Дао писателя. Часть двадцать первая: родовая травма начписа

топ 100 блогов inesacipa04.07.2017
Череп — туалетный ершик


Однажды мне процитировали рассуждения Сергея Че (не знаю, писатель он, критик или критически мыслящий читатель): "...непристойно затянувшаяся юность тоже следствие, а не причина. А причина в самиздатовском происхождении. Родовая травма. Когда начало трудовой литературной деятельности приходится на одну общую для всех песочницу, это влияет на все последующие действия, события и проблемы. Утрировано говоря, боллитра пишет для себя, коммерция для рынка. А выходцы из сетературы пишут для своей тусовки. Причем даже если думают, что пишут для себя или для рынка, все равно получается "как всегда". Влияние тусни мало того что закукливает, так еще и делает похожими до неразличения с т.з. стороннего наблюдателя. Отсюда всё. И инфантилизм отсюда же. Тусовка-то та же самая, вы до сих пор в самиздатовском детском саду, хоть уже и постарели. Кто из вас перерастет свою ЦА, выкинет ее как штаны на лямках, тот и выиграет".

Сразу вспомнилось, как ту же тему поднимал френд в ЖЖ. Тогда мы договорились до того же, до теории родовой травмы начписа, налагающей пожизненную печать на всё его творчество, превращая литератора в участника тусовки. Ведь тусовка кажется отличной крышей для всякого начинающего. Но, как за любую крышу, за нее придется платить, а то и расплачиваться. Однако если в бизнесе платить приходится главным образом деньгами, а деньги — это всего лишь деньги, то в искусстве приходится расплачиваться куда более ценными вещами. И в первую очередь — собственным талантом.

Талант, сколько бы глупостей вокруг этого понятия ни было наверчено, подчиняется определенным правилам природы. Своей природы. В частности, если его ограничивать, постоянно водить на строгаче и командовать "Фу! Нельзя!" при виде новых, нестандартных тем, идей, приемов, то вы его, конечно, выдрессируете, он перестанет замечать невидимые вашему сознанию сигналы, которые подает подсознанию окружающий мир, а может, и тонкий мир. Ваш дрессированный талант некоторое время будет ходить по струнке и выполнять социальный заказ, но поскольку талант все-таки не собака, ему это сильно повредит.

Да и собаке вредит, если ее содержат с нарушением режима. Борзая или легавая, которую содержат, как болонку, заболеет и умрет. Ее организму не объяснишь, что хозяин не в силах бегать с нею положенное количество километров и вообще не очень представлял, что ему за счастье привалило. Талант, как и бессловесная тварь, числящаяся в друзьях человека, не понимает, отчего ему нельзя бегать по зеленой травке, распугивая птичек и проявляя себя со всех сторон, как лучших, так и худших.

Божья искра, выражаясь высокопарно, точно так же не в сознании гнездится, а в подсознании, в эмоциональной сфере, в области бессознательного, среди природных инстинктов. В то время как социальные рамки, особенно те, что приобретаются в сознательном возрасте, полностью принадлежат разуму. Сознание и подсознание разговаривают на разных языках. И что из этого следует? Из этого следует доминирование разума и, скорее всего, жесткая дрессура творческих способностей социальным началом. Конформизм будет пороть не вполне сформировавшийся талант, как жестокий хозяин — чересчур игривую псину, лишать его свободы, пищи для размышления, уверенности в себе и стремления к самореализации. Чем это кончится? Вы, возможно, получите неплохой инструмент для привнесения в вашу жизнь комфорта, но не факт, что самой "псине" это пойдет на пользу.

Стая норовит обкорнать творческое начало под местный стандарт. И если ей это удается, стандартизированный, посаженный на поводок талант всю жизнь будет ориентироваться на правила стаи, а точнее, песочницы, его воспитавшей. Ему будет казаться, что так у него получится достичь успеха.

Что же касается утверждения "боллитра пишет для себя, коммерция для рынка, а выходцы из сетературы пишут для своей тусовки", то у меня возникает неизбежный вопрос: в чем разница-то? Читатели не столь четко разделены, как некоторым кажется, любитель масслита запросто и сетературу почитает, и классикой при случае угостится, и расхваленную новинку пролистнет. На рынке и в Сети разные сегменты и разные ниши имеются. "Боллитра" же включает в себя классику, старинную и древнюю литературу, а также мейнстрим, авангард, модернизм и постмодернизм. Получается чрезвычайно благостная картина: все вышеперечисленные пишут для всех.

"Так начинала моя тетушка. Застали на крыше конюшен, с гавайской гитарой, в голубом халате. Сказала, что она — Боадицея, а это не так. Да, Хьюго, не так". Правильнее сказать, мейнстрим пишет для жюри разных премий, масслит для издательств, сетература для членов сообществ, в коих состоит сетератор. Остается вопрос: кто пишет для продвижения литературы? Уж точно не те производители гашековских уродцев, которых "букеры-нацбесы" пытаются выдать за представителей элитных пород. Не припомню, когда в опусах лауреатов мелькало нечто новое — не патологическое, а именно новое.

Другой вопрос — цена таланта. Дрессированный автор, умеющий выдавать по первому требованию нужные реакции и нужные объемы трескотни, безусловно, удобней капризного гения, у которого то есть вдохновение, то нет вдохновения, зато в наличии депрессия или запой. Поэтому нужно быть готовым к тому, что декларированные "потребители гениев" будут шарахаться от талантливых людей, как от чумы, зато привечать бойких бездарей, завсегда готовых исполнить социальный заказ. Социальный заказ — способ просквозить в творческие круги, будучи не более творческим явлением, чем мусорное ведро. Притом, что социальный заказ — оружие, убивающее таланты так же качественно, как песочница, в которой начинающие пытаются скрываться от чересчур большого, бесприютного окружающего мира.

Продажа таланта опасна не из тех соображений, которые бурным потоком выплескивают любители трескучих фраз. Я, поминая последствия продажи таланта, нередко цитирую "Гадких лебедей": "Моральные ценности не продаются, Банев. Их можно разрушить, купить их нельзя. Каждая моральная данная ценность нужна только одной стороне, красть или покупать ее не имеет смысла. Господин Президент считает, что купил живописца Р.Квадригу. Это ошибка. Он купил халтурщика Р.Квадригу, а живописец протек между пальцами и умер". Хотя в этом отрывке, как и во всей книге, нет объяснения причин смерти купленного живописца. Впрочем, никакой тайны тут нет — всё они, ненадлежащие условия содержания.

Начинающие писатели, как правило, действуют на инстинктах, подобно любой молодежи, брошенной во взрослый мир. Надо вписаться в стаю, стая защитит тебя, пока ты вырастешь и наберешь силу. Ведь талант тем и плох, что требует для себя свободы, а своему обладателю предлагает только одиночество. Целый океан одиночества. Который, поверьте, никакая ЦА, поклонники, лайки и лауреатские розетки-призы развеять не в силах. С орудиями своего труда, с белым листом и пустым экраном вы всегда один на один. Даже если пишете в соавторстве.

Нельзя не сожалеть о талантах, решивших пробиваться "не с нуля". Ненулевой уровень в большинстве случаев — это очередное графоманское сообщество в интернете и окололитературная тусовка. МТА кажется, что употребление имен известных персонажей или реальных лиц привлечет внимание к их работам, приведет в их разделы определенное количество читателей... Хотя на самом деле это поставит автору железные рамки формата и внедрит установку на обслуживание местной ЦА.Стандарты песочницы — любой, фанфикшен это или очередной конкурс "В рамках родимой тусовки" — очень жесткие. Они не дадут писателю нормально расти и работать.

Песочница пользуется писателем, заставляет себя развлекать, участвовать в проектах, отвергает его собственные идеи. В ней полным-полно любителей приписать себе заслугу обучения начинающего писателя. Отсюда страсть какие полезные советы "Как стать какстателем звездой нашего заведения". Мануалы такого рода в последние лет десять-пятнадцать повадились публиковать не только авторы уровня Стивена Кинга, но и существа, едва-едва достигшие вершин куличиков, специально слепленных песочницей для своих ручных талантов. Советы в большинстве случаев повествуют, как забраться на вершину куличика и никуда больше не стремиться.

Многие начписы искренне верят, будто им дают совет, как писать. По молодости по глупости МТА не различают советов для писателя и для "какстателя". Между тем второе неизменно предполагает набор шаблонов, форматов и прочих рамочек для личности, заигравшейся в творческий поиск.

Творческий поиск предполагает серьезные риски как для искателя, так и для того, кто искателя поддерживает. Можно найти нечто такое, чего публика не примет категорически. Возможно, она дозреет через несколько лет (или десятков лет), но издателю-то что с того? Он прибыле́й сейчас хочет. И тусовка развлечений хочет сейчас, а не через полста лет. Неприятно чувствовать себя человеком прошлого, неспособным понять художественные формы будущего. Особенно если ты не критик, не искусствовед, не литературовед, не филолог, одним словом, дилетант, ориентирующийся на вкусовщину — отчего-то именно этой категории страсть как обидно, что ее знаний и умений не хватает на "интуитивную критику". Каковой, замечу с позиций человека, изучавшего и историю, и теорию искусства, не существует. Интуитивный искусствоведческий метод, лежавший в основе истории искусства, давно устарел (хотя каждый дилетант считает нужным его продемонстрировать), а интуитивного критического метода попросту никогда не существовало.

Начинать одному, без поддержки, намного тяжелей, но так у небездарного человека есть шанс не превратиться в чью-то блеклую копию, в середнячка, который едет по накатанной и пишет по шаблону. Принцип "Я тоже так могу!", жажда внимания и признания — таков, как правило, главный стимул начписа, ни разу не творческий. Надо признать, это всего лишь всплеск тщеславия, свидетельство ничем не примечательной инфантильности, а отнюдь не литературных способностей. Конечно, все отдают дань этому состоянию, однако кто-то может его перерасти, кто-то нет, кому-то даны более благородные мотивации, кому-то нет. Песочница весьма способствует тому, чтобы любой человек, талантливый или не слишком, знал свое место и не перерастал местные стандарты и потребности местной ЦА.

Между тем писатель, остановившись в своем росте, мгновенно превращается в машину, дающую "план по валу". Он может удовлетворять денежного заказчика и жюри разных премий, он может вливаться в струю и ловить поветрия, он может сечь фишку и лабать актуальное. Единственное, чего он больше не сможет — стать полноценным писателем, то есть сказать нечто свое, а если получится, то и нечто новое в литературе.

Это всё, конечно, очевидные вещи, но порой требуется полжизни, а то и целая жизнь, чтобы понять очевидное.

Оставить комментарий

Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
Под утро проснулся от холода и прибавил мощность обогревателя. На Кипре понаехавшие спорят чем обогреваться: кондиционером или конвектором. Конвектором счет в два раза дороже, но тихо. Я десять лет назад выбрал конвектор. По сути зима на Кипре это февраль, но я обычно улетал на две недели ...
В зуме болтали с внуком №2. Ему 15 лет.  Жакобушке-соколу надо было излить свое возмущение — замучили, окаянные, литературой. А ему летать охота. В смысле, на аэродром. Самолетам хвосты крутить и мыть все, что доверят помыть.  А чем замучили? Заставили читать про «Горе от ...
Эдип (др.-греч. Οἰδίπους, лат. Oedipus) в древнегреческой мифологии — царь Фив, сын Лаия и Иокасты Ингуш.язык Эди: пращур Ингуш.язык Эди-някъан: Эдиевы род и фамилия в Ингушетии Ингуш.язык Эдип: вежливый, имя муж, жрец высокого посвещения, фиванский царь Ингуш.язык Эдипа-някъан: ...
Этот текст висел на стене в квартире Алексея Германа. Это молитва пожилого человека, которую читал его отец — известный писатель Юрий Герман. Господи, ты знаешь лучше меня, что я скоро состарюсь. ...
Одна из сюжетных линий поэмы Котляревского «Энеида» такая. Вся верхушка на вершине украинского гетманского Олимпа это одна большая семья, в которой ты гетману, если не родственник, то кум. Украина уже давно превратилась в территорию кумовских разборок. Как начинаешь разбирать кумовск ...