они меня так уважают...

karma_amrak — 28.07.2010 В моем маленьком уютном дворе, замкнутом четырьмя хрущебами, безраздельно царят бабки – отработанный пролетариат с филевского как бы «радиозавода». Они вездесущи, крикливы и гиперактивны, как недолюбленные дети. .
Я состою в конфронтации с ними вот уже десять лет, с первого дня как въехала в дом.
Теперь уж стало полегче, потому что за эти годы я приобрела репутацию человека, с которым лучше не связываться, то есть непредсказуемого, странного, с экстремальными сексуальными причудами, и даже, возможно, состоящего на службе страшно сказать где. Поэтому сейчас они не наскакивают на меня с визгом прямо при выходе из подъезда, а только отводят глаза при встрече и шипят за спиной.
А в самом начале чего только не было.
Когда-то у меня по квартире ходило много голых баб. Просто потому, что им так нравилось, а мне было все равно. И юные похмельные нимфы, меланхолично покуривающие на балконе топлес, собирали целые амфитеатры престарелых алкашей. Алкаши приходились бабкам всякими родственниками, и чтобы спасти сыновей и сожителей от соблазна бабки науськали на меня участкового. Притон, говорят, у нас тут, товарищ старший лейтенант. Непонятными запахами тянет и девки по ночам то ли стонуть, то ли ржуть.
Участковый пришел как нельзя более вовремя. У меня была генеральная уборка, и я встретила его в трогательной пижамке с чебурашкой, в передничке и с веником в руке.
Мы трендели часа два за чаем. Он как раз разводился с женой, а я ему сочувствовала эдак мягко, по-женски, мол, бывают же такие стервы, не в деньгах ведь счастье, где она найдет еще такого, как он.
После этого психотерапевтического сеанса все бабкины доносы участковому на мою похабную квартирку разбивались об его ледяное молчание.
Бабки посовещались и решили, что я просто ему правильно и вовремя даю, поэтому он и не волочет меня в кутузку, как ему по должности положено. И тогда, чтобы мне жизнь медом не казалась, у меня последовательно побывали: налоговый инспектор (на какие шишы покупаем квартиры?), пожарный инспектор (поступил сигнал, что у вас захламлен балкон!) и до кучи какой-то тараканий вивисектор (соседи говорят, от вас бегут насекомые). Этот последний долго в изумлении ахал и хлопал себя по ляжкам, пытаясь найти у меня хоть какую-нибудь живность, кроме кошки. Я любезно предложила поискать у соседей, куда вся она, наверное, и сбежала.
Всю эту вакханалию совершенно случайно, зато категорически, пресек мой папА. Он заехал ко мне по пути с какого-то приема на дежурной машине с водителем и в полном генеральском блеске. И вежливо поинтересовался у бабок, каков номер кода, а то он вот приехал к любимой дочке, а код забыл. Бабки, выяснив, кто, собственно, дочка кинулись наперебой расхваливать мое поведение и воспитание. Растаяли, старые стервы. И не мудрено – папА выглядел, как мечта лимитчицы конца семидесятых.
После этого скандалы и диверсии прекратились. Как отрубило. Теперь, если что не по них, только робко спрашивают – а что, мол, это было? Не статья ли уголовного кодекса ЭрЭф?
Когда три не до конца трезвые еврейские женщины у подъезда, тоже забывшие этот треклятый код, решили вызвать меня, распевая нежными тенорками на три голоса какую-то душераздирающую песню на иврите, бабки только окна позахлопывали, но в истерику не впали и ментов не вызвали. Хотя одна из бабок потом, будучи под шафе, призналась, что была совершенно уверена - это три мусульманские смертницы, собравшиеся взорвать к чертовой матери нашу стратегически важную для Отечества «хрущебу», так прощались с жизнью.
Но все рекорды побил на днях один неудачно развиртуализированный товарищ. Надравшись, он появился под окнами (квартиры и кода, слава богу, не знал), и часа полтора кричал разные изысканные непристойности, не забывая при этом воспитанно называть меня на «вы» (Вы, Карма…). Я, как гордая Инезилья, натурально, на балкон не вышла, ибо, честно говоря, перетрусила.
В конце концов, товарища уволокли во тьму местные алкаши, чтобы сообразить на пятерых. Не знаю уж, что он им там втирал всю ночь, но на следующий день, когда я вышла гулять с собакой, один из алкашей отделился от опохмеляющейся группы и подошел ко мне.
- Извините, мужики вот хотели сказать. Мы вас очень уважаем. Вы не думайте.

Жаль, что во дворе у нас такой непререкаемый матриархат. Как бы это «уважение» не порушило наше с бабками хрупкое перемирие.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив