Диктатура красоты
novayagazeta — 04.03.2020 Что будет, если женщины разлюбят начальство?В последний месяц «женский вопрос» снова оказался главным. Сначала женщинам предложили рожать больше, потом стали критиковать тех, кто не проникся предложением, потом нашелся служитель культа, обругавший женщин, живущих с мужчинами без регистрации брака… Что-то случилось, и начальство встревожилось. И правильно сделало, потому что именно женщины решают, кто в нашей стране власть.
Как мы себе представляем «идеальную диктатуру»? Крайний случай: начальник прячется за броней и стволами автоматов, а его надежда и опора — хорошо вооруженные и щедро оплачиваемые отряды наемников, готовых… нет, не просто убивать или калечить каждого, кто усомнится в величии вождей, но и зорко следить, чтобы сто процентов избирателей голосовали за продление его полномочий. На другом политическом полюсе — «идеальная демократия», где также сто процентов избирателей приходят на выборы, голосуют так, как им вздумается, и лидером становится тот, кто больше понравится людям. Не важно, хорош такой лидер, или плох, умен или глуп, а важно, что люди могут его сменить, если что-то пойдет не так. Если же прежний лидер не хочет уходить из кабинета, то оказывается, что избиратели его не боятся и могут подкрепить свой выбор не только словом, но и делом.
Все это работает не так, мог бы сказать главный в мире эксперт по плохому поведению политиков — автор культовой книги «Руководство для диктаторов» профессор Брюс Буэна де Мескита.
Никакой вождь, каудильо или дуче никогда не правит в одиночку, опираясь исключительно на своих дружков и охранников. В обществе обязательно должна быть какая-то значительная группа, лояльная непосредственно главному начальнику. Причем лояльная не за деньги, а по любви. Или даже по корысти, но косвенной. Этакая «бесплатная проститутка», выражаясь словами упомянутого выше служителя культа. И именно эта группа фактически решает, кто здесь власть.
Фанаты важнее наемников
Наемники и платные убийцы нужны диктатору, но только с ними каши не сваришь. Начальник прекрасно понимает природу их верности, он не сомневается, что они продадут его, как только кто-то предложит больше. Или, говоря языком экономистов, как только издержки от сохранения лояльности превысят выгоды от перехода на другую сторону.
А диктатору вечно не хватает денег, потому что никто не хочет любить его в кредит: наемники просят наличные и вперед, и лучше мелкими купюрами в иностранной валюте.
Поэтому начальнику нужна группа поддержки, которая любила бы его постольку, поскольку считала бы, что в его правление будет жить лучше благодаря собственным качествам, а не просто потому, что ей щедро заплатили. Но если эта фан-команда по какой-то причине или распадется, или уменьшится, или перестанет любить начальство — пиши пропало, не спасут и штыки.
Авторы сказок и без всякой политологии знали об этом свойстве диктатуры. Все такие истории повествуют о какой-нибудь волшебной палочке или иголке, сломай которую — и Кощею Бессмертному придет конец, а все злое царство начинает рассыпаться само собой.
Мескита мог бы заметить, что эта социальная группа может даже не задумываться над тем, что именно она держит в руках волшебное яйцо с «Кощеевой иглой власти». Важно, чтобы эта группа была достаточно устойчивой, понимала личные мотивы поддержки действующего начальства, но одновременно не была бы жестко привязана к властной пирамиде.
Если просто нанять ее на службу, выйдет слишком дорого, и другие наемники будут недовольны уменьшением их доли бюджета. Да и начальнику надо доказывать всем, что, кроме денег, в руках у него есть такой ресурс, как народная любовь. «Группа поддержки» может быть любой. Это могут быть крестьяне, раскулачившие своего соседа, или рабочие у конвейера, или городские лавочники.
Женщины как фундамент вертикали власти
В России есть общественная группа, которая больше всех выиграла от политики последних тридцати лет, и именно эта группа до последнего времени оставалась самым сильным звеном в цепочке начальственной поддержки. Это не предприниматели и не люди свободных профессий — им приходилось по всякому: то хорошо, то плохо. И это не чиновники в погонах и без — они наемники начальства, любящие его по предоплате. И это, конечно же, не пенсионеры и не бюджетники, от которых власть откупается по минимуму.
Настоящая «группа поддержки начальства» называется «красивые женщины». Не важно, чем они заняты, не важно, откуда они берут деньги. Важно, что они понимают — всем, что у них есть, они обязаны своей красоте. А еще начальству, которое не мешает эту красоту монетизировать.
Именно красивые женщины последние лет двадцать держали на своих хрупких плечах всю систему поддержки власти. А как могло быть иначе? Только в новой России для красивой женщины открылась дорога быть «просто мамой» или «просто женой» (возможно, второй или третьей), или «просто женщиной», но достаточно обеспеченной, чтобы не иметь необходимости идти к девяти часам на ненавистную работу и жить от зарплаты до зарплаты.
Сто лет назад Советская власть решила проблему женского равноправия просто. Стала платить людям зарплату, на которую одному можно было прожить с трудом. Что мужчине, что женщине. В результате, всем пришлось пойти на работу, а потом сбиваться в ячейки общества. На две зарплаты можно было жить кое-как. Но сейчас в России стало возможно (не всем и не везде) жить на свою зарплату каждому.
А часть «ячеек общества» смогла жить на мужскую зарплату. Когда мужчина «свои» деньги тратит «на семью», а женщина «свои» — тратит «на себя». Именно это — современная модель «идеальной семьи» в России. Она не всем доступна на практике, но всем привлекательна и понятна.
В позднем СССР, кстати, устойчивого механизма превращения красоты в материальные и нематериальные активы не было. Потому что не было устойчивой и значительной прослойки людей, способных эту красоту оплачивать. Основным механизмом монетизации красоты было удачное замужество. Но даже будучи замужем, надо было числиться на работе, ходить в контору, выполнять какие-то служебные ритуалы. Разумеется, и тогда были светские львицы, тусовщицы, красивые спутницы начальства, но… это все плохо тиражировалось. Не было механизмов, позволяющих местной красавице стать красавицей мировой. Московскую богему знали в Москве, а что было делать остальным? На какую обложку могла попасть советская красавица? На обложку журнала «Работница»?
Тридцать лет реформ совершенно изменили место женщины в современном российском обществе. Нормой стала не «работница», а «красавица». Так же как и привлекательной ролевой моделью. Тем более русские красавицы получили совершенно небывалые возможности сохранять свою красоту, беречь красоту, приумножать, тиражировать и, чего уж там, превращать ее в деньги. Но это и не проституция, о которой говорит служитель культа. Это получение ренты с красоты. Красота стоит дорого. Хочешь прикоснуться к красоте — будь готов к расходам. Хотя бы читай рекламу, которую красавица размещает в своем инстаграм-аккаунте.
Можно сколько угодно говорить, как наши женщины любят ценности смирения и ограничения. Ерунда. Именно красивые женщины в России — самая модернизированная, продвинутая и образованная часть общества. Мало рожают, потому что много делают. Не торопятся замуж, потому что тщательно выбирают спутника. Стоят дорого, потому что много в себя вкладывают. И потому что красота — это дефицит. И это подтверждается самым главным аргументом — статистикой продаж индустрии красоты и моды и повышением возраста вступления в брак.
Красота усомнилась
Почему женщины поддакивают начальству в вопросах всякой политики? А чего бы и не поддакнуть, думает женщина. По принципиальным вопросам насчет того, как именно надо жить хорошо и богато, у красивых женщин и больших начальников разногласий до последнего времени не было. А политика — это для тех, кто в телевизоре. Если мужик хочет быть со мной, он должен уметь заработать при любом режиме, скажет женщина. И будет права.
Но что-то случилось. Начальственные инициативы перестали вызывать у красивых женщин искреннюю радость. Даже обещание платить за детей вызывает одобрение (а чего бы и не одобрить), но уже не восторг. И то сказать — 476 тысяч материнского капитала (материнского, не семейного!) кажутся большой суммой, но женщины хорошо учились в школе и умеют считать. 476 тысяч разделить на 18 (лет) и еще на 12 (месяцев). Получается 2200 рублей в месяц. Семейный обед в дешевом ресторане. Флакон дешевых духов. Двадцать чашек кофе. Да и то не наличными. В той же Польше пособие на ребенка в четыре раза больше. И живыми деньгами. Стоит ли овчинка выделки, рассуждает красивая женщина? И высказывает недовольство. Для этого у красивой женщины есть много способов.
Начальству нечего сказать. Двадцать лет красивые женщины никак не
возражали против российского начальства, потому что видели в нем
больше плюсов, чем минусов. Потому что начальство никак не посягало
на святое — на право женщины распоряжаться собой, своей красотой и
своим телом наилучшим для себя образом и благодаря этому жить лучше
с каждым днем. Мы не видим, в какой момент и каким образом
начальство переступило эту грань, но мы можем это почувствовать.
Женщину не проведешь — она сердцем видит. Любовь уходит
стремительно, и начальник остается один.
Дмитрий Прокофьев
экономист, для «Новой»
|
</> |