"Весь такой непредсказуемый" Гера

tanja_tank — 02.10.2017 Если жизнь столкнула вас с агрессором, который выписывает выраженные синусоиды идеализаций-обесцениваний, то тут у меня для вас две новости - хорошая и плохая.

Хорошая - никаких "мягких лап", этот человек очевидно токсичен. Ледяной душ случается довольно скоро, в первые дни и недели, а иногда - и часы.

При вспышках обесценивания его агрессия настолько прямолинейна, что ее трудно отрицать, и она стремительно нарастает. Если тебя обложили трехэтажным матом и вышвырнули из машины с вещами... или "хотя бы" впервые обозвали "маразматичкой" - такое не спишешь на "показалось". Да, тебя действительно обматерили, обозвали, вышвырнули. Сомневаться не в чем.

Но вот в чем состоит особая опасность этого типажа - эмоциональная зависимость от него возникает на раз-два. Так на нашу психику действует "интенсив" с постоянной сменой "горячо" и "холодно". А если это "интенсив-интенсив" со сменой "очень горячо" на "очень холодно"?.. Люди в недели, в сутки слетают с катушек...

Поэтому уносить ноги от "непредсказуемого" надо особенно оперативно. Сойти с этих качелей, когда они взмывают выше ели и крутятся солнышком - невозможно. В этот момент вы визжите от ужаса и хватаетесь за своего "спасителя". Когда же качели замедляют ход и вроде как надо сойти - вы сидите с пустой головой и ватными ногами, не в силах подняться, крепко прижимаясь к своему "спасителю". Вы так много с ним пережили... И вам так надо хоть денек передохнуть...

Итак, внезапный и непредсказуемый Гера. И пусть вас не вводит в заблуждение легкая ирония, с которой написана эта история...

Часть 1.

"Угораздило меня в 11 классе влюбиться в парня (назовём его Сергеем), уже влюблённого (и снова не взаимно) в другую девушку. На старте о таких вещах никто не говорит, ведь изначальная цель любого молодого человека в подобной ситуации – отвлечься, забыться, переключиться. А когда я узнала о его чувстве к другой, то уже была влюблена.

К моей несказанной радости у той девушки (назовем её Сашей) была своя, автономная, любовная линия – жених Гера. Но радость моя была преждевременной. Саша вполне справлялась с двумя. Одному была невестой, а от другого не могла отказаться как от «друга».

Конечно, сейчас, в 23 года я понимаю, что «выжидать» в подобной ситуации не стоит. Но тогда мне было всего 17-18 лет; к тому же Сергей так «отвлекался», что могло показаться, будто я ему определённо нравлюсь. Кроме того, сама Саша уверяла меня, что Сергей ей абсолютно не интересны.

Вся эта Санта-Барбара длилась 2 года, под занавес которых мой звёздный час всё же пришёл. Но продолжался наш с Сергеем «медовый месяц» (а точнее полтора) недолго, потому что Саша заметила исчезновение своего главного обожателя и захотела его вернуть...

Но эта история совсем не о Сергее. Ее главным действующим лицом будет… ее жених Гера.

...Больше года я не общалась с Сергеем и ничего не знала о нём. Соцсети молчали, а мне было интересно, как у них все сложилось с Сашей. И тут моя подруга начала встречаться с другом Геры. Я попросила, чтобы она, не упоминая обо мне, через своего молодого человека узнала, есть ли у Геры невеста, а то и жена (ведь если есть, значит, Саша отшила-таки Сергея). Оказалось, что Саша и Гера уже давно расстались, а у Сергея и Саши даже ничего и не началось.

Тем же вечером я впервые получила сообщение от Рокового и Неотразимого: «Не ты ли мной интересовалась?». А дальше интересоваться мной стал он, в лучших традициях...

Часть 2.

В период с 6 до 9 лет я жила с родителями в закрытом военном городе какого-то там важного стратегического назначения. В то время еще показывали сериал «Граница. Таёжный роман». Возможно, именно этими двумя факторами и объясняется моя какая-то нереальная любовь к военнослужащим.

Гера оказался офицером (закончил высшее учебное военное заведение, одно из ключевых). Когда он сказал мне, где и с чем работает, я потеряла дар речи. Мне еще предстояло смотреть с ним фильмы про экранопланы и ракеты, возмущаться полным отсутствием мяса на прилавках военного городка и пребывать в этом городке нелегально, приставать с вопросами «Ну расскажи, расскажи, расскажи» и просто таять, когда он отвечал: «Об этом нельзя рассказывать».

Сначала мы (естественно) перемывали Саше и Сергею кости. Но со временем ирония, сарказм, чёрный юмор сменились огромными сообщениями о том, что такое есть любовь, судьба, испытания, и пр. Гера стал говорить, что у меня, судя по фотографиям, "потрясающая фигура" и что со мной "на удивление интересно". Мы постоянно угадывали мысли друг друга, круг тем у нас становился всё шире, мы созванивались и засыпали под утро с телефонами в руках. Мы жили в разных городах и несколько месяцев общались в социальных сетях, по телефону и скайпу.

И вот в первый же день своего отпуска Гера прилетел ко мне.  Мы были одного роста, одной комплекции и с одинаковыми глазами. Но всё это было ничем по сравнению с тем, как удачно сочеталось наше чувство юмора. Я пыталась встречаться после него с другими, но стоило им «задвинуть» совсем плоскую шутку или совершенно не понять моей (а не застыть в немом молчании и восхищенно произнести «сучка», как это делал Гера), как я уходила в недельный траур.

Гера оказался невероятно острым на язык: в 50% случаев мне хотелось его побить, в 50% - убить, и во всех 100% - выйти замуж. Настолько весело мне с ним было. Хотя по мере развития отношений юмор нарцисса портится. Он начинает сводиться исключительно к тому, как ему плевать на человека, к которому та или иная шутка обращена. И это всё перестает казаться смешным.

Так вот, первая встреча прошла чудесно. Всё то время, что мы не гуляли, не валялись в сугробах, не играли в – купленную им при первом же моём упоминании о ней - монополию, не смотрели фильмы и не разговаривали, он ходил за мной по квартире. Серьезно, просто ходил за мной по квартире. Я брала тряпку, чтобы вытереть пыль, - он забирал её и вытирал сам. Я доставала кастрюлю, чтобы приготовить ужин, - он отправлял меня готовиться к экзаменам и вставал у плиты. Я начинала одеваться, чтобы сходить в магазин, - он одевался быстрее и приходил с тремя пакетами.

Гера по своей уверенной инициативе познакомился с моей мамой (которой, кстати, сразу не понравился). Он постоянно меня обнимал, целовал и, без всяких моих вопросов об этом, говорил, что ещё приедет и приедет не раз.

Но иметь с Герой постоянные отношения я отказалась. Я объяснила это тем, что Саши и так было слишком много в моей жизни и я не хочу снова через это проходить. Гера обещал, что я никогда о ней не услышу, сказал, что он меня любит и не отступит.

Когда герин отпуск подошёл к концу, он вернулся к себе домой. Но прошло всего два дня, как он написал: «Я в аэропорту. К ночи буду у тебя, а с утра улечу». Вот это было сильно.

Он просто ворвался в мою квартиру и с порога начал меня целовать-целовать-целовать. Его глаза горели. Я начала влюбляться.

Часть 3.

Мы встречались. Ни Саша, ни Сергей ничего о нас не знали ровно до тех пор, пока Гера после этой второй поездки ко мне не «залил» нашу совместную фотографию, на которой он настаивал, во все социальные сети. Все были в шоке, и я в том числе. Я не собиралась ничего доказывать Саше, брать реванш, я хотела сохранить в тайне от неё всё произошедшее. Но случилось как случилось, и в оправдание самых сильных моих страхов, Саша вышла с Герой на связь.

Саша вдруг оказалась человеком, который его «лучше всех знает», «знает, что посоветовать в той или иной ситуации», «хорошим другом», «девушкой, на которую было потрачено 6 лет, и которую в один день не забывают».

Здесь началась наша «проба пера». Его общение с Сашей зависело ровным счетом от меня: если я хочу, чтобы он перестал с ней общаться, я должна выслать ему фото топлесс (и чтобы на фотографии обязательно было видно лицо), должна дать пароли от соц сетейсо всеми сохранёнными диалогами и т.д. Должна, должна, должна. В какой-то момент я выполнила все его условия, он перестал общаться с Сашей и приехал ко мне в отпуск в третий раз.

Проба пера продолжилась, но почерк стал размашистее. Гера начал вести себя очень отстранённо, что не шло ни в какое сравнение с нашей прошлой встречей. Мы ссорились. Три раза он паковал вещи и бросался на выход. Я заслоняла собой дверь и убеждала его спокойно поговорить.

В первый раз он остался. Во второй раз - отнёс в машину вещи и только после этого остался. В третий раз я помахала ему ручкой, он всё-таки уехал, но через 200 км развернул машину и снова показался на пороге моей квартиры, притянул меня к себе и, не без удовольствия, прошептал: «Истеричка».

В воздухе между нами всё равно витала какая-то влюблённость. Нежность, страсть и смех никуда не делись, но теперь на них бросало тень появляющееся на каждом шагу требование «не выносить мозги». Я не понимала, как половина абсолютно обычных, житейских, разговоров о жизни, людях, отношениях, любви между встречающимися парнем и девушкой может сводиться к «выносу мозгов». Спрашивать о том, где в данной ситуации Гере привиделся «вынос мозгов». было нельзя, потому что это был уже конкретный «вынос мозгов», который сопровождали его измученный взор, обращённый к небесам, полные боли и разочарования тяжёлые вздохи и предупреждения по типу того, что сейчас он отправится в другую комнату/машину/к себе домой. Но я не понимала и спрашивала.

***

Когда Гера вернулся в свой военный городок, то сказал, что не готов к отношениям. По-дружески общаться тоже наотрез отказался. Назвал причину: я — «мозгоклюйка». Я тут же была удалена из друзей и через пару дней мне на смену пришла Саша. На мой вопрос, в чём дело, он один раз ответил, что они просто друзья. Все остальные разы - отправлял меня в далёкое путешествие.

Гера целый месяц мне не писал и вёл себя так, будто мы не знакомы, а потом ещё на месяц уехал в командировку без средств связи, забыв меня предупредить об этом. Из всех наших расставаний (которые последовали дальше) это было для меня самым неожиданным и переносилось мной крайне нелегко.

Но он вернулся. Вернулся с объяснениями, с извинениями ("с родителями проблемы, на работе завал полный"), сразу же удалил Сашу. Сказал, что никакой он не бывший: я ему нужна и он очень скучал. Я отказалась помириться, однако в следующий раз по стечению обстоятельств мы оба оказались в Москве, и там уже было грех не встретиться. Залитая солнцем столица, первые одуванчики, и он, с концами ушедший и так внезапно вернувшийся. Мы снова смеялись так, что у него по щекам текли слёзы (!). Попрощались, ничего не планируя, не договариваясь ни о чём. Однако, вернувшись домой, я получила это сообщение - "Я хочу быть с тобой".

Мы еще не перестали обсуждать минувшую и грядущую встречи, как в одно прекрасное утро в социальной сети у Геры появилось сразу три вещи: статус "за одну ночь нельзя изменить жизнь, но можно изменить мысли, которые изменят жизнь", фото Саши в качестве единственной записи на странице и сама Саша в «друзьях» (всех остальных девушек, включая меня, он удалил).

Мне объяснили причину: мне просто далеко до Саши, я, может, её в чём-то и превосхожу, но это «процентов 10, не больше».

«Холодный душ» мощной струёй долбил мне прямо в лицо, я захлёбывалась и тонула.

Часть 4.

Недостижимый и Непознанный, Роковой и Неотразимый целый месяц был у меня в чёрных списках. Он звонил с левых номеров, которые я блокировала следом. Но однажды я дала слабину и решила выслушать его объяснения. Тут началось самое грандиозное «сахарное шоу» за всю историю наших отношений.

Он сказал, что Саша всего лишь друг, а меня он просто приревновал к одному парню, поэтому так сказал про 10%. Хотел меня задеть. А вообще я его любимая девушка и он готов на мне жениться хоть завтра. Он каждый день просил у меня прощение, общался со мной с какой-то невообразимой нежностью и лаской и, по его словам, даже работать нормально не мог, ведь постоянно думал обо мне. Он просил, унижался, угрожал (фотографии-то топлесс я ему выслала), я испытывала к нему что-то между влюблённостью, отвращением и жалостью.

Он успокаивался, уходил на дно и брался за моё возвращение с новой силой. Он звонил, не переставая, по 30-40 раз за один подход. Разбивал об стену телефоны. Мои друзья советовали заявить на него в полицию и держаться подальше.

Но я собрала вещи и поехала к нему.

Как ни странно, время, проведенное нами в военной части, было просто чудесным. Частный дом, яблоня во дворе, дождливое утро в открытое окно и погреб с консервами, в который я до последнего боялась залезать и звала Геру. На кухне не было раковины, и я перебила всю его посуду, пока мыла её в ванной. Приехала я спонтанно, на следующий же день, как мы помирились, и Гера не смог сделать на меня пропуск, поэтому через КПП он провез меня в обход всяких правил, по предварительной договорённости с дежурившими в тот день друзьями.

Ещё тайком за пределы военной части мы бегали в кино и погулять. Он завёл собаку, и я стала первой, кому она подала лапу. Ещё у него жила кошка-сфинкс, которая всегда нагло ложилась спать между нами; кошка эта застала ещё Сашу, и я говорила, что она представляет её интересы).

Кстати, и от кошки, и от собаки Гера вскоре избавился, и даже не взял телефон новых хозяев, чтобы узнать, как животные адаптировались к новому дому. А через какое-то время он взял щенка абсолютно той же породы («Моя девочка, моя ласточка!»), просто другого. И точно также отдал его через несколько месяцев.

Гера спрашивал, хочу ли я жить именно здесь, в этом городке, когда мы поженимся, на полном серьёзе. Я была в раю: всюду сновали мужчины в форме, меня представляли сослуживцам. Это казалось чем-то большим и значимым. В этот раз я уже не была для него приключением за 1000 км, он жил со мной. Я провожала его на работу, убеждая, что к 6 утра я бодра и полна сил, и снова засыпала, уткнувшись лицом в горячую лысую кошку.

Когда он возвращался, мы ужинали и шли гулять по военной части. Я отстаивала своё цветастое платье и кремовые туфли, а он не пускал меня за порог, смеялся и говорил: «Туфли, Леся, ТУФЛИ?! Ты посмотри, в каком хлеву мы живём, здесь никто не носит туфли».

Мы дурачились, мазали друг друга пеной для бритья, догоняли и насильно разрисовывали маркерами. Он рвал красную смородину в саду - я пекла торты.

Настало время уезжать. Уезжала я по своей инициативе, чтобы подготовиться к экзаменам. Но как только я зашла на вокзал, меня накрыло волной любви и страсти. Я поняла, что хочу остаться здесь, с ним, как можно дольше.

Но, к моему удивлению, Гера возражал, так как обещал другу помочь выбрать машину. Я сказала, что не помешаю им. Дальше начало твориться что-то невообразимое. Гера в считанные секунды вышел из себя и стал орать, чтобы я «уё..вала из машины». Я, видимо пребывая в каком-то шоке, как вкопанная сидела на своём месте и упорно повторяла, что никуда не уйду, пока он не объяснит мне, что происходит.

Гера продолжал: «Я больше не хочу тратить на тебя время, ты вот этой своей выходкой испортила всё, всё, что между нами было, испортила всё впечатление о себе. Выйди из машины!». Он начал выкидывать мои вещи: вытащил из сумки паспорт, выбросил его на проезжую часть, сумку кинул в другую сторону, туда же кофту, достал из багажника чемодан. Наконец, силой вытащил меня саму.

Я ревела всю дорогу до дома, не просыхая. Гера начал с невинных вопросов: «Успокоилась, истеричка?», «Ты доехала?», «Ещё злишься?», и так как это не имело никакого эффекта, снова пустился в страстные признания в любви, в обещания, что когда-нибудь мы будем жить вместе, и в объяснения, что мои внезапно изменившиеся планы просто вывели его из себя. Потом он поехал к родственникам и писал мне по 10 раз в день о том, как же сильно ему хочется оттуда сбежать ко мне.

После этого случая Гера продолжил ко мне ездить. Это всё стоило приличных денег и было чревато проблемами по службе. Один раз после звонка начальника Гере пришлось открыть компьютер и работать всю ночь, под утро лететь в военную часть отчитываться о проделанной работе (разумеется, цена авиабилетов не имела уже никакого значения), на следующий день снова лететь ко мне, хотя бы потому, что изначально он приехал на машине и должен был её забрать.

Несколько поездок Геры ко мне были совершенно тайными (во внеотпускное время он не имел права покидать пределы округа, в котором расположена его часть) и в процессе наших встреч вскрывались проблемы, которые должен был разрешать в самом срочном порядке именно он. Гера находился на грани разоблачения и увольнения, много матерился и курил, пытался разрешить ситуацию при помощи звонков «нужным» людям.

Такая заинтересованность во встречах со мной и готовность рисковать из-за них не позволяла чаше весов, на которой лежало его местами психически нездоровое поведение, перевесить.

Часть 5.

Со временем схема наших взаимоотношений стала такой: Гера при любой возможности меня обесценивал или выкидывал какой-нибудь финт – я возмущалась – он обвинял меня в «выносе мозгов», разрывал отношения и неизбежно уходил в игнор, в среднем на месяц. Его обесценивание зачастую было очень тонким, а гэзлайтинг – всеобъемлющим. Он знал: пока я чувствую на себе ответственность за разрыв – я буду с ним мириться. До последнего Гера не «нападал» первым. Вместо этого он устраивал провокации (причем не самые очевидные) 24 часа в сутки.

Однажды, когда о Саше не было слышно уже чуть ли не полгода, я спросила, не общается ли он с ней. Гера ответил, что давно уже не общается. Я написала, что очень рада это слышать и наконец-то могу быть в нём уверена. Через несколько дней в социальной сети Гера разместил у себя на стене крупным планом фото её обручального кольца (которое Саша ему вернула при расставании). Естественно, я возмутилась, разумеется, он сказал, что я надоела ему своим «выносом мозгов» (он ведь просто любит фотографировать, какая разница, обручальное кольцо бывшей или ромашку во дворе) и что мы расходимся, и ушёл в игнор.

Приехав ко мне, Гера мог без всякого предупреждения уехать. Я тогда вовремя смекнула, что он собирается сделать, и успела остановить уже отъезжающую машину. Гера сказал, что просто не хотел видеть, как я расстраиваюсь из-за его отъезда, как тогда, когда я (!) устроила беспричинную (!) истерику в его машине, поэтому решил поберечь мои нервы. Сейчас мне уже смешно это вспоминать – человек был не способен уехать без драмы. И да, в тот раз он уже не изменил своего решения.

Как-то без единого предупреждения он исчез в новогоднюю ночь (в социальных сетях не появлялся, телефон был отключён), а когда уже 1 января я, по традиции, спросила, что за дела, он устроил мне разнос за то, что я об этом спрашиваю. Могла бы догадаться, что он на службе, что на телефоне закончились деньги, и не «выносить мозги». Трёхэтажным матом со мной разговаривал и оскорблял меня абсолютно незнакомый мне человек, который, казалось бы, всего за две недели до этого стоял на пороге моего дома, обнимал меня и с горящими глазами рассказывал, как он обманул всё руководство, чтобы провести со мной выходные. Следом за моим возмущением последовал игнор.

После другой встречи Гера высказал идею об увольнении со службы и переезде в мой город. От счастья я была на седьмом небе, с которого и грохнулась через несколько дней, когда он просто взял и написал: «Найди себе парня». Когда я в истерике начала звонить и выяснять, В СМЫСЛЕ НАЙТИ СЕБЕ ПАРНЯ, Гера воззвал к моему чувству собственного достоинства: «Я сказал тебе найти парня. Я не буду против, серьёзно. Зачем ты звонишь? Зачем что-то выяснять? Где твоя гордость?». И опять игнор.

Если «ледяной душ» приходился на переписку, Гера закреплял эффект улыбающимися скобочками и смеющимися смайликами. Чем больше я обнажала свою боль, тем равнодушнее и насмешливее он становился. Он был просто зациклен на том, чтобы выглядеть максимально хладнокровным. На пике моей эмоциональной реакции для Геры открывался момент истины – в такие минуты он напоминал мне акулу, учуявшую запах крови в метре от себя, и пытался меня «дожать». Если мне удавалось взять себя в руки и осадить Геру какой-то фразой, означающей, что его попытки продемонстрировать мне своё величие и могущество крайне нелепы, он отсиживался пару дней, а потом шёл мириться.

Однажды он спонтанно решил ко мне приехать, а я оказалась в другом городе, не сказав ему об этом. И пусть «вхолостую» он намотал всего 40 км – ярость его была безграничной, а я через минуту - во всех чёрных списках. Я практически в полночь бегала по соседям и просила у них телефон. Гера блокировал один номер за другим. В итоге я дозвонилась и сказала, что если в течение следующего дня он мне не позвонит, то больше никогда обо мне не услышит, а если позвонит – я приеду к нему сама. Я красочно, по-детски наивно и глупо показала Гере сильную заинтересованность во встрече и вообще, в нём. Поэтому в течение следующего дня он не позвонил. И не звонил ещё очень долго.

В другом случае Гера долго и упорно меня пинговал, просил прощения, говорил, что приедет, как только отпустят, прям вот-вот-вот в ближайшее время, а когда добился моего согласия, то взял загадочную паузу. Я тогда спросила: «Всё хорошо?». «У меня – да». «А у нас?» - «Нас? С каких это пор есть МЫ?» - «С таких, как ты сказал, что хочешь помириться и встретиться». – «Ааа, ты про это. Наврал. Мы больше не помиримся». Он добавил меня в чёрные списки в телефоне и соц сетях и ушёл в игнор.

Через какое-то время я прекратила дозваниваться до него и решила отвести душу в кафе, в то время как непроизнесённые слова по-прежнему стояли комом в горле. И вот, как только я попыталась проглотить первый кусок бисквита, я почувствовала крайне острую боль в горле, которую нельзя было сравнить ни с какой ангиной и вообще ни с чем. Я совершенно не могла есть и с большим трудом пила. Так было целый день, от боли у меня просто текли слёзы.

Вечером я обратилась в больницу, сначала к терапевту, потом к лору. Я сказала, что сильно порезала горло и, видимо, в бисквите было какое-то стекло (других вариантов не оставалось). Несколько врачей осмотрели меня, со всеми вспомогательными приборами, и сказали, что с горлом всё отлично, оно розовое и абсолютно здоровое. И только когда я пришла домой, я впервые задумалась о психосоматике и поняла, что «глотать», наверное, уже хватит. Тело каким-то необъяснимым образом начало давать мне стоп-сигнал.

Глубокой ночью я зашла на кухню и спокойно поужинала, будто ничего с моим горлом и не было.

(Окончание в следующем посте)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив