is this note a legal tender?
clear_text — 26.02.2010 БУМАЖНЫЕ ДЕНЬГИ И ЗАКОНКажется. я уже это рассказывал. По-моему, в комментариях. Но все равно хочется повторить. Тем более что речь зашла о купюрах, банкнотах и прочем.
Такая вот история, отчасти легенда. Хотя кто знает...
Дело в том, что в СССР бумажные деньги были разного свойства.
Сотенные, полусотенные, четвертаки и десятки назывались "Билеты Государственного банка СССР". На них было написано: "обеспечиваются золотом, драгоценными металлами и прочими активами Государственного банка". И все. И точка.
А вот пятерки, трешки и рубли назывались "Государственные казначейские билеты". И на них значилось: "Обеспечиваются всем достоянием Союза ССР и обязательны к приему на всей территории СССР во все платежи для всех лиц, учреждений и организаций по нарицательной стоимости".
А еще в СССР были магазины "Березка". Там продавали разный импортный товар, которого не было в обычных магазинах. Продавали его на т.н. "чеки Внешторгбанка" (в просторечии - "сертификаты"). Эти сертификаты получали советские граждане, работавшие за границей, или имевшие иные легальные валютные доходы. Сертификаты были номинированы в рублях. Естественно, эти бумажки были предметом нелегальной купли-продажи. Они шли, как правило, от 1:2 до 1:4.
Вход в эти магазины был свободный. Если не спрашивать разрешения у топтуна.
Так вот. Один известный диссидент (говорят, что это был Самый Главный Диссидент), однажды зашел в такую вот "Березку", взял тележку и набрал самого разного товару аж на 300 рублей, или около того. Подошел к кассе. Ему посчитали. А он вытащил из кармана пачку синеньких пятерок и принялся отсчитывать нужную сумму.
- Товарищ! - сказала кассирша. - Эти деньги не годятся.
- То есть как?
- Мы торгуем на чеки Внешторгбанка.
- Странно, - сказал диссидент. - Цена у вас в рублях? Вот и я вам даю рубли.
- Иван Иваныч! - закричала кассирша. - Тут товарищ не понимает!
Пришел Иван Иваныч и стал объяснять покупателю, прилично одетому немолодому человеку, что здесь особенный магазин. И что здесь нужны особенные деньги.
- Позвольте! - сказал диссидент. - Мы с вами находимся в СССР? Это советское учреждение торговли? Видите, на деньгах написано: обязательно к приему на всей территории СССР, во все платежи, для всех учреждений! Что вы мне тут голову морочите, честное слово, я сейчас в милицию позвоню!
Но милиционер уже сам бежал к кассе. Он быстро сориентировался, скрылся на две минуты и появился снова.
- Отпустите товарищу покупки! - сказал он. - Я звонил в инстанции. Это же... (и он что-то прошептал Иван Иванычу на ухо).
- А... - сказал Иван Иваныч. - Понятно. Пробей ему, Надя.
Кассирша пробила. Упаковщица завернула. Милиционер отдал честь. Иван Иваныч проводил до дверей.
Вот и все, собственно.
Конечно, будь это не Самый Главный Диссидент, а кто-то попроще, разговор был бы совсем другим. Могли бы, к примеру, поставить на учет в психдиспансер.
Когда я раньше рассказывал эту историю, мне было очень смешно.
А сейчас - почему-то нет. Хотя забавно, конечно. Так, отчасти.