Артели, массовое производство и проблема рабочих рук

anlazz — 12.11.2018 Интересно: в комментариях к прошлому посту многие вспомнили про артели, которые были характерны для сталинского времени, и которые, как известно, извел нехороший Хрущев – очевидно, для того, чтобы как можно больше нагадить советскому народу. Впрочем, безо всякой иронии можно сказать, что устранение данной формы организации производства действительно не лучшим образом сказалось на состоянии народного хозяйства. Поскольку в «позднесталинский» период именно артели выполняли многие необходимые функции. К примеру, они производили до 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети всего трикотажа, большую часть детских игрушек и т.д. Более того – в 1930-1950 годы артели занимались и такими высокотехнологичными вещами, как изготовление фототехники или радиоприемников. (И даже телевизоров.) Ну, а самое главное – именно они давали то самое разнообразие продуктов и промышленных товаров в указанный период, о котором говорилось в прошлом посте.

То есть, данные разновидности предприятий, работая на удовлетворение потребностей в, может быть, небольших – но многочисленных и важных с т.з. психологии – экономических нишах, создавали то самое «сталинское изобилие», о котором впоследствии будут вспоминать в «брежневские» годы. Когда – при том, что производство основных видов товаров увеличилось не в разы даже, а на порядки – найти что-то, более-менее оригинальное, было непросто. (Скажем, количество разновидностей уже не раз помянутых колбас снизилось до пяти-шести.) В подобной ситуации западные витрины, заполненные разнообразными товарами, выглядели действительно более достойно. (Хотя «настоящее» разнообразие продукции даже в т.н. «развитых странах» так же начало резко снижаться, заменяясь на рекламно-маркетинговую «пестроту».)

Поэтому, на первый взгляд, указанное решение Хрущева действительно выглядит очень и очень странным – в том смысле, что напоминает сознательную диверсию, единственной целью которой выступает создание недовольства в стране. Правда, это самое недовольство оказалось направленным ни на кого-то, а на самого Никиту – которого именно на указанной «волне» и отправили на пенсию. (Конечно, не только «за артели» - а «по совокупности», но сути это не меняет.) Поэтому если это «диверсия», то более, чем странная и напоминающая, скорее, политическое самоубийство. Однако в реальности странным указанный процесс кажется только на первый взгляд – поскольку при внимательном рассмотрении проблемы все указанные странности очень быстро рассеиваются. И становится очевидным, что в данном, казалось, чисто волюнтаристском, решении Хрущева в действительности проявляются закономерности очень высокого порядка. (Так же, как в иных, кажущихся чистым «самодурством», действиях.)

Для того, чтобы их увидеть, следует обратиться к явлениям довольно фундаментальным. И вспомнить, например, что именно во время правления упомянутого «кукурузника» СССР в частности, и весь мир в целом, испытывал необычайный научно-технический подъем. Создавались целые отрасли высокотехнологичных и наукоемких производств – скажем, ракетно-космическая промышленность, реактивная авиация, ядерная энергетика, полупроводниковая электроника, вычислительная техника и т.д. Разумеется, это не было заслугой Никиты – скорее наоборот, практически все передовые области производств были созданы при правлении его предшественника. Впрочем, к «непередовым», но крайне важным для страны – вроде индустриального домостроения – это так же относится. (Для самого же Хрущева, кстати, бОльший интерес вызывало сельское хозяйство – скажем, свиноводство или знаменитая кукуруза. С современными отраслями данный правитель был сильно «на вы».)

Однако, несмотря на указанную нелюбовь, именно ракетостроение и другие подобные ему отрасли – а не производство свинины или молока – оказались в данный период для страны жизненно важными. Наверное, не надо говорить почему. (Если кто не понимает – пусть ищет информацию по плану Dropshot и т.д.) Впрочем, даже для «понимающих» стоит напомнить простую, но не слишком очевидную вещь. А именно – то, что за каждым образцом передовых вооружений, обеспечивающим СССР надежную защиту от «демократизации», стояло не одно предприятие, и даже не одна отрасль, а множество самых различных отраслей. Поскольку для тех же баллистических ракет требовались новые материалы – и металлы, и неметаллы, для них требовались особые смазки и другие жидкости, для них необходимы были особые системы управления. Наконец, для того, чтобы все это изготовить, нужно было оборудование – станки, приспособления, заводские цеха. (И цеха для того, чтобы изготавливать указанное оборудование.)

Тем более, что речь шла не просто об открытии новых заводов – с этим еще можно было бы смириться. Нет, дело стояло гораздо серьезнее – поскольку современные заводы с т.з. технологий 1950 годов могли быть только массовыми и индустриальными. Ведь только так тогда (ключевое слово тут «тогда», о нем еще будет сказано) можно было обеспечить производство достаточно дешевой и качественной продукции. Скажем, те же электронные компоненты, необходимые для ракетной или авиационной техники просто невозможно было производить в «мастерских» - так как в них не обеспечивалось получение стабильных параметров. И речь тут даже не о радиолампах или транзисторах – а о таки, в общем-то, «прозаических» вещах, как резисторы, конденсаторы, переключатели, разъемы и прочие подобные вещи. (Которые, кстати, «при Сталине» как раз и изготавливались в пресловутых артелях.)

Ну, а огромные заводы, в свою очередь, требовали огромное же число работников. Сейчас даже сложно представить, в какой ситуации оказался СССР 1950 годов (да и более поздний) в подобном плане. Рабочие нужны были везде и всегда – они требовались, требовались, требовались... О какой-то безработице не было намека – даже для самой низкоквалифицированной и «низкокачественной» рабочей силы. (Поскольку последняя оказывалась нужной там, откуда более качественные специалисты «изымались» в более передовые области.) Поэтому, например, забавно наблюдать разницу в жизни СССР начала 1950 годов – и, скажем, того, что наступило лет через десять. (Сейчас есть много фото и киноматериалов подобного плана.) Поскольку она колоссальна: скажем, в начале 1950 существовало немало т.н. «сервисных» специальностей – вся эта чистка обуви, доставка продуктов на дом, уборка на дому и т.д. Можно даже сказать, что в подобном плане наша страна мало отличалась от стран западных. В конце же тех же 1950 годов данная отрасль почти исчезла: всю рабочую силу поглощала развивающаяся промышленность.

При учете подобной ситуации «уничтожение» артелей становится вполне понятным. А именно – как уже говорилось, стране требовались рабочие руки. А их использование в небольших артельных предприятиях (которые, в довершение всего, занимались именно удовлетворением платежеспособного спроса) выглядело крайне нерациональным – поскольку, как уже говорилось, именно массовое производство позволяло не только снизить себестоимость, но вообще, позволить изготавливать сколь либо сложные и точные изделия. Поэтому артели были пущены «под нож» - несмотря на все свои преимущества и удобства, которые они давали советской экономике. Более того, практически по тем же самым причинам была начата кампания по борьбе с приусадебными участками и т.п. вещами, произведена ликвидация МТС и т.д. Идея тут была та же самая – любой ценой «выдавить» людские ресурсы в «большую экономику». Туда, от чего зависело само существование страны…

Разумеется, указанная политика осуществлялась, в значительной мере, неосознанно – через согласование огромного числа интересов тех или иных предприятий (и даже отдельных личностей, вроде
генеральных конструкторов). Но итог его был однозначный – СССР сделал ставку на обеспечение научно-технического превосходства над Западом, и на тактику опережающего развития. (Хотя, как уже говорилось, и Хрущев, и сменивший его Брежнев, во всех этих высоких технологиях разбирались не лучше, нежели свиньи в апельсинах. И о том, зачем все это нужно, догадывались очень слабо – а порой не догадывались вообще. Данный момент, кстати, очень важен в плане понимания советской неудачи – и о нем еще будет сказано.) Но тут в данном плане стоит указать только на то, что (в отличие от обыденного представления) описанная выше тенденция – с сокращением ассортимента товаров и уменьшением гибкости производства – проистекала исключительно из объективных обстоятельств, стоящих перед СССР. (И, в частности, из необходимости выживания в условиях опасности военного столкновения с многократно превосходящим в силах противником.) А все «личные качества» руководителей и их идеи в данном случае оказывались более, чем вторичными.

И, наконец, надо сказать самое главное: не стоит забывать, что в указанном противостоянии СССР, все-таки, победил – то есть, война (ядерная) с ним не началась. (Хотя она была вполне вероятна объективно до появления межконтинентальных баллистических ракет и обретения пресловутого «паритета» – а субъективно сопутствовала вообще всей советской истории, вплоть до середины 1980 годов.) И следовательно, не стоит считать подобное решение ошибочным – как это иногда делается. Поскольку найти иные пути создания высокотехнологичных вооружений в 1950 годы, нежели через полную перестройку экономики с переходом к массовому индустриальному производству, невозможно. И одновременно с этим – в советских условиях было невозможно обеспечить гибкость указанной индустриальной экономики, достаточной для существования в условиях ограниченных рынков. (И отсутствия возможности создания «иллюзорного выбора» - вроде нынешнего «соевого разнообразия» колбас, из которых колбасой в изначальном смысле ни одна не является.) Поэтому стоит признать: альтернативы превращению экономики из сталинской многоукладной (и довольно эффективной в плане удовлетворения интересов потребителей.) в экономику «послесталинскую» практически не было. (Разумеется, еще раз: это если не использовать постзнание.)

Тем более, что, вплоть до конца 1970 годов советское общество, в целом, развивалось достаточно успешно – несмотря на все сказанное. Так что стоит признать, что кризис 1950 годов был, все же, разрешен – несмотря на то, что он неизбежно привел к появлению следующего кризиса. Но последнее – как уже не раз говорилось –есть базовое свойство «советской системы», как таковой. И она в режиме подобной «динамической устойчивости» (т.е., когда решение проблем на одном этапе порождает проблемы на следующем) существовала, начиная с самого 1917 года. Так что единственный вопрос, который тут должен возникать – это то, почему, все-таки, подобный механизм перестал работать. (Т.е., почему «кризис 1970 годов» не был разрешен – и мог ли он быть разрешен вообще.) Но это, разумеется, требует уже отдельной темы…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив