Трусливо-жалостливые «одуванчики».

(В продолжение темы, поднятой Еленой Котельниковой в заметке «Доброта или безумие?»: http://maxpark.com/community/1851/content/2065279#comment_27086375)

29 июня 2013 года, почти семь часов вечера, троллейбусная остановка, центр города.

Стоит ужасная предгрозовая вечерняя духота, безлюдно. В такую погоду я не рискую ездить в маломерных маршрутках, превращающихся в гробы-духовки. Поэтому и сижу на скамейке, сделанной в форме прямого угла, «бананы» в ушах – слушаю музыку на «Авторадио», в ожидании своего двадцать первого номера, который должен подойти через пять минут.

Кампанию мне составляют две бабульки до боли похожие друг на друга. По виду трудно судить об их возрасте. Можно только догадываться, что где-то в диапазоне семидесяти-девяносто лет. Одеты в почти одного фасона и цвета платья, в руках тросточки и маленькие сумки, некрашеные седые волосы собраны в пучок на затылке, белые морщинистые лица, крупные линзы очков в несовременных оправах.   Короче, бабушки-«божьи одуванчики»…

В тот момент, когда по «Авторадио» начали передавать новости, к бабульке, сидящей справа в двух шагах от меня, подошёл изрядно выпивший мужчина лет пятидесяти. Он наклонился к старушке и, пошатываясь и энергично жестикулируя руками, начал ей что-то говорить. При этом он так безобразно кривил свои обслюнявленные губы, как это могут делать только пьяные конченые алкоголики. Старушка что-то отвечала ему с широко раскрытыми от удивления и страха глазами, умоляюще поглядывая в мою сторону. По её испуганному лицу я сразу понял, что мужик говорит что-то неприятное…

Я вынул из ушей «бананы». Так и есть: обильно удобряя свою речь выражением «ё… твою мать» и словом «бл*дь», этот мудак требовал у неё «десятку» на сигареты. Мол, давай, «старая», раскошеливайся, от «десятки» не обедняешь, а мне «страшно курить хотца»… Вообще-то «нехилое» требование – на «десятку» бабуля может купить себе по местным украинским ценам три хороших булки белого хлеба! А учитывая размер украинских пенсий и её возраст, я был уверен, что если и есть у бабушки деньги в кошельке, то никак не более этой злосчастной «десятки».

Я отключил радио, сложил «бананы»… Сидевшая слева от меня бабушка, поняв, что я хочу вмешаться в «процесс выбивания денег», неожиданно схватила меня за левую руку и зашептала заикаясь:

- Ради Бога, не подходите и не трогайте его!.. Пожалуйста…

Я в недоумении глянул на неё и сделал шаг к алкашу:

- Дядя, а у меня не хочешь попросить «десятку»?

Мужик повернул ко мне свою мерзкую небритую физиономию. То, что он был на голову ниже меня, не удержало его язык:

- А ты отвали! А то «щас» в лоб получишь!..

О, даже так! Так это мы сейчас «будем поглядеть»… Я взял его за шиворот и «лёгким движением руки» отшвырнул в сторону. Мужик плюхнулся на розовую плитку, которой выложен пол остановки, как мешок с дерьмом. При падении он, смачно ударившись головой об эту красивую плитку, рассёк кожу над правым глазом. Обильно пошла кровь… Дорогая плата за какую-то «десятку»! Видно, он ударился головой хорошо, потому что вместо слов выдавливал из себя только какое-то мычание, размазывая по роже кровь и пыль.

- Что же это такое происходит? – надрывно закричала вдруг бабушка, к которой только что приставал алкаш. – Вы же его убили! Он же всего лишь пьяный! Зачем Вы его изуродовали? Он же Вас не трогал!..

В этот момент подъехал троллейбус. Я не стал ввязываться в ток-шоу, предложенное бабулькой. Ни времени, ни желания на это у меня не было. Когда я повернулся, чтобы забрать свою сумку, вторая бабушка-трусиха запричитала:

- Хулиган! Человека убил!.. Что он тебе сделал плохого?..

Я, молча, вошёл в полупустой троллейбус и сел на ближайщее свободное место. В раскрытую дверь ещё несколько секунд наблюдал за тем, как бабушки наклонившись к алкашу, что-то у него спрашивали…

Двери закрылись, троллейбус тронулся, жалостливые бабушки и алкаш исчезли из вида.

А я сидел и думал о том, что действительно, какого чёрта я вмешался? Ведь этот мудак-алкаш меня-то не трогал! Пусть бы выбивал у бабули деньги – мне-то какое до этого собачье дело? Тоже мне, Робин Гуд нашёлся!.. Вечно влезу куда не надо…

Я усмехнулся от неожиданно пришедшей в голову мысли: а ведь жалостливые бабушки теперь могут этому мужику не только денег на сигареты дать, но и на водочку скинуться… К тому же будь хотя бы одна из них моложе лет эдак на двадцать-двадцать пять, то и к себе домой притащила жить… Какой никакой, а мужчина… Пусть алкаш с обоссаной мотнёй, но… свой…, личный…, собственный…

Да, статус мужней женщины для их поколения это вопрос престижа…

А только ли для их поколения?..