Подробности потом
zis-man — 18.07.2016Сначала я всё же хотел бы кратенько высказаться по поводу давешней дискуссии на просторах fb, потому что это меня задело. Несмотря на то, что я пытался весь день сделать вид, что это не так.
Сошлюсь на Пушкина, потому что, как правило, он прав. Более того, я не могу припомнить случая, когда бы он был неправ. Можете вносить поправки и предложения.
За точность цитаты не ручаюсь, но Александр Cергеевич сказал примерно следующее: «По поводу нравов, царящих в моём отечестве я могу говорить что угодно, но если это скажет какой-нибудь французик или иной иностранец, пасть порву».
Я предупредил, что цитирую не буквально. Я к этому отношусь несколько спокойнее, чем Пушкин, но что-то существенное в его словах есть.
Поэтому по совокупности множества факторов я считаю, что могу говорить по поводу Великой Отечественной войны всё, что считаю необходимым. По поводу истории страны тоже. Могу рассказывать анекдоты типа истории образца 1942-44 года «Слушай, Мойше, я так думаю, что когда мы, наконец, выйдем из этого чёртова Освенцима, мы не расстанемся - будем лежать рядом на одной полке в магазине в отделе мыла». (Еврейский фольклор того времени и места).
И я знаю темы, в которых я должен быть предельно осторожен, чтобы не задеть чувства людей в тех областях, в которых я не свой и мне бы лучше помолчать.
Кроме того, я исхожу из презумпции лучшего в людях и для того, чтобы назвать человека мудаком, у меня должны быть достаточно веские и неоднократно проверенные основания.
Всё. Программная часть завершена.
Запоздалый выход в эфир объясняется большим километражом, не всегда доступным интернетом и вкусными продуктами, включая водку завода «Крышталь» и Шампанское минского завода с точно таким же вкусом, какой я помню с детства. Ладно, не с детства.
Привожу диалог: «Да вот, сыра сыну купили, он такой любит, а у нас его нет». Глаза у собеседницы становятся больше головы - «Это где же такое может быть? Вы откуда?». Скромно отвечаем - «Из Москвы». (Это про пармезан).
Позавчера мы перевалили за две тысячи километров по Белоруссии и остановились в Новополоцке. Потому что в этих местах с гостиницами плохо. Их просто мало. Но эта - замечательная. То, что она две звезды - гнусный поклёп.
Я толкнул дверь с надписью «на себя», и вошёл. Понял, что наконец нахожусь в гармонии с предлагаемой мне действительностью. Но это, как всегда, оказалось иллюзией. Действительность опять меня переиграла - дверь открывалась в обе стороны.
Так, про Полоцк чуть позже. И вообще, подробности потом. Это тезисы. Сначала несколько обобщений.
О белорусской скульптуре. Заинтересованных лиц прошу не нервничать.
Она заметнейшим образом делится на несколько категорий.
Классическая скульптура - Франциск Скорина, Симеон Полоцкий, Симон Будный и т.д. Здесь всё абсолютно канонично, уместно, профессионально. Без комментариев. Фотографировать, в общем, не имеет смысла.
Ленин. Их здесь до … Иногда по две штуки в пределах видимости. Ленин с кепкой на голове, Ленин с кепкой в руке, Ленин без кепки нигде, Ленин с партитурой, Ленин с торой, Ленин с вопросом на лице «и почём дают?», Ленин матовый, Ленин с глазурью, Ленин с герпесом, Ленин в две натуральные величины, в три… Их много, они каноничны и выполнены согласно предписаниям Имперской палаты художеств.
Патриотические памятники, посвящённые событиям Великой Отечественной. Их очень много. Комментировать не буду, а то опять кого-нибудь обижу. Как правило, разница между реальным событием и художественным воплощением оскорбительна. Интересующихся отсылаю к книге Энна Ветемаа «Монумент» или если кто застал, к одноимённому спектаклю театра «Современник» 80-х с Константином Райкиным в главной роли. (Просто я в те годы там работал и пересмотрел всё, на что хватило ума пересмотреть).
«…и в канаве пьянка продолжалась». (Это цитата оттуда, описание очередной скульптурной композиции с гранатами в руках).
И ещё один тип памятников - городская скульптура. А вот это просто замечательно. Оно есть. Памятник суворовцу в Минске я уже показывал. А вот малая скульптура в Полоцке.
Кстати, да. Это указатель того, где находится географических центр Европы. Насколько мне известно, их несколько и находятся они в самых разных местах. Тем не менее...
Как всегда, успели неприлично мало. Но зато ярко.
Сначала пошли в детский музей. Ну да, видали и побогаче, и пошикарней, и выходили оттуда с головой, которая разбухала от шума, детского визга, спецэффектов и впечатлений.
Но здесь всё было тихо, вдумчиво, не спеша и трогательно. Часы и время. Тик-так, кап-кап.
Дети смотрят и думают.
Весы. Старинные чугунные. На чашку весов можно положить камушек, мешочек с песком или гирю. И снова подумать. А девушка-экскурсовод присядет на корточки, чтобы её глаза и глаза ребёнка оказались на одном уровне и поможет думать. Задаст, например, вопрос.
Патефон, который играет. Заводной, не от сети. Как он это делает? Не цифровой, аналоговый. И ручки громкости у него нет.
Я смотрел детскими глазами на предметы, существовавшие задолго до их рождения - огромные компьютеры 286-й серии, мобильные телефоны с антеннами и уж совершенно непонятный древний прибор под названием пейджер.
А потом мы поговорили с совершенно чудесным и изумительным сотрудником музея о времени и детях. Он святой! Молодой парень.
Нет, действительно, они молодцы. Хоть что-то они смогут вытянуть. Потому что альтернатива - это уличные кафе, где папа и мама пьют пиво, а дети бегают вокруг.
Потом мы отправились в музей под названием «Прогулка по Нижне-Покровской». Он находится в здании под названием «Домик Петра I», что категорически не соответствует действительности, но работает на имидж и кассу музея. Пётр в Полоцке действительно был, жутко наскандалил, сгоряча убил несколько священников и уехал. Поэтому настоящий домик Петра вряд ли бы сохранился.
В общем, это просто домик. Вот такой.
А в домике элементы бытовой и городской культуры Полоцка начала XX века. Воссозданный образ Нижне-Покровской улицы.
Дальше было как всегда. Пока мы двигались в сторону Софийского собора, параллельно нам в ту же сторону, но по параллельной улице двигалось костюмированное шествие с хоругвями и мегафонами в ту же сторону. Впереди колонны медленно двигалась ГАИшная машина, за ней жутко поющие граждане, время от времени они останавливались у очередного храма вознести молитву. Останавливались и ГАИшники. Потом все продолжали движение.
К собору мы подошли практически одновременно. Мы пошли внутрь, они расположились на лужайке для проповеди. Собор для посещения закрывался в 18 часов, потому что теперь он используется как музей и концертный зал, а время было уже без четверти шесть.
Мы переглянулись - «Ну что, обойдём вокруг?». Надо сказать, что обычно мы к этому относимся достаточно серьёзно, потому что с тех пор, как мы обошли храм в Юрьеве-Польском, этот манёвр всегда заканчивался интересными встречами и продолжительными беседами. Тогда к нам вышел замечательный человек, бывший алкаш, а теперь мастеровой, восстанавливающий церковь, открыл, впустил, показал, рассказал…
Точно та же история повторилась и в Вишнево - там ведь тоже костёл был заперт. Мы его обошли и появились ксёндз Иосиф с Алесем.
Но здесь мы решили, что ничем не рискуем и обошли собор.
Когда уже удалялись в сторону города, меня окликнули по имени. Я решил, что это Господь и как всегда сделал вид, что не слышу. А вот фигушки! Среди паломников оказалась моя знакомая. Причём, с мужем и годовалым ребёнком. Это паломническое шествие униатов. Ну, слегка поговорили за жизнь…
Но вот чтобы так пересечься! При том, что никто из нас не имеет ни малейшего отношения к Полоцку.
Теперь по поводу Витебска.
Ещё раз, в очередной раз напоминание и мордой в оливье по поводу того, что нельзя делать никаких выводов на основании информации, полученной из внешних источников. Уж попадался, казалось бы, на этом.
Это я по поводу «Славянского базара». Просто мы угодили в самую гущу.
Моё впечатление об этом событии складывалось из репортажей центральных каналов российского телевидения и расписания событий фестиваля на сайте этого самого фестиваля. Результат ожидаемо тошнотворный.
В реальной действительности - город гуляет. Нормальный европейский городской праздник. Центральная часть - огромное количество точек на площадях и пешеходных улицах, где играют и поют, как правило, чрезвычайно профессиональные этнические музыкальные группы, где продают какие-то народные штуки, где происходят игры, танцы (как всегда, меня вытянули из толпы - я тихо себя вёл, честное слово - и в результате я танцевал что-то такое белорусское. Ну почему каждый раз я со своим латентным ДЦП?).
Можно поиграть в беспроигрышную лотерею - заплатить немножко денег и выиграть один из маленьких бутербродов с салом и рюмочку горилки. Да нет, куда мне… Я за рулём :(
Жара аццкая! Это зайчик перед этим ещё голову снял. Как там внутри
костюма, даже не представляю себе.
Я этих ребят воспринимал как своих коллег. И радовался, и
сочувствовал. Потому что нелёгкий у них труд.
А этот, видимо, уже от себя. Тихонько стоял и замечательно играл
"Stairway to Heaven".
Поэт с бокалом в руке читал стихи
Замечательный весёлый праздник. Чистенько одетые полицейские самым что ни на есть заботливым образом следят даже не за порядком, это и так в норме, а за тем, чтобы все, кто хочет перейти дорогу, могли это сделать максимально безопасно. Это действительно существенный момент, потому что народу много, а дороги в центре широкие.
Да, кстати, а вечером по Первому каналу Белорусского TV показали программы фестиваля - ну хорошо, это не моё, ладно. Но это ярко и очень профессионально. И совершенно не то , что я видел раньше - весь этот пошлый официоз и «вечно живых» на сцене.
Раскаиваюсь и общаю в очередной раз не делать выводов по результатам просмотра телевидения. Всё надо потрогать своими руками.
Следующая остановка - художественный музей. Собственно, из-за коллекции картин Юделя (Иегуды) Пэна. И, к тому же, там была заявлена выставка работ Марка Шагала.
С Шагалом всё более чем скромно - всего две небольших работы, заимствованные из Псковского музея, а вот экспозиция Пэна - открыв рот. Один зал - пейзажи. Не могу сказать, что замечательно, видимо на продажу… Не знаю. Но зал портретов! Такого на моей памяти не было никогда, чтобы я сидел на лавочке в музее и таращился на картину. Я в другой раз напишу подробнее, потому что и так припозднился.
Там было ещё несколько художественных выставок, в том числе зал Ивана Хруцкого - это XIX век. Просто видно, что очень хорошо.
Но после Пэна хотелось уйти, потому что после него уже ничего посредственного смотреть не хотелось.
Хрена! Нас отловили доблестные хранительницы музея и ни одна из попыток сбежать до окончания просмотра всей экспозиции не увенчалась успехом.
Пришлось посмотреть все залы, в том числе и ужас-ужас-ужас.
Всё, что хочется, всё равно сейчас не покажу и не расскажу. Позже. Потом мы отправились в дом-музей Марка Шагала, и это было замечательно. При том, что фактически, экспозиция очень небольшая. Но за счёт удивительных фотографий и документов она великолепна.
Затем ломанули в усадьбу И.Е.Репина в «Здравнёво» в 16 километрах от Витебска. Это его первая усадьба, он оставил её жене после развода. «Пенаты» были потом.
Несколько удивляет местное видение истории, заметно отличающееся от того, к которому я привык. Это проявляется в обмолвках хранителей музеев или экскурсоводов, когда с ними не спеша разговариваешь. Такое лёгкое ощущение параллельного мира. Близкое к тому, какое возникает, когда слышишь у питерских поребрик или булка в значении «белый хлеб».
«…когда Финляндия отделилась от СССР…». Речь идёт о 1918 годе и это очень квалифицированный специалист говорит. По интонации слышно, что это не оговорка.
«…во время Великой Отечественной войны Шагал переехал из Парижа в США» - это другой специалист в другом месте.
Это вот так здесь видится.
Во многих городах мне попадалась улица 17 сентября. Ладно, улица 1-го Мая, Восьмого марта или Седьмого ноября. Такое бывало.
В первый раз, когда я увидел надпись «ул. 17 сентября» я вздрогнул и озадачился. Перебрал в памяти всё, что мог вспомнить.
Но вспомнил только 17 сентября 1939 года. День, когда Советский Союз, верный союзническому долгу, вступил во Вторую мировую войну.
|
</> |