…Каждое утро для большой компании молодых ребят с Украины начинается с литровой бутылки вискаря Grants. Пока одна британско-польско-прибалтийская половина отеля чинно завтракает кашей и омлетом, другая — украинская — шумно похмеляется после вчерашнего. На пляже мы их ни разу не видели.

Но бодун бодуном, а обед по расписанию. К ланчу на их столе возвышается уже пара литрух шведского «Абсолюта». Ужин обычно идет под Bacardi или под водку «Московскую».

И так — каждый день. После полуночи они громко бузят, орут песни, сидя в шезлонгах у бассейна, и их «г» фрикативно разносится по Синайскому полуострову.

…Симпатичная отпускница, дородная Наталка лет 55 по дороге на пляж призналась, что ездит в Египет по три раза в году. Отдыхает от трудов праведных на ниве MLM — многоступенчатого маркетинга. Продает по всей Украине витаминные добавки. Идут хорошо — у людей средства есть.

«Война? Это у них там война. Все власть поделить не могут. Меня и моих сыновей это не касается. Мы же в Николаеве живем. Сыновей своих никуда не отпущу. Если что, откуплюсь, денег не пожалею».

Что занимает в жизни эту Наталку? Главная ее задача — беспрепятственно продолжать ездить на курорты и жить в свое удовольствие.

А кто против? Никто!

…На одной из экскурсий познакомились с парой из-под Донецка. «Ну как у вас там, — деликатно спрашиваем, — совсем тяжело?» «Трудно, очень, — признаются они, — особенно старикам и молодым. Не платят ни пенсий, ни пособий, ни зарплат». Заметив мой взгляд на джинсы Guess и сумочку от DG, молодая женщина, прищурившись, продолжает:

— А нечего было Донецку ввязываться в эту войну! Сейчас бы жили, как люди. Вон, всей Украине все выплачивают, а мы, как прокаженные теперь! Хотя наша семья поддерживает украинскую власть. И как нам теперь доказать, что мы не с ними, не с ополченцами этими? Мы должны сидеть тихо и не выступать. Только тогда нас оставят в покое.

…Ах, как это знакомо! К конформистам мы и здесь, в Латвии, попривыкли. «Как бы чего не вышло?» — изо дня в день повторяют наши приспособленцы крылатую фразу Человека в футляре. Но у нас мир, а в Украине — война. Там делать выбор рано или поздно придется. И многие этот выбор сделали уже вчера и делают сегодня.

После египетских каникул я вот что подумала. Нынешняя киевская власть войну уже проиграла. Если ее молодые парни едут на курорт и пьют беспросветно, когда родина в опасности, значит им эта война — по барабану. Им не за что бороться, не за что воевать: только оставьте в покое меня.

А у новороссиян есть мотивация: они бьются — за свое выживание, за право жить на своей земле так, как они хотят, за право говорить на своем языке. И в этой борьбе они пойдут до конца.

Основное условие, которое позволяет Новороссии держаться и побеждать, — сила правды, своя семья, дети, родные корни и свой язык.

Украина за всю историю своей независимости имела призывную армию, был лишь очень небольшой период, когда они перешли на контрактную основу. Поэтому по обе стороны баррикад достаточно людей, которые прошли срочную и сверхсрочную службу, а также служили на офицерских должностях.

В Донецке и Луганске собрать профессиональную армию людей, которые служили по всем военно-техническим и военно-учетным специальностям, — никаких проблем не составляет. Это не составляет проблем и для Киева. Вопрос только — в мотивации. При этом реально командуют на поле боя командиры добровольческих батальонов, вообще не имеющие военного образования.

В такой ситуации задача Киева — нагнетать страсти и постараться на этой волне загнать в мобилизацию как можно больше народу. Тем более что натовская армия тоже не спешит впрягаться за Украину.

Но проблема в том, что основная движущая сила Майдана, которая привела Порошенко к власти, — это Тернопольская, Волынская и Львовская области. Им нет никакого дела до Донбасса и до единого государства.

Неслучайно в украинской армии с каждым днем растет количество дезертиров. На ноябрь 2014 года их число уже перевалило за 5000 человек, из них почти тысяча — кадровые военные, остальные — мобилизованные.

Настроения в порошенковской Украине сплошь антивоенные: идти на фронт и погибать непонятно за что никто не хочет.

Проблема лишь в том, удастся ли мужчинам призывного возраста затеряться на просторах то ли России, то ли Польши, то ли далекого Египта?