Как верили и почему верили в Победу в 1941 г. 73 годовщине Победы посвящается.
kalinchevse — 08.05.2018Победа, какой ценой она далась. Через какие трудности пришлось пройти им всем. Нашим бабкам, дедам и их родным и близким. Сейчас это не возможно даже вообразить. Бойцы на передовой, ложащиеся под танки, ополченцы, бросавшиеся с ржавыми ружьями на врага, женщины и дети на заводах и фабриках, подставляющие под ноги ящики, чтобы дотянутся до ручки станка, в городах, выпускавших повсеместно гранаты, снаряды, автоматы и другую военную продукцию, жители блокадного Ленинграда, и те, кто уехали в эвакуацию. Те, кто занимался сельским хозяйством и обеспечивал едой страну, и те, кто остались в своих городах и поселках. Всем без исключения гражданам Советского Союза. Какой ценой досталась эта Победа. Сегодня нам это не понять.
Хотя война дышала у границ, ее начало было настолько неожиданным, что повергло в шок всех. 22 июня 1941 г. в самый короткий день в году враг перешел границу СССР. Некоторые погранотряды держались днями, некоторые неделями, а некоторые как Брестская крепость месяцами. А некоторых сметали сразу. А в наших городах жизнь текла своим чередом. Кто этим днем собирался ехать с семьей на дачу, кто отправлял детей в пионерлагерь, а кто просто у себя на огороде или в колхозе капал картошку. Кто не узнал о войне раньше, тот узнал из черной тарелки. Останавливаясь на улице, замирая у громкоговорителя на кухне или в квартире, а кому-то сказали соседи. Как поется: «22 июля ровно в четыре утра. Киев бомбили, нам объявили, что началася война».
Тамара Рудковская была студенткой первого курса Рыбного института, находившегося на Красносельской улице в Москве. Тем летом работала воспитательницей в детском саду. Как и все детские сады на лето детей вывозили за город. Вот уже около месяца они жили в лагере. На это воскресенье Тамара отпросилась домой. Она подъезжала к дому на трамвае по Преображенке, когда в громкоговорителе услышала страшные слова Молотова. В вагоне люди живо реагировали. Кто спрашивал, что делать. Какой-то гражданин возмущено вскрикнул: Зря, Сталин поверил Гитлеру». Она вспомнила, что это же говорил ее отец еще год, а может и больше назад.
Как и многие советские люди, Тамара была убеждена, что война будет где-то далеко, она не будет долгой. Красная Армия разобьет врага. В этом убеждал и лектор, который собрал всех студентов в институте, и рассказывал о сложившейся обстановке. В это верили все, и никто не сомневался в победе. Только вот тогда никто не мог предположить, какова будет цена этой Победы. И сколько до нее еще надо преодолеть. Они с семьей решили не эвакуироваться. Тамара заявила родителям, что уходит на фронт и не смотря на резкие протесты отца, комиссара гражданской войны, на следующий день пошла в военкомат. В Сокольниках в военкомате, напрочь забитом молодыми людьми, очередь выходила даже на улицу. Среди толпы было много девушек. Ее принял пожилой военный, который сказал категорично: «Твое заявление не приму. Иди и порви его. А Родину хочешь защищать, то и здесь можно».
Все в Москве жили в это время только одной мыслью, что там на передовой. Пронякина Наталия Васильевна 24 летняя студентка Иняза, жившая в районе Красных ворот, узнала о начале войны, возвращаясь из института. А через 12 дней она уже провожала своего жениха на фронт. Он записался в 4 дивизию народного ополчения. Призывной пункт их был в школе в Армянском переулке. Это там, где снимали сцену проводов на фронт в фильме «Летят журавли». На пункт надо было явиться к 8:00 часам утра. Они вышли из квартиры рано. Только недавно встало солнце. Им хотелось, есть, но все магазины были еще закрыты. Что бы, где бы можно было тогда купить. Шли по улице Покровка, потом свернули на Чистопрудный бульвар. Прошли дворами, и вышли к перекрестку Потаповского переулка и Покровки. Сейчас там небольшой скверик, а в июле 1941 г. была столовая. Они вошли. Подошли к прилавку. В это раннее летнее утро ни чего кроме манной каши не оказалось. Они взяли по тарелке. В лучах солнца, пробивавшегося через окна, они сидели в пустом зале и с удовольствием ели кашу. Изредка, бросая взгляды, друг на друга.
Потом были проводы во дворе школы, так хорошо нам известные из фильма «Летят журавли». Потом было письмо от августа месяца, где Юрий рассказывал, как они живут в походных условиях и как ждут, что начнут бить врага. Это было первое и последнее его письмо. Он не вернулся с войны. Также как и ополченец Чепурко, МИДовец, воевавший в 6-й дивизии народного ополчения. И который так же в августе написал свое последнее письмо. «Рассчитываю, что усилия наши будут также блестящи. В общем, жди открыток из Берлина, который обязательно должен в ближайшее время стать советским. Думаю, что мы ополченцы и я в том числе – будем играть в этом не последнюю роль».
И в середине октября, когда враг был на подступах к Москве, несмотря на охватившую всех панику, вера в победу не ушла. Она не ушла ни у тех, кто уехал с предприятиями в эвакуацию, ни у тех, кто остался в городе. Ни у тех, кто ложился со связками гранат под танки. Да были паникеры, бежавшие со своих мест, партийные и хозяйственные деятели, которые спасали свое имущество и жизни на казенных машинах. Шоссе Энтузиастов, тогда окрестили бегущим позором. Но это были тысячи против тех десятков и сотен тысяч, которые остались и вышли на свои рабочие места и производили оружие и снаряды, одежду и продовольствие, работали в госпиталях и на концертных площадках. Те сотни тысяч, которые верили в победу и не жалели ни сил, ни здоровья, чтобы ее приблизить.
Он должен был пойти в сентябре 1941 г. в школу. Но не пошел. Вместо этого он жил вместе с матерью в госпитале. Помогал перевязывать раненых. Носил лекарства, читал им газеты, и делал все, что ему говорили. Однажды он удивился, выйдя октябрьским днем на улицу. По земле летел серый снег. Еще было рано до снега, но он летел. Он выглядел особенно зловещим, потому что в воздухе витал запах гари. Только спустя годы, когда он закончил школу и институт, вспоминая этот день, он понимал, что это был не снег, а сжигаемые в городе документы. Тогда же он видел как у всех помоек появились портреты Ленина. Он знал дедушку Ленина по сказкам и рассказам и некоторым песням, и ему не было понятно тогда, почему его выбрасывают. Это было 16-18 октября 1941 г., когда люди в Москве из-за отсутствия информирования и несогласованности и растерянности властей находились в смятении – в панике.
Многие думали, что город собираются сдавать. На такой случай были даже сформированы нелегальные отряды партработников, которые должны были остаться в городе и вести подпольную деятельность. Среди них было много женщин, работников райкомов. Были подготовлены списки объектов, которые необходимо было взорвать. Но это был крайний вариант. Никто не собирался сдавать город без боя. Оборона Москвы была поручена начальнику гарнизона столицы генералу Артемьеву. Он жил на Покровском бульваре, рядом с казармами дивизии им. Дзержинского. Вся столица была разделена на секторы и зоны обороны, которые совпадали с окружными магистралям города. Третья зона обороны проходила по бульварному кольцу, как раз там, где располагался в Покровских казармах танковый взвод дивизии им. Дзержинского. И этот же генерал Артемьев командовал парадом 7 ноября 1941 г. прошедшем на Красной площади. После которого уже мало у кого оставалось сомнения, что город выстоит.
А в ночь с 8 на 9 мая 1945 г. город проснулся от выступления Юрия Левитана, который читал акт о полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Почти все проснулись и во всех домах люди приходили друг к другу в гости. Поздравляли. Где-то накрывали столы и начинался праздник. Кто-то шел на улицу и гулял по городу. На следующий день 9 мая на улицах и площадях Москвы, в парках и скверах люди гуляли, поздравляя друг друга. Ходили в кино, а вечером небо столицы озарилось 30 залпами салюта из 1000 орудий. Над городом в небе поднялись два аэростата, освещенные пересекающимися лучами прожекторов. На одном аэростате был изображен флаг СССР, а на другом портрет Сталина.
Но не все отдавались радостному празднованию. Жизнь текла своей чередой. Кто-то работал, кто-то учился. И не смотря на то, что душой вся страна ликовала и радовалась победе, не все могли выйти на улицу и принять участие в празднике. Так Пронякина Наталия Васильевна, вынужденная прервать учебу из-за войны в праздничный день 9 мая сидела дома и готовилась к экзамену то ли по немецкому, то ли по французскому языку, который у нее состоялся через пару дней.
калинчев.рф
|
</> |