Когда трава была зеленее.

Столько уже лет я не просыпаюсь с чувством свободы и уверенности, что и вспомнить страшно. Нет, с лёгкостью в теле и без звона в голове ещё бывает, но так, чтобы потянуться и выдохнуть - лепота - нет. Глаза ещё не открыл, а в голове вихрем заповедь курятника несётся - клюнь ближнего, нагадь на нижнего и не забудь про дальнего, ибо дальний приблизится и клюнет тебя. И не спасает, что у тебя жемчуг мелок, ибо, как говорила моя бабушка, малые дети - малые заботы, большие дети - большие заботы.

    Я не о том, что личные проблемы это явление строго наших дней. Нет. Личное никогда не переставало быть не личным. Даже, когда на Даманском в снегу лежали советские солдаты, советские граждане, массово желая им победы и живыми вернуться домой, в разговорах обсуждали скорую возможность покупки новенькой машины "Жигули", завод по производству которых они же для себя и строили. Никто из них, по крайней мере я этого не слышал, не считал, что правы китайцы и нам пора прекратить эту аннексию чужой территории. Про пражские события такого не скажу, о них полной уверенности в разговорах я не чувствовал, но в даманских единство было полное.

    Чуть попозже вообще стало здорово. Подрос, вся жизнь впереди. Вся зелёная трава твоя вместе с девками в ней. Только выбирай - учиться или работать, или пока только учиться работать. Откроешь справочник для поступающих и выбираешь город, в котором хотел бы учиться выбранному делу. О конкурсе на место расспрашивал. Силы свои прикидывал - преодолею ли.  Размеры кошелька родителей не прикидывал. В голову не приходило. Ибо связи между поступлением и деньгами не было. Для кого-то может и тогда было, но это было делом именно его совести, а не требованием системы.

    И учиться главное стимул был. Когда ты первый ученик, то и выбор свободный имеешь. Поленился или Бог не дал, то не беда - страна работу даст и спать уложит. Тогда и папин патефон без иголок на "Спидолу" поменяешь и прикинешь, как в Болгарию съездить, чтобы Финляндия ближе стала. Можно, конечно, было и куда-то в Африку чего строить или кого учить поехать, но как-то не комильфо было. Поэтому больше дома оставались.

   А позже дурак тщеславный проявился. Славы захотел невероятно. Да такой, чтобы на весь мир, а не только дома. В болоте, говорит, живём, в застое. Мы и подхватили - "перемен, хотим перемен". Кто поумнее и поскотинистее тот власти с деньгами захотел. Кто умный и не скотина, тому неведомой демократии дай - вот там есть и нам такой. Мы же все остальные, кто мёд ели, щербета захотели - он как мёд густой, но так красиво и таинственно звучит. Это потом, когда попробовали, поняли, что против мёда он ничто, а тогда хотели.

  Но, чего теперь? Чувство то общим было. Это сейчас видно, как дубинами и пулями та неведомая демократия оберегает ряску своего болота, свой застой от сквозняков хранит, хотя сквозняки те их родные и в газетах они их даже носителем власти называют. Да и то, пока на наших улицах не появились космонавты, подобные их инопланетянам, мы не думали, что и по нашим головам демократизаторы начнут ходить. Зря не думали. Нынче это первый аргумент власти в твою голову.

  Второй, что и не даёт столько лет просыпаться свободным и уверенным, это, как говорят небезызвестные Кличко и Порошенко, чёткое понимание того, что в твою спину твой же согражданин ножик воткнёт и ещё и провернёт его для верности.  Это он от того, что не согласен с тобой в том, что здесь должно быть так, как издавна повелось. Здесь должно быть так, как там, уверен он. И ты ему ничто. Прах. Ему вся твоя ( своей он её такую не считает ) страна ничто. Он рубаху на груди рвёт с криком - санкций на их головы, покаяния в их умы!

  Пока его, такого открытого и буйного, бьют. Но это пока. Он и орёт от того, что нутром своих чует, что рядом они злом дышат.