Светлана Алексиевич. «У войны не женское лицо».

babs71 — 31.10.2015 Поднявшийся в интернете шум вокруг Нобелевской премии, присужденной Светлане Алексиевич, подвиг меня (дабы не уподобляться тем, кто «Пастернака не читал, но осуждает») ознакомиться с ее творчеством. А поскольку Великая Отечественная война вызывает у меня особый интерес, для ознакомления я взял книгу «У войны не женское лицо».
Сразу скажу, что книга мне понравилась. Построенная из многочисленных фрагментов воспоминаний женщин о войне, она и в наши дни производит сильное впечатление. А уж в момент первой публикации в 1984-м году, на фоне типовых советских мемуаров это просто была бомба. Собственно говоря, книга во многом и строилась как антипод этих мемуаров, что Алексиевич неоднократно подчеркивает на ее страницах. Более того, хотя книга воздействует в первую очередь на эмоции, почерпнул я из нее и некоторые любопытные факты. Так, например, для меня было новым узнать, что женщин использовали не только как снайперов, медсестер, связисток и т.п., но даже направляли на обучение в пехотные и инженерные военные училища.

Книга, безусловно, не лишена и недостатков. Один из них - излишнее доверие к мемуаристу. Как пишет сама Алексиевич: «Не раз меня настораживали (особенно мужчины-писатели): "Женщины тебе напридумывают. Насочиняют". Но можно ли такое придумать? У кого-то списать? Если это можно списать, то только у жизни, у нее одной такая фантазия». При этом сомнительные ситуации иногда буквально бросаются в глаза. Вот один из примеров: «У нас питание, знаете, блокадное, но как-то выдерживали. Ну, во-первых, молодость, это важно, а во-вторых, мы удивлялись самим ленинградцам. Нас же хотя бы чем-то обеспечивали, кормежка имелась, пусть минимальная, а там же люди шли и от голода падали. На ходу умирали. К нам приходили оттуда дети, и мы их подкармливали из своих скудных пайков. < … > Потом дети перестали приходить, а мы их долго ждали. Наверное, умерли. Я так думаю...». А описывает мемуарист не «смертное время» зимы 41-42 годов, а гораздо более позднее время (согласно ее же воспоминаниям она попала в Ленинград не раньше июня 1942-го года). Впрочем, надо заметить, что этот недостаток не является личной проблемой Алексиевич. Скорее это общая проблема всей позднесоветской интеллигенции. Так, в свое время я испытал настоящий культурный шок, когда мой отец стал мне доказывать, что мемуары являются более достоверным источником, чем архивные документы (поскольку документы могут быть подделаны, а в мемуарах хороший человек не станет врать).
Еще один недостаток – постоянное противопоставление «большой» и «малой» истории. Как писала в книге Алексиевич: «Да, я не люблю великие идеи. Я люблю маленького человека...». Впрочем, и это не личная проблема Алексиевич. Именно такое противопоставление великих идей и маленьких людей утвердилось в нашей культуре еще со времен Гоголя. Противопоставление это, на мой взгляд, одна из трагедий русской литературы. К сожалению, только Пушкин в «Медном всаднике» смог увидеть одновременно обе стороны этой медали: великие достижения страны и трагедию маленьких людей, которые за эти достижения платят.
В любом случае, на мой взгляд, книга «У войны не женское лицо» безусловно заслуживает прочтения.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив