Эксклюзив! CoVid-19: репортаж из «Красной зоны».

maria_vlasova — 02.06.2020 Существует коронавирус или нет?



Ответ на этот вопрос у каждого из вас свой. Но что-то мне подсказывает, что после прочтения личного опыта моей подписчицы (её, как и меня, зовут Мария) мнение изменится как и у тех, кто считает коронавирус выдумкой «золотого миллиарда», так и у тех, кто запаковывается в маски, перчатки и антибактериальные полотенца каждый раз, когда он выходит из дома.

Публикую эссе Марии К. без какой-либо цензуры.

Единственное, что я позволила себе сделать во время редакции, это выделить жирным курсивом то, что мне кажется важным:

Моя короновирусная весна.

Мы живём в очень непростое время с точки зрения распространения информации. Глобальные и телевизионные сети борются за наше внимание, используя весь свой арсенал. COVID-19 коснулся каждого в той или иной мере - начиная от потери привычного комфорта, заканчивая потерями человеческими.

В поисках объективной реальности, по зову своего сердца я оказалась очень близко к фронту короновирусных событий, а в итоге попала и в саму Красную зону.

Началась моя история с того, что сначала я помогала людям, которые оказались заперты в своих квартирах на карантине, а их родственники лежали в госпиталях. Первая моя передачка была в ГКБ №15 им.Филатова от матери 76 лет, которая сидела дома на самоизоляции. Её сын 1979 г.р. уже несколько дней лежал в лихорадке и очень ослаб. Его жена сидела дома на карантине как носитель. И вот, с морсом, баночками детского питания и коробкой линекса я уже заполняла на проходной данные незнакомого мне адресата. Во дворе больницы уже вовсю возводили временные шатры — дополнительный стационар. Я спросила у охранника, неужели и правда нужны? На что он мне сказал, что больница полностью заполнена и делайте выводы сами. ГКБ №15 на 1400 мест была полностью отдана под ковидовский госпиталь и тогда я осознала реальность масштабности происходящего.

Далее судьба закинула меня в только что открывшийся ковидовский госпиталь от ЦКБ РАН, где я как доброволец помогала в статистическом отделе. Необходимо было оперативно вводить данные в электронную систему на каждого больного, которого забирала скорая. Поток больных увеличился, и им понадобились дополнительные руки, т.к. эта работа требует оперативности и точности. Далее на основании этих данных каждую ночь больница отправляла отчёты, на них в свою очередь основывалась официальная статистика. Здесь я впервые увидела, что все, абсолютно все больные с пневмонией (даже если скорая ставила предварительный диагноз ОРВИ, то всё равно в дальнейшем подтверждалась ВБП), увидела соотношение возрастов. Здесь я осознала реальность обоснованности госпитализации.

В 4 утра своей смены я решила выйти из нашего временного вагончика в туалет и, открывая кабинку, увидела медработника, забывшего закрыть дверь в нее. Лицо этой женщины было как со всех этих фотографий - помятое и красное, будто воспалившееся. Её усталое "простите, забыла закрыться" я несла до своего возвращения к рабочему месту. Но до него я так и не дошла, потому что в столовой, которую сделали в строительном вагончике, я увидела толпу медработников в поисках чистых стаканчиков для воды, пытающихся разогреть продуктовые наборы в микроволновке, которой не хватало напряжения. Усталые и голодные. Здесь я осознала реальность желания помочь именно им - медработникам.

И вот, я начала искать, в каких ковидовских госпиталях идёт набор сотрудников. Так я попала на собеседование в ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», которую готовили под открытие. Здесь я увидела изнутри, как перепрофилируется обычная больница в инфекционную: организация пространства и системы вентиляции, изоляция условно чистых помещений, укомплектование специалистами и оборудованием по требованиям Роспотребнадзора. Все шныряют из кабинета в кабинет, звонят телефоны, трещат дрели строителей, сотня горшечных растений, которые собрали со всех кабинетов, стоят на полу около гардероба, какие-то из них уже успели пожелтеть и начали вянуть. Сижу в процедурном кабинете и смотрю, как медсестра пытается в перчатках нащупать мою вену. И тут она говорит своей коллеге, что не представляет, как будет в 3-х перчатках прощупывать вену у больного... В тот момент я осознала реальность с огромным количеством работы и трудностей, которые стоят за процессом запуска инфекционного госпиталя.

Пока я ждала очереди на КТ, успела познакомиться с моими будущими коллегами. Как оказалось, здесь много тех, кто потерял работу. Санитарами ведь берут без медицинского образования. И тут я поняла, что, возможно, занимаю чьё-то место. Ведь я при работе - мой работодатель успешно перешёл на удалённую работу, где я работаю 2х2. Поэтому, когда мне отказали в приёме на работу санитаркой из-за плохих анализов крови (анемия), я не расстроилась. К этому моменту я поняла, что мне сложно бы дался график сутки-двое при моей основной работе и с осознанием того, столько людей действительно нуждаются в деньгах.

За время моей деятельности я обрела много связей, и мне предложили место волонтёром в ковидовском госпитале, название которого я разглашать не могу, т.к. иначе я не скажу о той реальности, которую встретила там - в Красной зоне. Пройдя все процедуры оформления, вот и мне выдали СИЗ (средства индивидуальной защиты): казенную хирургическую форму, комбинезон тайвек, маску, очки, шапочку-сеточку, бахилы, 2 пары перчаток, пластырь на нос. И вот, началась первая процедура упаковывания себя в это хозяйство с промежуточным натиранием рук антисептиком и с обматыванием стыков малярным скотчем в конце. 20 минут – и ковидонавт родился))) В этот момент я думала, как же это всем хватает костюмов? Ведь, по идее, на одного сотрудника в сутки нужно 4-6 новых костюмов. Но как потом узнала, что медики надевают БУ - свой же костюм этого дня с предварительной дезинфекцией, пока ты на перерыве (ниже будет UPD по этому моменту — примечание автора блога).

И вот, заботливые тёти написали на спине моё имя и отправили к заветным дверям "Внимание! Красная зона". Очки сразу запотели. Шурша костюмом, я пришла к своему приписному медицинскому посту. Это оказалось мужское отделение... Передо мной и так стоял главный вопрос: как я среагирую, когда нужно будет менять памперс, а тут ещё и мужчины? Моё застенчивое сознание уже трепетало в преддверии моральных мук.

Для начала мне поручили пройтись по палатам с чайником и предложить больным кипяток для чая. Я радостно побежала, радуясь, что муки пока что откладываются. И вот, я захожу в свою, то ли вторую, то ли третью палату. Одиночная. Лежит дедушка 96-и лет, пытается ухватиться за какие-то провода, постанывает. Дышит через рот. Губы и рот в трещинах от сухости. Я пытаюсь дать ему воды, а он кашляет. Мне страшно, что он подавится. Вижу его беспокойство и решаю позвать санитарку. И тут она его раскрывает, для того, чтобы поменять памперс, переворачивает, и мы видим громадный жуткий мокнущий пролежень. В этот момент вопрос моих опасений моментально испарился. Ты сделаешь всё, чтобы облегчить боль человеку, помочь ему. Его стоны и подтягивания на проводах - это был не бред затуманенного сознания, а боль и его сильное желание поднять свое тело. Поднять себя после реанимации. Когда его обработали левомеколем, дали попить через трубочку, положили на бок, я спросила его «как вас зовут?», и он ответил: «Полковник Авдеев!»... Полковник не выжил. Его сердце остановилось. Но он боролся несколько дней, а в последнюю ночь вспоминал Катеньку…

Я иногда сталкивалась с таким мнением: если в основном этот вирус косит пожилых, то почему тогда должны страдать работающие люди? Знаете, мне кажется, как только человек начинает выставлять критерии отбора, тогда начинается деградация. Однажды антрополог Маргарет Мид ответила на вопрос студентов, что считается первым признаком цивилизации. С ее точки зрения, это не колесо, меха и наскальные рисунки, а первая сросшаяся бедренная кость. Это значит, что кто-то заботился о травмированном беспомощном человеке, пока кость не сраслась. Путь общества от геронтофобии к геронтофилии - это эволюция отношения к пожилым людям, отражающее развитие Человека.

Как-то раз с другим волонтёром мы помогали мыться бабушке, которая за 2 недели болезни впервые смогла с нашей помощью дойти до душа. Она держалась за меня повиснув, будто обнимая. И вот, настала пора нам всё-таки разомкнуть своеобразные объятия, а она никак — боится упасть. И тогда я ей говорю: "Ну хорошо, давайте еще пообнимаемся". Эти слова заставили бабушку ещё крепче ко мне прижаться и воскликнуть: "Как жить хочется!". Это правда, которая выше морали, которую сложно объяснить, которую можно только понять. И её легко понять, когда ты слышишь эти слова, когда ты видишь борьбу за жизнь несломленного 96-летнего полковника, когда тебя закидывают передачками из дома для пожилых людей их взрослые дети и внуки. Когда они передают записки, в которых просят помочь их бабушке просто ответить по телефону, чтобы услышать её родной голос…

Жизнь любого человека нельзя сравнивать с ценой комфорта. А если ты этого не понимаешь, то значит, пришло время спросить себя, кто ты есть вообще и о чем ты. Ведь стать беспомощным может любой. Сейчас у меня есть больной, за которого я очень переживаю. Поступил мужчина 37-и лет, армянин. Могучий как гора Арарат! Его несколько дней терзала лихорадка 39.5, слабость, одышка, жуткая головная боль, низкая сатурация. Температура сбивалась таблетками совсем ненадолго. Этого внешне очень крепкого человека я кормила с ложечки, поила с рук несколько дней. И вот, в какой-то день он сам начал есть, взял ложку. Я радовалась его улучшению, он даже пытался мне шоколадку подарить. А на следующий день я обнаружила его пустую кровать и пакет с его именем в комнате хранения вещей тех, кого перевели в реанимацию. Таких не безымянных больных у меня не один: это и Александр Иванович, который ложку без одышки не может поднять, мечтает о своей даче и обманывает свою жену, по телефону притворяясь бодрым и полным сил; это и Валерий Фёдорович, который поступил сразу в реанимацию, где ему сделали трахеостому. Первым делом у нас в стационаре он пытался с помощью жестов показать мне, чтобы я позвонила его жене и объяснила, почему он ей так долго не звонил. Первыми её словами, когда она сняла трубку, были: "Зайчик мой, как долго я не могла тебе дозвониться!". На что, конечно, я ей пояснила, что это не зайчик, но звоню по его просьбе))) Таких историй много, и реальность такова, что люди в подобном положении просят не денег и благ, а здоровья себе и близким. Боятся немощи и безразличия. Ценят заботу и понимание.

Но в заботе и понимании нуждаются не только больные, но и медики: врачи, медсёстры и санитарки. И видеть их физическую усталость не так страшно, как эмоциональную. Здесь достаточно одной иллюстрации. Когда я на своём посту увидела, что они подняли защитные маски и так сидели, то первым делом спросила: «А вы не боитесь снимать их здесь?». На что мне ответили, что уже устали бояться. Они устали защищать себя и заботиться о себе, переживать, что они могут заразить близких, что Красная зона уже давно за пределами табличек, т.к. многие медики уже болеют либо как носители, либо с клинической картиной. Они с ужасом вспоминают апрель, когда весь госпиталь был забит за несколько часов. И здесь тебе, конечно, хочется сделать всё, чтобы помочь им. Моя помощь и помощь других волонтёров давно уже вышла за пределы своего закреплённого за каждым из нас медицинского поста: перестелить постели, собрать мусор, отвезти на КТ, поменять подгузник, помыть, покормить, перевернуть, разлить, раздать, собрать, забрать... Это не простые глаголы, это добровольные дела, которые помогают, которые меняют. И эти дела не должны быть ограничены рамками Красной зоны. Они могут начаться уже у тебя дома.

Я как-то отвозила из ЦКБ РАН выздоровевшую одинокую бабулю на эндопротезах. И так радостно мне было, что её встречала соседка 34-х лет - Аннушка. Как успела рассказать бабушка, сколько она ни хотела завещать ей свою квартиру, Аннушка отказывается, т.к. у нее и так хватает «наследных квартир». Она ей просто так помогает и заботится. Бабушка не родила своих детей, т.к. помнит свое голодное босое послевоенное детство - не хотела плодить нищету. Встретила мужа после 40-ка, прожили вместе 40 лет, в этом возрасте рожать уже побоялась. Они опекали с мужем детдомовских детей, которым сейчас стали не нужны. А ещё Евгения Семёновна всем в благодарность шьёт и делает обмётку, если ей катаракта позволяет. Вот откуда начинает меняться мир - с того, что рядом с тобой.

Я рада была увидеть своими глазами меценатство. Спасибо большое крупным и маленьким компаниям за СИЗ, воду, еду, вкусный кофе, патчи и крема... Счастлива была встретить и просто людей с большими бескорыстными сердцами и добрыми руками - я видела, как вы меняете мир.

Сейчас в нашем госпитале забиты только реанимации, в стационар поступает всё меньше и меньше людей, и уже не так много тяжелых. Мне не сложно работать в этом костюме: пройдет боль хрящиков на ушах от резинок, мне не жалко ногтя на большом пальце (онихолизис) и рук в волдырях (дизгидроз) - аллергическая реакция на перчатки. Это всё пройдёт. Самое сложное для меня сейчас - это снять защитный костюм, когда ты переусердствовала с малярным скотчем))) и ошибиться в реальности.


Важный UPD. Изучила вопрос про эти комбезы. Это оказывается вид полиэтилена. Они многоразовые при отсутствии физических повреждений. «Многоразовая защитная одежда из нетканых материалов (комбинезоны, костюмы) подлежит обеззараживанию, как правило, следующими способами: погружением в растворы кислородактивных, хлорактивных дезинфицирующих средств в соответствии с инструкцией по применению (например, 3% перекись водорода с 0,5% моющего средства); автоклавированием в паровом стерилизаторе водяным насыщенным паром под давлением 1,1 кгс/см2 (0,11 МПа), (120+2)°С, экспозиция 45 минут. После каждого цикла обработки многоразовой защитной одежды и СИЗ проводится визуальный контроль их целостности, включая швы и соединения».

В конце марта я написала, что в России очень много людей, о которых можно и нужно снимать фильмы. В России много Героев. И речь не только и не столько об Олимпийских Чемпионах или интересных политических деятелях, сколько о людях, которые меняют этот мир, демонстрируя своей жизнью и своими поступками, что спасти планету могут только наивысшие ценности. Так вот...

Я была права.


PS. Выражаю огромную благодарность Марии К. за её Поступки. И ещё раз обращаюсь ко всем своим читателям с просьбой быть чуть более чувствительными к тем, кто находится рядом с Вами. Не только сейчас, а вообще.


Всем здоровья!


Подпишись на мой блог!

Instagram: vlasova_rus
Twitter: vlasova_rus

За что я обычно баню.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив