Экономист Константин Сонин: "Чтобы было так нагло, я не припомню за многие годы"

philologist — 26.07.2016 Из интервью экономиста, в прошлом - проректора Российской экономической школы и проректора ВШЭ Константина Сонина изданию Colta.ru.


Фото: polit.ru

— У нас все по привычке следят за курсом доллара-евро-нефти. Но вот сейчас эти показатели такие же, какими они были год назад, а уровень жизни, как кажется, существенно упал. Это все по-прежнему санкции? Или мы не замечаем чего-то важного?

— С одной стороны, уже много лет, с 2008 года, продолжается общая стагнация российской экономики. Стагнация, понятно, складывается из спада в один год, небольшого роста в другой, опять спада. С другой стороны, за последние год-два принято немало мелких неправильных решений. То есть понятно, что контрсанкции были контрпродуктивными. Но, например, прошлой осенью испортились отношения с Турцией. И санкции против Турции, даже и небольшие, тоже не могли не иметь отрицательного эффекта. Это сказалось на уровне жизни — и сказалось в худшую сторону. И тут хороший вопрос: должен ли вот тот спад, который продолжается последние два года (это же не просто стагнация, а прямо спад), остановиться по каким-то естественным причинам. Но я бы сказал, что, если опережающим темпом будут приниматься экономически вредные законы, ухудшающие жизнь населения, спад может так и не остановиться, а продолжаться и три, и четыре года.

— А какие мелкие неправильные решения за эти два года оказались неожиданными даже для вас? То есть вы думали, что до этого не дойдет?

— За два года много чего произошло. Например, я не думал, что дойдет до убийства Немцова. Но если говорить про разные мелкие решения, принимаемые Госдумой, то я не думал, что будет приниматься закон за законом, постановление за постановлением просто в интересах либо какой-то очень узкой группы лиц, либо физических лиц. Потому что, судя по всему, все эти многочисленные законы, связанные с хранением данных и якобы безопасностью, продиктованы не безопасностью, а созданием прибыли для небольшого количества производителей конкретных программных продуктов. Конечно, в любой ситуации есть роль лоббизма, и бизнес лоббирует свои интересы в парламенте и правительстве, чтобы получить удачные условия для работы. Но вот такого, что просто для того, чтобы какой-то там деятель из какой-то компьютерной фирмы, разрабатывающей вот этот лицензированный софт, заработал, наносится ущерб всей отрасли и, соответственно, потребителям, раньше не было. То же самое в сельском хозяйстве. Есть небольшое количество людей, прежде всего — семья министра Ткачева, которые являются бенефициаром всех этих контрсанкций. Страдает сто миллионов человек — наживается маленькая группа. Ну, раньше это было как-то более завуалированно. Чтобы было так нагло, я не припомню за многие годы.

— То есть вы не видите в ставке на сельское хозяйство какого-то системного решения и попытки изменить структуру экономики, как это декларируется?

— Понимаете, если смотреть на вещи структурно, то вся эта масштабная программа импортозамещения абсолютно бессмысленна. Ее единственным последствием может быть только сильное снижение уровня жизни населения. Никакого другого варианта нет — и теоретически не может быть, и на опыте никогда не было. Когда у нас смотрят на пример Советского Союза, то надо понимать, что в Советском Союзе уровень жизни был значительно ниже, чем сейчас. Соответственно, если мы движемся в том направлении, то, значит, уровень жизни будет намного хуже. Но такая программа — по ухудшению уровня жизни граждан, — конечно, не имела бы никаких политических перспектив, если бы она одновременно не создавала точек прибыли для небольшой группы лоббистов. В случае сельхозпродуктов все население скидывается на увеличение прибыли агрохолдингов. Причем понятно, что, с одной стороны, каждый человек теряет мало — может быть, одну или две тысячи рублей в год, но поскольку от этой программы страдают миллионы, то, соответственно, прибыли огромны. Интересно, что и экономические данные показывают в точности это: потребление упало, внутреннее производство чуть-чуть выросло, и совершенно безумным образом выросли прибыли агрохолдингов.

<...>

— То есть нам не стоит ждать какой-то критической точки или условного дна, после которых что-то случится?

— Сейчас вроде бы уже стали хорошо понимать: в протестах, как и в банковских кризисах, нет критических точек. То есть если ты предвидишь критическую точку, если ты знаешь, что через год режим рухнет, то он уже рухнул сейчас, в тот момент, когда ты осознал, что он рухнет через год. Более того, получается, что если, например, усиливать меры по стабилизации режима сейчас, то издержкой может быть то, что мы как бы откладываем, и через несколько лет результат будет значительно более шумным и громким. В этом смысле, как ни странно, у нас слишком много стабильности. Потому что, может быть, лучше легкая смена в результате бархатной революции сейчас, чем как в 1991 году, когда на протяжении многих лет были разброд и шатание, а потом тяжелая, с развалом всей страны, передача власти.

Читать полностью: http://www.colta.ru/articles/society/11872

Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy