Сирия. Война с ИГ

el_murid — 26.08.2017 Теги: Асад Можно оценочно предположить, что в Сирии более-менее "настоящая" война против ИГИЛ ведется примерно месяцев девять-десять, где-то с ноября прошлого года. До этого кроме возни у Пальмиры в реальности ни Россия, ни Асад никаких системных действий против ИГИЛ не вели, если не считать грозных речей в телевизоре. Основные боевые действия шли против "умеренных" боевиков и, как теперь понятно, эта война победоносной не стала - пришлось идти на создание "зон деэскалации", что по сути, явилось признанием невозможности нанести им решающее поражение.

Формально был достигнут успех, выразившийся в захвате Алеппо, но по факту это был акт торга и договоренностей с Турцией, которая решала свою задачу разгрома просаудовских группировок и переключение большей их части "на себя". В какой-то мере Россия своими руками и руками Асада решила для Турции ее задачу, что и стало причиной резкого потепления отношений. Инцидент со сбитым самолетом и помидорным ответом стороны сочли закрытым: на кону стоят миллиарды "Турекого потока", на их фоне какой-то пилот, морпех и самолет выглядят сущим недоразумением. Это геополитика, детка, как учат нас из телевизора наши пропагандисты.

Но возвратимся к ИГИЛ. 9 месяцев - приличный срок, и есть смысл оценить результаты героических усилий. Оценивать, конечно, лучше в сравнении. С ИГИЛ без дураков воюет Ирак, а потому, наверное, оценивать нужно в сравнении с его достижениями.

Главный аргумент тех, кто истово верит в мощь нерушимого союза Асада и Кремля (и примкнувшего к ним Ирана) - это раскрашенная карта, из которой следует солидное приращение территории под контролем Асада.

Проблема в том, что территория эта - пустыня. Самый крупный населенный пункт на этой территории не превышает 3-5 квадратных километров по площади и населением порядка 20 тысяч человек довоенной численности. За такое же время иракская армия, к примеру, сумела захватить (или освободить, тут вопрос оценки сложный) такие города, как Рамади, Фаллуджу, Тикрит, Рутбу с довоенной численностью населения, суммарно превышающей полтора миллиона человек. Да, с тяжелейшими потерями (только в Фаллудже было потеряно убитыми и ранеными порядка 15 тысяч человек, две трети из которых составляли шиитские каратели). Тем не менее, это тот результат, с которым можно сравнивать.

Девять месяцев у иракской армии ушло на взятие Мосула. При этом при продвижении к Мосулу была освобождена территория, превышающая ту, которую освободили сирийцы (причем иракцы попутно не только шли по пустыне, но и освобождали указанные города).

Сравнение явно не в пользу сирийцев - по всем сопоставимым показателям они, конечно, выглядят крайне бледно по сравнению с иракцами. Правда, нужно учитывать, что фактически армии у Асада нет уже с середины 13 года. Поэтому и темпы наступления, мягко говоря, не впечатляют.

При этом война в Сирийской пустыне всё еще продолжается. Она выглядит как череда слабо связанных между собой тактических ходов, за которыми трудно увидеть общую оперативную картину. Опять же, не стоит искать какие-то сложные объяснения: при столь катастрофической нехватке сил у сирийцев (под ними, естественно, нужно понимать весь пёстрый конгломерат из иностранных наемников и небольшого числа собственно сирийских военных весьма посредственного качества) такой рисунок боевых действий неизбежен. Сил на проведение операций у сирийцев нет, а потому они вынуждены постоянно перебрасывать на новые места одну и ту же ударную группу общей численностью в 3-5 тысяч человек. Остальные подразделения с огромным трудом справляются с функцией контроля над территорией, а в случае внезапного налета боевиков попросту бегут, что мы и наблюдали несколько последних дней.

ИГИЛ, как показывают события последних дней, довольно умело создает локальные кризисы, сбивая и темп наступления, и не давая сосредоточить силы сирийцев в каком-то одном месте. Для ИГ ситуацию облегчают и решения сирийского командования, которое постоянно пытается дробить и без того малочисленные ударные подразделения.

Судя по темпам, которые демонстрируют сирийцы, они сумеют в лучшем случае решить задачу очистки пустынной местности к концу нынешнего года. После чего перед ними встанет задача взятия Дейр эз-Зора и, возможно, нефтяных месторождений на восточном берегу Евфрата. Уточнение "возможно" здесь не случайно - идет соревнование между курдами и сирийцами за эти самые месторождения, и если курды успеют раньше, то сирийцам придется смириться с ситуацией.

Вопрос, который касается непосредственно Россию - это, конечно, вопрос продолжения войны. Наши военные уже озвучили установку: война будет продолжаться до победного конца, то есть, до ликвидации военной структуры ИГИЛ и "Джебхат ан-Нусры" (а точнее, конгломерата "Хайят Тахрир аш-Шам"). Судя по текущим результатам, это означает как минимум год, а возможно, и еще больше времени. Все предыдущие залихватские обещания про "несколько месяцев" забыты. Даже двумя годами здесь явно не обходится, а вероятнее всего, и на третью годовщину этой странной войны рапортовать об окончательной победе не удастся. Хотя наши, конечно, всегда способны изобрести какой-нибудь победный лозунг.

Война перешла в разряд долгоиграющих. При этом цели войны так и не определены, так как "борьба с международным терроризмом" - это не цель, а процесс. Сроки такого процесса могут быть вообще бесконечными.

Наконец, главный вопрос. Никто и не пытается сказать, а что дальше. Даже если удастся выдавить ИГИЛ в пустыню (пусть и через год, а то и полтора), то что потом? Остается ХТШ с числом бойцов в 15-20 тысяч человек на севере страны. Остаются курды, которые уже очевидно захватывают территории, никогда им не принадлежавшие, что неизбежно вызовет кризис уже в отношениях с ними. Крайне сложной остается обстановка на самом юге Сирии, где Израиль уже однозначно высказался по поводу присутствия Хезболлы и строящихся баз КСИР. Судя по составу делегации, с которой прибыл на днях в Сочи Нетаньяху, перед Путиным был ребром поставлен вопрос о присутствии иранцев на предельно беспокоящей израильтян территории.

Говоря иначе, ни о каком прекращении войны после решения проблемы ИГИЛ не предвидится. Более того: возможно резкое обострение противоречий, которые пока загнаны под ковер задачей совместной борьбы с ИГИЛ. Причем противоречия имеют не только внутренние игроки, но и внешние. Сегодня Россия вынуждена союзничать с Ираном, потом ей придется решать задачу: в случае конфликта Израиля и иранских сил в Сирии принимать чью-то сторону или держать нейтралитет? Оба решения чреваты своими проблемами.

Этот момент вообще никак не освещается и даже не ставится. Вполне возможно, что до такого уровня вообще в России никто не ведет никакое планирование. Установка "там поглядим" гораздо более вероятна, чем любые хитрые планы.

Увы, но сирийская война, в которую мы влезли катастрофически поздно, теперь ведется в таком формате, что любое решение, связанное с ней, несет в себе все более увеличивающиеся риски и издержки. Примерно понятен профит Газпрома и структур друзей Путина, в интересах которых и ведется эта война. В чем интерес России, так и остается за кадром.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив