БАЛЕРИНЫ ЗИНАИДЫ СЕРЕБРЯКОВОЙ

nikonova_alina — 26.05.2022

Часть 2.

Несколько раз писала Зинаида Серебрякова и Екатерину Гейденрейх, одну из солисток Мариинки 1920-х годов. Она начала танцевать на сцене еще в 1915 году, а с 1925 года уже работала как педагог-репетитор и в театре, и в Вагановском училище. Видимо, у нее вообще был педагогический талант, потому что именно она стояла у истоков создания хореографического училища в Перми. Ее судьба вообще была весьма драматичной, хотя и типичной для нашей страны того времени.

Гейденрейх оставалась в блокадном Ленинграде, в 1942 году была арестована по доносу (очень вероятно, что свою роль сыграла ее фамилия), а позднее была осуждена на 10 лет и этапирована в Усольский лагерь в Соликамске. Такой приговор в то время зачастую автоматически становился смертным, но по непонятной причине Гейденрейх повезло. Уже в конце 1942 года ее освободили как инвалида, и она переехала в Пермь (тогда Молотов). Эвакуированные туда артисты ленинградского балета организовали балетную студию при местном театре, которая в 1945 году стала полноценным хореографическим училищем.

В определенном смысле, Екатерина Гейденрейх осталась в Перми не по своей воле, заключение фактически заменили на ссылку, и в Ленинград в 1944 году она вернуться не смогла по объективным причинам. Но ссылка оказалась почетной, поскольку она стала художественным руководителем Пермского хореографического училища , и занимала эту должность в течении более чем 10 лет. Может, во многом именно благодаря ее работе, и в наше время выпускники Пермского хореографического училища очень часто становятся ведущими танцорами в лучших мировых хореографических труппах.

После 1956 года она вернулась сначала в Москву, где работала в Большом театре, а затем и в Ленинград.

Серебрякова оставила несколько портретов Екатерины Гейденрейх, из которых самый примечательный, возможно ее портрет в костюме Флорины из балета «Спящая красавица». Там изображена зрелая женщина с сильным характером, что возможно, даже контрастирует со сценическим образом ее нежной героини. Но только такая женщина действительно могла перенести и тяготы жизни в блокадном Ленинграде, и арест, и лагерь, а потом еще и создать с нуля балетное училище, и властной рукой распоряжаться судьбами других. Интересно, что другие портреты Гейденрейх работы Серебряковой не так показательны, там изображена просто красивая женщина в балетных костюмах, соответствующих ее ролям.

Еще одна героиня портретной галереи Серебряковой – Мариетта Франгопуло. Художница запечатлела ее в костюме для балета «Карнавал» на музыку Шумана. Она танцевала на сцене Мариинки до 1947 года, почти 30 лет, но главной ее страстью было коллекционирование. Все началось с того, что ей в руки случайно попали несколько дореволюционных фотографий выпускников Императорского театрального училища и прижизненный портрет хореографа Шарля Дидло. А затем хобби выросло в коллекцию музейного уровня, которая положила начало школьному музею Вагановского училища. Франгопуло сначала преподавала в училище историю балета, затем, когда музей получил официальный статус, стала его первым директором. Между прочим, к началу 2000-х годов собрание этого «школьного» музея составляло более 15000 экспонатов.

Серебрякова пишет еще совсем юную танцовщицу с поразительно живым и любопытным взглядом. Очень может быть, что художница уловила тот самый интерес к окружающему миру, к людям, к прошлому, который и стал главной движущей силой Мариэтты Франгопуло в ее жизни.

Разумеется, Зинаида Евгеньевна писала и свою дочь Тату, учившуюся у Вагановой, и делавшую в те времена свои первые шаги в балетном классе. Портрет Татьяны Серебряковой называется «Тата в балетном костюме». Судя по всему, этот яркий сценический наряд предназначен для характерного танца.

Татьяна Серебрякова окончила училище, недолго танцевала в кордебалете, но затем, видимо, художественная составляющая генов взяла верх. В 1932 году она поступила в Институт им.Репина в Ленинграде, и окончила его как театральный художник. Она работала в театрах Ленинграда, Минска и Казани, а в 1943 году пришла во МХАТ, где работала около сорока лет. После того, как Зинаида Серебрякова эмигрировала, Татьяна смогла встретиться с матерью только в 1960 году.

Среди прочих портретов балерин Зинаида Серебрякова писала Е.А.Свекис в балете «Фея кукол», М.С.Добролюбову и других солисток Мариинки того времени. В ее галерее нет только Ольги Спесивцевой, ведущей русской балерины соответствующе эпохи, легендарной, гениальной и неповторимой. Почему это произошло, ответить сложно. Сама ли Спесивцева по каким-то причинам не захотела позировать художнице, или Зинаида Евгеньевна больше заинтересовалась образами юных, начинающих, еще не слишком опытных балерин?

Если сравнить подход к теме балета у Серебряковой и у Дега, то сначала мы обнаружим некоторое сходство. Обоих художников гораздо больше интересует тот мир, который находится за кулисами, что не предназначен для публики, не парадный и не волшебный.

Но при более глубоком изучении проблемы оказывается, что у балерин Дега и Серебряковой, по сути, очень мало общего. Для Дега мир балета был еще одним эпатирующим обывателя местом, которое оказалось очень удобно использовать для того, чтобы решать чисто художественные задачи.

Вообще, перед тем, как начать создавать новое художественной направление, будущие художники-импрессионисты очень четко очертили круг своих задач и определили пути их решения. И между прочим, это случилось впервые в истории искусства. Прежде всего, их интересовали свет и цвет в окружающем мире и возможности их передачи на холсте. Импрессионисты изучали не только новые живописные формы и приемы, но также и свойства восприятия человеческого глаза, и особенности нового вида искусства – фотографии. Все это они активно обсуждали в своем кругу.

Импрессионисты полагали, что основная задача художника – остановить и зафиксировать мгновение, момент жизни, так же, как это делают фотографы. Они начали активно работать на пленэре, то есть писать картины не в мастерской, а прямо на природе, на городских улицах, запечатлевая не реконструкцию событий, а подлинную жизнь.

Именно таким образом, с точки зрения фотографа, и построены лучшие балетные работы Дега «Репетиция», «В балетном классе», «Танцевальный класс» и т.п. В этих сценах, как будто бы полностью отсутствует композиция, центр холста занимает пустое пространство, а балерины расположены хаотически, их позы также достаточно вольные. Возмущение публики и восторг позднейших исследователей, например, всегда вызвала фигура одной из танцовщиц с картины «Танцевальный класс», девушки в пачке с желтым бантом у левого края холста, которая уселась на крышку рояля и неловким движением чешет спину под неудобным балетным костюмом.

Но, несмотря на все эти натуралистические детали, которые действительно создают ощущение соприкосновения с реальной жизнью, у танцовщиц Дега совершенно нет индивидуальности. И его примы, и его кордебалет, они все как будто составляют одну единую стихию. Невозможно представить, чтобы девушки с картин Дега переоделись в обычные платья и отправились в ближайшее кафе, чтобы пить кофе и болтать о парнях и нарядах. Их невозможно представить по отдельности друг от друга и вне мира балета. Именно в этом и можно найти главное отличие балерин Дега от балерин Серебряковой.

Девушки из гримерок Мариинки, изображенные художницей, они-то как раз совершенно земные, реальные, даже можно сказать обычные, просто умеющие танцевать так, как этого не умеет никто из их подруг. К тому же и все разные, они не сливаются в единую цельную стихию танца. Они даже одинаковые костюмы надевают и носят по-разному.

И у Дега и Серебряковой есть по нескольку работ с одинаковым названием – «Голубые танцовщицы». Но и здесь единственное, что их объединяет – это название. Например, «Голубые танцовщицы» 1890 года, несмотря на наличие сюжетной составляющей (балерины готовятся к выходу на сену, застегивают платья), для Дега прежде всего становятся торжеством декоративизма, поводом продемонстрировать свое великолепное владение цветом, показать его переливы, вибрацию. А девушки с их волнением в общем-то художнику не слишком интересны.

В «Голубых балеринах» Серебряковой балерины также готовятся к выходу на сцену, и центральная героиня мечтательно улыбается, застегивая корсаж. И зрители непременно задумаются о чем же говорит эта улыбка, о чем мечтает юная танцовщица кордебалета, и вероятно, придут к выводу, что такое выражение лица скорее всего говорит о каких-то ее личных надеждах на счастье. Но, в конце концов, именно внутренний мир женщины и умела так блестяще показывать Зинаида Серебрякова, поскольку именно его и полагала главным в своих картинах, в том числе и балетной серии.

Сохранено

</>

БАЛЕРИНЫ ЗИНАИДЫ СЕРЕБРЯКОВОЙ

Зинаида Серебрякова. Автопортрет. 1922 Часть 2. Несколько раз писала Зинаида Серебрякова и Екатерину Гейденрейх, о дну из солисток Мариинки 1920-х годов. Она начала танцевать на ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

severus

Что такое центры обработки данных: основа современных технологий

elika

Весенняя лИСтКУССТВенница. Выпуск №3

amigo54

Элтон - Великий музыкант! Не случайно ему присвоили звание

royal_news

Таким кронпринца Кристиана еще не видели

kiowa_mike

Еще писательско-магаданское

evaevg

О литературе в школе

maysuryan

Про разницу в идеологиях, и чем она измеряется

nathoncharova

Версаль — великолепный дворец, в котором не было ни одного туалета

matsam

Израиль

• Ранее
• Архив