Банзай-атаки: «не всё так однозначно»

За время работы на один ныне покойный проект я очень многому научился. В частности, писать максимально сжато и инфор­мативно. Результатом стали несколько весьма удачных заметок, которые я решил продублировать ещё и тут – вдруг кто про­пус­тил. Ну а те, кто прочёл их ещё на warhead.su, – могут просто не идти под кат. Итак, начнём с пресловутых «банзай-атак».

Этим термином принято обзывать бессмысленные с тактической точки зрения са­моубийственные лобовые атаки методом «людской волны», якобы широко приме­нявшиеся японской пехотой и ставшие её визитной карточкой. Своим названием они обязаны японскому боевому кличу «Тэнно хэйка бандзай!», то есть «да здравс­твует император!», или если совсем буквально: «Его Величеству Небес­но­му прави­телю – десять тысяч лет (жизни)!» Первым «классическим» случаем банзай-атаки традиционно считается бой на реке Илу, что на острове Гуадалканал. И он же явля­ется отличным примером того, что с этими банзай-атаками «не всё так одно­знач­но». Поэтому рассмотрим его подробней.  

7 августа 1942 года основные силы 1-я дивизии морской пехоты США высадились на Гуадалканале и захватили там страте­ги­чески важный японский аэродром. На море японцы отреагировали быстро и жёстко, устроив бойню у острова Саво, а вот свободной пехоты у них поблизости не было. Лишь 18 августа, задействовав все имевшиеся быстроходные транспорты, они смогли доставить на Гуадалканал всего 916 бойцов, меньше половины так называемого «отряда Итики».

Это была отборная штурмовая часть на базе пехотного полка, переформированная и подготовленная специально для мор­ских десантов – именно они должны были захватывать атолл Мидуэй тремя месяцами ранее. Вторая половина «отряда Итики» плюс батальон морпехов могли прибыть лишь через неделю уже в составе большого конвоя. Время было дорого, и командир отряда полковник Киёнао Итики решил сразу двигаться в сторону аэродрома.

Всё, что родная разведка могла сообщить о противнике: «от двух до десяти тысяч». Но вторая цифра была скорей пере­страховкой, а реально японцы исходили из того что в районе аэродрома им противостоит от силы полк, вынужденный дер­жать довольно большой периметр. Поэтому обнаружив 20 августа восточную границу этого периметра, проходившую по реке Илу, полковник решил прорвать его имевшимися силами в ночной атаке. А там и до аэродрома рукой подать.

Тактика в примерах

Возможно, кого-то это удивит, но основным способом ведения наступательных действий в уставах и наставлениях японс­кой пехоты значилась вовсе не фронтальная штыковая атака, а фланговый обход или охват. И если мы посмотрим на схему боя у реки Илу, то она как раз напоминает иллюстрацию последнего приёма из учебника по тактике.

Две роты при поддержке артиллерии, пулемётов и миномётов обозначают фронтальное наступление через реку, но даже не пытаясь её форсировать. Они отвлекают на себя внимание и не дают противнику маневрировать резервами. А третья рота в это время пытается выйти во фланг по песчаной косе в устье Илу. Ещё одна рота и подразделения усиления – в резерве.

Проблема полковника Итики заключалась в том, что у американцев на Гуадалканале уже имелось целых 11 000 человек, а о прибытии японского десанта они узнали ещё в день его высадки. Серьёзно оголив периметр, американцы сконцентрировали на рубеже реки Илу четыре батальона, плюс один в резерве, то есть около 5000 морпехов. И использовали двое суток на обо­ру­дование позиций.

Командовали ими тоже далеко не идиоты. Так что, кроме основной линии обороны по берегу реки, на уязвимом левом фланге была построена ещё и классическая «отсечная» позиция с ДЗОТами для станковых пулемётов и противотанковых пу­шек с картечными выстрелами. А сама прибрежная песчаная коса была заранее пристреляна 75-мм и 105-мм гаубицами.

Против лома нет приёма

В результате прорывавшаяся по этой косе японская рота попала в классический «огневой мешок». Но, несмотря на тяжё­лые потери, японцы ухитрились прорваться к отсечной позиции и в рукопашной схватке захватить часть окопов и пулемётных точек. Для того, чтобы выбить их оттуда американцам пришлось вводить в бой резерв.

А полковник Итики всё ещё не имел представления о противостоящих ему силах. Единственное, что он знал, – первая ата­ка почти удалась. Казалось, стоит немного поднажать… Поэтому он приказал перенести огонь миномётов и 70-мм пушек на выявленную отсечную позицию и повторить атаку, задействовав уже свой резерв. На этот раз японцы пытались обойти про­тивника по воде, прикрываясь песчаной косой.

Но и эта атака была отбита, и командир отряда начал собирать своих людей для отхода. Между тем наступило утро, и американцы перешли в контратаку. Пользуясь лучшим знанием местности и подавляющим численным преимуществом, они отрезали японцам пути отступления. А затем, при поддержке артиллерии, танков и авиации, прижали к берегу моря и унич­тожили.

Из окружения вырвалось лишь три десятка японцев, а около 780 человек, включая командира, остались лежать на берегу.  В подавляющем большинстве они погибли в ходе ликвидации мини-котла, а вовсе не во время «самоубийственных атак». Да, чуть забыл, во время этих атак японцы действительно кричали «Тэнно хэйка бандзай!»

Не всё то золото, что блестит

Словом, значительная часть боевых эпизодов, которые принято считать банзай-атаками, на самом деле были вынужден­ными или невынужденными – если пользоваться теннисной терминологией – тактическими ошибками конкретных японских командиров. И не имели ничего общего с «самурайским стремлением к смерти» и прочими проявлениями «загадочной япон­ской души» – примеры аналогичных ошибок можно найти в любой армии.

А ещё их периодически придумывали сами союзники для оправдания уже собственных ошибок. В результате появлялись описания в стиле: «Сэр, жёлтые ублюдки пёрли на нас толпами и орали «банзай». Мы косили их штабелями, стволы плавились, пуле­мётчик Джо сошёл с ума. Но их было слишком много, они завалили нас трупами, и мы вынуждены были стремительно отойти, сэр!»

Особенно забавно читать подобное про события, например, 14 февраля 1942 года у города Палембанг на острове Суматра. Где 340 японских парашютистов с лёгким оружием захватили объекты, обороняемые более чем 2000 британцев и голландцев. Имевшими артиллерию, зенитные автоматы, пулемёты и броневики. При этом японцы потеряли аж 29 человек убитыми. На­верное, они и полегли в тех банзай-атаках…

«Помирать – так с музыкой!»

А вот на заключительном этапе войны начались уже и «настоящие» банзай-атаки. Это происходило в тех случаях, когда японские части или подразделения оказывались в безвыходной ситуации. Как правило, в окружении, с минимумом боепри­па­сов и даже просто еды. Сдача в плен не рассматривалась от слова «совсем», поэтому оставались лишь три варианта даль­ней­ших действий: тупо дожидаться пока противник тебя уничтожит; прижать к животу гранату и покончить с собой; погибнуть в безнадёжной атаке, имея при этом пусть небольшой, но шанс прихватить с собой на тот свет хотя бы одного врага, а если совсем повезёт – то и вырваться из окружения. Надо ли говорить, что в большинстве случаев они выбирали третий вариант?

Происходило это с разным успехом. Если это можно, конечно, назвать успехом. В случае боёв на острове Атту на Алеут­ском архипелаге, запертым у бухты Чичагова остаткам японского гарнизона 23 мая 1943 года удалось прорвать линию окруже­ния и устроить рукопашную – и даже местами резню – на тыловых позициях американцев.  Из около 1000 японцев, участвовав­ших в атаке, погибло более 800, но потери их противников были почти в четыре раза меньше.

В ходе обороны острова Сайпан окружённым японцам удалось продать свои жизни подороже. 7 июля 1944 года около 2500 человек, оставшихся от 30-тысячного гарнизона, атаковали американские позиции. Причём у значительного числа проры­вавшихся не было не только патронов, но и винтовок – многие шли в атаку лишь со штыком в руке. В ходе 15-часового боя они практически все погибли. Общие потери американцев составили 451 человек убитыми и 600 ранеными.

Подобные «размены» могут показать очень неравноценными. Однако стóит помнить, что в случае «конвенционной» обо­роны американцы в обоих случаях перемололи бы окружённых дистанционно – авиацией и артиллерией – не понеся при этом вообще никаких потерь. А в случае сдачи в плен – тем более.

Но именно эти редкие, буквально единичные случаи благодаря пропаганде превратились в массовом сознании в единст­венный тактический приём, известный японской армии. Которая, якобы, если что и умела, так это героически «заваливать тру­пами». Тупые азиаты – что с них взять. Ничего не напоминает?

Парадокс «отсталой армии»

Сейчас кто-то считает «банзай-атаки» – как настоящие, так и мнимые – идиотским фанатизмом, кто-то, наоборот, высочай­шим проявлением «японского духа». Но лучше всё же знать, как оно было на самом деле. Потому как в противном случае воз­никают логичные вопросы:

Каким образом эта «храбрая, но отсталая армия с примитивной тактикой» за первые пять месяцев войны на Тихом океане не только успешно достигла всех запланированных целей, но ещё и добилась этого с большим опережением собственного гра­фи­ка. Раз­громив при этом серьёзно превосходящие сухопутные силы США, Великобритании и Нидерландов, плюс при­быв­ший на помощь британцам в Бирме китайский контингент.

И почему двум наиболее научно-технически и промышленно развитым странам мира — США и Великобритании — при­шлось приложить колоссальные усилия для перевооружения, реорганизации и обучения своих сухопутных сил до уровня, когда они оказались в состоянии бить японцев на суше. Да и то лишь при наличии серьёзного численного и технического пре­восходства. Причём, чтобы отвоевать у японцев то, что те захватили за пять месяцев своего блицкрига, нашим союзникам по­надобилось почти три года.

Автор выражает благодарность Евгению Пинаку, который когда-то помог ему разобраться с боем на реке Илу.