Без названия

iogannsb — 25.01.2021 Провела два упоительных часа у Головинского суда. В качестве свидетеля. Готового в любой момент рассказать, как оно было. Но зачем нашему правосудию свидетели? Хотя разве можно это теперь называть правосудием?
Зато какие люди у судов нынче собираются. После митингов. Каждый своего ждет.
Какие разговоры.
Сегодня, в основном, бывалые были. Только одна девушка фотограф, мужа забрали, буквально из рук выхватили, когда они уже к метро пробирались, вот эта девушка первый раз вышла.
Смотришь и удивляешься такой реакции. Потом удивляешься, что реакция то нормальная, это ты уже совсем привычный и для тебя это обычная история.
- Это же какой-то ужас, - говорила девушка, - мы вышли на мирное шествие. Просто шли. И тут налетели эти. Вы видели, как они одеты? А как они бьют людей? Хватают, заламывают руки? Это же террор. Это что же теперь, уезжать из этой страны? Я занимаюсь разными полезными проектами экозащитой. Вместо того, чтобы с пользой проводить время, я вынуждена теперь у судов торчать?
- Ну вот еще уезжать, - говорю, - мне здесь сейчас нравится.
- Вот да, почему мы должны уезжать. Может пусть эти уезжают? - подхватывает другая девушка, - кто тут свою воровскую власть насаждает.

Сбоку режиссер. Молодой. Замерзший. Друга ждет с девяти утра. Разговоры слушает. С другом нет связи Режиссеру наливают кофе. В таких местах всегда найдутся правильные люди с едой и парочкой термосов кофе-чая для всех.
- А я - фотограф, - говорит девушка, у которой мужа из рук омон выдрал, - мне тут звонит знакомый мент, говорит - работа для тебя есть. Я у него спрашиваю - надеюсь, эта работа не будет противоречить моим убеждениям? Попросил снять для них видео - полицейский КВН и смонтировать.
- А вы еще и монтажом занимаетесь? - интересуется режиссер.
- Ну да.
- А тут вообще есть хоть кто-нибудь из пролетариев? - вопрошает он. До этого две девушки рядом, учатся на клинических психологов, рассказывали ему про татуировки. Человека четыре из Вышки. Несколько айтишников. Подтянулась молодая мама с ребенком.

Ближе к шести из двери суда потянулись лощенные дамы в норковых шубах и брезгливым выражением лиц.
Мы же пытались греться в предбаннике. Вышел круглый пузатый мужчина, только что - пошли вон не говорил.
- Идите отсюда, - кричал он, - что вы тут столпились?
- А нельзя ли вам научиться говорить вежливо? - спрашиваю, - насколько я понимаю, на наши же налоги вы с нами вот таким хамским тоном разговариваете? - иногда трудно удержаться, очень трудно удержаться сообщить что-нибудь такое вот таким вот. Они так смешно выпрыгивают из штанов. Почему-то их расстраивает, когда им объясняют, что хамить - это как-то неприлично.

На улице все эти два упоительных часа двое малолетних - журналистка и оператор с камерой ждали когда выведут гражданина, который представился именем то ли голландского то ли еще какого-то, но очень известного футболиста. Он, видимо, рассудил - все равно сидеть сорок восемь часов, что так, что эдак - покажешь ты документы, не покажешь.
Ребятки знали, что имя - фейковое. Но очень хотели с ним об этом поговорить. Не знаю, на что они рассчитывали, достаточно быстро стало понятно, что всех, кого выводят, не отпускают, а везут на допрос обратно в отделения.

В начале седьмого очередной охранник в форме высунулся, проорал, что выводить будут с заднего хода. Туда почти все и ушли. Мы немножко замешкались. Вышел еще один гражданин в гражданском покурить. Дружелюбно спросил, кого мы ждем. Сказал, что, именно этот, а также еще четверо поедут с ним в Левобережное ОВД на допрос. И это произойдет точно не раньше десяти вечера.
- Но это же незаконно! - говорю я, - их должны выпустить. А на допрос повестку могут прислать позже. Они же могут отказаться и не поехать.
- Не могут, - говорит.
- Но как же закон?
- Ну вы же понимаете, - и он так по-доброму на меня смотрит, как на глупыша. Какой такой закон? Где у нас закон? Ими заинтересовался Следственный комитет.
- О Боже, - рядом мама с дочкой. У дочки тоже мужа забрали.
- Почему он ими заинтересовался? - уточняю.
- Их всех должны опросить как свидетелей по новым уголовным делам, - говорит.

В общем, всем, кому сегодня удалось выйти, основная масса все еще оставалась там внутри, назначали штраф в двадцать тысяч. Когда будут собирать на штрафы, надо будет скинуться - это я себе, если что.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив