Эра борьбы, которую мы не выдержали.
zina_korzina — 07.01.2015Во времена хрущёвской Оттепели поступили бы чуть более милосердно, однако, не менее поучительно. Дабы не повадно было! А вот позднесоветский мир был настолько пропитан красивой ложью и тотальным неверием, что подобная шутка оказалась возможной. Точно так же в захаровском «Мюнхгаузене» происходит обстёбывание слова «подвиг». И все эти намекающие диалоги: «- Это значит, что от 8 до 10 утра у него запланирован подвиг. Ну, что вы скажете, господин бургомистр, о человеке, который ежедневно отправляется на подвиг, точно на службу? - Я сам служу, сударыня. Каждый день к девяти утра я должен идти в мой магистрат. Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть».
Запланированный подвиг–это намеренное доведение до абсурда сразу двух советских идей-фикс: плановости хозяйства и обыденности, обязанности подвига. «Здравствуй, страна героев, страна мечтателей, страна учёных!» Героизм – столь же естествен и повседневен, как …работа, а «Повесть о настоящем человеке» - это не сага про крутого супермена, а история некоей классической нормы. Настоящий человек = герой, остальные же, как водится – не настоящие. Труха и плесень. Однако в 1970-х над этим стали потихонечку посмеиваться. Собственно, повод (если честно!) был - партийные бонзы, в основном, думали только об укомплектовании своих квартир шведскими холодильниками и югославскими гарнитурами фасона «стенка», не забывая, при этом пафосно вещать с трибун о соцсоревнованиях и гордой поступи советского пролетариата. Однако это не снимает ответственности с творцов и авторов. Именно с таких кино-приколов, по сути, и началась пресловутая Перестройка – развалить колосс с налёту было бы никак не возможно...
А вот под хихиканье да высмеиванье, по кирпичику, по гвоздику, по буковке – это оказалось делом весёлым и лёгким. Если даже поверхностно взглянуть на советское искусство, как, впрочем, и на отражённое в нём бытие, то понятие «борьба» окажется чем-то, вроде краеугольного камня. Советский Агитпроп учил: за всё в этой жизни надо бороться – ничто не даётся без боя. Суть – в преодолении себя и природы. Мы покоряем пространство и время. Самое страшное (а также – глупое, гнилое и мещанское) – это быть успокоенным, ибо жизнь – это и есть борьба во всех её проявлениях. В одной из популярных «производственных» песен, которые с воодушевлением создавались Александрой Пахмутовой и Николаем Добронравовым, есть такие строчки: «Я ещё допою, допою комсомольскую песню свою, /Только кто мне придумает новый Тайшет, кто другую найдет Ангару?» Лирический герой жалеет вовсе не о том, что юность прошла в таёжной глухомани, без уютного сортира да по холодным палаткам, а о том, что великие и красивые трудности – увы, позади: «Будем мудро и правильно жить, будем верно и нежно любить… / Нам ещё говорят, что вся жизнь впереди…» Но… Это попросту…неинтересно.
«Счастье – борьба», - как лаконично выразился ещё Карл Маркс, а с его постулатами в СССР спорить не полагалось. Таким образом, борьба из средства становилась целью, а всенародно любимый бард Юрий Визбор откровенно признавался: «Будем понимать мы эти штормы, / Как желанный повод для борьбы». Кстати, кумир другого поколения – Андрей Макаревич пел примерно о том же самом: «Гораздо трудней не свихнуться со скуки / И выдержать полный штиль». Штиль – это для жирного обывателя, тогда как буря – это прекрасный повод для преодоления, то есть, собственно, для счастья. Птицу Счастья тоже надо именно ловить, шагая за ней в такие дали, «…что не очень-то и дойдёшь», причём - «…невзирая на снег и дождь». Что делать после преодоления и обретения? Искать непокорённые штормы, а также - придумывать новый Тайшет и сочинять внеочередную Ангару. Именно в этом – одно из главных цивилизационных отличий буржуазно-модели от, собственно, советской. Так, простой и честный парень – герой Америки - тоже много трудится, преодолевает себя и обстоятельства, активно борется со злом, чтобы, в конечном итоге, стать миллионером, женится на долгоногой блондинке и наплодить кучу розовощёких ребятишек.
Финал принципиально иной: Американская Мечта не требует от Джонни слишком многого – будь честен и благороден, достигай по правилам, трудись и - наслаждайся плодами. Замочил плохого парня? Получи конфетку. Преодолел свои грёбаные слабости? Молодец! Живи на роскошной вилле с видом на море, ешь ананасы-рябчиков жуй. В советской же традиции бывший красный командир, ставший, например, зажиревшим функционером или, не дай Боже, директором промтоварного магазина, должен был вызывать всенепременно-всенародное презрение. Как же так? Ты скакал впереди отряда будённовцев и спал у костра, укрываясь простреленной шинелью, а теперь – жрёшь в ресторане всякие шофруа и котлеты «де-воляй», а твоя супруга носит панбархатное платье на своём холёном теле? Это непорядок! Так, Аркадий Гайдар довольно круто расправляется с отцом барабанщика Серёжи – с Щербачёвым-старшим.
Он показывает, как из героя легендарных сражений он превращается в крупного торгового босса, а на деле - в «рохлю и тряпку» и, наконец – что закономерно – в преступника. Бывшему командиру понадобилось пройти лагерное чистилище, дабы осознать, что же он натворил в этой жизни; и дело тут вовсе не в растрате казённых денег, а в некоем предательстве, которое совершает отец, изменяя свою линию судьбы, точнее – линию борьбы. Впрочем, помимо каноничной «Судьбы барабанщика» в прессе 1920-1930-х годов было полным-полно разоблачительных статей и фельетонов со схожей тематикой. На первый взгляд может показаться, что западная модель является более щадящей и – …более человечной. Она воздаёт герою по заслугам, не понуждая его карабкаться на всё новые высоты. Однако же очень многие люди, добившись успеха, не умеют почивать на лаврах – они либо пускаются во все тяжкие, либо …начинают искать новые «вершины». И – как поётся в знаменитой песне: «Не думай, что всё пропели, / Что бури все отгремели. / Готовься к великой цели…»
- Остальное - тут: НА САЙТЕ!
|
</> |