Кобдо. Первые впечатления от самого дальнего угла Монголии.

varandej — 20.12.2017

За неделю в Монголии я так и не смог понять, что же она такое: снаружи "шестнадцатая республика бывшего СССР", а внутри - девственная Азия, или же наоборот: снаружи - девственая Азия, а внутри - "шестнадцатая республика"? Главная эмоция путешественника в Монголии - это вынос мозга, причём на каждом шагу. Главная эмоция самой Монголии, её национальный девиз -  "всем пофиг!". Ну а Монгольский Алтай, долина реки Кобдо в аймаках Баян-Улгий и Ховд - это самый дальний от столицы и самый нетипичный угол Монголии. В первой части расскажу о дороге туда из России и о местной, в большей степени городской, специфике; на вторую часть оставлю рассказ о быте кочевников. Но для всей Монголии эти впечатления типичны, или же только для её западного угла - пока что не берусь предполагать.

В прошлой части я закончил рассказ о Казахском Алтае видом на Белуху. Но фактически прошлая часть - это рассказ про Чуйскую степь и Кош-Агач в России, которые вместе с Монгольским Алтаем я бы назвал Заалтай - они похожи. С Ташанты, конечного пункта Чуйского тракта, и начнём рассказ.

Монгольская специфика начинается ещё до прибытия на границу. Заключается она как минимум в том, что граница здесь работает только в будние дни с 10 до 17, с обеденным перерывом в 13-14 часов, и прохождение её редко бывает быстрым. В Кош-Агаче монгольские казахи набирают пассажиров до Улгия у "Марии-Ра", и просят всего-то по 500 рублей с человека - против нескольких тысяч за извоз у местных таксистов. Вот и ко мне под вечер подошёл неряшливый дядька с выразительными глазами и расстёгнутой ширинкой, и задумчиво почёсывая ниже пояса, сказал:
-Привет, брат!
-Здрасьте, - я ожидал, что сейчас у меня попросят на водку.
-В Монголию машину нашёл?
-Нет. А откуда знаете, что ищу?
-Ээээээ, брат! Я из Монголии. Бахытхан меня зовут. Завтра поедешь?
Я не знал, каким должен быть потомок Чингисхана или монгольский казах, и решил не брезговать. Ночью меня догнала Оля, ехавшая автостопом аж от самой Москвы, а утром мы пошли искать Бахытхана. Но принцип "лучше прийти раньше на 2 часа, чем опоздать на 5 минут" в Монголии не работает - объявился Бахытхан лишь тогда, когда я уже смирился с тем, что мы его не найдём. В УАЗа-козлика он впихнул кучу своих тюков (ездят сюда из Монголии не столько продавать, сколько покупать), пару крупных женщин (скорее всего двух жён - как мне обясняли, у монгольских казахов, особенно сельских, это не редкость), наши рюкзаки и нас самих. Окно в УАЗе не закрывалось совсем, но и не открывалось для удобной съёмки, в моторе что-то навязчиво тарахтело, в ногу упирался какой-то рычаг, и мы ещё не знали, что в Монголии это норма. Добрый Бахытхан всем раздал по варёному яйцу. Одна из жён, доев, протяжно рыгнула. Минут за 40 мы доехали до Ташанты (не в том смысле, в каком это говорил уймонский чудик) и встали в очередь на границу. И как-то, сами не заметив как, разговорились с интеллигентного вида русским человеком на огромной праворульной машине. Звали его Сергей, в Монголию он ехал явно по делам, и с первых минут разговора я понял, что он явно знает страну "изнутри". Получить такое вступление я счёл шансом, который нельзя упустить, а привередливая Оля уже мечтала покинуть Бахытханова "козла" и пересесть в мягкую просторную "японку". В общем, посовещавшись, мы сказали Бахытхану, что уходим, и Бахытхан спросил "Па-чи-му?!" с такой смесью угрозы и отчаяния, что мы вздрогнули. Сергей, однако, сам был не прочь взять пассажиров, и чуть поторговавшись, Бахытхан отпустил нас за "неустойку" в 600 рублей.
Ну а этот кадр - уже с обратного пути. На границе в Ташанте почти всегда вот такая движуха:

2.


Обратно мы ехали на ещё более убитом УАЗе, который специально для нас и ещё пары казахов полтора часа ремонтировали в Красной Юрте. Дело в том, что помимо хитрого режима работы, граница здесь ещё и не пересекается пешком - только на машине. Минивэны с тюками на крышах едут из Улгия в Казахстан, конечный пункт у них то ли Астана, то ли Караганда, а минимальный тариф - до Павлодара. И едут они всегда с небольшим перегрузом по пассажирам, поэтому у границы оставляют "подкидышей" добираться каким-нибудь попутным транспортом, и честно ждут их на той стороне. Ожидание может длиться часами, а в Ташанте и Красной Юрте по логике вещей должен быть целый бизнес по извозу подкидышей. Но россиянам все должны, а монгольцами всё пофиг, поэтому добыть транспорт мы смогли только устроив скандал на всю Красную Юрту.

3.


Этот УАЗик, справедливости ради, был самым убитым во всём Баян-Улгие - я первый раз в своей жизни увидел машину, которая заводилась снаружи:

3а.


Прохождение пассажиров как правило занимает в разы меньше времени, чем оформление и досмотр машины. Самые несчастные люди на границе - это байкеры, им приходится сидеть натурально часами. Вот например удивительная компания из несостоявшейся Швейцарии Востока и настоящей Швейцарии:

4.


А вот не знаю кто, но лица их полны безысходности - кажется, ребята смирились с перспективой прожить остаток жизни на этом пыльном ветреном КПП:

5.


Досматривают машины строго - через границу России с животноводческой сверхдержавой запрещён провоз любых продуктов животноводства. В Кош-Агаче мне рассказывали байку, как пару лет назад пограничники завернули финна, путешествовавшего по миру на телеге с лошадью. Сергей вёз пару кило свинины для мусульман (ибо в Улгие не продают), но умел её правильно прятать. У нас же было сало для предстоящего похода на Аккем, но в металлических коробках, видимо отвлекавших на себя внимание сканера. На обратном пути было ещё веселее - пограничница, увидев в УАЗе среди четырёх казахов двух русских, изрядно удивилась:
-С какой целью ездили? Где были?
-Туризм. Были в Улгие и Ховде.
-Как вы в Ховд попали? Там же чума! Въезд и выезд закрыты, карантин.
-Ничего себе! Мы видимо до чумы проскочили. Но на въезде машины проверяли на предмет сурков.
-Так, я вам сейчас наглядную агитацию дам, а дома обязательно к врачу сходите.

6.


В общем, "туда" мы прошли российскую границу часа за полтора, "обратно" и вовсе оформление УАЗика грозило затянуться до вечера, поэтому мы пошли к пограничникам и объяснили ситуацию: мы граждане РФ, своего транспорта нет, выпустите нас наружу!
Но хватит про обратную дорогу - вот очередь машин на той стороне КПП, и всё те же казахские бусики с барахлом на крышах:

7.


Закрытость границы для пешеходов - не бюрократическая блажь, а объективная данность: между Ташантой и Красной Юртой 25 километров степи. За Ташантой ещё тянутся сенокосы - последние километры Чуйского тракта я показывал в соответствующем посте. Конец Чуйского тракта является одновременно и его высшей точкой - физическая граница проходит по Дербетскому перевалу (2481м). Здесь ещё раз проверяют - уже не чиновник, а дюжий военный считает пассажиров и по рации сверяет их с КПП.

8.


Дербет-Даба - не классический перевал, а просторное джайляу, но вскоре с него начинается крутой спуск, и вдоль дороги -  жирные сурки, к спячке отъеавшиеся так, что уже не ходят, а перетекают, подобном амёбам. Ближе к цели появляются бараны и косматейшие яки. Перед Красной Юртой - снова очередь, и монгольская пограничница обрабаывает колёса какими-то химикатами, собирая небольшую плату. Я в этой процедуре вижу обмен любезностями: "вы брезгуете нашей тушонкой, а мы самими вами брезгуем!".

9.


Очередь обещала быть долгой, и Сергей накрыл поляну, угостив нас вкуснейшим домашними пирогом. Проходивший мимо Бахытхан засмеялся и красноречиво хлопнул меня по спине: "дурак ты, дурак, ну да бог с тобой!". Выше по склону расположились три красавицы-азиатки:

10.


Немалую часть машин и на границе, и на дорогах Монголии составляли вот такие вот агрегаты в наклейках, автографах и тюках, и непременно - с надписью "Mongol Rally" на боку. Первые такие машины я увидел на перевале Чике-Таман дня за три до въезда в Монголию, ну а потом нам встретились их десятки, с номерами половины стран Европы, но чаще всех прочих - Британии и Нидерландов. Ралли начинается в Западной Европе, и включает три обязательных пункта - Прагу, Ташанту с выъездом в Монголию и финишный Улан-Удэ, а от Праги до Ташанты можно ехать хоть через Афганистан, хоть через Арктику. Красивые люди в машинах не раз нам махали рукой, но никогда не подбирали - а жаль, с ними было бы интересно поговорить.

11.


Суслик пересекает границу:

12.


А первым, что мы увидели в Монголии, переминаясь с ноги на ногу в ожидании Сергея - это СТАДО. Поток баранов тёк за воротами минут пять непрерывно:

13.


Вот и она, Красная Юрта, или Улан-Байшинт. Монгольский Уэллен, неиомверно суровое место, где яки бродят среди деревянных бараков и складов:

14.


Центральное здание, видимо собственно Красная Юрта, уж точно помнит гурты Скотоимпорта, а может даже Монгольские караваны на помощь Красной Армии 1942-44 годов.

15.


Напротив него - полицейский пост, где оформляют автостраховку (по некоторым данным это разводка, но спорить с Сергеем я не стал) и меняют рубли и доллары на тугрики. Рубли - даже охотнее, и заранее заготовленная долларовая бумажка вызвала у местных некоторое замешательство. Сергей говорил, что здесь курс лучше, чем в городе, а я так и не смог это проверить - когда мне вновь понадобилось поменять валюту, все банки оказались закрыты на выходные, круглосуточных обменников тут в принципе нет, а у менялы курс вышел тот же, что и на границе, только после основательного торга. Во всяком случае если курс тут и занижен - то не в разы. В среднем за 1 рубль дают 41-43 тугрика, и Чингисхан определённо должен перевенуться в своём нефритовом гробу, вызвав пару землетрясений, от того, что его лицо, юрту, полчища и дворец с серебряным древом потомки поместили на такую мелкую деньгу.

15а.


Вот мы и в Монголии, той стране, о которой я с детства мечтал. В основном Монголия выглядит так - подавляющая своим масштабом холмистая и скалистая степь, в которой колыхаются огромные стада и сверкают тут и там белые искорки юрт. Населённых пунктов в Монголии мало, однако благодаря юртам она заселена почти равномерно. От одного скопления юрт как правило видно другое - но где-нибудь у горизонта. Казахская степь всегда напоминала мне море, а монгольская степь - скорее космос, и юрты в ней - как звёзды и созвездия.

16.


От Красной Юрты тянется вал, который водители называют самым длинными в мире туалетом. Вдоль вала едет "типичный арат на невысокой коренастой лошадке" (слова Сергея). Дорога - тоже типичная: просто несколько колей в невысокой траве, так что суммарно монгольская дорога бывает и в километр шириной. За Красной Юртой все предпочли ту колею, что ровнее, а Сергей - ту, что меньше пылит.

17.


Потому что вот такая пыль налетела в салон сквозь закрытые окна уже минут за 20 езды:

18.


На кадре выше, однако, уже виден асфальт - он появляется километрах в 20 от границы. Обогнув заметное так же на кадре выше озерцо Буратын-Нур, мы увидели Цаган-Нур (Белое Озеро) - первый от границы полноценный населённый пункт Монголии, уже не Уэллен, но Лаврентия. Вид монгольских сёл неожиданно цветаст и уютен:

19.


