпущения. Бедные туземцы в отсутствие присмотра со стороны "своих" становятся восприимчивы к воздействию метрополии-конкурента, случайному или намеренному. А это нехорошо.
Следовательно, необходимо работать с семантикой, изменяя не слова, но понятия. Множество ассоциаций на одно и то же слово у "богатого" и "бедного" туземцев должны отличаться, и не просто отличаться, а отличаться так, что множество ассоциаций "бедного" туземца не являлось бы подмножеством множества ассоциаций туземца "богатого". Определение общего для них семантического поля в идеале должно быть работой вслепую, возможно более долгой, неблагодарной и опасной.
И вот теперь я, с Вашего позволения, перейду к понятию "элиты". Из вышеизложенного уже со всей очевидностью следует, что "элита" выступает единым понятием только в суверенном обществе, в колониальном она всегда распадается на два совершенно разных понятия, отображаемых одним и тем же словом.
Обязательной составной частью символа веры для низших слоёв колониального общества является меритократия. "Нами правят по заслугам" или "править должны люди заслуженные". "Человек красит место". На этом предубеждении основана иллюзия, что "своим умом и трудом можно подняться" - иллюзия, как Вы понимаете, для метрополии незаменимая. Туземец бодро крутит педали велогенератора, тщась выслужиться во второго помощника младшего согревателя постели квартального капо. Когда у него это не получается, отрабатываем рефлекс "завышенные притязания", "кризис среднего возраста" и проч. - важно не то, какими текстами утешается прогадивший свою жизнь туземец, важны киловатты, освещающие дома в метрополии.
Соответственно, под "элитой" туземец из низших понимает способных людей. Способных к и способных на, разницы здесь нет, точно так же, как нет разницы, к добру или ко злу "элита" способна.
Этот ваш великий приватизатор Форлок Ледяной оказывается либо добрым гением, либо инферналом, целованным в белы плечи всем Бильдербергским комитетом. Ваш Рында - классический работящий лузер, на чужих хвостах доехавший до должности - получается существом провиденциальным, святым, Штирлицем, Сталиным-лайт... короче, если имярек сидит на троне, то потому, что у него, стал-быть, ай-кью за триста и душа размером с гиппопотама, даже если она черным-черна.
Трагично здесь то, что, задавшись целью прогнуть под себя этот изменчивый мир, наш туземец всерьёз будет ратовать за то, чтобы на некоторое множество должностей были возведены люди хорошие, умные и способные к добру. Именно хорошие, именно умные и именно способные к добру. Если он сам туда захочет, то только потому, что уже аскет и бессребреник.
Представить на том же троне "своего", но при этом злобного дурака, туземец не может, хотя свой злобный дурак будет бесконечно лучше чужой доброй и умной марионетки. Впрочем, специально для купирования ситуаций, когда туземцы понимают, что "свой" перевешивает "умный и добрый", изобретены термины "популизм", "экстремизм" и проч..
"Элита" для высших туземцев - совершенно другое дело. Обратное, я бы сказал. "Место красит человека". У имярек ай-кью за триста и предпринимательский талант, отличающий почти белого человека от окружающих его бандар-логов, - именно потому, что он сидит на троне в златой короне. Корона, Int +300, трон, Agi +400. При этом принадлежащий к высшим, а особенно к той самой "элите" туземец понимает, что занять оный трон можно элементарно, безо всякого возделывания добродетелей в себе, без подвигов, без выказывания своих способностей - надо просто подкрасться, проломить череп и спрятать тело. Вариант: ворваться с толпою, линчевать и усесться, тут же обретя тот же самый циклопический ай-кью и сопутствующую ему способность к синергии креативных потоков.
Отсюда мироощущение высшего, придворного и околотронного туземца определяется страхом, что низшие думают так же. "Быдло - оно только и ждёт, пока отпустят вожжи, чтобы тут же вспучиться, вломиться и изничтожить мою любимую блестящую погремушку, и ничего быдлу за это не будет". Кстати, погремушки, сиречь предметы и способы потребления, предоставляют из метрополии именно затем, чтобы было что спасать от алчного быдла. И спасать высший туземец будет с огоньком, всеми возможными способами, презрев всякую жалость и перетруждая упомянутые вожжи.
А теперь представим себе, как низший туземец, встретившись с высшим, обсуждает "смену элит на контрэлиты" в результате "регионального консенсуса". Феерия, а?
Я хотел, признаюсь, отобразить сей диалог в некоем художественном произведении, но вовремя спохватился. Таланта, налитого мне из скупой мензурки природы, на это никак не хватит. Скажу прозой: в лучшем случае туземцы расплюются, в худшем - станут забивать пропасть между собой сахарной ватой идеалов и прожектов, а другие туземцы будут исправно туда падать сквозь оную вату. Десятилетиями.
Что бы я мог посоветовать в том маловероятном случае, если мои советы хотя бы на скрупул изменят положение дел в сколь угодно отдалённом будущем?
Для начала, неплохо бы представлять себе, откуда берутся те, кого называют "элитой" в суверенных обществах - то есть в обществах, существующих для себя. Если в колониальных обществах "элитой" назначают явно или неявно, - неявно, это не сажая за преступные методы преуспевания - то в суверенных обществах "элита" получается как продукт взаимодействия общества и семьи в процессе преодоления внешних вызовов масштаба общества.
Поясню. Внешний вызов масштабов общества сказывается в том, что у множества семей (точнее, - и далее будет подразумеваться именно такое понимание - единиц общежития; в этом смысле семья может состоять и из одного человека) появляются схожие проблемы, причём семья не может устранить касающийся её экземпляр проблемы собственными силами. Засуха, неурожай, кушать нечего - или, ещё того лучше, война и мародёры.
Потом эту проблему несколько семей решают, и решение оказывается для всех пригодным. Если не решают или не оказывается, то общество сходит с дистанции и более нам не любопытно, ниже мы паталогоанатомы.
А если проблема решена, то решившая её семья использует это решение, чтобы вознаградить себя за хлопоты. Даже если форма вознаграждения - невозбранная проповедь альтруизма ("я/мы сделал(и) это исключительно из чувства человеколюбия, которое есть наивысшее из чувств"). Впрочем, в подавляющем большинстве случаев вознаграждение означает лучшие социальные условия для семьи ("торговать безданно, беспошлинно"), увеличение её социального капитала. Вознаграждаются здесь как способность решить проблему (ум, сила, талант), так и готовность её решать, готовность пожертвовать семейным "тоннелем реальности", а проще говоря - готовность оторвать афедрон от печки.
Надо понимать, что решаемые проблемы разнообразны, и качества, которые помогают решить одну проблему, - например, сила - бесполезны при решении другой. Однако готовность решать проблему необходима и полезна всегда. Остальные качества суть дело наживное, и, если позволить действовать закону больших чисел, то они проявятся. Была бы готовность.
Общество, в котором существуют механизмы, позволяющие или обязывающие семьи, этой готовностью не обладающие, инвестировать в семьи, этой готовностью обладающие, при прочих равных более жизнеспособно.
Со всем основанием можно назвать оброк крестьянского семейства дворянскому грабежом, однако на поле брани, когда всё решает десяток-другой побежавших трусов, подчинение крестьянского сына-солдата дворянскому сыну-офицеру есть вопрос того, пустят или нет чужеплемённые находники по ветру и дворянскую усадьбу, и крестьянскую избу. Даже если крестьянский сын - потенциальный Ломоносов, а офицер - глупый, жадный и похотливый Митрофанушка. Некогда судить. "Hard pounding this, gentlemen, let's see who will pound longest."
"Элита" в суверенном обществе представляет собой сообщество - связную совокупность - таких семей. Если хотите, то "элита" суверенного общества по происхождению - своего рода человеческий осадок от крупных проблем, решённых этим обществом на протяжении его существования. Для того, чтобы сторонний наблюдатель мог квалифицировать имярек как принадлежащего к "элите", этому наблюдателю необходимо проверить два условия - 1) принадлежит ли имярек к семье, поднявшейся на решении какой-либо проблемы масштабов всего общества: поднявшейся три года или три века тому назад, без разницы; 2) обладает ли имярек связями с себе подобными.
Можно возразить, что "славных прадедов великих правнуки поганы", и если внук боевого генерала, спасшего Отчизну, прославился только тем, что таскает дворовых девок в баню и проигрывается в вист на балах, то он "элита" или кто? Отвечаю: "элита" до следующей большой проблемы. Если и следующее вторжение он проведёт в бане, то будьте уверены, на балы его звать перестанут, а там недалеко и до заложенного и перезаложенного имения. А если он вернётся четырежды простреленный и продолжит забавляться с девками, то "элитой" останется всё равно.
Для того, чтобы понять сказанное правильно, необходимо держать в уме ещё одну истину, которая представителям колониального общества даётся обычно с трудом. "Элита" в суверенном обществе не является моральным понятием так же, как слово "сыр" не является понятием, скажем, астрономическим.
Если представители "элиты" наслаждаются какими-то моральными концессиями со стороны остального общества, то исключительно потому, что у них есть сила эти концессии обеспечить, а не потому, что общество чувствует какие-то обязательства перед ними. Если "элита" несёт дополнительные тяготы сравнительно с иными слоями общества, то только потому, что это требуется для выживания самой "элиты" и общества заодно с ней, а не в силу каких-то высоких целей вне этого общества - наличие таких целей есть признак общества колониального; вообще, инфицирование общественного сознания необходимостью достижения внешних по отношению к обществу целей есть форма колонизации.
Теперь перейду к голубой и розовой мечте обзавестись собственной "национальной элитой"- мечте, характерной для тех, кто размышляет на тему деколонизации. Насколько я понимаю, в Вашей стране положение дел осложняется обстоятельствами историческими. У Вас там принято считать, что в начале прошлого века страна обладала той самой "национальной элитой", которая была стремительно, подчёркнуто, нечестно, аморально (ха-ха-ха) истреблена синдикалистами после их успешного переворота.
Страшная сказочка необходима затем, чтобы через понятия "возрождения", "искупления" и прочую дребедень свести задачу обзаведения "элитой" к задаче сообщения нынешней колониальной администрации и её прихлебателям некоторых внешних признаков, по которым опознавали ту, прежнюю "элиту". Обращение "бвана", ритуальные танцы на праздниках плодородия, особливый фасон пупочного пирсинга. Сделать легко, но окажется бесполезно. Равно бесполезно и не стоит споров возможное копирование теми же людьми, например, опознавательных признаков подручных Легированного Вождя пресловутых синдикалистов.
Если Вам действительно нужна "элита", то рекомендую обратить внимание на следующие моменты.
Во-первых, "элиту" могут составлять только семьи как самостоятельные единицы общежития - зависимый одиночка "элитой" стать/быть не сможет ни при каких обстоятельствах; независимые одиночки - "семьи из одного человека" - "элиту" составить смогут, но весьма недолговечную в силу очевидных причин.
Во-вторых, время (смена состояний объекта) семьи - медленнее, нежели время индивидуума, обывателя, под которое заточен так называемый "политический процесс". Даже если некий прожект по выращиванию "элиты" подразумевает самый тщательный микроменеджмент, то ждать сколько-нибудь видимых результатов ранее, чем через 20-30 лет, бессмысленно, а результатов, позволяющих судить об успехе или неудаче прожекта, придётся ожидать во всяком случае более полувека. Отсюда следует, что роль актуальной политики в этой задаче невелика и сводится к созданию неких совершенно безличных и нелицеприятных механизмов и последующему интердикту вмешательства (конечно же, вмешательства с самыми благими целями) в оные.
В-третьих, какие бы то ни было усилия по "формированию" "элиты" в обществе, суверенное оно или должное стать таковым, обязаны быть усилиями по решению тех или иных проблем этого общества. Тех самых больших проблем, которые проецируются в типичные проблемы на уровне семей. То бишь на препошлейшей жилищной проблеме "элита" подняться может, а на высоких и светлых "геополитике", "истинной вере", "единственно верном учении" и прочих "северных территориях" - увы и ах.
При соблюдении перечисленных условий у Вас будут ненулевые шансы на то, чтобы в Вашей стране завелась и сформировалась "элита", похожая на "элиту" метрополии. Разумеется, по своим тактико-техническим характеристикам новорождённая "элита" будет уступать "элитам" старым разительно, и сумеет ли она продержаться достаточно долго для того, чтобы заматереть и составить старым "элитам" конкуренцию - Ктулху её знает. Он же знает и то, на что эта "элита" окажется похожей, какие признаки будут её отличать, где её представители закрепят страусиные перья - на головах или задницах, и чьи портреты будут висеть в кабинетах, если вообще будут и портреты, и кабинеты.
На этой обнадёживающей ноте я завершаю своё письмо. Умоляю, когда в следующий раз Вам кто-нибудь начнёт продавать "региональные контрэлиты" и их консенсусы, тресните его томагавком по лбу от моего имени.
Остаюсь с уверениями в совершеннейшем к Вам почтении."
В настоящем письме я попробую пояснить те представления, которые связаны с понятием "элиты" применительно к колонизированной стране.
Начну с того очевидного обстоятельства, что общество-как-возможность-совместных-действий-людей в колонизированной стране попросту не требуется. Если дехкане, феллахи и прочие шудры научатся действовать совместно, то их совместное действие против интересов метрополии становится лишь вопросом времени.
Десять тысяч колонизаторов против миллиона туземцев не выстоят ни при каких обстоятельствах, даже если у десяти тысяч наличествуют пулемёты, артиллерия и бомбардировщики, а у миллиона - палки и камни. И дело не в пресловутом "заваливании мясом", а в том, что среди миллиона человек, вовлечённых в общее действие, в силу закона больших чисел обязательно отыщется сотня-другая персон, способных на тактическое мышление в степени, достаточной для аннулирования технического преимущества противостоящей стороны. А в силу совместного действия именно эти подходы получат распространение: зачем, спрашивается, толпой лезть на амбразуру, из которой плюётся свинцом остервеневший враг, если можно подсыпать пургена в водопровод и тем привести угнетателя к голубиной кротости и совершенной невозможности сопротивления?
Идеологическое обеспечение отсутствия общества (или присутствия "колониального общества") в колонизированной стране мне не любопытно. Доказательства изначального превосходства одних народов над другими, уверения в преимуществе дикости над цивилизацией, упование на тот или иной пантеон - всё это нужно исключительно для того, чтобы люди, которые бьют других людей палкой по голове, делали это с сознанием собственной правоты. Не то садистов на всех не напасёшься.
Как можно предотвратить и притормозить возникновение общества - возможности совместной деятельности - среди туземцев? Конечно же, надо просто не дать им договориться. Не запрещать разговаривать, а не дать договориться. Пусть говорят, пусть спорят, пусть обязательно ссорятся. Чем больше энергии будет потрачено на препирательства, тем меньше останется на борьбу за независимость.
Как сделать так, чтобы туземцы не могли договориться между собой, чтобы возможно больший процент разговоров вне семьи на темы, не сводящиеся к ударному труду на хлопковых плантациях и курсу стеклянных бус, завершался ничем? Правильно - надо лишить туземцев времени на подобные разговоры, мест для них и средств их ведения.
Полагаю, не стоит объяснять, каким именно образом человека можно лишить времени на такое общение, которое составляет прелюдию к сотрудничеству. Что касается места, то и это не самая сложная экономическая задача, создать такие условия, при которых независимые и общедоступные досужные заведения с отчётливо выраженной культурой обслуживания и поведения будут совершенно нерентабельны.
Любопытно, однако, лишение средств ведения разговора-переходящего-в-дело, и особенно любопытна работа с языком. Конечно, всевозможные жаргоны, бытующие в низах конкретных административных вертикалей, подлежат поощрению и развитию, для ограничения множества тем полноценного разговора между соседями и пресечения таким образом горизонтальных связей. Однако пресечение связей вертикальных, но не относящихся к сиюминутному администрированию, является гораздо более важной задачей. Туземцы, щеголяющие в пирсинге и павлиньих перьях, не должны договариваться с туземцами, у которых нет смены набедренной повязки.
При этом необратимо развести один и тот же язык на два разных языка - "для богатых" и "для бедных" - далеко не всегда желательно, потому что тогда богатые туземцы становятся бедным столь же чужды, сколь и колонизаторы; они, богатые, со всеми их блестящими консервными банками, теряют свои роли козлов-провокаторов и козлов отпущения. Бедные туземцы в отсутствие присмотра со стороны "своих" становятся восприимчивы к воздействию метрополии-конкурента, случайному или намеренному. А это нехорошо.
Следовательно, необходимо работать с семантикой, изменяя не слова, но понятия. Множество ассоциаций на одно и то же слово у "богатого" и "бедного" туземцев должны отличаться, и не просто отличаться, а отличаться так, что множество ассоциаций "бедного" туземца не являлось бы подмножеством множества ассоциаций туземца "богатого". Определение общего для них семантического поля в идеале должно быть работой вслепую, возможно более долгой, неблагодарной и опасной.
И вот теперь я, с Вашего позволения, перейду к понятию "элиты". Из вышеизложенного уже со всей очевидностью следует, что "элита" выступает единым понятием только в суверенном обществе, в колониальном она всегда распадается на два совершенно разных понятия, отображаемых одним и тем же словом.
Обязательной составной частью символа веры для низших слоёв колониального общества является меритократия. "Нами правят по заслугам" или "править должны люди заслуженные". "Человек красит место". На этом предубеждении основана иллюзия, что "своим умом и трудом можно подняться" - иллюзия, как Вы понимаете, для метрополии незаменимая. Туземец бодро крутит педали велогенератора, тщась выслужиться во второго помощника младшего согревателя постели квартального капо. Когда у него это не получается, отрабатываем рефлекс "завышенные притязания", "кризис среднего возраста" и проч. - важно не то, какими текстами утешается прогадивший свою жизнь туземец, важны киловатты, освещающие дома в метрополии.
Соответственно, под "элитой" туземец из низших понимает способных людей. Способных к и способных на, разницы здесь нет, точно так же, как нет разницы, к добру или ко злу "элита" способна.
Этот ваш великий приватизатор Форлок Ледяной оказывается либо добрым гением, либо инферналом, целованным в белы плечи всем Бильдербергским комитетом. Ваш Рында - классический работящий лузер, на чужих хвостах доехавший до должности - получается существом провиденциальным, святым, Штирлицем, Сталиным-лайт... короче, если имярек сидит на троне, то потому, что у него, стал-быть, ай-кью за триста и душа размером с гиппопотама, даже если она черным-черна.
Трагично здесь то, что, задавшись целью прогнуть под себя этот изменчивый мир, наш туземец всерьёз будет ратовать за то, чтобы на некоторое множество должностей были возведены люди хорошие, умные и способные к добру. Именно хорошие, именно умные и именно способные к добру. Если он сам туда захочет, то только потому, что уже аскет и бессребреник.
Представить на том же троне "своего", но при этом злобного дурака, туземец не может, хотя свой злобный дурак будет бесконечно лучше чужой доброй и умной марионетки. Впрочем, специально для купирования ситуаций, когда туземцы понимают, что "свой" перевешивает "умный и добрый", изобретены термины "популизм", "экстремизм" и проч..
"Элита" для высших туземцев - совершенно другое дело. Обратное, я бы сказал. "Место красит человека". У имярек ай-кью за триста и предпринимательский талант, отличающий почти белого человека от окружающих его бандар-логов, - именно потому, что он сидит на троне в златой короне. Корона, Int +300, трон, Agi +400. При этом принадлежащий к высшим, а особенно к той самой "элите" туземец понимает, что занять оный трон можно элементарно, безо всякого возделывания добродетелей в себе, без подвигов, без выказывания своих способностей - надо просто подкрасться, проломить череп и спрятать тело. Вариант: ворваться с толпою, линчевать и усесться, тут же обретя тот же самый циклопический ай-кью и сопутствующую ему способность к синергии креативных потоков.
Отсюда мироощущение высшего, придворного и околотронного туземца определяется страхом, что низшие думают так же. "Быдло - оно только и ждёт, пока отпустят вожжи, чтобы тут же вспучиться, вломиться и изничтожить мою любимую блестящую погремушку, и ничего быдлу за это не будет". Кстати, погремушки, сиречь предметы и способы потребления, предоставляют из метрополии именно затем, чтобы было что спасать от алчного быдла. И спасать высший туземец будет с огоньком, всеми возможными способами, презрев всякую жалость и перетруждая упомянутые вожжи.
А теперь представим себе, как низший туземец, встретившись с высшим, обсуждает "смену элит на контрэлиты" в результате "регионального консенсуса". Феерия, а?
Я хотел, признаюсь, отобразить сей диалог в некоем художественном произведении, но вовремя спохватился. Таланта, налитого мне из скупой мензурки природы, на это никак не хватит. Скажу прозой: в лучшем случае туземцы расплюются, в худшем - станут забивать пропасть между собой сахарной ватой идеалов и прожектов, а другие туземцы будут исправно туда падать сквозь оную вату. Десятилетиями.
Что бы я мог посоветовать в том маловероятном случае, если мои советы хотя бы на скрупул изменят положение дел в сколь угодно отдалённом будущем?
Для начала, неплохо бы представлять себе, откуда берутся те, кого называют "элитой" в суверенных обществах - то есть в обществах, существующих для себя. Если в колониальных обществах "элитой" назначают явно или неявно, - неявно, это не сажая за преступные методы преуспевания - то в суверенных обществах "элита" получается как продукт взаимодействия общества и семьи в процессе преодоления внешних вызовов масштаба общества.
Поясню. Внешний вызов масштабов общества сказывается в том, что у множества семей (точнее, - и далее будет подразумеваться именно такое понимание - единиц общежития; в этом смысле семья может состоять и из одного человека) появляются схожие проблемы, причём семья не может устранить касающийся её экземпляр проблемы собственными силами. Засуха, неурожай, кушать нечего - или, ещё того лучше, война и мародёры.
Потом эту проблему несколько семей решают, и решение оказывается для всех пригодным. Если не решают или не оказывается, то общество сходит с дистанции и более нам не любопытно, ниже мы паталогоанатомы.
А если проблема решена, то решившая её семья использует это решение, чтобы вознаградить себя за хлопоты. Даже если форма вознаграждения - невозбранная проповедь альтруизма ("я/мы сделал(и) это исключительно из чувства человеколюбия, которое есть наивысшее из чувств"). Впрочем, в подавляющем большинстве случаев вознаграждение означает лучшие социальные условия для семьи ("торговать безданно, беспошлинно"), увеличение её социального капитала. Вознаграждаются здесь как способность решить проблему (ум, сила, талант), так и готовность её решать, готовность пожертвовать семейным "тоннелем реальности", а проще говоря - готовность оторвать афедрон от печки.
Надо понимать, что решаемые проблемы разнообразны, и качества, которые помогают решить одну проблему, - например, сила - бесполезны при решении другой. Однако готовность решать проблему необходима и полезна всегда. Остальные качества суть дело наживное, и, если позволить действовать закону больших чисел, то они проявятся. Была бы готовность.
Общество, в котором существуют механизмы, позволяющие или обязывающие семьи, этой готовностью не обладающие, инвестировать в семьи, этой готовностью обладающие, при прочих равных более жизнеспособно.
Со всем основанием можно назвать оброк крестьянского семейства дворянскому грабежом, однако на поле брани, когда всё решает десяток-другой побежавших трусов, подчинение крестьянского сына-солдата дворянскому сыну-офицеру есть вопрос того, пустят или нет чужеплемённые находники по ветру и дворянскую усадьбу, и крестьянскую избу. Даже если крестьянский сын - потенциальный Ломоносов, а офицер - глупый, жадный и похотливый Митрофанушка. Некогда судить. "Hard pounding this, gentlemen, let's see who will pound longest."
"Элита" в суверенном обществе представляет собой сообщество - связную совокупность - таких семей. Если хотите, то "элита" суверенного общества по происхождению - своего рода человеческий осадок от крупных проблем, решённых этим обществом на протяжении его существования. Для того, чтобы сторонний наблюдатель мог квалифицировать имярек как принадлежащего к "элите", этому наблюдателю необходимо проверить два условия - 1) принадлежит ли имярек к семье, поднявшейся на решении какой-либо проблемы масштабов всего общества: поднявшейся три года или три века тому назад, без разницы; 2) обладает ли имярек связями с себе подобными.
Можно возразить, что "славных прадедов великих правнуки поганы", и если внук боевого генерала, спасшего Отчизну, прославился только тем, что таскает дворовых девок в баню и проигрывается в вист на балах, то он "элита" или кто? Отвечаю: "элита" до следующей большой проблемы. Если и следующее вторжение он проведёт в бане, то будьте уверены, на балы его звать перестанут, а там недалеко и до заложенного и перезаложенного имения. А если он вернётся четырежды простреленный и продолжит забавляться с девками, то "элитой" останется всё равно.
Для того, чтобы понять сказанное правильно, необходимо держать в уме ещё одну истину, которая представителям колониального общества даётся обычно с трудом. "Элита" в суверенном обществе не является моральным понятием так же, как слово "сыр" не является понятием, скажем, астрономическим.
Если представители "элиты" наслаждаются какими-то моральными концессиями со стороны остального общества, то исключительно потому, что у них есть сила эти концессии обеспечить, а не потому, что общество чувствует какие-то обязательства перед ними. Если "элита" несёт дополнительные тяготы сравнительно с иными слоями общества, то только потому, что это требуется для выживания самой "элиты" и общества заодно с ней, а не в силу каких-то высоких целей вне этого общества - наличие таких целей есть признак общества колониального; вообще, инфицирование общественного сознания необходимостью достижения внешних по отношению к обществу целей есть форма колонизации.
Теперь перейду к голубой и розовой мечте обзавестись собственной "национальной элитой"- мечте, характерной для тех, кто размышляет на тему деколонизации. Насколько я понимаю, в Вашей стране положение дел осложняется обстоятельствами историческими. У Вас там принято считать, что в начале прошлого века страна обладала той самой "национальной элитой", которая была стремительно, подчёркнуто, нечестно, аморально (ха-ха-ха) истреблена синдикалистами после их успешного переворота.
Страшная сказочка необходима затем, чтобы через понятия "возрождения", "искупления" и прочую дребедень свести задачу обзаведения "элитой" к задаче сообщения нынешней колониальной администрации и её прихлебателям некоторых внешних признаков, по которым опознавали ту, прежнюю "элиту". Обращение "бвана", ритуальные танцы на праздниках плодородия, особливый фасон пупочного пирсинга. Сделать легко, но окажется бесполезно. Равно бесполезно и не стоит споров возможное копирование теми же людьми, например, опознавательных признаков подручных Легированного Вождя пресловутых синдикалистов.
Если Вам действительно нужна "элита", то рекомендую обратить внимание на следующие моменты.
Во-первых, "элиту" могут составлять только семьи как самостоятельные единицы общежития - зависимый одиночка "элитой" стать/быть не сможет ни при каких обстоятельствах; независимые одиночки - "семьи из одного человека" - "элиту" составить смогут, но весьма недолговечную в силу очевидных причин.
Во-вторых, время (смена состояний объекта) семьи - медленнее, нежели время индивидуума, обывателя, под которое заточен так называемый "политический процесс". Даже если некий прожект по выращиванию "элиты" подразумевает самый тщательный микроменеджмент, то ждать сколько-нибудь видимых результатов ранее, чем через 20-30 лет, бессмысленно, а результатов, позволяющих судить об успехе или неудаче прожекта, придётся ожидать во всяком случае более полувека. Отсюда следует, что роль актуальной политики в этой задаче невелика и сводится к созданию неких совершенно безличных и нелицеприятных механизмов и последующему интердикту вмешательства (конечно же, вмешательства с самыми благими целями) в оные.
В-третьих, какие бы то ни было усилия по "формированию" "элиты" в обществе, суверенное оно или должное стать таковым, обязаны быть усилиями по решению тех или иных проблем этого общества. Тех самых больших проблем, которые проецируются в типичные проблемы на уровне семей. То бишь на препошлейшей жилищной проблеме "элита" подняться может, а на высоких и светлых "геополитике", "истинной вере", "единственно верном учении" и прочих "северных территориях" - увы и ах.
При соблюдении перечисленных условий у Вас будут ненулевые шансы на то, чтобы в Вашей стране завелась и сформировалась "элита", похожая на "элиту" метрополии. Разумеется, по своим тактико-техническим характеристикам новорождённая "элита" будет уступать "элитам" старым разительно, и сумеет ли она продержаться достаточно долго для того, чтобы заматереть и составить старым "элитам" конкуренцию - Ктулху её знает. Он же знает и то, на что эта "элита" окажется похожей, какие признаки будут её отличать, где её представители закрепят страусиные перья - на головах или задницах, и чьи портреты будут висеть в кабинетах, если вообще будут и портреты, и кабинеты.
На этой обнадёживающей ноте я завершаю своё письмо. Умоляю, когда в следующий раз Вам кто-нибудь начнёт продавать "региональные контрэлиты" и их консенсусы, тресните его томагавком по лбу от моего имени.
Остаюсь с уверениями в совершеннейшем к Вам почтении."
А кроме того, я считаю, что Аракчеев должен быть свободен.
Сохранено
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Архив записей в блогах:
Помню, в каком-то из выпусков камеди-клаба была гениальная фраза "резинки на варежках означали, что ребенок чей-то" Вчера я пришла к умозаключению, что "бритая шея у мужчины означает, что мужчина чей-то". Как-то так ...
Каждый день Второй Мировой войны в Европе и в мире
...
Поддержать акцию Группа патриотов ...
В Камергерском вместо режиссера новый хозяин. Среда, 27 октября, стала днем беспрецедентного кадрового гротеска. Перефразируя классика, «рука Любимовой три чуда совершила». Сергея Женовача вызвали к министру культуры Ольге Любимовой, и без всяких предисловий объявили: с ним ...
