Об эстетике и технологии. Часть четвертая.

anlazz — 02.03.2017 Говоря о советском пути в архитектуре – а тем более, о нем в 1930-1950 годах – нельзя обойти и еще одну важную тему. А именно – не упомянуть о «знаменитых» сталинских бараках. Разумеется, под этим названием следует упоминать не мифические «бараки Гулага» - которых никто не видел, но о которых, разумеется, все очень широко наслышаны из многочисленных антисоветских источников. Нет, речь пойдет о других бараках, до сих пор широко доступных для обзора, и постоянно выступающих любимой темой ненавистников «сталинской архитектуры. А именно – о каркасно-щитовых строениях коридорного типа, возведенных в 1930 – 1950 годы в самых разных уголках нашей Родины. Именно эти самые бараки постоянно всплывают в разговоре, стоит только завести речь о «сталинках»: дескать, основной тип жилья при Сталине был именно таков, а пресловутый «сталинский ампир» на самом деле составляли ничтожную часть построек. С последним, впрочем, спорить тяжело. Но вот первое утверждение, несмотря на его кажущуюся логичность, на самом деле не соответствует реальности.

Поскольку большая часть населения вплоть до конца 1950 годов проживала вовсе не в данных бараках, а в рубленых избах с печным отоплением. Так как были селянами – а именно такие дома являлись господствующими в сельской местности. Хотя, разумеется, были и местные варианты: например, глиняная мазанка на Украине или войлочная юрта в Казахстане. Но, в любом случае, вплоть до начала индустриального домостроительства 1960 годов, в стране преобладало «традиционное жилье», возводимое самими жильцами. А пресловутые бараки – т.е., здания «временного типа», построенные по каркасно-щитовой технологии - давали менее 10% городского жилого фонда. (Меньше, чем дореволюционная деревянная застройка.) Впрочем, во вновь возводимых городах и поселках подобных строений было много больше. Это понятно: требовалось создать дешевое и массовое жилье, которое со временем должно было быть заменено на что-то более приличное. То, что в реальности эти самые бараки дожили до наших дней – «заслуга» отнюдь не Сталина. (И даже не Хрущева с Брежневым – так как массовый снос подобных строений начался в 1980 годы, и должен был быть завершен к концу 1990 годов. Но случилась «свобода» - и на обитателей бараков стало всем наплевать – надо коттеджи-дворцы возводить для «лучших людей».)


Впрочем, до Революции подобной задачей (постройкой временного жилья) вообще не заморачивались – если речь не шла о проживании ценных специалистов, то никакого жилья, как правило, не строилось. Рабочие сами рыли землянки – по сравнению с которыми указанные бараки выглядят, как коттеджи «лакшери-класса». Будут силы и средства – поставят избу. Нет – ну и хрен с ним, пускай подыхает в землянке! Единственной же причиной строительства домов тогда выступала задача получения прибыли. И весьма немалой – если судить по тому, что в дореволюционное время «доходный дом» считался чуть ли не эталоном бизнеса. Интересно, кстати, что при этом сортиры в большей части подобных домов делались на улицах – как и в пресловутых «сталинских бараках». По банальным санитарным нормам – поскольку с центральной канализацией вплоть до 1960 годов был известный напряг. Впрочем, что там сортиры – подавляющая часть домов в это время отапливалась печами, а в качестве водопровода использовались ближайшие колодцы. (Правда, обеспеченные жильцы этого не замечали, так как подобным обслуживанием занимались слуги.)

И, в общем-то, единственная разница с бараками в большей части дореволюционного жилья была в стоимости. Поскольку, хоть рубленная постройка и считалась относительно дешевой в России, но все равно, по отношению к доходам основной массы населения эта дешевизна выходила условной. (Изба бедного крестьянина, к примеру, стоила от 100 рублей. У более-менее зажиточных она выходила и до 500 рублей. Ну, а городские дома обходились, разумеется, дороже.) Поэтому не ничего странного в том, что начав обширную программу индустриализации, приведшую к массовому переселению людей, Советская власть решила изыскать способ более дешевого строительства – чтобы не загонять большую часть населения в землянки. И нашла. Этим способом, как не удивительно, оказался крайне популярный во всех развитых странах способ каркасно-щитового строительства. В США, к примеру, в то время щитовыми были, наверное, до 90% жилых домов. Тех самых «коттеджей», которые на долгие десятилетия стали символом «американской мечты». Да и сейчас мало что изменилось – просто появились более совершенные материалы.

Впрочем, не только жилые дома, но и значительная часть общественных зданий в Соединенных Штатах строилось в то время подобным образом. Поскольку небоскребы или, даже, просто кирпичные деловые кварталы выступали признаками лишь немногих центров, а рубленые постройки строились лишь в самых «лесных» штатах. В остальных же довольствовались двумя слоями досок с опилками между ними для утепления. Разумеется, было бы смешно думать, что американцы не видели все недостатки данного метода – и, прежде всего, низкую его долговечность. Но отказываться от щитовых строений в пользу чего-то более монументального даже не думали, поскольку умели считать. (В отличие от ненавистников «совка».) Какой смысл возводить дом на века, если через два-три десятка лет конъюнктура полностью поменяется, и места прежнего благоденствия превратятся в полнейший отстой? А так – и быстро возводится, и без жалости оставляется. Поэтому США конца XIX – первой половины XX века были настоящей «страной городов», возводящей последние без счета – и так же, безо всякого сожаления их бросающего.

Впрочем, если копать глубже, то можно увидеть, что данная технология была не чем иным, как дальнейшим развитием т.н. европейской фахтверковой постройки. Смысл последней состоит в том, что деревянный каркас заполняется разнообразным материалом- чаще всего, глиной, но встречается и кирпич (в один слой), земля и даже разнообразный мусор. Потом все штукатурится и создается иллюзия капитального строения. Фахтверк очень популярен в Европе со времен Средневековья – из-за своей дешевизны и быстроты возведения. (Настолько популярен, что до недавнего времени любая картина, изображающая «европейскую жизнь», неизбежно включала в себя подобные здания.) Впрочем, как не странно, в условиях европейского климата фахтверковые здания прекрасно сохраняются до сих пор – в той же Франции есть «фахтверки», построенные еще в XV-XIV веках! Единственным недостатком данного типа зданий выступает низкая теплоизоляция, но европейцам мерзнуть – не привыкать. Да и зимы в Европе теплые, так что вполне прокатывает.


Так что «каркасно-щитовое строительство» - это, самый что ни на есть, архитектурный мейнстрим, зародившийся в Европе и доведенный американцами до промышленного совершенства. Поэтому неудивительно, что в поиске оптимального решения проблемы временного жилья, советские руководители обратили внимание именно на подобное решение. Разумеется, в российском климате каркасно-щитовые строения вплоть до появления искусственных утеплителей – пенопласта, минеральной ваты и т.д. – были не самым комфортным видом жилья. Опилки неизбежно «сваливались» - впрочем, как и по всему земному шару - войлок сгнивал или съедался молью, а значит, теплоизоляция строения падала на порядок. Но ведь от подобных домов не требовалось стоять вечно – они должны были выступить лишь временным прибежищем, вместо пресловутых землянок. Впрочем, даже по сравнению с привычной для России рубленой избой – если в качестве последней использовать не добротные дома, построенные в 1950-1970 годах, а аутентичные жилища бедных крестьян – бараки будут выглядеть не столь отстойно.

Поскольку вплоть до середины века большую часть изб (а так же мазанок) составляли строения, крытые соломой и имеющие площадь не более 20 квадратных метров. Причем из них половину занимала русская печь, очень часто еще и топящаяся «по черному». Поскольку с дровами были серьезные проблемы – в отличие от Советов, для которых снабжение топливом при наличии печного отопления было нормой, для любых других властей все это являлось исключительно частным делом «отапливаемого». И хорошо еще, если оно касалось только необходимости рубить и пилить лес. Гораздо хуже было – если этого леса не было в наличии: на огромной территории европейской России леса были практически сведены к концу XIX века, и начали восстанавливаться лишь в 1930 годах. И если лес и был, то он оказывался «частновладельческим», и к порубке не допускался. Тогда приходится топить печь… ну, всем, что под руки попадется, включая навоз. А главное - не «выпускать» тепло любыми силами, в том числе, и за счет отказа от печной трубы. По сравнению с подобным «курным раем» (к которым относились и землянки) любое каркасно-щитовое строение выглядит дворцом.

Так что осуждение СССР за то, что он, на определенном этапе развития строил пускай не идеальные, но, все-таки, пригодные для жизни дома, обеспечивая их всем необходимым (вроде топлива для печи), выглядит, в лучшем случае, фарисейством. Дескать, почему Советы не построили для каждого человека индивидуальный коттедж «американского образца»! (Технологически, как уже сказано, не особо отличимый от барака –но при этом требующий гораздо больше средств на отопление.) Или не построили прекрасные жилые «избы» образца 1970 года, которые позднесоветские люди воспринимали, как «обычное жилище русского крестьянина». (Кстати, я все время думал, что так любимые «сказочными иллюстраторами» «избушки в одно-два окошечка» есть банальная стилизация. Пока не появился интернет, а в нем – массовые фотографии «России, которую мы потеряли». И стало понятно, что никакой стилизации не была – а была самая что ни на есть реальность.) Или – что уж там мелочиться – не построили кирпичных особняков в стиле «арт-нуво», в которых жили дореволюционные профессора и товарищи прокурора.


А то как бы было прекрасно – дамы в шляпках, джентльмены в накрахмаленных манишках, детишки в кружевах. «Пардон», «мадам», театральная премьера, новый роман модного писателя, закрученный ус гусара, икра по 20 копеек и услужливые лакеи в передней, за рубль готовые выгнуться дугу перед посетителем. Балы, красавицы, лакею, юнкера – и прекрасные жилые дома с трехметровыми потолками, лепниной и паркетом. А «совок» вместо этого дал щитовые бараки и работу на заводе – как же тут не возненавидеть советскую власть! Правда, в реальности люди, жившие в сталинское время, по какой-то причине власть не ненавидели, а скорее, наоборот – так как видели в предоставляемых ей благах реальную ценность. И вряд ли тогда кто-то – ну, за исключением ничтожного числа «бывших» - мог реально представлять себя на этих самых балах в «артонувовских» особняках. Даже в качестве лакея – поскольку подобного сытного места еще надо было добиться!

Поэтому вплоть до конца 1970 годов вопросы уровня: а чего мы так плохо живем? – не были особенно популярны. Да, недостатки были, они прекрасно замечались и активно бичевались – и в прессе, и в жизни. И проблемы со строительством, и проблемы с иными сторонами жизни должны были решаться – и решались: те же бараки где-то с 1960 годов строиться перестали, заменившись на индустриальное домостроение. С центральным отоплением, канализацией, водопроводом и прочими прелестями цивилизации. Но для того, чтобы это произошло, должен был создан огромный промышленный комплекс, включающий в себя множество отраслей – от производства цемента до создания подъемных кранов. И следовательно, до того, как это было сделано, строительство бараков воспринималось ни как унижение – а как реальное удовлетворение жилищной потребности в имеющихся условиях. Кстати, строения подобного типа никогда и нигде не считались капитальными – т.е., их временность была изначальным, запроектированным качеством, а замена на более «приличные» постройки считалась обязательной. Да, не сейчас - но рано или поздно это должно было произойти, поскольку суть существующей строительной отрасли состоит именно в этом.

И вот тут-то мы и подходим к основной причине «баракофобии». А именно – к тому, что для современного человека наличие последнего качества является глубоко не очевидным. Поскольку он прекрасно знает, что целью строителей является получение денег. (Равным образом, как и целью любых других действий.) А значит, «попадание в барак» выступает символом окончательного жизненного провала (практически уровня «попадания в Гулаг»), из которого выбраться никак не получится. Представить же иное для нашего современника является невозможным, поскольку…

Впрочем, поскольку тут речь идет о самом важном выводе из всего цикла – то это сказано будет в следующей части.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив