Толкование на Книгу Иова свт. Григория Двоеслова - Книга XXVI, ч.6.

farisaios — 30.11.2016
И.Е.Репин "Иов многострадальный и его друзья".

Оглавление.
О том, что это за перевод здесь.

(Продолжение. Начало: 1, 2, 3, 4, 5)

Откуда приобщается:
Глава XXXVI. Стихи 1- 2. Елиуй также добавил и говорил таким образом: Потерпи меня немного, и я покажу тебе [Иов. 36:1-2][1].

41. Он уже сказал много, и надеется, что он будет говорить еще немного больше, потому что, именно, надменные люди считают, что они несут тяжелую утрату, если они ограничивают свое мастерство, говоря коротко. Ибо они полагают, что они показывают себя более образованными, чем больше они смогут открыть свой разум в множественности изречений. Но, так как они часто считают, что уважение молчания не воздается им, они порой упоминают силу Господа, от имени Которой они, кажется, ведут свои речи, и, под предлогом Него, они хотят молчания для себя, что они ни в коем случае не заслуживают, и, хотя, видимо, Бог всегда во главе их, когда они требуют слушать себя из почтения к Нему, они стремятся больше проявить себя, чем изложить Его деяния.
Здесь Елиуй добавляет, говоря:
Стих 2. Ибо мне есть еще что сказать от имени Бога [Иов. 36:2][2].

Потому что святые учителя иногда часто повторяют какие-то вещи, о которых они заявляют достаточно завуалировано для того, чтобы внести эти скрытые высказывания в сердца своих слушателей языком повторения, надменные люди также хотели бы подражать этой практике, и то, что они говорят, они повторяют высокомерно, не потому, что они стремятся внушить все сказанное в сердца своих слушателей, а потому, что они хотят казаться красноречивыми, по их мнению. Здесь Елиуй приобщает, говоря:
Стих 3. Я буду повторять свои знания с самого начала [Иов. 36:3][3].

Но, поскольку, упоминая знания, гордость его сердца проявила себя в его голосе, становится явно видно, что он надменный человек, если он быстро не спрячет себя под каким-то прикрытием. Посему, скрывая свою гордыню, он сразу же показывает праведность Господа, и говорит:
И я докажу, что Творец мой справедлив.

Для того чтобы, пока он говорит, как будто бы о Божьей праведности, все, что он произносит высокомерно, может избежать осуждения человека. Далее следует:
Стих 4. Ибо истинно мои слова без фальши [Иов. 36:4][4].

42. Даже праведники, когда они видят, что слабые слушатели не могут их понять, часто хвалят то, что они говорят. Не потому, что они стремятся к собственной похвале, но дабы зажечь своих слушателей желанием слушать их, дабы, когда они произносят речи своим голосом, они могут охватить более горячей привязанностью сердца своих слушателей. Так и Павел, когда он говорил к Коринфянам о многих удивительных вещах, сказал: «Наши уста открыты вам, о, вы, Коринфяне, сердце наше расширено» [2 Кор. 6:11][5]. Но надменные люди, пока они не знают, что такое доброе сердце и подражают только своим словам время от времени, спешат восхвалять то, что они говорят, не потому, что игнорирование их слушателей не нравится им, а потому, что они с нетерпением хотят порадовать себя. Они имитируют и симулируют голос праведников, но не знают власть их голоса. Они видят, что праведные идут впереди, но не знают, что они ищут. Ибо, когда святые учителя излагают похвалу своей проповеди, они поднимают, как это было, сердца своих слушателей от низкопоклонства мысли руками их голоса, дабы, будучи внезапно поднятыми, они могут побежать и встретить те слова, которые следуют дальше, и могут держать их более прочно в объятиях своего понимания, и любить их больше, по голосу того, кто восхваляет даже прежде, чем они взглянут на них. Но, как я уже сказал, надменные люди не знают этого. Ибо то, что они ищут, они не могут почувствовать внутри того, что они желают. Ибо написано о Церкви избранных: «Вся слава о ней, дочери царей есть внутри» [Пс. 44:14][6]. А мудрые девы, как было сказано, несли масло в своих лампадах [Мф. 25:4][7]. Откуда было сказано голосом святых: «Наша слава в этом, в свидетельстве совести нашей» [2 Кор. 1:12][8]. Но надменные люди, поскольку они не имеют никакого свидетельства своей совести перед Богом, ищут свидетельства чужого голоса перед людьми, и, когда они медленно получают его, они вырываются в бесстыдной похвале самим себе. Ибо, если они не слышат аплодисменты людей, которые они охотно ищут, они сами говорят в честь их собственной мудрости. Откуда же Елиуй добавляет, говоря:
И совершенное знание должно быть доказано тебе.

43. Он, несомненно, чувствовал, что он собирался произнести великие изречения, но он не мог скрыть свою высокую оценку себе в своей набухшем сердце и, следовательно, предшествовал своей похвалой свою точку зрения, потому что он будет уже действительно виновен во время Божьего суда, если он просто чувствовал в тишине то, что он велик. Ибо мы совсем не в безопасности, перед тщательным рассмотрением истины, хотя у нас нет ничего в себе, что бы заслуживало упрека в суждении людей. Ибо часто, когда наши мысли небрежны, на нас нападает гордость, которую мы еще подавляем в тишине. Но пока наша тайная гордость не погаснет пробужденным покаянием в глубине сердца, в котором она берет свое начало, все заслуги наших деяний погаснут перед нашим строгим Судьей. Следовательно, мы должны рассмотреть, с какими великими мучениями эта гордость будет осуждена, которая лелеема до тех пор, пока она говорит смело, даже если она говорит то непростительное, которое тайно произрастает в сердце. Мы должны также учитывать, с какой силой гордость царит внутри, что до сих пор поощряется, так как не стыдится даже выходить наружу. Потому что когда Елиуй чувствовал великие вещи, он не мог смиренно удерживать себя, он показывал возвышенные знания, он отверг благодать смирения. И в то время, следуя за даром, с помощью которого он желал хорошо провозглашать свои речи, он потерял благодать, с помощью которой он мог бы жить хорошо. «Ибо знания делают человека надменным, а любовь назидает» [1 Кор. 8:1][9]. Но пусть он теперь утверждает, что он по-прежнему не знает, как говорить правильно. Ибо, после того как он вдохнул гордые мысли в свой разум и в слова дерзости, он добавил благородное изречение, сказав:
Стих 5. Бог не отвергает сильных, хотя Сам Он силен [Иов. 36:5][10].
44. Некоторые вещи в течение этой земной жизни могут принести боль сами по себе, а некоторые – исходя из обстоятельств. Некоторые из них приносят боль сами по себе – такие, как грехи и нечестие. Но некоторые, время от времени, приносят боль, исходя из обстоятельств – такие, как мирская власть или узы брака. Ибо брак – это радость, но то, что произрастает вокруг него через заботу об этом мире – это зло. Отсюда Павел говорит: «Тот, кто с женой, не думает о том, что есть в этом мире, а о том, как он может угодить жене» [1 Кор. 7:33][11]. Здесь также, советуя некоторым людям лучшую участь, он отговаривает их от брака и говорит: «Но я говорю не то, что я могу поймать вас в ловушку, но то, что подобающе и то, что может дать вам силы молиться Господу без препятствий» [1 Кор. 7:35][12]. Пока то, что не приносит боль, сохраняется, а то, что приносит боль, часто совершается при сопутствующих обстоятельствах: как часто мы идем вдоль прямой и ясной дороги, но, все же, наша одежда запутывается в колючем кустарнике, который растет по сторонам. Мы не спотыкаемся на ровной дороге, но что-то растет вдоль нее, что ранит нас. Ибо, велика есть та мирская власть, которая, при правильном использовании является особенной наградой от Бога, но иногда тот, кто превозносится над другими, набухает гордыней мысли. И, пока есть все для служения разуму, пока все приказы выполняются быстро, согласно его желанию, пока все восхваляют его добрые деяния, если таковые совершаются, но, в то же время, они не воспрепятствуют его злым деяниям, пока они слишком восхваляют его, даже за то, что они должны винить, разум, будучи введен в заблуждение даже тем, что находится под ним, поднимается над собой, и, пока он окружен бесконечными аплодисментами извне, остается лишенным истины внутри. И, забывая себя, он рассеивается после речей других, и считает себя действительно таким, как о нем говорят, а не таким, каким он должен видеть себя внутри. Он презирает тех, кто ниже его, и не признает их равными себе по природе их, и считает, что природа дала им слишком много достоинств в их жизни, кого он превосходит по своему положению. Он считает себя гораздо мудрее всех тех, у кого, как он видит, меньше власти, чем у него. Ибо, на самом деле, он ставит себя на высокое возвышение в своем мнении, и он, будучи в тех же самых условиях, что и другие, презирает смотреть на них, как на равных и, таким образом, становится похожим на того, о ком написано: «Он взирает на все высокое, и он царь над всеми детьми гордыни» [Иов. 41:26][13], и о чьем теле сказано: «Род, чьи глаза высокие и их веки подняты на высоту» [Притч. 30:13][14]. Он ведом к олицетворению того, кто стремится к одиночной возвышенности и презирает жизнь в компании с ангелами, говоря: Я взойду на высоты облачные, буду походить на Всевышнего. Затем, чудесным судом, он достигает глубины внутреннего падения, пока он поднимается внешне к высотам власти. Ибо, истинно, человек сотворен, как ангел-отступник, когда он не желает быть таким, как его ближние. Так и Саул вырос с похвального смирения в набухшую гордыню его вершиной власти. Он был истинно возвышен своим смирением и отвержен из-за своей гордыни, как Господь свидетельствует, говоря: «Когда ты был маленьким в глазах своих, разве не сделал Я тебя главой колен Израилевых?» [1 Цар. 15:17][15]. Прежде чем он достиг власти, он видел, что он был маленьким, но, поддерживаемый временной властью, таковым себя больше не считал. Ибо, предпочитая себя, по сравнению с другими, он считал себя великим по своему собственному суждению. Но, на удивление, когда он казался себе маленьким в своих собственных глазах, он был велик в очах Господа, а когда он был велик в своих собственных глазах, в очах Господа он был маленьким. Господь своим пророком запрещает нам быть великими в наших собственных глазах, говоря: «горе вам, кто мудр в своих собственных глазах и разумен в своих собственных суждениях» [Ис. 5:21][16]. И Павел увещевает нас не быть великими в наших собственных глазах, говоря: «Не мечтайте о себе» [Рим. 12:16][17]. В то время, как разум раздувается из-за количества тех, кто подчиняется ему, он падает вниз в похоть гордости на пике своего могущества, потворствующего ему.

45. Но, с одной стороны, быть неправедным – это одно, а то, что не каждый знает, как использовать эту праведность правильно – это другое. Ибо власть хороша, когда она находится на своем месте, но она требует внимательного поведения от правителя. Поэтому, тот правитель осуществляет свою власть правильно, кто научился, и как удерживать ее, и как преодолевать. Тот правитель осуществляет свою власть правильно, кто знает, как подняться с ее помощью над своими недостатками и, в то же время, как удержать себя внизу на уровне с другими. Ибо разум человеческий часто возвышается, даже если его не поддерживает никакая сила. А насколько выше он поднимется, если к нему присоединится власть? И, все же, он готов исправлять недостатки других должным наказанием. Отсюда также было сказано Павлом: Ибо он слуга Господа, мститель, изливающий гнев на того, кто творит зло. И тогда, когда исполнение мирской власти осуществляется, человек должен смотреть с величайшей осторожностью, дабы научиться выбирать из власти то, что принесет пользу, дабы противостоять ее искушениям, дабы чувствовать себя, даже пребывая в ней, равноправным по отношению к другим и, все же, несмотря на свое рвение к мести, поставить себя выше тех, кто творит зло. Мы приобретем более полные знания в этом вопросе, если рассмотрим некоторые случаи в церковной власти. Тогда Петр, хоть и имел Главенствующую власть [«principatum» - лат. - руководство] в Церкви Божественным предопределением, отказался быть чрезмерно почитаем Корнелием, который был праведным человеком и падал ниц перед Петром, но тот признал себя равным ему, говоря: «Встань, не делай так, я сам также человек» [Деян. 10:26][18]. Но, обнаружив грех Анании и Сапфиры, он вскоре показал, с какой огромной силой он поднялся над другими [Деян. 5:1-11][19]. Ибо словом он поразил их жизнь, которое он обозначил поиском Духа, и вспомнил, что внутри Церкви представлял главную силу против грешников, когда честь была жестоко навязана ему, он отказался признать перед его праведными братьями. В одном случае святость его деяния заслужила общение равенства, а в другом – его рвение к мести отобразило его законную власть. Павел не признал, что он был выше своих праведных братьев, когда он сказал: «Не для этого мы берем власть над верою вашей, а дабы быть помощником радости вашей» [2 Кор. 1:24][20]. И он сразу же добавил: «Ибо верою вы тверды». Как будто бы он говорил: У нас нет власти над верою вашей именно по этой причине, потому что вы стоите в вере. Ибо мы равны вам, в случае, если мы знаем, что вы стоите твердо. Казалось, он не знал, что превосходит своих братьев, когда он сказал: «Мы сделали себя маленькими среди вас» [1 Фес. 2:7][21], и снова: «И мы сами рабы ваши через Иисуса Христа» [2 Кор. 4:5][22]. Но, когда он обнаружил ошибку, которая нуждалась в исправлении, он сразу же вспомнил, что он их правитель и сказал: «Что вы хотите? Дабы я пришел к вам с жезлом?» [1 Кор. 4:21][23].

46. Таким образом, высокое место сразу же освобождается, когда правитель исполняет свою власть скорее над грехами, чем над своими братьями. Ибо природа сотворила всех нас равными, но это не естественно, когда одни стремятся править другими, это их вина, которая тянет их вниз. Поэтому правители должны возвысить себя над пороками, за счет которых они находятся выше других, и, когда они исправляют тех, кто совершил проступок, они должны тщательно обдумать, дабы поразить их недостатки правильно, по праву своей власти, но, охраняя их смирение, признать, что они равны с теми самыми братьями, которых они пытаются исправить. Хотя часто, это даже хорошо, что мы должны в наших тайных мыслях, предпочитать тех, кого мы исправляем, самим себе. Ибо их проступки наказываются, через нас, с силой дисциплины, но, в тех проступках, которые мы сами совершаем, нас никто не ранит, даже с нападением словом. Таким образом, мы находимся в большем долгу перед Господом, чем больше мы грешим без наказания от человека. Но наша дисциплина более освобождает тех, кто находится под нами от Божественного наказания, чем больше их недостатки остаются безнаказанными здесь. Мы должны управляться и со смирением в нашем сердце, и с дисциплиной в нашей работе. И мы должны, тем временем, внимательно следить, чтобы права дисциплины были расслаблены, пока добродетель смирения чрезмерно охраняется, и чтобы, в то время как правитель унижает себя более, чем он того заслуживает, он должен быть в состоянии связать дисциплиной жизнь своих подданных. Давайте, все-таки, придерживаться тех обязанностей, которые мы берем на себя в интересах других. Давайте сохраним изнутри ту оценку, которую мы выносим самим себе. Но, все же, даже те, кто привержены нам, могли бы должным образом изучить, по некоторым видимым свидетельствам, какие мы изнутри для того, чтобы увидеть, чего бояться от нашей власти, и узнать, чему подражать в нашем смирении. Имея авторитет в нашем исполнении, мы должны непрестанно возвращаться к нашему сердцу и усердно понимать, что мы созданы равными с другими, а не то, что мы были временно посланы, дабы быть выше других. Ибо, чем более возвышающаяся наша сила внешне, тем более мы должны быть сдержанными внутри, дабы она не осилила нашу мысль, дабы она не ускоряла наш разум быть в восторге от нее, и дабы ум был в состоянии контролировать эту власть, которой он подчиняется от желания власти.


(Продолжение следует).

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив