БЕЗУМИЕ МИКАЛОЮСА ЧЮРЛЕНИСА

nikonova_alina — 17.11.2022

У декадента все, что там ни говори,

Как бы навыворот – пример тому свидетель:

Он видел музыку, он слышал звук зари;

Он обонял звезду, он щупал добродетель.

                                                  Л.Н.Майков

В истории мирового искусства многим художникам ставили диагнозы, связанные с психическими отклонениями, но чаще всего уже постфактум, уже после того как они ушли из жизни. А вот официально психически больными числились немногие, и еще меньше живописцев действительно окончило свои дни в психиатрических клиниках. Одним из тех, кому так не повезло (с учетом того, что лечения от таких проблем в начале 20 века практически не существовало), был Микалоюс Константинас Чюрленис, возможно, самый необычный художник рубежа 19-20 вв.

Вообще, имя Чюрлениса в 1960-х-70-х гг. в нашей стране было своего рода интеллигентским брендом, определявшим принадлежность к некоторой части нашего общества, не чуждой слегка фрондерских настроений, выражавшихся в демонстративной любви к Прибалтике как к маленькому окошку в западный мир, тогда как мейнстримом в то время был отдых в Ялте или в Сочи. Но о самом художнике широкая публика знала немного, а об истинной подоплеке его творчества вообще мало кто размышлял, хотя в данном случае особенности личности и особенности творчества живописца связаны исключительно тесно.

Начало его жизненного пути было довольно ординарным. Он родился в 1875 году в маленьком городке Варена на юге Литвы. Местность эта была исторически связана с Польшей, так что сам Микалоюс (кстати, друзья и близкие называли его Константом) именно польский язык считал родным, а впоследствии и говорил и писал чаще всего по-польски. Семья Чюрленисов была довольно своеобразной: отец, Константинас Чюрленис, происходил из литовской крестьянской семьи, но сельским хозяйством никогда не занимался. Каким-то образом он выучился играть на органе (велика вероятность, что он был талантливым самоучкой) и служил органистом в костеле. Мать, Адель Радман (Радманайте), была по происхождению немкой, но ее семья фактически бежала в Прибалтику из немецкого Регенсбурга по причине гонений католической церкви на церковь евангелическую, к которой они принадлежали.

Микалоюс был старшим из восьми детей, и детство его прошло в Друскининкае, городке, соседнем с Вареной, куда семья переехала спустя год после его рождения. Жили они бедно, но весело, за что соседи на них неодобрительно косились.

В целом, можно сказать, что Микалоюсу по жизни везло. Еще в раннем детстве у него обнаружился наследственный талант музыканта, он иногда даже подменял отца в костеле, скоро у него появился покровитель, доктор Юзеф Маркевич из Варшавы. Мальчик сначала учился в народном училище в родном городе, а затем благодаря хлопотам доктора Маркевича его приняли в музыкальную школу князя Михаила Огиньского в Плунгянах, а затем и Варшавский музыкальный институт. Князь Огиньский даже назначил талантливому студенту персональную стипендию из собственных средств.

Но все же были и некоторые нюансы в биографии Чюрлениса, которые намекали на будущие проблемы. Я имею в виду наследственность. Отец Микалоюса, Константинас был человеком с некоторыми странностями. Через два года после переезда семьи в Друскининкай, Чюрленис-старший неожиданно для всех бросил семью и отправился странствовать по Руси. Судя по всему он добрался до Урала и Сибири. История очень странная, поскольку причину этого поступка так никто и не понял. Похоже, что это не было путешествием в поисках заработка, но нет никаких доказательств, что Константинас бежал куда-то вслед за внезапно вспыхнувшей страстью. Когда он все-таки вернулся, жена немного позлилась, но в конце концов простила его, и продолжила рожать ему детей. Больше всего это похоже на какой-то приступ мании.

Юный Микалоюс подменял отца за органом в костеле не только из любви к музыке и желания попрактиковаться и заработать на карманные расходы, но и потому что у того периодически возникали некие «приступы меланхолии», во время которых он не мог работать. В сочетании с жаждой перемены мест, это очень похоже на маниакально-депрессивный психоз (или биполярное расстройство). Возможно, что у отца проблемы с психикой проявлялись не слишком остро, но наследственность Микалоюс получил не самую лучшую.

А дальше в жизни Микалоюса начинается период грандиозных и очень странных перемен. До 1901 года он последовательно шел по пути профессионального музыканта, но после поступления в Лейпцигскую консерваторию, неожиданно, на первый взгляд, все изменилось. Хотя все же некие предпосылки к этому были. Почему-то Чюрленис, хотя постоянно испытывал нужду в средствах, никак не соглашался ни на какую ординарную работу, например преподавательскую. Его биографы замечали, что Чюрленис был готов голодать, лишь бы продолжать жить в мире своих грез. Голодать ему скоро пришлось в прямом смысле, поскольку князь Огиньский умер, и, соответственно, кончилась и стипендия.

И вот именно в это время Чюрленис начал учиться живописи. Пусть он, слегка стыдясь, называл свое новое занятие «развлечением», и говорил друзьям, что позволяет его себе только в праздничные дни, но этот новый мир, мир визуальных образов, захватывал его все больше и больше. И композитор (настоящий композитор, автор симфонических произведений, первых в истории Литвы) постепенно начал превращаться в художника.

Но в этой истории присутствует не только тема творческих поисков и обретения художникам своего истинного предназначения, что никакими объективными факторами не объясняется. Дело в том, что Микалоюс Чюрленис был синестетом.

Синестезия – это еще не очень хорошо изученный феномен, при котором у некоторых людей их органы чувств оказываются связаны так, что раздражение одного влечет за собой автоматический отклик в другом. То есть, если попытаться объяснить наглядно, то это люди, которые видят и воспринимают числа, или звуки, или что-то еще в красках, и могут правдоподобно описать свой опыт.

Почему-то больше всего синестетов встречается среди музыкантов, так что Чюрленис здесь не исключение. Такими особенностями обладали, например, Николай Римский-Корсаков, Александр Скрябин и Оливье Мессиан. Синестетом был Владимир Набоков, причем он утверждал, что свою способность видеть и ощущать в цвете буквы и звуки речи он унаследовал у матери. Такой же дар был и у Василия Кандинского, причем он сочетал сразу четыре ощущения – цвет, звуки, осязание и запах. Возможно, именно эта его особенность и подвигла успешного преподавателя юрфака МГУ, бросить в тридцать лет академическую карьеру и заняться живописью.

Похоже, что с Чюрленисом произошло тоже самое. Вообще, случаев, когда музыкант обладает синестезией довольно много, однако, мне не попалось ни одного, где музыкант фактически бросил бы музыку и переключился на живопись. Например, Анна Зальц – современный немецкий музыкант и художник – сочетает занятия музыкой и живописью. Скрябин пошел по другому пути и попытался скрестить музыку и живопись в некоем синтетическом виде искусства. Он даже изобрел так называемый «цветовой орган», а его партитуры (в частности, симфоническая поэма «Прометей») имели отдельные нотные линейки с указанием «luce», ноты на них и должны были проигрываться на этом цветовом органе.

Но Чюрленис пошел другим путем, и похоже, что с 1901 года он начал планомерно учиться живописи именно для того, чтобы перевести звуки в зримые художественные образы. И он начал довольно последовательно осуществлять свой план. Сначала он год проучился в частной школе живописи и художественных ремёсел Я.Каузика, а затем поступил в Высшую школу изящных искусств, которая открылась в Варшаве в 1903 году.

Чюрленис немного опасался того, как к нему отнесутся его однокашники, ведь он был старше их всех лет на десять, но его талант был признан сразу, а его работы стали своего рода визитной карточкой тех учебных заведений, которые он осчастливил своим присутствием.

Жизнь художника оказалась тяжелее жизни музыканта, и Чюрленису пришлось-таки подрабатывать уроками музыки, а иногда он настолько бедствовал, что для продолжения работы над картинами подбирал с полу кусочки краски, не имея возможности купить новую. Но все равно, он был счастлив, поскольку именно как художник нашел возможность воплотить все свои фантазии.

Интересно, что Чюрленис полагал, что обладает особым экстрасенсорным, как сказали бы мы сейчас, даром (а, может, и правда, обладал). Будущее он, вроде, не предсказывал, но зато ему удавался гипноз, он проводил довольно успешные опыты по телепатии, мог прикосновением руки исцелять зубную боль и даже передавать и читать мысли на расстоянии. Во всяком случае, так утверждали его друзья и близкие.

О музыке он никогда не забывал, и его картины очень часто имеют музыкальные названия: соната, симфония, песня. И это не просто слова. Вообще, симфониями и композициями часто называл свои картины Джеймс Уистлер, но у меня нет информации о том, что он тоже мог быть синестетиком. Возможно, это было чисто эстетским жестом.

Синестезия не считается психическим расстройством, но все-таки, такая  чувствительность психики, особенно у человека творческого, похоже, обозначает некоторую предрасположенность к проявлению проблем подобного рода. Во всяком случае, у Скрябина некоторые специалисты диагностировали параноидную форму шизофрении или шизотипическое расстройство, у Василия Кандинского тоже отмечали некоторые шизотимные проявления и шизофреническую симптоматику, но у него вообще была дурная наследственность по этой части.

Трудно сказать, когда первые признаки психического расстройства проявились у Чюрлениса. До 1909 года он вел довольно активную и в целом нормальную для художника жизнь. Много работал, путешествовал, начал выставляться, завел дружбу с кругом мирискусников, в частности его очень поддерживал Мстислав Добужинский. В эти же годы у него случился сначала «полуроман» с Лидией Брылкиной (известной позднее как Лидия Рындина, актриса и литератор), а затем и полноценная любовь, закончившаяся свадьбой, с юной студенткой-филологом Софией Кимантайте, с которой он сошелся на почве литовского патриотизма (она учила его литовскому языку, которым он не владел).

Правда, так же, как в свое время его отец, Микалоюс часто оставлял свою жену, а сам отправлялся в продолжительные поездки, в частности в Петербург. Вообще, условно вместе они прожили чуть больше года: поженились в 1909, а в марте 1911 художник умер.

Кризис случился осенью 1909 года. Чюрленис приехал в Петербург и пропал. Перепуганный Добужинский начал его искать, и обнаружил в каких-то трущобах абсолютно больным в невменяемом состоянии. Добужинский дал телеграмму Софье, она немедленно приехала и забрала мужа. Возможно, это действительно был манифест заболевания, но еще Лидия Брылкина утверждала, что на момент знакомства с ней Чюрленис уже страдал от душевного расстройства, и отдавал себе в этом отчет. Есть версия, что его психическое состояние серьезна подорвала неудача с его наиболее масштабной работой – росписью занавеса для общества «Рута». Заказчики и современники не оценили глубину и грандиозность замысла художника, который положил в основу своей работы литовский национальный фольклор.

Болезнь Чюрлениса, как утверждали те, кто его знал лично, проявлялась в том, что он периодически впадал в некое психотическое состояние во время которого он пребывал в состоянии экстаза, у него были галлюцинации, причем и слуховые и визуальные. Сам он утверждал, что в такие моменты испытывал состояние «высшей гармонии», которое заключалось в слиянии основных семи тонов музыки и семи цветов спектра.

Судя по всему, врачи, которые обследовали Чюрлениса предполагали, что причиной его болезни мог быть сифилис, но признаков этого не нашли. Вообще по его симптомам врачам так и не удалось поставить ему однозначный диагноз. Но все отмечали, что, начиная с 1901 года, Чюрленис очень резко и регулярно менялся, буквально каждые пару лет он становился другим человеком. Наиболее распространенный диагноз, который ставят ему современные исследователи – шизофрения, которая носила приступообразно-прогредиентное течение из-за отсутствия адекватного лечения (будто в начале ХХ века могло быть что-то иное в смысле лечения).

Некоторые исследователи в качестве дополнительного аргумента в пользу шизофрении обращаются к анализу творчества Чюрлениса. Наибольшей интенсивности его творческая активность достигает в 1908 году, за год до начала явного психоза. И многие из тех, кто видел его картины на первых выставках, стоя перед ними испытывали странное ощущение того, что это одновременно и волшебство, и галлюцинация. Судя по всему, Чюрленис действительно умел запечатлевать на холсте свои визуализированные музыкальные видения. Символы для своих картин он либо изобретал сам, словно создавая собственный мистический язык, либо придавал обычным предметам и явлениям свои собственные значения. Например, знак птицы на его картинах, который он иногда использовал вместо подписи, символизирует отлетевшую «птицу тьмы», как он называл тяжелую депрессию.

Но лично мне его картины не кажутся порождением больного воображения. Они достаточно гармоничны, их необычные сюжеты вполне укладываются в образную систему символизма, так же как и доминирующий у художника серо-сиреневый и бледно-золотистый колорит.

Чюрленис умер в конце марта 1911 года в психиатрической клинике «Красный Двор» в Пустельниках недалеко от Варшавы, куда его поместила супруга. Возможно, пребывание там несколько улучшило состояние художника, он даже писал родным, что хочет провести лето 1911 года дома с ними. Но он подхватил тяжелую простуду, возможно, перешедшую в пневмонию, и с этим его ослабленный организм уже не справился. Похожая ситуация в свое время произошла и с Павлом Федотовым, который умер в психиатрической клинике, но от соматического заболевания.

В истории искусства Чюрленис остался мастером признанным, но так и не понятым до конца, подарив своим будущим зрителям свой особый мир, мир сказок и фантазий, грез и иллюзий, где соединены воедино живопись и музыка.

Оставить комментарий

Популярные посты:

commodus

Азартный клуб Риобет: увлекательный гейминг, щедрые бонусы и честная игра в одном пакете

pro100_mica

Было надо и цены снижали, 1 апреля 1954 года

all_collector

Блок Йемен (Королевство) Аполлон-12

veronika_stef

Первоцветы у меня во дворе

magman67

Классический поп

a_nalgin

О наполеонах и наполеончиках Урок не впрок?

svensk-vanja

Без названия

pro100_mica

Память дня, Евгений Кассин

nathoncharova

Ла-Нинья и Эль-Ниньо: два природных феномена, формирующих климат нашей планеты

• Ранее
• Архив