Албазино. Черновики Дальнего Востока.

varandej — 24.11.2021

Албазино - глухая деревня (300 жителей) на высоком берегу Амура вдалеке от всего. Но именно здесь в 1680-х годах остановилась русская экспансия "встречь Солнцу", на без малго два века оставив южный Дальний Восток де-юре китайским, а де-факто ничьим. Смотреть в нынешнем Албазине почти не на что, так что мой рассказ будет не столько о нём, сколько о даурах и Даурии, европейской фортификации из подручных материалов, манеграх и конных эвенках, вредных пограничниках, Желтугинской республике бандитов и старателей по ту сторону границы и казаках в Пекине.

В прошлой части я показывал Долину вулканов в Восточных Саянах, которую логически сюда никак не привязать.

Ближайший к Албазино город - Сковородино Амурской области в 700 километрах от Благовещенска и 900 от Читы. Правда, на Транссибе, но график поездов в этой глухой его части таков, что съездить в Албазино без ночёвки в селе или городе не получится. Теоретически, пару раз в неделю туда ходит автобус: из Сковородино он отправляется вечером, но вот здесь описана вполне рабочая схема 2-дневной поездки с ночёвкой в паломническом доме. Я же решил совершить поездку одним днём, и конечно, воспользовался автостопом, который осложнялся крепчавшим час от часа долгим проливным дождём. На такси по Сковородино я доехал до начала грунтовой дороги в Джалинду - посёлок на амурском берегу, в погранзоне, для въезда в которую сейчас гражданам России достаточно паспорта. В два прыжка добрался и туда, и первым делом зашёл в магазин поузнавать, не ездит ли тут кто-то в Албазино. Продавщицы переполошились, потребовали представиться и в общем явно понимали - шпиЁн. Полчаса простояв под  дождём у выезда на Албазино, я понял, что на попутку рассчитывать не стоит. Рядом двое мужиков починяли машину, я спросил, не отвезут ли они меня за деньги. Начав разговор вопросом "А ты что ещё за студент лучезарный?!", закончили мы вполне искренним интересом и готовностью по-быстрому сгонять эти 20 километров. Сторговавшись на 800 рублей, по прибытии в Албазино водитель взял 500, а тут и распогоживаться стало...

2.


Я купил билет в музей, но первым делом, пока не налетел новый ливень, вышел на берег Амура пофотографировать речной пейзаж. Затем осмотрел наружную экспозицию старых казачьих домов, а буквально в дверях основного здания музея был задержан пограничниками, которые заметили мою фотоактивность со своих камер. Они были ко мне вполне дружелюбны, даже накормили в офицерской столовой, и обещали, что после всех формальностей отвезут обратно в музей. Но обещание сдержать помешало начальство, после пары часов ожидания в комендатуре распорядившиеся депортировать поганца за пределы погранзоны, и ладно хоть это решило вопрос возвращения в Сковородино. Пограничники извинились, но добавили, что "погоны никому не жмут". По дороге в Джалинду они рассказывали мне о том, что погранзона есть погранзона, и по прибытии мне следовало им позвонить да согласовать маршрут - и они бы меня сами довезли в Албазино и конкретно ткнули пальцем, что снимать, что не снимать. Часть фотографий пограничники мне удалили, но что-то я успел вновь заснять прямо с машины, на которой меня везли. Например, китайский посёлок Синъянь (1 тыс. жителей) с цветастыми пятиэтажками у самого Амура мне пришлось убрать, а вот баки на китайской станции пущенного в 2018 году нефтепровода ВСТО (Восточная Сибирь - Тихий океан) буквально нависают над дорогой из Албазина в Джалинду.

3.


На кадрах выше весьма благодатная местность - пологие сопки, смешанные леса, широкие луга, когда-то, вероятно, бывшие колхозными полями. Даурия - не суровая таёжная Сибирь, а зелёный плодородный край, и тем удивительнее в Амурской области (кроме БАМовской части) полное отсутствие коренных народов. Так было не всегда...
Верхний Амур от Шилки до Зеи населяли дауры - остепенившиеся потомки грозных киданей, кажется единственные в своём роде монголоязычные земледельцы. Их общество делилось на рода (хала) с общей фамилией, включавшие по несколько кланов (мокон), причём в браке муж уходил в кланы жены. Такое разделение было интеркосмическим: если у каждого мокона была свой шаман, то каждая хала располагала собственным загробным миром! Среди амурских прерий дауры жили большими селениями, которые в казачьих отписках порой упоминались как "города", что указывает на хотя бы простейшие укрепления. В селениях казаки находили деревянные дома с окнами, закрытыми промасленной бумагой и амбары с соей и пшеницей. Дауры рядились в ситцы и шелка, которые покупали у китайцев за пушнину. Их покрой отличался что от бурятского, что от нанайского, а в летнем гардеробе уживались косынки и "китайские" шляпы. Национальные же виды спорта - борьба и "даурский хоккей" на траве, - до сих пор можно увидеть на праздниках в близлежащих уездах Китая.

4.


Небольшая группа даур жила за Зеей, и они были известны уже как отдельный народ гогули (говолы). Но в основном от Зеи до Хингана обитали дючеры - тоже земледельцы, но с тунгусо-маньчжурским языком, и скорее всего так русские люди услышали слово "чжурчжэни". Этот народ больше ассоциируется с Приморьем, где жили потомки воинственных мохэ, пришедших в Приамурье порядка 1500 лет назад. Они имели простейшее земледелие, а вот из скотины разводили только коней, всё остальное добывая набегами и охотой. В Приморье мохэ сблизись с корейцами, уже в те времена бывшими весьма высокотехнологичным народом, и построили целую серию государств, встававших и падавших в войнами с киданями и монголами - Бохай, Дон-Гур, и наконец империя Цзинь, с покорением Китая ставшая его правящим домом. Лишь она добралась до амурских чжурчжэней - этим учиться госстроительству было не у кого, и потому оставались они обычными воинственными степняками с качественным железным оружием из болотной руды. Но в 13 веке приморских чжурчжэней втоптал в грязь Чингисхан, а амурские так и продолжили кочевать в своих прериях, понемногу укореняясь в плодородной земле.

4а.


Однако оставались в Даурии и кочевники - солоны, бывшие видимо одним из племён мурченов - конных эвенков, или скорее конных тунгусов, так как в России они перевелись ещё до внедрения слова "эвенк". Схожие с орочонами (оленными эвенками) языком и духовной культурой, это были классические степняки, жившие в юртах, а одеждой и бытом куда больше похожие на бурят. По сути старая Даурия представляла собой осколок империи Цзинь, переживший нашествие монголов и по инерции, без городов и государства, продолжавший существовать в тучной глуши. Разрушаться этот пёстрый мирок начал в 1640-е годы: в начале 17 века князь Нурхаци из чжурчжэньского рода Тун с предгорий Пэктусана объединил многочисленные племена Маньчжурии и объявил себя новым императором Цзинь. Затем это название ("Золотая") его чем-то не устроило, и в 1626 году он положил начало новой династии Цин ("Чистая"), чьей опорой стала Восьмизнамённая армия, а манифестом - "Семь великих обид", предъявленных Минскому Китаю. Компенсацией за эти обиды стала независимость: в 1644 году Цинский двор переехал в Пекин, став последней императорской династией Китая. Но походя маньчжуры (так стали называть себя обновлённые чжурчжэни) покорили и свой север, где сопротивлялись им в 1638-40 годах часть дауров и солоны, которых возглавлял вождь Дулан Бомбогор, в итоге схваченный и казнённый в Мукдене.

4б.


Но буквально в те же годы по китайской наковальне начал бить русский молот. В 1640 году отправленная из Якутска экспедиция потомка служилых татар Еналея Бехтиярова поднялась по Витиму к перевалам Станового хребта, и от пленного шамана получила сведения про Амур, его притоки и тучные даурские поля. В 1642-44 годах Становой хребет перешли 133 казака под началом Василия Пояркова из Кашина, но встретил их глубоко враждебный край, где под ними горела земля, а местные признавали только силу оружия. Самой страшной стала зима 1644 года, когда дауры осадили острожек на речке Умлекан - казаки несколько месяцев отбивались от на порядки превосходящих сил аборигенов и, в силу голода и обилия трупов под стенами, успели прослыть среди них людоедами. Но к концу зимы осада была снята, поярковцы прошли весь Амур до самого устья, поглядели издали на Сахалин и вернулись в Якутск со стороны Охотского моря. Третью экспедицию возглавил "дальневосточный Ермак" Ерофей Хабаров - на современный лад Ерофей Фартовый. Рождённый в 1603 году в деревне под Сольвычегодска, дома Ерофей хабара не сыскал, а в 1625 году и вовсе бежал в Сибирь от долгов. Там он стал сборщиком пушнины между воеводским Тобольском и златокипящей Мангазеей, но понемногу речные пути уводили его всё дальше "встречь Солнцу". В верховьях Лены Ерофей Палыч обзавёлся мельницами и солеварнями, но выйти на покой ему не дал якутский воевода Пётр Головнин, внаглую отобравший промыслы. Посидев в Якутском остроге, к новому воеводе Дмитрию Францбекову в 1648 году Хабаров пошёл с прошением не вернуть бизнес, а выдать саблю, мушкет и отряд казаков да отпустить осваивать новые земли. В 1649 году проведя "радиалку" через Становой хребет к Амуру, в 1650-52 годах Ерофей Палыч возглавил уже масштабную колониальную экспедицию из сотен казаков. Формально хабаровцы привели Приамурье в русское подданство, вот только действовал Ерофей Палыч жёстко, и большинство дауров и дючер просто сбежали за реку, оставив поля зарастать. Дальше оказалось, что и сами они были лишь вассалы, а против Хабарова вышел сюзерен - маньчжуры, зимой осадившие Ачанский острожек чуть выше нынешнего Комсомольска-на-Амуре. Тот бой казаки выиграли, но встреча в горах Хингана с подкреплением из Якутска обернулось расколом среди казаков. По итогам которого Хабаров был арестован и прямо с Амура отправлен в Москву на суд за, как сказали бы сейчас, военные преступления - против и дауров, и своих же казаков.

5.


Сменил его не столь лихой, но более лояльный Онуфрий Степанов Кузнец - уходить с Амура Россия уже не собиралась. Пользуясь отсутствием у маньчжур речного флота, казаки обосновались на реке, и летом, подобно ушкуйникам, ходили туда-сюда, собирая ясак и экспроприируя продовольствие, а на зиму окапывались где-нибудь. Они регулярно отбивались от на 2-3 порядка превосходящих маньчжуро-даурских сил, которым не помогала даже корейская артиллерия наподобие аркебуз и китайские пороховые ракеты. Однако именно с учётом такого оружия казаки в 1655 году построили Кумарский острог - первое русское поселение Амура на правом берегу близ Кумарской скалы. Его окружал двойной тын, засыпанный изнутри землёй, перед рвом был сделан "чеснок" против вражеской конницы, а внутри имелась целая система пожаротушения из колодца, водовзводной башни и желобов к постройкам. Фактически, просто изучая оружие противника, казаки построили первую если не в России, то в Сибири крепость Нового времени, вскоре триумфально выдержавшую бой с маньчжурским отрядом Минъандали. В Москве даже учредили Даурское воеводство, отправив возглавить его Афанасия Пашкова с большим отрядом, но в итоге его резиденцией остался Нерчинск. В Нингуте, анти-Нерчинске на берегах Муданьцзяна военачальник Шахрода тоже времени зря не терял: в 1658 году в устье Сунгари казаки были внезапно атакованы крупными артиллерийскими кораблями и разбиты ими без особого труда - больше половины отряда погибла, остальные бежали на скоростных стругах. Маньчжурам достался груз ясака, сто пленённых казаками дючерок, трофейное оружие и опыт строительства дерево-земляных крепостей.

5а.


Близ Кумарского острога теперь стоит китайский город Хума, а вот напротив в 1858 году была заложена станица Кумарская c церковью Рождества Иоанна Предтечи, в 1935-55 годах успевшая побыть райцентром, а ныне исчезнувшая с карт. Самый зрелищный на всём Амуре Кумарский утёс же стоит незыблемо, но со стороны России к нему нет дорог.

5б.


Те войны полностью изменили Даурию - старые народы покинули её. Частью - спасаясь от казаков, поведение которых тут можно сравнить разве что с геноцидом индейцев, а частью - по воле Цинского дома, таким образом лишившего врага источников продовольствия. Цин, впрочем, вообще любили тасовать народы своей империи: даурские топонимы, например Тургень, теперь есть даже близ Алма-Аты. В нынешнем Китае живёт 130 тыс. даур и 25 тыс. солонов - основа китайских эвенков, коих тут чуть больше, чем в России (39 тыс. чел.). Те, кто остались в России, смешались с русскими (гураны) и особенно бурятами (хамниганы), утратив язык и обычаи. Дючеры и гогулы же и вовсе рассеялись без остатка.

6.


Амур в районе Джалинды ещё верхний, то есть не успевший принять Зею, Бурею, Сунгари и Уссури. Но и без них это мощная река с просторным руслом (тут до Китая 450м), быстрым течением и высоким левым берегом. На этом берегу в 1651 году Хабаров разорил стойбище Якса, "столицу" местных эвенков. Отсюда родом был и Бомбогор, но название устоялось по имени последнего князька Албазы.

7.


Остатки Яксы и приметили в 1665 году казаки Никифора Черниговского, польского шляхтича, через плен Смоленской войны ставшего сибирским казаком. В Илимском остроге он нашёл себе жену, а когда ту обесчестил воевода Лаврентий Обухов - поднял бунт да вместе с несколькими десятками мятежных казаков бежал от наказания за Байкал. Возвращаться им было некуда, и вот на берегах Амура, который китайцы удержали и сразу забыли, вновь зазвучала русская речь. В 1672 году беглецы официально получили прощение, в острог приехал государев приказчик, а в 1682 году и вовсе было учреждено Албазинское воеводство, претендовавшее на весь бассейн Амура. К тому времени от Шилки до Зеи выросло порядка 40 русских селений. Но в 1683 году за рекой был основан контр-Албазин - Айгунь, а 10 июня 1685 года к Албазину вновь подошла на кораблях регулярная армия полководца Лантаня. Она была оснащена тяжёлой "ломовой" артиллерией, пробивавшей насквозь не то что деревянные стены, а саму крепость от края до края. Отбив под началом Алексея Толбузина несколько атак, 23 июня после тяжёлого штурма Албазин пал: у обороняющихся кончились боеприпасы, а китайцы просто обложили острог хворостом и готовились сжечь вместе с казаками. Толбузин запросил переговоры, по итогам которых уцелевшие защитники не только покинули крепость, но и ушли не в Якутск, а в Нерчинск.



Наведя порядок, маньчжуры отбыли восвояси, и уже 27 августа 514 служилых людей и 155 крестьян вернулись на пепелище острога. Теперь Толбузина сопровождал Афанасий Бейтон, принявший русское подданство немец из Пруссии, по проекту которого казаки за несколько месяцев возвели на месте острога новую крепость с земляными бастионами ("быками") и куртинами, которые уже не прошибить ядром. Первый штурм под началом всё того же Лантаня 7 июня 1686 года захлебнулся, и маньчжуры перешли к долгой осаде. За Амуром они возвели свою крепость, а Албазинский острог окружили несколькими рядами траншей и валов с "раскатами" - насыпными позициями, позволявшими стрелять выше стен. В первых же обстрелах погиб Толбузин, но в целом гарнизон держал вражеский огонь и даже хлебом был обеспечен надолго. Более серьёзной проблемой стала цинга, от которой по большей части и умирали защитники. Спасительными становились регулярные вылазки, не только трепавшие осаждающих, но позволявшие собирать хвою на отвар против цинги. В Пекине же осенью 1686 года объявились русские послы - Цинский Китай впервые пошёл на переговоры с "варварской державой", подкреплённые риском её союза с давним врагом - Джунгарией. Лантань же всяческих тянул с началом перемирия, и снял осаду лишь 7 мая 1687 года: из 826 защитников до этого дня не дожили 670, но 5000-я армия маньчжур потеряла больше людей, чем было в гарнизоне. Китайская крепость в 4 верстах от Албазина продолжала стоять, и засевший в ней отряд не пытался атаковать казаков, но раз за разом сжигал их посевы. И Россия, и Китай претендовали на весь бассейн Амура, а крепость доживала дни предметом торга: в 1689 году Нерчинский договор в Забайкалье провёл границу по Аргуни (как хотела Россия), а в Приамурье - по Становому хребту, как хотел Китай. И казакам Албазина оставалось лишь сжечь героическую крепость да уйти домой.



От острога остался квадрат валов на почти отвесном берегу Амура. На валу у реки вместо частокола - пограничное заграждение:

8.


Здесь регулярно работают археологи, нашедшие большинство экспонатов музея... и братскую могилу, над которой в 2015 году, после торжественного перезахоронения, поставили часовню:

9.


И конечно интересно представить, каким мог бы стать Дальний Восток, удержись здесь тогда Россия. Хабаровский и Усть-Амурский остроги, воевода Соколиного острова, звон казачьей сабли и самурайской катаны на сопках Хоккайдо, каменные церкви в стиле "даурского барокко" над райскими бухтами Японского моря... Но вместо этого Цин'ично расселённое Приамурье впало в забвение - в третий раз китайцы отстояли его и снова махнули рукой. Всё это кажется странным с учётом китайского многолюдия, но Цин смотрели на Китай как на заморскую колонию, которую от их родной Маньчжурии символично отделял Ивовый палисад. Маньчжуры и дауры в 17 веке активно расселялись по Китаю, уходя с веками обжитого севера, а сюда потянулись тунгусы, не желавшие платить ясак белому царю.

10а.


Этнографов и фотографов среди них дождались манегры - единственный, пожалуй, коренной народ Амурской области. На самом деле это были те же конные эвенки, даже не племя, а род Мангир, переселившийся сюда в 17 веке с Шилки. На новом месте они порядком обособились, соединив мурченский быт с орочонским хозяйством: летом рыбачили на больших реках, зимой - кочевали по тайге и охотились, но только вместо оленей разводили лошадей. Предание же гласило, что все олени у них утонули в Амуре во время исхода от русских.

10б.


К середине 19 века на Амуре жило около 2 тыс. манегров, половина из которых в 1858 году вновь ушла от России в Китай. По обе стороны границы их ждала ассимиляция - к началу 1920-х в России  числилось около 100 манегров, а перепись 1926 года вновь причислила к эвенкам. Но прежде, чем исчезнуть, манегры успели обзавестись самосознанием отдельного народа, и "мы из манегров" можно услышать от эвенков в самых неожиданных местах.

10.


Оседлое население "межрусского" Приамурья составлял Маньчжурский клин: 64 деревни за Зеей, жители которых сохранили китайское подданство и после присоединения к России, а бежали в 1900 году после жесточайшего в истории России китайского погрома в Благовещенске. Были это этнические маньчжуры - и по сей день весьма крупный народ (более 10 млн. чел.), уже к тому времени забывший родной язык и заговоривший по-китайски.

10в.


В те странные века время работало на Россию: к 1850-м годам сломленный опиумными войнами Китай на глазах разглагался. В 1849 Геннадий Невельской самовольно основал крепость в устье Амура, а в Иркутск прибыл новый генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьёв - впоследствии Муравьёв-Амурский, "Пётр I Дальнего Востока". В 1854 году он выделил из сибирских казаков Забайкальское казачье войско, первой миссией которого стали Амурские сплавы, сочетавшие элементы посольств, научных экспедиций и колониальных захватов. В 1854-58 годах на Амуре появились десятки станиц, из которых выросли, например, Хабаровск и Благовещенск, а поселенцы их образовали новое Амурское казачье войско. Три сплава из 4 возглавил лично Муравьёв, в 1858 году подписавший с китайскими чиновниками Айгунский договор о границах по Амуру и Уссури.

11а.


Албазин был возрождён уже в первом сплаве в 1854 году, и к началу ХХ века представлял собой неброское, но крепкое сибирское село:

11б.


Теперь здесь глухомань - лесхозы разрушены, а население сократилось с 1200 до 300 жителей.

11.


Даже старых изб остались единицы:

12.


Одна из них стоит над Самсоновским спуском, по которому сюда взошёл цесаревич Николай во время Азиатского вояжа. Но я не нашёл её из-за инцидента с пограничниками.

12а.


Троицкая станичная церковь разрушена давно:

13а.


И место её отмечает крест у самой околицы, брёвна для которого взяты из дома-ровесника Цесаревича Алексея (1904):

13.


Новая церковь Албазинской иконы Божьей матери какого-то очень западнорусского вида стоит на краю острога. Её в 1997 году построили на свои сбережения местные пенсионеры из старых казаков Надежда и Михаил Ивановы:

14.


Что же до посвящения, то Албазинская икона "И слово плоть бысть" ("И слово воплотилось"), разновидность Богоматери Оранты - главная святыня Приамурья. Её привёз сюда Никифор Черниговский, убивший Лаврентия Обухова на Киренге у редкого в Сибири монастыря, который заодно ограбил. Что удивительно, икона пережила не только осады Албазина, но и советскую эпоху, и ныне хранится в Благовещенске. Здесь же актуальнее памятник жертвам репрессий - расказачивание и раскулачивание прокатились по селению не лучше маньчжурской орды.

14а.


Государство же вспомнило о славном прошлом Албазина в 2011 году - тогда на городище пришла ежегодная экспедиция, а музей, к которому мимо церкви выводит тропка, получил новое деревянное здание:

15.


Сам музей действует с 1974 года:

15а.


Внутри он современный, тёплый и уютный, но я не успел там снять ни единого кадра. Во дворе его стоит целый небольшой скансен, с которого я удачно решил начать. Сбоку - сплошь реплики, в том числе слева станок для подковки лошадей:

16.


Труба снаружи отличает кузницу...

17.


...от чёрной бани:

18.


Крайняя в ряду - завозня с сельхозинвентарём, двуколкой и примитивными станками, в том числе для шкур:

19.


Ближе к выходу на главную сельскую улицу - аутентичная усадьба казака (1901):

20.


На стене е амбара - старые наличники:

21.


А внутри - экспозиция всего на свете, что удалось насобирать Дорохиной и её последователям в албазинских домах:

22.


Самовары, весовые гири, пилы и рубанки, охотничьи ловушки, сундуки, чучела животных да пушка для исторических фестивалей - весь мир сельской сибирской глуши:

23.


Дом казака и последствия ливня:

24.


Внутри - добротные, очень живые интерьеры:

25.


Ведь окна избы глядят на родное село, а за порядком присматривают те, кто в таких интерьерах вырос:

26.


Прошлый и два следующих кадра - одна комната:

27.


27а.


Это - уже другая, и по ней видно, как зажиточен был тогдашний амурский казак:

28.


Здесь привлекает взгляд картина с плотом Амурского сплава да расшитое иероглифами знамя, подаренное китайцами в 1958 году. Официально - за помощь в борьбе с наводнением.

29.


А вот и сами казаки на большой фотографии. Когда я вышел из избы, современные стражи русских рубежей грубо прервали моё знакомство с Албазином...

30.


Напоследок - заглянем по архивным фотографиям в Китай, чей берег в этой глуши почти не отличить от нашего. Разве что там торчит из шкуры леса то одинокий ветряк, то капитальная вышка непривычной конструкции.

31.


До постройки Амурской железной дороги, то есть почти всю дореволюционную эпоху, Амур был главной дорогой этих мест, где причалы станиц были предтечами станций Транссиба. Теперь же Амур в области имени себя - труднодоступная пограничная окраина, да и от пассажирского судоходства здесь не осталось следа.

31а.


Так что мысленно перенесёмся на 120 километров выше по течению, за Черпельские кривуны, где река чертит на карте Ω. Там стоит ещё более глухая станица Игнашино (170 жит.) с дорогой до станции Ерофей Павлович. В ней есть минеральный источник, на котором в 1891-1940 годах действовал курорт, а за Амуром лежит не сильно отличающаяся внешне от русских селений деревня Бэйцзи - Северный полюс Китая. Туристов из мегаполисов туманных равнин туда завлекают вечной мерзлотой, видами на Россию и клюквенной Арктической деревней. В 19 веке же берег Китая был здесь почти безлюдным, и вот в 1883 году купец Константин Серёдкин тайком начал поиски золота за рекой. Вскоре партия Сергея Лебёдкина нашла россыпи на речки Джалте, на русский манер ставшей Желтугой. И были эти россыпи так богаты, что сам Лебёдкин загулял, а рабочие послали купчину куда подальше, поняв, что стали богаче него. Так началась история Желтугинской республики, которую называли так же Амурская Калифорния:

31б.


Весть о золотой лихорадке стремительно разлетелась буквально по всему свету, и с Поднебесной да Необъятной сюда потянулся народ. За полтора года население Желтуги разрослось до 15 тыс. человек, среди которых 9 тыс. были из России, 6 тыс. - из Китая, а ещё пара сотен - авантюристы со всех континентов. В их число не входили орочоны, так же быстро освоившиеся на приисках. Над приисками витал протестантский дух - даже среди россиян немалую часть составляли староверы, баптисты и особенно молокане, тогда активно обживавшие Амур. Роднило же "вольных старателей" одно - всё это были опасные люди:

32а.


А их отношения очень быстро порешал рыночек. Валютой тут стало золото, мерой - горсть песка, на весах соответствовавшая 4 игральным картам. Но поднимали деньги люди тут буквально из под ног, а потому не особо считались с ценами - так, хлеб на Желтуге стоил в 4 раза дороже, чем в Благовещенске. Со зрелищами было труднее - во избежание "поножовщины и разврата" Амурская Калифорния была запретной для женщин, а потому здесь быстро начались сюжеты, знакомые по фильму "Горбатая гора". Но самым дорогим товаром стал старательский инвентарь - простейшая лопата стоила 10 рублей, что на современные деньги выходило бы несколько десятков тысяч. Человеческая жизнь, само собой, была тут гораздо дешевле. Первоначально формой организации желтугинцев стали артели по 10-15 человек, имевшие коллективную собственность на 3-4 шурфа или полсотни метров берега золотоносной речки. Но анархизм - он тем и плох, что в конечном счёте перерождается в диктатуру самых сильных и подлых. Здесь таковыми стали уркаганы, банды которых превратились в "артели второго порядка", промышлявшие рэкетом и грабежом. В декабре 1884 года они убили повара, которого знала и любила вся Желтуга, да ещё и демонстративно порубили тело на куски и разбросали вокруг в знак устрашения. Но тут беспредельщики явно перегнули палк

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив