Денискины рассказы -2

anlazz — 17.03.2019 А, кстати, на фоне личности господина Дениса Драгунского интересно посмотреть на сами «Денискины рассказы». Разумеется, понятно, что они не есть документальное описание жизни реального сына писателя – однако можно предположить, что основные черты характера его описаны верно. Но самое главное – данный характер показывается в данных произведениях не изолированно, а в полной связи с окружением. С эпохой. Собственно, именно поэтому «Денискины рассказы» - как и любое другое талантливое произведение – популярны до сих пор. И именно поэтому мы сможем увидеть в них то, что позволит если не полностью ответить на вопрос: как же стало возможным появление людей, похожих на указанного господина – то, по крайней мере, показать одну из причин данного появления.

О чем же тут идет речь? На самом деле, о достаточно хорошо известной вещи, которую мы видим в практически всей детской литературе где-то с 1960 годов. («Денискины рассказы» начинаются в 1959 году и заканчиваются в начале 1970.) Однако именно поэтому мало кем замечается – а точнее, не замечается никем, считаясь «нормой» для подобного рода произведений. А именно: в указанных произведениях показаны дети, которые занимаются своими детскими делами. Разнообразными способами познают мир, устраивают свои детские конфликты и сталкиваются с первыми в жизни проблемами. Последнее неизбежно: ведь речь идет о реальном мире, со всеми его свойствами, включая инфернальность. Нормально и естественно то, что каждый человек должен обязательно столкнуться с этим – и научиться справляться, выработать свою стратегию обхода жизненных проблем.

Собственно, именно это и пытается сделать герой «Денискиных рассказов» - и, разумеется, делает. Однако с одним небольшим дополнением – которое, собственно, и является в данном случае ключевым: практически во всех случаях ему на помощь приходят взрослые. Родители, учителя, просто соседи – которые обязательно помогают маленькому Денису.  Да, разумеется, нет смысла объяснять, что в книге эта помощь показана исключительно с «дидактической целью» - с целью дать необходимую картину разрешения проблем, и при этом не слишком увлекаться «роялями в кустах». Однако ведь – как было уже сказано – эта особенность относится не только к созданному Драгунским миру, но и к той реальности, с которой эта картина была срисована. А в ней эти самые «всемогущие и всеблагие» взрослые действительно существовали. Вот только роль у них была немного иной.

А именно – они создавали для ребенка мир, в котором главной стратегией поведения для ребенка становилось именно взаимодействие с этими самыми «взрослыми». Не самостоятельное решение своих проблем –а именно доказательство «старшим», что ты эти проблемы решил. Или что они должны помочь эти проблемы решать. Иначе говоря, вместо приоритета взаимодействия с реальностью – физической или социальной (детским коллективом) – основной стратегией поведения тут неизбежно начинала выступать стремление делать то, что, собственно, требуется указанным «взрослым». К чему это привело в конце – можно увидеть из помянутого в прошлом посте текста . Откуда видно, что господин Драгунский-младший просто не может предположить для человека иную цель, нежели демонстрация своей важности окружающим. (Чем, собственно, и является жажда славы, почестей, богатства или иного места в иерархии – которые он ищет в действиях того же Королева.) Идея преобразования реальности для него не существует вообще – ей просто нет места в картине «денисовского» мира.

Собственно, отсюда вытекают и особенности мышления данного человека – направленные на «оседлание» господствующих трендов. Поэтому в 1970 – первой половине 1980 годах он вполне искренне работал на советское государство: преподавал в вузах, писал сценарии, а в конце 1980 -1990 годах так же искренне стал антисоветчиком и русофобом. Это даже нельзя назвать карьеризмом в привычном понимании – поскольку это не был сознательный выбор пути, но единственно возможная для данного господина стратегия поведения. И да, сразу стоит сказать, что для указанного поколения – а Денис Драгунский 1950 г.р. – подобная ситуация была довольно редкой. В том смысле, что попасть в описанный его отцом «добрый мир» - «добрый» в том плане, что он был создан заботливыми взрослыми – было не сказать, чтобы очень просто. Поскольку на заводских окраинах, в рабочих поселках и, уж конечно, селах и деревнях, отношение к детям тогда было несколько иное.

Однако эти самые «дети рабочих и крестьян» при этом оказывались в более стесненном положении по отношению к «мажорам». Кои, помимо полученных навыков постоянной самопрезентации, получали еще и реально более высокий уровень образования. (Скажем, тот же сын Драгунского учился в МГУ, а потом работал преподавателем в престижном вузе.) И, следовательно, оказывались на более высоком месте в обществе – причем, и формально, и неформально. Это же, в свою очередь, привело к распространению описанной модели на все остальное общество – которое где-то к середине 1970 годов  полностью оказалось в ее рамках. (На что работала и созданная «детская культура», и ориентированность школ и иных детских учреждений, и стремление самих родителей устроить своим детям «жизнь, как в Москве».)

Разумеется, внедрять «мажорное детство» получалось не очень хорошо – все же разница между возможностями популярного писателя и обычного рабочего сохранялась даже в 1980 годы – однако определенные изменения в поведении людей этот процесс, все же, создавал. Ну, и разумеется, в постсоветское время данные тенденции только усилились – во всеми вытекающими последствиями. (Разумеется, речь идет о наиболее социализированных слоях населения – но менее социализированные в «постсовке» просто отсекаются от господствующего общественного сознания.) Недаром в настоящее время начались разговоры о пресловутом «поколении снежинок» - как о людях, практически не могущих существовать вне созданных предками «безопасных структур».

Кстати, поскольку последнее не является исключительно «отечественной темой» - то можно понять, что указанная проблема, в целом, общемировая. Впрочем, об этом уже было сказано неоднократно в плане рассмотрения концепции «безопасного общества» - поэтому тут указанный вопрос рассматривать нет смысла. Равно как бессмысленно искать: что же было виной подобного положения, почему родители –да и вообще, взрослые – выбрали для себя роль «добрых менторов» для своих детей. Думаю, обвинять их в этом было бы более, чем глупо:  они старались создать особый «мир детства», отличающийся от всей остальной жизни в плане повышенной безопасности потому, что любили детей. И старались сделать так, чтобы последним не пришлось бы испытать того, что испытали они сами – как бы сами дети не сопротивлялись подобным действиям. (Это особенно характерно, если вести речь о «военном поколении» родителей, к которому относился Виктор Драгунский.)

Другое дело, что при понимании этого невозможно не понимать другое. А именно: то, что подобное изменение общества – при всех его преимуществах (скажем, в плане возможностей более качественного образования или формирования здоровья подрастающих поколений) -  неизбежно должно было создавать проблемы. Которые стали очевидными уже в середине 1970 годов – а первое понимание их появилось еще в конце 1960. Однако тогда посчитали, что это – несущественно. Ну, а тогда, когда опасность стала понятной – оказалось, что уже поздно. Но, разумеется, это уже – совершенно иная тема…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив