Блоги@Mail.Ru: Истории знакомств

Мне всегда говорили, что весной все влюбляются. Все рассказывали свои истории про троллейбусы, метро, такси, переходы. И все эти истории начинались со слов «только зима закончилась, и вот тебе пожалуйста — сразу весна хрясь по голове, и сразу любовь». Поэтому до того, как я влюбилась в первый раз, я была очень бдительной на улицах. Особенно весной. Все боялась, что ударит по голове, а я буду не готова, не в форме, непричесанная, ненакрашенная, не на каблуках. Приходилось краситься постоянно иВ носить каблуки. И ждать, ждать, ждать... В общем, всех уже по голове, а мне восемнадцать — и хоть бы что. Уже даже надоело краситься, да и в кедах удобнее. Волосы в пучок, и помчалась на работу. От моего дома до телецентра в родном Тбилиси, если на каблуках и плавно, сорок минут. Если в кедах и с пучком, то десять. И на переходах можно не задерживаться, все равно никто не скажет, высунувшись по пояс из машины: «Радедам дагбада!» («Что за женщина тебя родила» — пер. с груз.).
Одной весной, когда душно цвела сирень, в кедах я быстро шла на работу. На переходах яВ не задерживалась. И на меня не высовывались по пояс из машины и В не кричали о моих достоинствах. На последнем переходе, уВ дворца спорта, где мама требовала быть крайне внимательной, потому что это самый опасный переход, уВ моих ног резко затормозили... «Жигули» девятой модели. Затемненные стекла иВ эффектные диски совсем не соответствовали моему тогдашнему тюнингу. В кедах и с пучком я могла бы сильно понравиться разве что парню на велосипеде, но на великах тогда грузины не рассекали. Это было как-то совсем без понта. В общем, на великах ездили армяне. Но возвращаюсь к своему звездному часу: стекло плавно (насколько это возможно у «Жигулей» девятой модели) опустилось, и оттуда ко мне обратился Чарли Шин. Почему-то по-грузински предложив подвезти. Папа и мама мне всегда говорили (в общем, как иВ вам, читательницы) не садиться в чужие машины, есть высокая вероятность напороться на дядю-извращенца.В
Но Чарли Шин не мог быть извращенцем. Или мог? Или был? Этот калейдоскоп вопросов крутился в моей голове, вВ то время как Чарли своим хриплым голосом продолжал мне описывать перспективы нашей совместной поездки. Короче, я села. Рядом. Ехать до телецентра оставалось три минуты. Ровно три минуты ему хватило на то, чтобы удивиться, насколько яВ похожа на Тину Канделаки, иВ спросить, не я ли это. На этом поездка, аВ с ней иВ вопросы закончились. Честно говоря, хотелось дать телефон, но никто не спросил, сволочь. Надо же было вВ самый ответственный момент оказаться вВ кедах. НоВ ничего, у нас, уВ телеведущих, процесс превращения из лягушки в царевну происходит очень быстро. Заходишь в гримерку — обычная, а выходишь — королева. Иду в студию и думаю: сейчас буду читать программу телепередач так, что он еще пожалеет, что не спросил телефон. Губы вВ конце надую, улыбнусь и даже будто подмигну другому, и пусть Чарли Шин думает, что я занята иВ про него уже не помню. Читаю эту гребаную программу телепередач и думаю: но если есть вВ жизни какая-то справедливость, он же должен меня найти и влюбиться, потом обязательно жениться, и потом через сто лет мы умрем в один день, окруженные внуками. ВВ этот момент дверь в студию открылась и за мной пришел, точнее, приехал на «Жигулях» девятой модели самый настоящий принц. Вахтанг. НоВ иВ вВ самом деле очень похожий на Чарли Шина.В
Очень быстро выяснилось, что уВ Чарли Шина есть пистолет иВ что он один из лидеров военизированной группировки «Мхедриони». Кла-а-а-а-с-с! «Жигули» девятой модели, пистолет, его модные черные очки марки Ray-Ban и постоянные мужские разговоры о политике, войне и справедливых наказаниях… теперь все это имело непосредственное отношение ко мне. ИВ еще ко мне имело отношение его вечно хорошее настроение. Наверное, ему было так хорошо из-за меня. Пик этого «хорошо» наступил в одну летнюю ночь. Сквозь глубокий сон мне вдруг почудилось чье-то далекое завывание. Не очень хороший голос, не очень хороший слух, но с душой. Во сне этот голос набирал обороты. До тех пор, пока я не проснулась и не поняла, что голос идет со двора и мне хорошо знаком.В
«Землю полную цветов на коленях я прополз,
Ты сказала: приходи, дорогой!В
Извини, что опоздал».
Я была гордая. Я была Кармен. ИВ у меня была (и, слава богу, есть) любимая мама. Эльвира Георгиевна Канделаки. Знаменитый нарколог. Гроза всех наркоманов города Тбилиси. Которая тоже проснулась. ИВ сразу приступила к выполнению служебных обязанностей. Основные симптомы были настолько очевидны, что диагностировать можно было оперативно и на расстоянии.В
— Только наркоманов нам в три часа ночи не хватало! — обратилась к Чарли Шину Эльвира Георгиевна с восьмого этажа.В — Сейчас найду телефон твоих родителей ( в Тбилиси это не проблема) и тоже спою им песню! Если еще раз увижу тебя рядом с моей дочкой, буду петь эти песни уже у тебя дома.В
Из Кармен я резко превратилась в Джульетту. Меня не понимали. Меня лишали любви. Мою любовь оклеветали. Какие наркотики? Я их сроду не видела. Мальчики в школе покуривали чай вВ туалете. Потом одного стошнило, и его родителей вызвали школу. На этом мои познания в области наркотиков заканчивались. Но мой принц, мой Ромео, не мог курить чай. Кстати, эту мысль разделяла и моя мама, считавшая, что он давно иВ плотно сидит на героине. ЯВ страдала, яВ скрывалась. ЯВ даже не целовалась. Он считал, я настолько прекрасна, что поцелуи могут меня осквернить. Мама что-то говорила про импотенцию и про то, что уВ наркоманов дети не родятся. АВ если родятся, то их отправляют в кунсткамеру, чтоб другим неповадно было.В
Времени на любовь было мало. Слава богу, на той стороне все родственники были довольны и даже создавали условия для нашего с Вахтангом воссоединения. Я приходила в гости, меня сразу провожали в комнату Вахтанга, она же его спальня, а дальше я долго сидела на кровати и ждала, пока он вернется из ванной. Он почему-то всегда любил там подолгу сидеть. Думалось мне, волнуется. До тех пор, пока я не пришла в гости, когда его мамы не было дома. Все было по обычному сценарию. ЯВ сидела на кровати, долго ждала. Потом он вернулся окровавленный. И сказал, что у него сломалась игла, часть застряла вВ вене и мне лучше уйти.
Так он подтвердил, что моя мама очень хороший нарколог. Но мне он пообещал, что после этой истории бросит героин, параллельно пообещав героину, что бросит меня. В этот день началась война между мной иВ героином за Вахтанга. Каждый из нас одерживал лишь временную победу.В
Вахтанг бросал, грустнел, злился, переставал звонить, бросал трубку, орал, чтобы больше не звонила, и исчезал. Пауза. Страдаю. Понимаю, что любит иВ борется за нашу любовь. Жду. Появляется, звонит, ласковый, подолгу болтаем по телефону. С каждым разом все веселей иВ веселей. Встречаемся. Героин снова победил. Это уже понимаю даже я. Не нарколог.В
Так я взрослела год за годом, понимая, что любви нужны допинги. Разные. Моей почему-то нужны были запрещенные.В
Моя любовь называлась «летоВ — зима». Знаете почему? Когда наркоман бросает, у него наступает зима. Но он всегда знает, что наступит лето.В
Так я жила несколько лет: летоВ — зима, зима — лето, летоВ — зима и опять зима — лето. ВВ этой парадигме весны нет.В
Однажды я проснулась и решила, что вопреки всему у меня все-таки будет весна. А Вахтанг выберет сам. Идти в лето или все-таки попытаться прожить со мной весну.В
Весной я уехала в Москву. АВ Вахтанг остался зимовать в Тбилиси. Так я снялась с Вахтанга. АВ он с героина. И оказалось, что никто никому не был нужен.
Теперь Ваша очередь) Пишите у себя в блогах и здесь, в комментариях - будем вспоминать, обсуждать и улыбаться. Уверена, будет здорово.
|
</> |