Справа - руины целого городка кошар. Это памятник Скотоимпорта - в Советский Союз из Монголии, второй в истории человечества социалистической страны и сверхдержаве от скотоводства, с 1930-х годов гоняли стада. За Ташантой они покидали Чуйский тракт, и через плато Укок двигались в долину Бухтармы, чтобы сгинуть в бойнях крупнейшего в СССР мясокомбината в Семипалатинске, став там тушёнкой для всей Советской Армии. Переход стала занимал по несколько месяцев, ведь важно было не спешить и давать скотине отъедаться вдоволь - к Семипалатинску животные подходили толще и здоровее, чем уходили из Улгия. С распадом СССР скотоимпорт умер, и на Россию за это держат зуб и монгольцы (которым он был скотоэкспортом), и казахстанцы (у которых теперь простаивает большая часть Семипалатинского мясокомбината).
Впрочем, может быть я обознался, и это кладбище в каменных оградах. Как бы то ни было, Цаган-Нур был крупной станцией на Великом Скотном пути, и немало таких "станций" сохранилось на Укоке.

20.


Русско-монгольские отношения вообще не очень-то просты. В 1911-15 годах Российская империя была первой страной, признавшей независимость Монголии от Китая, видимо надеясь вскоре получить себе Монгольское генерал-губернаторство в составе Ургинской и Кобдинской областей под ответственность Забайкальского казачьего войска. С подачи Унгерна фон Штернберга с его идеей возрождения империи Чингисхана Монголия оказалась втянута и в нашу Гражданскую войну, а в итоге сама стала социалистическим государством. И как сейчас Цивилизованный мир не признаёт Тибета в составе Китая, так и в 1920-30-х годах он не признавал независимости Монголии, и даже в ООН Советский Союз продавил её лишь в 1961 году. В общем, мы были для них старшим братом, мы вырастили независимую Монголию, а такой моральный долг неизменно вызывает к бывшей метрополии куда как большую ненависть, чем память о завоевании и казнях. Наводнившие МНР советские специалисты на монголов смотрели свысока и аббревиатуру их страны расшифровывали как Монголы Нехотят Работать. В 1990-х Монголия от России отдалилась резко и демонстративно, во многом (по словам Сергея) сочтя, что мы сами бросили её на произвол судьбы: от поддержки СССР страна очень сильно зависела, и его крах ударил по ней как по Крайнему Северу - оборвалось снабжение. Дошло до того, что в 1995 году Монголия ввела для россиян визовый режим, хотя ряд важнейших предприятий - например, медно-молибденовый комбинат в Эрдэнэте или Трансмонгольская железная дорога, оставались в совместной собственности. Более всего тогдашняя Монголия надеялась, конечно же, на Третьего соседа - вездесущие Соединённые Штаты Америки. Но третий сосед был слишком далеко, и в начале 2000-х монголы вдруг поняли, что понемногу возвращаются в объятия Второго соседа - Китая. И сколь ни вспоминай жертв репрессий и высокомерие специалистов, сколь ни кичись, что главные инвесторы теперь чоткие пацаны Китай, Япония, Корея и США, а пришлось Монголии вспомнить про соседа Первого. Как я понимаю, экономически Монголия теперь завязана на Китай, но политически вновь сблизилась с Россией. Визовый режим, однако, сняли лишь в 2014 году, в тот достопамятный визит путина в Улан-Батор, на обратном пути с которого он "набросал от руки" Минские соглашения по Донбассу без перспектив и альтернатив.

На выездном знаке Цаган-Нура сверух монгольская надпись, а внизу - казахская. Казахи в этом углу страны - подавляющее большинство населения:

21.


Забегая вперёд, скажу, что Монголия мне показалось не самой бедной страной. Победнее Казахстана, но явно побогаче Киргизии. Кормит её, конечно же, не скотоводство, а рудники, богатые даже на фоне Казахстана и Сибири. Но неустроенность быта сказывается на многом: так, по словам Сергея, детям дают имена лишь на первый день рождения - ещё свежа память о тех временах, когда большинство младенцев до него не доживали. А асфальтовые дороги в Монголии - чудо для каждого, кто ездил по ней хоть несколько лет назад. Но дальше асфальта дело не идёт: мы вот считаем, что русские дороги - эталон низкого качества, а монгольцы их называют не иначе как Говорящими дорогами - потому что у них на родине знаки выглядят в основном так:

21а.


Асфальт стабильно не кладут на перевалах:

22.


-Что ты сейчас сфотографировал? - строго просил Сергей.
-Горы впереди, красиво же!
-Нет, я не это имею в виду. Что тут ещё, помимо гор?
-Не знаю.
-Ты сфотографировал монгольское такси! По сравнению с Россией здесь очень популярны мотоциклы.

23.


Ну а за коричневой грядой с кадра выше дорога резко пошла вниз, и перед нашими глазами по долине реки Кобдо раскинулся Улгий - первый город от границы, столица монгольских казахов. Здесь прервём линейное повествование, и поговорим о Монголии в общем. Потому что даже оставив за скобками (для отдельного поста) кочевничий быт, на каждом шагу здесь наблюдаешь колоритные детали.

24.


Если транспорт кочевников - ЗиЛы и УАЗы, но там, где есть асфальт - всё иначе. Главная машина "цивильной" части Монголии, как "Нексия" в Узбекистане или подержанный "Опель" в Таджикистане - это "Тойота Приус", первый в мире гибридный электокар. Говорят, это даже не от избытка понтов, а от дороговизны бензина. Здесь очень много (больше, чем в Сибири) машин с правым рулём и очень много (больше, чем в России, Украине или Прибалтике) женщин-водителей:

25.


Монголия - не Филиппины и не Пакистан, и здесь нет традиции художественной росписи по грузовикам и джипам. Но налепить на машину несколько разных шильдиков или украсить колесо цветом флага - популярная штука. По-своему интересны и монгольские номера. Во-первых, буквами: Монголия - последняя страна, использующая в номерах "полную" кириллицу (то есть не только буквы, идентичные латинице), но у неё нет и соседей, использующих латиницу. Во-вторых, номер интересен цифрами, или вернее их количеством: огромная по площади, по населению Монголия выходит страной масштабов Латвии, поэтому в ней все номера непривычно короткие. Когда я послал домой наш телефонный номер в Монголии, первым делом меня переспросили - полностью ли он здесь записан.

25а.


В Монголии точно есть коллективные такси, но иностранцев на них возить, видимо, не принято, так что мне никто даже не смог объяснить, где их искать. В Улгие есть пятак у супермаркета "Цамбагарав", но здесь набирают пассажиров до Казахстана. Автостоп в Монголии неплохой, однако "по умолчанию" платный.

26.


В городах есть и автовокзалы:

27.


С которых уходят новенькие блестящие автобусы в Улан-Батор - до столицы их путь двое суток. Транспортная схема Монголии похожа на метро с единственным узлом пересадок в столице, однако Улгий и Ховд стоят на одной "линии". Комплектуются автобусы как поезд из нескольких вагонов - из Улгия в Улан-Батор при нас отбывал караван в две или три машины.

28.


Салон автобуса. По телевизору крутили клипы. В Монголии сейчас очень качественная музыка, и визуальный ряд здесь умеют делать красиво:

29. фото Оли


Как я понимаю, эти автобусы - новинка с появлением асфальтовой дороги. На пригороде (а он тут есть!) по-прежнему работают ПАЗики, и сидя на подиуме в конце салона, я успел отбить на ухабах не пятую точку, а голову! Три часа на ПАЗике из посёлка Цэнгэл в Улгий были одним из самых тяжёлых автобусных переездов в моей жизни. А Георгий griphon пару лет назад в таком же ПАЗике ехал двое суток, из Улан-Гома в Улан-Батор!

30.


Ещё есть самолёт, но на него совсем другие цены: от Улгия до столицы автобусом 80 тысяч тугриков (около 2000 рублей), а самолётом - 350 тысяч. Самолёты здесь красивые, все что пролетали над нами - были турбовинтовыми, как например вот этот Fokker 50.

30а.


Специфический транспорт (помимо самолётов, конечно) порождает ещё и специфическое отношение к туалету. На трассах нет даже самых убогих деревенских сортиров, спрятаться в степи негде, поэтому санитарная остановка выглядит так: пол-автобуса выходит, строится в шеренгу и начинает справлять нужду. Или блевать - судя по двум поездкам дорогой Улгий-Ховд, у критического числа местных жителей слабая вестибулярка, отказывающая на перевалах. По-большому можно и за камень присесть, но это если он будет. Женщины в этом смысле не намного стеснительнее мужчин, так что монгольские автобусы можно всячески рекомендовать адептам уринофилии. Брезгливым людям (типа нас с Олей) же придётся ко всему этому быть морально готовыми. Вот скажем в Улгие сортир без двери, обращённый к улице:

31.


Обликом своих городов Монголия действительно кажется "шестнадцатой республикой". Те же пятиэтажки, малоэтажные сталинки и даже деревянные бараки, те же гаражи, ржавые детские площадки и мусорные баки, и конечно же балконы, остеклённые кто во что горазд:

32.


Знакомые пейзажи, если видел Нукус, Нарын или Новый Узень:

33.


Местами встречается и что-то иное - бараки с необычайно частыми окнами да квадратные в сечении трубы дворовых котельных вызывают у меня ассоциации с Китаем времён Мао Цзэдуна, которого я никогда не видел.

34.


В целом, монгольский город выглядит более запущенным и неуютным, чем даже в Киргизии или на Русском Севере. В том же Ховде когда-то положили брусчатку и плиточку, понаставили фонарей и лавок, но без ежедневного ухода всё это покрылось мусором и пылью. Особенно контрастно выглядят новостройки - нигде в бывшем СССР нет таких тесных дворов без единой травинки:

35.


Монгольские подъезды вполне постсоветские - то есть, затхлые, исписанные и оклеенные объявлениями. Но справа обратите внимание на небольшую деталь - с порога лестница ведёт не только вверх, но и вниз: в подвалах новостроек здесь тоже квартиры!

36.


В центрах монгольских городов попадаются очень недурные сталинки, в основном администраций, гостиниц и домов культуры:

37.


Дважды - в Улгие и Ховде - нам попадались каменные часы. Сначала мы пошутили, что это очень наглядное выражение того, как монгольцы относятся к времени. Но увидев часы второй раз, мы поняли, что стрелки на них в таком же точно положении. Время чего на них запечатлено? Революции, провозглашения независимости, какой-то победы?

37а.


Но главная "фишка" монгольских городов в том, что в них из самых неожиданных мест вдруг буквально выпрыгивают юрты:

38.


Вот скажем юрта на задворках колледжа - может быть, в ней живут делающие ремонт работяги откуда-то из степи?

39.


В Ховде на окраине стоит целый Юртовый город. Это по сути дела трущобы - народ приезжает в город, и не строит себе халупу из кизяка и палок, а просто устанавливает юрту и в ней живет. Иные обживаются настолько, что ставят вокруг юрты заборы, огараживая участки, но думаю большинство обитателей юртоградов приезжают в города на заработки по сезону:

40.


Даже во дворах богатых домов юрта может стоять, хотя бы выполняя роль летней кухни, веранды или гостиной. Это уже Улгий - юртограда тут нет, но по дворам юрт расставлено едва ли не больше, и заметьте, что они другой конструкции - в Ховде юрты монгольские (гэр), а здесь - тюркские (казах-уй):

41.


Монгольские города - очень яркий памятник того, что называют "ложной урбанизацией". Вот в Ховде на газоне у центральной площади пасётся корова:

42. фотографировала Оля.


А одна из "фишек" Улгия - регулярный скотопрогон через город:

43.


Скотина - далеко не единственное животное, примечательное в монгольских городах. То же самое я наблюдал и в Кош-Агаче, то есть это видимо общая особенность для Заалтая - здесь коршуны вместо ворон:

44.


Сидят на проводах, деревьях, крышах:

45.


46.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив