Pax Americana vs Советский Союз

varjag_2007 — 29.07.2010

 В Восточной Европе, более чем в каком-либо другом регионе американцы усмотрели опасность того, что они назвали советским экспансионизмом. Между тем для непредубежденного наблюдателя было достаточно ясно, что именно «война окончательно и бесповоротно уничтожила традиционные восточноевропейские политические и экономические структуры, и ничто, что Советский Союз мог сделать, не в силах было изменить этого факта, ибо не Советский Союз, а лидеры «старого порядка» в Восточной Европе сделали этот коллапс неизбежным. Русские могли работать в новых структурных ограничениях самыми различными способами, но они не могли выйти за пределы новой реальности. Более осведомленные, чем кто-либо, относительно своей слабости в случае конфликта с Соединенными Штатами, русские пошли достаточно консервативным и осторожным путем повсюду, где могли найти местные некоммунистические группы, согласные на отказ от традиционной политики санитарного кордона и антибольшевизма. Они были готовы ограничить воинственных левых и правых, и, принимая во внимание политическую многоликость региона, они питали не больше, но и не меньше уважения к не рожденной еще функциональной демократии в Восточной Европе, чем американцы и англичане продемонстрировали в Италии, Греции или Бельгии. Ибо ни американцы, ни англичане, ни русские не желали позволить демократии возобладать где-либо в Европе за счет важнейших стратегических и экономических интересов… Русские не намеревались большевизировать в 1945 г. Восточную Европу, если — но только если — они могли найти альтернативу».^[1]

Склонность советской стороны к компромиссу сказалась, прежде всего, в практике Единого фронта, в составе которого Россия фактически заставляла прислушивающиеся к ее мнению левые партии подчиняться вождям гораздо более широких коалиций, часто традиционным консервативным деятелям. Задачей Москвы в годы войны было не создание максимального числа социалистических стран, а предотвращение возвращения в власти в восточноевропейских столицах горячих приверженцев отсекновения России от Запада, приверженцев cordon sanitaire, сторонников замыкания России в Евразию.

Если бы это было не так, и Сталин стремился бы распространить социализм на всю Евразию, то он, как минимум, готовил бы соответствующие правительства для потенциальных кандидатов от Норвегии до Турции. Между тем все правительства с которыми он, в конечном счете, имел дело, образовывались независимо. Показателен пример Эдварда Бенеша. Не был «старой заготовкой» и Болеслав Берут, не говоря уже о послевоенных министрах венгерского, румынского, болгарского и прочих правительств.

Америка же готовила полуколониальное место восточноевропейцам, положение зависимых от западноевропейского центра стран, участников мирового разделения труда на положении поставщиков самых примитивных продуктов и сырья. Свобода и демократия были своего рода «вторым эшелоном» соблазна; первым был допуск на рынки развитых стран.

Итак, Восточной Европе предлагался все тот же «старый порядок» колониализма и зависимости от финансового и технологического треугольника Нью-Йорк — Лондон — Париж. На виду у всего мира американцы уничтожили совместный характер Союзных контрольных комиссий в надежде на то, что мощь Запада сдержит революционные перемены и создаст контролируемую Западом демократию.

Вторая мировая война стала казаться американскому правительству трагической ошибкой, и империалистические Германия и Япония стали казаться предпочтительнее в качестве «спутников в будущем, чем СССР».^[2]

Можно сказать, что «холодная война» родилась из противоречия, которое создатель Организации Объединенных Наций президент Рузвельт старательно стремился не замечать. С одной стороны, новая международная организация должна была идти по вильсоновскому пути и решать свои проблемы на «общем собрании», на Генеральной Ассамблее. С другой стороны, основные проблемы мира обязаны были решать Великие Державы (Совет Безопасности ООН). Противостояние между двумя этими фактически противоположными подходами в ходе Второй мировой войны как бы камуфлировалось. Но с наступлением мира оно стало очевидным. Мощь, а не «коллективный разум», стала основой решения спорных проблем, это и породило «холодную войну».

Был ли Советский Союз с его специфической идеологией и политической системой причиной распада мира победителей на блоки и начала «холодной войны»? Чем больше мы узнаем о процессе возвышения США, тем значительнее сомнения в такой «демонизации» Советской России. Трудно не согласиться с, возможно, лучшим западным исследователем данного вопроса Дж. Л. Геддисом: «Не многие историки готовы отрицать сегодня, что Соединенные Штаты были намерены доминировать на международной арене после Второй мировой войн задолго до того, как Советский Союз превратился в антагониста».^[3] К. Лейн не без основания утверждает, что «Советский Союз был значительно меньшим, чем это подавалось, фактором в определении американской политики. На самом же деле после Второй мировой войны творцы американской политики стремились создать ведомый Соединенными Штатами мир, основанный на превосходстве американской политической, военной и экономической мощи, а также на американских ценностях».^[4] Несогласие огромного мира с абсолютным доминированием США и повело мировое сообщество к «холодной войне».

Резюмируем. В конце Второй мировой войны в Вашингтоне утвердились несколько аксиом.

Первая. Европа после периода 1914–1945 гг. ослабла радикально и надолго. Центр мира переместился за океан, на этот раз американцы утвердятся на всех континентах и предложат свои решения основных спорных проблем от Филиппин до Греции.

Вторая. США заполнят вакуум, образовавшийся после крушения Германии и Японии. В Европе американскими сателлитами станут союзники и жертвы Германии. Поражение же Японии выдвинет вперед в Азии сателлита американцев Чан Кайши и всех потенциальных партнеров воинственного Токио по «великой азиатской сфере сопроцветания». Тихий океан превратится в американское озеро, а окружающие народы будут получать от американцев все — начиная с конституции и кончая долей американского рынка.

Третьяаксиома. Россия, ощутившая благоприятные стороны ленд-лиза, будет смиренно ждать помощи и в более широком смысле. Она будет строить свою безопасность на основе дружественности Америки, у нее не будет альтернативы следованию в фарватере США. Ослабленная чудовищными испытаниями, Москва вынуждена будет пойти на любые уступки при решении германского вопроса, на Балканах, в Польше, на Дальнем Востоке. А иначе ей не видать экономической помощи при восстановлении страны, не получить весомой доли репараций из Германии. Она лишится полностью влияния в таких странах, как Иран, и не получит прежде обещанной помощи в турецких проливах.

Четвертаяаксиома. Атомное могущество нивелирует любые попытки подорванных войной великих держав восстановить долю мирового баланса. Отсталой стране, такой как Россия, понадобятся многие десятилетия для создания своего «абсолютного» оружия, русским не под силу пройти путь американской науки 1939–1945 гг., требующий чудовищной концентрации ресурсов и адекватных научных кадров. Атомная бомба станет неоспоримым аргументом американской дипломатии, тем «козырным тузом», который поможет Америке во всех спорных вопросах.

* * *

Американский анализ послевоенного мира оказался упрощенным. Предлагать американские рецепты развития по всему миру окажется накладно и, как показали Корея, Вьетнам и Ирак, невозможно даже для такого гиганта как Америка. Без согласия США великий Китай пошел своим путем в 1949 г., Индия в 1950-е годы, колониальные народы в ходе деколонизации 1960-х гг. В заполнении германо-японского вакуума примут участие другие народы, для которых американские решения не выглядели оптимальными. Ценя экономическую помощь, Россия все же не соблазнится обменом ее на независимость. Народы ценят собственные традиции и презирают жалкий конформизм — в чем и убедилась могучая Америка на примере с Россией.

Вплоть до середины 1980-х гг. Советскому Союзу удавалось успешно противостоять американской экспансии в мире, добиваться осуществления своих интересов на международной арене. Несмотря на определенные трудности, советская империя все послевоенные годы сохраняла статус сверхдержавы, — и так продолжалась до пресловутой горбачевской перестройки…

      
                      Анатолий Уткин. "Измена генсека. Бегство из Европы"

Оставить комментарий

Популярные посты:

macer

Оптовая торговля табаком для кальяна: эффективный бизнес с надежным партнером Jija

bmpd

Преобразование Вооруженных Сил России в 2022-2024 годах. Часть 2: вооружение и

uctopuockon_pyc

Цирк-шапито

pro100_mica

Мелодии дня

pantv

4 апреля ● День Интернета и переезда ЖЖ из США в Россию

iam_krasnoyarsk

Комсостав танкового батальона 1-й дивизии народного ополчения

pro100_mica

Мелодии дня

roula

ЖЖ 25: интересные факты обо мне и моем блоге

aptekarskiy

Весенний бал цветов, ч. 2

• Ранее
• Архив