Тайна тысячелетнего социализма

dedov — 26.11.2017

Есть такое мнение, что капитализм скоро закончится совсем, так как он в глубочайшем кризисе. А на смену капитализму придет… социализм. Ибо нет альтернативы социализму. В Живом Журнале тоже частенько мелькают лозунги типа «Социализм народу будет возвращен!», «Нам нужен не капитализм, а социализм!», «Больше социализма, меньше капитализма!» и так далее. Люди обсуждают вопрос, как перейти от капитализма к социализму. Вот ведь проблема. От социализма к капитализму переходить сложно, а вот от капитализма к социализму – легко. Точнее, так: чем беднее страна, тем легче. Опыт СССР для современных социалистов – ничто, так как Советы дали фальстарт, опередили время, не дотянули до золотой эпохи. Надо начинать по новой, так как можем повторить. А ведь люди забывают, что социализм был не только в СССР и сопредельных странах. Социализма успели вкусить добрых четыре десятка стран. Плюс-минус. И если суммировать мировые социалистические годы вместе, то получается у нас минимум 1183 года социализма во всех красках, во все его, так сказать, ипостасях. Перепробовали все. Итог всегда один. Вот список стран. Включены не все страны, например, в нескольких арабских странах ситуация сложная была – их бросало то влево, то вверх. Они крутили-вертели, как могли. Все время сваливались в штопор. Поэтому был там арабский социализм, бааский социализм, исламский социализм, югославский социализм, нассерский социализм, шариатский социализм и так далее. Так что проблематично выделить годы правильного социализма. В любом случае, как говорит русская пословица: «говно на постном масле – это то же, что и говно, но еще хуже».

Албания (1944-1992) 47
Алжир (1969-1989)    20
Ангола (1975-1992)    16
Афганистан (1978-1992)     14
Бангладеш (1971-1991)      20
Бенин (1975-1990)     14
Бирма (1974-1988)    14
Болгария (1946-1990)         44
Боливия (2006-2017) 11
Венгрия (1949-1989) 40
Венесуэла (1999-2017)       18
Вьетнам (1945-2000) 55
Гайана (1980-1992)    12
Гана (1957-1966)        9
Гвинея (1958-1991)    33
ГДР (1949-1990)         40
Гренада (1979-1983) 4
Йемен (1967-1990)    22
Кабо Верде (1975-1992)     17
Камбоджи (1975-1989)      14
Китай (1949-1987)      38
КНДР (1948-2017)      69
Конго (1970-1992)      22
Куба (1959-2017)        58
Лаос (1975-1989)        14
Ливия (1969-1991)     22
Мадагаскар (1972-1993)    21
Мозамбик (1975-1990)       15
Монголия (1924-1992)       67
Никарагуа (1979-1990)       11
Перу (1968-1979)       11
Польша (1945-1989)  44
Румыния (1947-1989)         42
Сомали (1961-1991)  30
СССР (1917-1991)       74
Судан (1968-1985)     17
Танзания (1964-1992)         28
Уганда (1968-1986)    18
Чехословакия (1948-1990) 41
Чили (1970-1973)       3
Эквадор (2007-2017) 10
Эфиопия (1974-1991) 16
Югославия (1943-1992)      48

Первое, что бросается в глаза – это специфичность стран (с редкими исключениями). Скажем откровенно – это все страны третьего мира, где социализм углублял и бетонировал бедность. Это страны с неразвитой промышленностью. Запомним это наблюдение – завяжем узелок. Обращают внимание на себя и даты, когда устанавливался социализм в разных странах. Эпоха застоя, проходившая в ожидании коммунизма. Разумеется, даты смерти тоже красноречивы. Социализмы схлопывались либо на излете СССР, либо вместе с ним, либо сразу после.

Что интересно. Советский союз, клеймивший империализм, сам этим баловался. Где-то империализм переходил в колониализм, а где-то дело застревало. Разумеется, что речь идет об особом социалистическом империализме. Главнейшей задачей, на которую тратились громадные деньги, была легитимация СССР и его права на жизнь. Причем зрителями выступали и советские граждане, и граждане капстран, и правительства бантустанов. Особенно была нужна легитимация брежневскому режиму. Еще нужнее в это время была экономическая выгода от советского империализма. К этому пришли не сразу. Тут, кстати, нужно задаться вопросом. Если в СССР были умные люди (с этим спорить никто не будет), то почему они так долго додумывались до очевидных вещей? Геронтократия и идеологическая зашоренность. Только когда уже было поздно, СССР стал пытаться возмещать недопроизводство внутри страны через бартер с европейскими странами коммунистического блока. Вместе с этим они были и главными рынками сбыта советского сырья. И некоторой продукции. Широко снабжал советский ВПК своими изделиями как ближние, так и дальние свободные братские народы. Но вот открыть крупные производства в советских колониях для дальнейшего покрытия недопроизводства они так и не сообразили. А ведь у Маркса об этом есть. Не читали что ли? Поэтому-то и колонии выходили хлипкие: в военном плане все проходило удачно, а вот что дальше делать, толком не знали.

Однако, вернемся к нашим социалистам. Я должен признаться – давно дело было – тоже был социалистом… Иногда, опять признаюсь, я пугаюсь этого факта собственной биографии. Поэтому и пишу этот пост. Если кому-то безразлична данная тематика, то дальше можно не читать. Короче, под давлением фактов я давно был вынужден признать, что дебет с кредитом никак в социализме не сходится. Нет какого-то «идеального», «приемлемого», «оптимального», «нового», «человечного», «технотронного» социализма. Нет и «неправильного» социализма. Точнее будет сказать, что нет правильного социализма. На социалистические темы написано много макулатуры, измарано миллиарды страниц. А деревьев сколько загублено. Я не буду марать дигитальную бумагу, поэтому максимально коротко (по способности) опишу феномен социализма.

Если кратко (для тех, кто забыл или пытается забыть), социализм – это обобществление средств производства, обмена, распределения. Обобществление – важнейшее слово. Слово важное, да сложное, поэтому для бедных его заменяют на «общенародное». Целиком звучит это примерно так: «Товарищи, братья и сестры! Все, больше нет зажравшихся богачей и страждущих бедных! Больше нет несправедливости! Вся собственность принадлежит народу! Это все наше с вами — общенародное!». Наконец-то, теперь заживем. Понятное дело, что такую арию можно спеть только для бедных ушей. Внимать ее будет некая группа граждан, которая может быть весьма многочисленной, обуянная ненавистью и завистью к имущей группе граждан, которая может быть весьма малочисленной. Разговор в пользу бедных вводит бедных в состояние эйфории и заблуждения. Точнее, они сами это делают. Многое от них умалчивается. Так как если лозунги подробно расписать, то возникнет куча резонных вопросов. Простейшее заблуждение заключается в непонимании слова «общее». Общее – не значит, что принадлежит каждому в равной степени. Сегодня ты стругаешь, завтра я стругаю, послезавтра он ничего не делает, а потом я рубаночек в печку кину – собственность-то общая в равной степени. Разумеется, что каждый социалист меня по-пролетарски и по-товарищески одернет, окликнет, поправит, пожурит. Общенародная собственность – общее пользование в широком смысле, т.е. коллективное пользование, управление, распоряжение. Коллективно принимается решение о собственности, коллективно распределяются роли и обязанности. Имеется и коллективный контроль. Все по уму. Тут надо сделать важную оговорку. Когда мы говорим о социализме, мы подразумеваем ту тысячу лет социализма, которую успели закинуть в топку истории разные страны и континенты. Другого социализма у меня для вас нет. Да, в сфере идеального мы провозглашаем, что «клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас». Но в сфере реального происходит разное. Избитые жизнью люди могут указать на ряд нюансов. Поэтому и социализм мы объясняем, исходя из богатого имеющегося опыта.

Первое. Коллективное распоряжение собственностью означает, что небольшой коллектив (государственные мужи) распоряжается собственностью. Не каждый человек участвует в принятии управленческих решений, например, об уничтожении сотни станков, а конкретные люди наверху. Не может простой рабочий — водитель ассенизатора — Василий прорваться на завод и запросить бухгалтерию с целью выявления приписок и вывода продукции в серый оборот. Конечно, попытаться он может. И есть такой опыт у смелых советских граждан, но заканчивалось это все плохо: в лучшем случае следовала дружеская беседа в КГБ, в худшем – гражданин становился объектом опытов в Институте Сербского. Надо ведь было спасать человека. А как было дело, например, с колхозами? С совхозами все ясно. А колхозы-то как? Да никак. Примеров расформирования колхозов и продажи колхозной собственности коллективом колхозников нет в советской истории. А кто же тогда принимал главные управленческие решения по колхозу? Кто объединял, разъединял, укрупнял, уменьшал, сцеплял, расцеплял, формировал, расформировывал коллективы свободных тружеников? Ответ знает каждый внимательный, кто «ездил на картошку». Этот кто-то — секретарь райкома партии, на пару с председателем радостно встречавший горожан-белоручек. Есть, кстати, пропагандистский фильм сталинской эпохи, который так и называется – «Секретарь райкома». Там кроме пафоса можно увидеть, как райком распоряжается общенародной собственностью. Разумеется, что там, где есть секретарь райкома, есть и секретарь обкома/крайкома. Так сказать, тень старшего менеджера/товарища.

Второе. Эти конкретные люди получают полномочия не от народа, а от небольшой группы коллег партноменклатурщиков. Партия в социализме – важный элемент. Красных директоров назначали, а не выбирали. Назначались только проверенные люди из «обоймы». Им невыбранные бонзы (аппаратчик ЦК, первый секретарь обкома и т.д) делегировали право распоряжаться имуществом по усмотрению с условием выполнения определенных задач. Серое производство, недостача и приписки – это не волюнтаризм. Это в рамках управленческих полномочий.  Вспоминаем тов. Сердюкова.

Третье. Передача по наследству. Первая особенность – номенклатура – это наследуемая социальная принадлежность. Чем «развитее» социализм, тем более выраженная эта социальная страта. В африканских бантустанах, конечно, не везде успевала выкристаллизоваться белая кость. Там и каннибализмом, бывает, балуются до сих пор. В общем, наследовалась принадлежность к номенклатуре, а не конкретный завод. Пример – Антон Вайно – нынешний руководитель АП президента. Там интересная родословная. Но это только первая особенность. Вторая особенность заключалась в том, что на практике в Союзе были династии тех же директоров, когда сын сменял отца на ответственном посту. То есть наследование с социалистической спецификой было реализуемо и воплощалось на практике. Наследовалась не только принадлежность к элите, но и как бы конкретные предприятия, профессиональные деятельности.

Четвертое. Эта особенность социализма проявилась везде, где успевала затвердеть коммунистическая кромка. Недопроизводство и недопотребление. В принципе, это главный аргумент, который является осиновым колом в грудину любого упыря в красной от чужой крови рубахе. Образно выражаясь. Если собственность общенародная (твоя, моя, наша, ура), то как может получиться ситуация, в которой происходит хроническое (в отдельно взятой стране - 74 года) недопроизводство и, соответственно, недопотребление товаров, необходимых населению? Если население демократичным образом управляет производством коллективно, то не может быть примата тяжелой промышленности с таким жутким перекосом. Не может генсек от пятилетки к пятилетке рассказывать, как получилось тут, но опять не получилось там (типа легкой промышленности). И «не получилось» – это и десять, и двадцать, и тридцать процентов недопроизводства. Нет, ребята, все не так. Все не так, ребята. А было ли недопотребление в рядах номенклатурщиков, боровшихся с империализмом и ожирением? Вот уж где потребляли по-стахановски, перевыполняя план, невзирая на постулаты всесильного учения. Хотя, Маркс и про такое государство тоже писал. Не читал что ли никто? Видимо, читали. Не зря ведь в СССР марксистские кружки были под пристальным надзором КГБ с последующей передачей подопечных в надежные руки вертухаев ГУЛАГА/ГУМЗ/ГИТУ.        

И тут я выдвину сногсшибательный тезис. Социализм – это байка, фикция. Нет никакого социализма и не было. Как так? Может, и СССР тогда не было? СССР, конечно, был. А вот с социализмом есть вопросы. Я даже не о том, что социализм – это, по классику, более высокая ступень производства и социального устройства, логично идущая после капитализма. В эту ерунду мы даже не будем вникать. Классика РСДРП задвинули еще до «революции». Хотя мысль эта в условиях левацкого лабиринта имеет право на существование и преследование.   

Тогда, спросит читатель, что все это было? А вот что.

Для удержания власти большевикам был нужен городской пролетариат, которого в России практически не было. Не было, соответственно, и развитой промышленности. Вспомним наш узелок. Но опираться на какие-то группы было нужно. Можно ли представить, что в такой ситуации какая-то часть промышленности была бы национализирована, а какая-то осталась в честных рыках? Нет. Это было бы совсем неосмотрительно. Как разделение Германии на социалистическую и капиталистическую. Но и национализировать всю промышленность большевики не смогли. Т.е. попытались, но поняли, что не справятся и загубят все. Поэтому они дали заднюю, ввели НЭП, провели приватизацию части только что национализированных предприятий. А свернув НЭП, они завершили то, что было задумано изначально. Поэтому какие-то предприятия перетерпели не одну, а две-три национализации. Если бы Россия была настоящей индустриально развитой державой, то такой трюк не удался.

Но, как мы уже поняли, общенародная собственность – это нонсенс. Поэтому смотреть на социалистические выкрутасы нужно под следующим углом: в России начала XX века произошла не национализация, а сверх-приватизация промышленности. На собственность (и не только) наложила руки небольшая группа людей. Условно можно их назвать советом директоров. Корпорация большевиков впоследствии расширилась до громадного конгломерата, схожего по управлению с японскими кейрецу. Происходила не интеграция, а конгломератизация. Получилось это сделать только благодаря сверх монополии, в которой существовал большевистский кейрецу-конгломерат. Помогала поддерживать эту сверх-монополию экономическая блокада вокруг СССР и, разумеется, монополия на внешнюю торговлю со стороны правительства. Монополия была нужна большевикам для выживания. Уместно тут вспомнить торговлю титаном и высококачественными сплавами с США во время Холодной Войны. Разумеется, что советское руководство было в курсе, что метал покупался для новых истребителей и самолетов-разведчиков.

Какой из этого всего можно сделать вывод? Социализм – это специфическая форма капитализма, где в условиях сверх-монопольного рынка существует гигантский конгломерат. Конечно, в бантустанах конгломератов не было, были хлипкие корпорации, овеянные социалистическим душком.

Если открыть учебники по управлению и организационной структуре и добраться до страниц, описывающих недостатки конгломератов, то можно обнаружить описание недостатков СССР. Там будет и разрастающийся класс управленцев-стагнаторов, потребляющих диспропорционально. Там и проблемы с монструозной бухгалтерией, позволяющей прятать недостачи, потери, приписки. Там и неспособность управлять всеми элементами бизнеса с одинаковой эффективностью. Там и проблемы с развитием и т.н. инновациями. Там сказано и о том, что специфический главный бизнес (ВПК) влияет на остальные (например, Автопром) бизнесы, повышая цену, ухудшая качество, понижая количество. И так далее.

Вот, собственно и все. Еще в глянцевых учебниках говорится, что при слияниях и поглощениях управленческий состав начинает штормить. Это же наблюдается и при распродаже активов. Так что номенклатурщики из высшего управленческого состава кое-где просчитались. Не хватило опыта. Дали маху. Теперь этот опыт есть. Поэтому, можно повторить. И на этот раз все-все получится.



 

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив