Injunz of Idaho. New Shoshones, Part XIII.

bigfatcat19 — 11.12.2017 Позже Билл не мог вспомнить, как Ополчение брало под свой контроль Убежище 31. Прилив адреналина, заставивший забыть о ранах и контузии, кончился. Каждая мышца болела, ныла или саднила, голова кружилась, от лазерных ожогов по телу расходился жар, словно кожа и плоть еще горели. Больше всего капитану хотелось сесть, дать санитару обработать свои раны и вколоть себе пару шприцев «Мед-икс». Но он знал, что если сядет в таком состоянии, то может потерять сознание, а если выходить из забытья при помощи сильнодействующего обезболивающего, слишком велика вероятность лишиться способности адекватно воспринимать действительность. Уильям Холл оставался Военным Вождем народов Форт Холл. Он обязан был взять под контроль Убежище 31 прежде, чем туда начнут прибывать автобусы и грузовики с жителями резервации.

Принять оружие у людей Янга и запереть тех, кто не ранен, в одном из жилых блоков с двумя канистрами воды и коробкой рационов. Заварить замок. Разумеется, мы их выпустим, Эндрю, но только когда все эвакуируемые будут под землей. Неожиданности не нужны ни мне, ни тебе.

Взять под контроль кабинет Контролера Убежища. Самого Контролера, уже пришедшего в себя, пристегнуть наручниками к какому-то крюку в полу в углу его собственного кабинета.

Выставить часовых на всех лестницах.

Спуститься вместе с Янгом в реакторный отсек, убедить дежурную смену, что ни им, ни их родственникам, ничего не угрожает – работайте, как работали, парни, и вы, мисс. Кто мы такие? Мы - Ополчение резервации Форт Холл. Что за стрельба? У нас были некоторые неурегулированные вопросы с корпорацией «Волт-Тек», мы их решили. Просто не лезьте не в свое дело и следите за тем, чтобы эта штука работала, как следует. Это мистер Чуа, он и его джентльмены проследят, чтобы с вами ничего не случилось. Что может случиться? Пока мистер Чуа здесь – ничего. Он очень надежный и смелый человек, в Анкоридже снял два скальпа, причем один – с китайского офицера. Ваше дело следить, чтобы реактор работал, как положено, об остальном позаботится мистер Чуа. Алекс, я на тебя рассчитываю.

Отправить тяжелораненых под присмотром Оливера в медицинский отсек, всех вместе, охранников и ополченцев. Приказать Сайку смотреть, чтобы наши храбрецы по дороге не передушили раненых «Волт-Тек». Что сказать медикам? Придумай что-нибудь, Оливер! Или пусть вот эта девчонка, которая возле тебя все время крутится, придумает. Главное, побольше улыбайся, у тебя располагающая улыбка.

Отправить здоровых бойцов, а также тех, кто успел вколоть себе «Мед-икс» к воротам – помогать Фицжеральду. Оставлять вооруженных, полных энергии солдат в подземном городе, среди безоружных людей – опасно. На войне Билл видел, к чему это приводит, и не собирался допускать подобного в Убежище 31.

Все эти решения, действия, приказы слились в памяти капитана в чудовищный калейдоскоп из событий, лиц, боли и растущего напряжения. Но одно Билл запомнил хорошо. Он запомнил момент, когда его сын, Том Холл младший, впервые показал качества не только шамана, но и вождя.

Большинство обитателей Убежища 31 выполнили последний приказ Начальника Внутренней Охраны Каннингэма, переданный по ретрансляционной сети перед атакой на лестнице: «Не покидать свои жилые и рабочие отсеки до особого распоряжения». Все слышали стрельбу. Потом выстрелы прекратились и по коридорам начали ходить и бегать люди, которые громко переговаривались и перекрикивались. Иногда звучали команды и ответное: «Есть!», но, по крайней мере, больше никто не стрелял. Прекращение пальбы, как правило, означает победу той, или иной стороны. Новых сообщений от Каннингэма не было, динамики в жилых помещениях, лабораториях и медицинских отсеках молчали. В такой ситуации люди, рано или поздно, начнут приоткрывать двери, чтобы своими глазами оценить обстановку. Ну, одним глазком. Хотя бы краем глаза. Большинство смельчаков, увидев в коридоре или у лестницы человека в полувоенной форме, с оружием, да еще явно индейскими чертами лица (ну, или не очень явно, все-таки два века смешанных браков сделали свое дело, но даже четвертая часть шошонской крови на средней физиономии вполне различима), немедленно ныряли обратно в комнату и захлопывали сдвижную дверь. К сожалению, всегда находятся люди, которые ведут себя не так, как положено вести себя нормальному гражданину в чрезвычайном положении. Сложно сказать, чем это вызвано, но почему-то в самой опасной ситуации, например, когда вооруженные и явно недружественные индейцы ходят туда-сюда с суровыми лицами и всем своим видом дают понять, что к ним лучше не соваться, обязательно найдется человек, который с возмущенным видом подбежит к самому здоровому и устрашающего вида краснокожему и начнет даже не просить, а требовать, чтобы тот объяснил: что тут происходит?! Такие люди имеют неприятную привычку не обращать внимания на винтовки, и досадливо отталкивать направленные им в грудь стволы, словно это не смертоносное оружие, а просто палка. И если высокий, устрашающего вида краснокожий молчит, глядя на такого человека сверху вниз и пытаясь собраться с мыслями, которые так и норовят разбежаться после нескольких ранений и контузий, эти сверхактивные и очень возбужденные граждане начинают тыкать ему пальцем в грудь, рассказывать, что они платят налоги, и вообще, это безобразие, они будут жаловаться руководству «Волт-Тек».

Билл молча смотрел на мужчину в облегающем синем комбинезоне из странного материала и изо всех сил старался понять, что этому человеку от него нужно. Мужчине на вид было лет сорок, он уже начал лысеть. В своих больших квадратных очках и с заметным брюшком он казался крайне неподходящей кандидатурой для того, чтобы носить синий комбинезон в обтяжку, да еще с ярко-желтой каймой по швам и такими же желтыми цифрами «3» и «1» на груди. Человек буквально захлебывался возмущением и требовал, чтобы его немедленно поставили в известность, внятно объяснили, растолковали, а главное – доложили, когда это безобразие прекратится! Он платит налоги и честно приобрел направление в Убежище 31 для себя и своей семьи! Он имеет право знать, что тут происходит.

Билл чувствовал, что в нем словно скручивается какая-то тугая и очень опасная пружина. Он буквально слышал скрип и скрежет сворачивающегося гибкого металла. Капитан понимал, что когда эта пружина распрямится, он либо сделает что-то дурное и глупое, либо отдаст глупый и дурной приказ одному из сопровождающих его бойцов, которые, судя по бешеной ругани на шошонском, уже и сами были готовы вершить плохие и неумные дела. Вся тяжесть последних часов, дней, месяцев, лет, грозила обрушится на этого смешного, полноватого человека в дурацких очках и совершенно неподходящем обтягивающем комбинезоне. С трудом сдерживая гнев, капитан правой рукой отстранил толстяка, и в этот момент тот схватил капитана за рукав.

Разумеется, полный мужчина в смешных очках не имел в виду ничего дурного. При всем желании, он не смог бы причинить вред огромному, сильному воину. Но за спиной Билла щелкнули затворы винтовок, а левая рука капитана упала на крюк топора. Похоже, толстяк все-таки начал понимать, что зашел слишком далеко. Мужчина отпустил рукав и отшатнулся к стене. Он открывал и закрывал рот, словно внезапно разучился говорить. Билл уже наполовину вытащил топор из петли, когда кто-то хлопнул его ладонью по левому запястью. Хлопок был слабый, но Биллу показалось, что кто-то ударил его по руке ломом. Боли капитан не чувствовал, но ладонь словно отнялась. «Г’е янангка!» - сказал кто-то низким, глубоким голосом, и Билл услышал слабые щелчки осторожно спущенных курков винтовок. Капитан не успел обернуться, как между ним и толстяком оказался юный боец в армейской куртке, надетой на футболку защитного цвета. Левый рукав куртки был оторван, от плеча до локтя шла наскоро наложенная повязка, на которой уже проступили красные пятна. Высокий, широкоплечий, но вместе с тем гибкий, воин выглядел лет на двадцать, но Билл слишком хорошо знал это лицо. Его отец оказался прав. Том Холл младший вышел на тропу войны взрослым человеком, пусть ему еще не было и шестнадцати.

Том встал между отцом и смешным толстяком в очках. Билл мог бы поклясться, что мгновение назад между ним и надоедливым человеком в нелепом комбинезоне было не больше ярда. И все же сейчас Том стоял между двумя взрослыми мужчинами, и для того, чтобы коснуться плеча каждого из них, юноше пришлось вытянуть разведенные руки. Словно крылья орла. Маленькой Птицы Грома. «Г’е янангка! Беве!» - повторил Том, и Билл поразился, насколько глубокий и сильный голос у его сына. Повинуясь приказу, солдаты отступили, и даже сам капитан сделал шаг назад. Том повернулся к мужчине и неожиданно мягко велел тому идти в его комнату и не выходить наружу, до сообщения по внутреннему радио. Человек судорожно кивнул, а затем вдруг спросил Тома, кто он такой. Билл помотал головой. Свернутая черная пружина куда-то исчезла, и теперь капитан лишь удивлялся тому, насколько глупыми могут быть люди. Но Том все таким же спокойным и вежливым голосом ответил, что его зовут Том Холл, он – помощник командира третьей роты Ополчения Форт Холл. Мужчина, видимо, набравшись смелости, сказал, что ему нужно поговорить с начальником Тома. Билл с трудом сдержал улыбку. Теперь, когда внутреннее напряжение ушло, вся ситуация казалась капитану невероятно смешной. Том, все так же мягко ответил, что это невозможно, лейтенант Чуа охраняет реакторный отсек. Здесь присутствует капитан Холл, командующий Ополчением. Но, положа руку на сердце, мистер, неужели вы действительно предпочтете иметь дело не со мной, а с моим отцом? С этими словами Том указал большим пальцем за спину, на Билла. При этих словах человек в синем комбинезоне, кажется, пришел в себя. Он сразу как-то сник и жалобно пробормотал, что у него ведь жена и двое детей, вы ведь понимаете, сэр… Том похлопал толстяка по плечу и сказал, что ни ему, ни его семье ничего не угрожает. Серьезно, сэр. Мы не воюем с гражданскими. Идите домой – ваша семья наверняка волнуется.

Том довел толстяка до двери его отсека, слегка поклонился кому-то внутри и осторожно втолкнул мужчину внутрь. Подождав, пока дверь закроется, и услышав характерный щелчок магнитного замка, юноша развернулся и подошел к отцу. Билл растирал левое запястье, в которое, кажется, понемногу начала возвращаться жизнь. Смерив взглядом сына, капитан спросил, когда это тот стал помощником Алекса? Том пожал плечами и ответил, что так получилось само собой. Во время штурма Алекс велел держаться рядом, крикнув, что он будет его помощником. Билл кивнул и молча указал на перевязанную руку сына. Том сказал, что был ранен, когда кто-то из охранников выскочил из-за трейлера и попытался застрелить Алекса. Ничего страшного, пуля прошла по касательной. К этому времени солдаты уже окружили их и внимательно слушали разговор отца с сыном. Билл спросил: застрелил ли Том охранника, который пытался убить Алекса? Юноша покачал головой, и капитану показалось, что сын смутился. «Я толкнул его обеими руками и сбил с ног», - объяснил Том. И добавил, что потом оглушил охранника прикладом. Билл посмотрел на окружающих его солдат. Шошоны переглянулись, и самый старый – пятидесятилетний Джейкоб Агвай – важно кивнул. Билл молча кивнул в ответ и, расстегнув куртку, снял с нее одно из немногих уцелевших во всех этих передрягах орлиных перьев. Перо было смочено кровью и слегка опалено, но Билл решил, что так даже лучше. Капитан взял сына за плечи и развернул так, чтобы тот смотрел прямо на него. Подняв перо к стальному потолку и подержав так несколько секунд, Билл приложил его ко лбу, а затем аккуратно вставил в волосы сына, прямо над ухом, за головную повязку. Оглядев своих воинов, Билл похлопал Тома по плечу и сказал, что коснуться рукой живого врага – это настоящий, большой подвиг. Выше его – только спасти одного из товарищей в бою. Ты совершил оба подвига сын, и заслужил право носить перо орла. Солдаты согласно закивали головами, подтверждая, что Том – действительно герой. Билл обнял сына за плечо, встряхнул, а затем, наклонившись шепнул, чтобы в следующий раз стрелял, хоть это и тяжело. Хватит с него мертвых героев.

Билл оставил сына наблюдать за жилым уровнем, дав ему под начало четырех бойцов, в том числе двух женщин. Люди, ну, по крайней мере те, что поглупее, как правило меньше напрягаются, увидев, винтовку в руках женщины. Женщины кажутся менее опасными и склонными к немотивированной жестокости, чем мужчины. Ну а расслабившихся людей легче успокоить и загнать обратно в их отсеки. В принципе, Билл мог просто запереть вход на уровень и заварить замок. Но это могло вызвать панику среди гражданских, а паники капитан допустить не мог. Потому что несколько сотен паникующих гражданских – это обязательно означает несколько трупов. А то и несколько десятков. Через час-полтора в Убежище 31 должны были прийти первые автобусы и грузовики с жителями резервации. Меньше всего капитану хотелось бы, чтобы его жена и дети, семья его брата и тысячи других шошонов прибыли в подземный город, залитый кровью мирных граждан. В конце концов им жить рядом с этими людьми. Смерть солдат – это одно, да и охранники «Волт-Тек» для обитателей Убежища 31 были людьми со стороны, почти никто из них не имел там родных и даже друзей. Убийство гражданских проложит такую борозду между Белыми и Красными людьми, что десятков лет не хватит ее засыпать. Билл надеялся, что его сын сможет успокоить жителей. У парня явно есть задатки не только шамана, но и вождя. И вот этот прием с запястьем… У Билла до сих пор покалывало в кончиках пальцев, и капитан сделал себе заметку узнать у сына, где это он научился методам рукопашного боя китайских коммандос.

Через час после капитуляции Эндрю Янга Убежище 31 было полностью под контролем Ополчения. На всех ключевых постах стояли часовые. По ретрансляционной сети было объявлено, что Убежище 31 находится на военном положении, поэтому покидать жилые помещения до особого распоряжения запрещается. Телефонные звонки ограничены жилыми уровнями. Дежурным сменам врачей, механиков и инженеров, обслуживающих реактор, разрешили звонить родным на жилые уровни раз в полчаса. Билл приказал Сайку провести Хосе Монтгомери и Эндрю Янга под охраной по убежищу. После того, как оператор ЭВМ и второй заместитель начальника внутренней охраны убедились, что Холл держит слово, и людям действительно ничего не угрожает, они согласились помогать Ополчению, если так будет продолжаться и дальше.

Билл со своим штабом, включавшим Сайка, Тома Холла старшего, Монтгомери, Янга, трех сержантов и женщину-солдата, которая сама назначила себя адъютантом и личным санитаром Оливера, главным образом потому, что у лейтенанта не было сил этому сопротивляться, перешел в кабинет Контролера. Отсюда он имел доступ ко всем основным системам Убежища 31 и прямую линию со шлюзовым залом. Алекс Чуа по-прежнему дежурил в реакторном отсеке. Билл очень надеялся, что веселый и доброжелательный Вашакайя сумеет наладить отношения с инженерами.

Приказав Хосе войти в основной каталог базы данных Убежища 31, Билл начал просматривать бесконечный список того, что было запасено в подземном городе для долгих лет жизни в полной изоляции от внешнего мира. Надо сказать, начиная это предприятие, капитан плохо представлял себе, какое количество еды, батарей, медикаментов и всевозможных расходных материалов требуется четырем с лишним тысячам человек. И сейчас Биллу было трудно осознать, что нижние и боковые уровни убежища представляют собой склады, где хранятся десятки тысяч тонн консервов, питательных батончиков, поропласта, десятки миль синего синтетика в рулонах, тысячи пар кожепластиковой обуви, листы стали, десятки тонн винтов и гаек всех типоразмеров, тысячи футов труб, сотни ящиков запчастей и многое, многое другое. Жилые помещения по площади уступали гигантским хранилищам по меньшей мере вдвое. Убежище 31 действительно представляло собой целый город. Его помещения на всех уровнях занимали практически квадратную милю.

Прокручивая вниз один зеленый экран за другим, Билл заметил, что в списках встречаются строчки, заполненные бессвязным набором символов, в конце которых всегда находится одно и то же семизначное число. Капитан спросил Хосе, что это может значить, и молодой оператор сказал, что эти компоненты базы данных закрыты личным паролем Контролера убежища. Билл повернулся к человеку, пристегнутому к полу в углу кабинета и спросил у него пароль. В ответ мистер Эдвардс начал истерично кричать, угрожая Национальной Гвардией и расстрелами. Том Холл, кряхтя, поднялся с кресла и потащил из чехла нож, но Билл поднял руку, и старик сел обратно. Билл видел людей, подобных Эдвардсу – они, как правило, считают, что правила придуманы для других людей. В том числе и распоряжение о том, что все пароли и коды должны запоминаться наизусть, либо храниться в труднодоступном месте под охраной. Мистер Эдвардс не производил впечатление скрупулезного человека. Собственно, он вообще не производил впечатление человека, который может адекватно руководить большим коллективом людей. Капитан не мог понять, как такому истерику доверили командовать подземным городом с тысячами жителей.

Но в данный момент Билла больше интересовало содержимое ящиков стола мистера Эдвардса. Стол у Контролера был большой и очень высокотехнологичный. Как водится, капитан нашел то, что искал, в последнем ящике. Открепив от стандартной бизнес-папки прозрачный конверт, Билл вынул из него лист бумаги. На листе было две комбинации знаков: семь и пять символов. Пятизначное кодовое слово состояло только из букв и цифр, а вот более длинная строка включала также подчеркивание, процент и еще какой-то хитрый компьютерный символ. Билл подал лист Хосе и велел ввести в качестве пароля длинную комбинацию. Пока молодой человек колдовал с клавиатурой, капитан обвел взглядом комнату. В углу стоял сейф с пятью барабанами. Подозвав Сайка, Билл показал ему короткую комбинацию и велел посмотреть, что находится в железном ящике. Тем временем, Монтгомери ввел пароль Контролера и подозвал капитана обратно к монитору.

Содержание личной базы данных будущего правителя Убежища 31 оказалось интересным. Во-первых, выяснилось, что убежище содержит некое устройство, которое позволяет проводить глубокое обеззараживание почвы. Просмотрев краткую инструкцию к прибору, капитан присвистнул: одной зарядки должно было хватить, чтобы очистить примерно четыре квадратные мили, и не просто очистить, а восстановить плодородность земли. Судя по таблице, в Убежище 31 находилось шасть комплектов расходных материалов к устройству. Билл кивнул: даже если земля будет выжжена атомным огнем, люди подземного города сумеют восстановить почву для посева.

Еще интересней было упоминание каких-то специальных инструкций для Контролера. Билл повернулся к Эдвардсу и без особой надежды на внятный ответ спросил: в чем именно заключаются эти особые инструкции. Вопреки ожиданиям, Контролер промолчал. Затравленное выражение, появившееся на лице Эдвардса при казалось бы невинном вопросе, встревожило капитана. До сих пор этот человек не стеснялся в словах, обещая воинам Форт-Холл и пошедшим на сотрудничество с ними Белым все казни, доступные правительству Соединенных Содружеств. Сейчас Эдвардс молчал, и в глазах его читался такой страх, что Билл невольно поднялся со стула и сделал было шаг к арестованному, но в этот момент Сайк, наконец, справился с замком сейфа и подозвал капитана смотреть трофеи, потому что ему самому с одной рукой неудобно.

Содержимое сейфа состояло из нескольких пакетов, наполненных пачками новеньких тысячедолларовых купюр, 12,7 мм пистолета в кобуре, трех пачек соответствующих патронов, коробок с какими-то медикаментами и нескольких электронных устройств неясного назначения. На самой нижней полке лежала тонкая папка из странного, серебристо-стального пластика. На обложке папки было вытеснено: «Инструкция для Контролера Убежища 31». Под заголовком находился длинный номер из многих цифр и букв с дефисами и пробелами, а также предупреждение о том, что прочтение данных инструкций кем-либо кроме Контролера или его заместителя, обладающего соответствующими полномочиями, карается смертью. Билл присвистнул. За всю свою карьеру в резервационной полиции и ранее, при обучении, ему не приходилось слышать о законах, которые бы охраняли корпоративные секреты угрозой смертной казни. Существовали, конечно, инструкции компаний, но не могли же они иметь подобной силы? Официально, по крайней мере. Три пластиковые печати на боку папки были взломаны, из чего Билл заключил, что мистер Эдвардс со своими инструкциями уже ознакомился.

Билл открыл папку, и в это время из угла, где был прикован к полу Контролер, донесся какой-то бессвязный не то крик, не то бормотание. Эдвардс буквально бился в истерике, запрещая Холлу открывать папку, приказывая не сметь ее открывать, умоляя, объясняя и угрожая все тем же расстрелом. Билл пожал плечами и, не обращая внимания на психопата, углубился в чтение.

Инструкции были короткими, всего четыре листа, поэтому на то, чтобы прочесть их у капитана ушло каких-то десять минут. В принципе, Билл мог проглотить этот текст и быстрее, если бы время от времени не останавливался, чтобы снова и снова перечитать некоторые абзацы, не в силах поверить тому, что видит. Несколько раз он останавливался и обводил кабинет невидящим взглядом. Штаб притих. Даже оба охранника за этот час с небольшим успели привыкнуть к тому, что капитан Холл всегда остается спокоен и невозмутим, словно горы Айдахо (ну, за исключением тех мгновений, когда носится, как сумасшедший, с топором и рубит людей на куски). Видеть этого могучего вождя ошеломленным, буквально раздавленным, да что там – испуганным, было непривычно и, чего греха таить, жутко.

Наконец Билл закончил чтение, отложил листы и потер лоб, собираясь с мыслями. Эдвардс в углу замолк, и в кабинете установилась гнетущая, тяжелая тишина. Через минуту Билл встал, взял листы и подал их Сайку, велев читать вслух. Оливер пожал плечами, но, повинуясь приказу, начал чтение. Лейтенант осилил едва полтора листа, после чего бросил листы на стол и странно скрипучим голосом попросил у женщины-солдата воды. Не спрашивая разрешения, инструкцию взял Эндрю Янг и четким, размеренным голосом дочитал текст до конца. В комнате снова установилась страшная тишина. Люди молчали, не в силах осознать услышанное. Наконец, Хосе Монтгомери тонким голосом сказал, что это, наверное, какая-то ошибка. Билл посмотрел в угол, где сидел, съежившись, Эдвардс, и, покачав головой, ответил, что, похоже, никакой ошибки тут нет. Янг потер переносицу и хрипло заметил, что при исполнении этой… Этого… В общем, через пять лет в Убежище останется от силы две тысячи человек. Хотя дальше, возможно, рождаемость может уравновесить убыль. Если, конечно, в этом кошмаре у кого-то возникнет мысль заводить детей. Женщина-солдат, воспользовавшаяся затишьем для того, чтобы поменять набухшую кровью повязку на руке обожаемого лейтенанта Сайка, негромко заметила, что люди будут делать детей даже в самых жутких обстоятельствах. Оливер, с лица которого сошла, наконец, его вечная усмешка, негромко сказал, что, видимо, на это план и рассчитан. Хотя, видит Бог, или Великий Дух, или Птица Грома – он не понимает, для чего кому-то могло понадобиться устраивать подобное изуверство над людьми, запертыми в подземном городе после начала атомной войны. Особенно после начала атомной войны. Разве цель программы убежищ не в том, чтобы сберечь как можно больше народа для возрождения Америки? Ведь наверху погибнет столько людей… Севшим, надтреснутым голосом, как тогда, когда он доложил о смерти Дика Бэйли, Янг сказал, что до него доходили слухи, что программа Убежищ представляет собой один огромный эксперимент, но он не знал, какой. Все думали – это будет эксперимент по установлению идеального американского общества в подземных городах. Кто мог представить, что планируется такое… Такое… Янг сел на стул и закрыл лицо руками.

И в этот момент заговорил Том Холл старший. Голос старого шамана был спокойным и даже доброжелательным. Том вежливо спросил: правильно ли были прочитаны инструкции в этой папке? Он, к сожалению, не может прочесть их сам, потому что к старости стал слабоват глазами, а очки, в силу вполне понятных причин, с собой сегодня не взял. Билли, сынок, там действительно написано так, как читали малыш Олли и этот симпатичный Белый?

Билл устало ответил, что Оливер и Эндрю прочитали все правильно. Том кивнул и, кряхтя, поднялся из кресла.

Если ты что-то задумал, и собираешься осуществить свой план на глазах многих людей, то залог успеха – вести себя абсолютно спокойно и не дергаться. Никто до самого последнего момента не мог понять, что на уме у старого шамана. Том подошел к столу, пошевелил пальцем листы инструкции, заглянул через плечо Хосе в монитор, вынул из лежащей рядом с медикаментами кобуры тяжелый «Зауэр», осмотрел оружие и поцокал языком. Затем старик неспешно обошел стол, посмотрел на высокий металлический потолок, на флаг Соединенных Содружеств на стене, встал по стойке смирно и очень серьезно отдал знамени честь. После этого Том Холл старший, шаман Шошонов-Бэнноков резервации Форт-Холл вынул из кобуры пистолет и дважды выстрелил в голову Эдвардсу.

В комнате воцарился ад. В углу дергался в предсмертных конвульсиях убитый Контролер, Янг и Хосе немедленно оказались под прицелом винтовок, которые навели на них сержанты Сайка, Оливер орал на своих людей, приказывая опустить оружие, Хосе вжался в кресло и мелко дрожал, Янг безостановочно ругался. Впервые за эту ночь Билл понял, что не знает, как поступить дальше. На мгновение капитан растерялся, и эта растерянность могла обойтись им всем очень дорого.

Внезапно общий ор перекрыло глубокое, громовое: «Тихо!» В комнате вдруг сразу стало тихо (если не считать скребущие звуки, которые издавали ботинки Эдвардса, который, впрочем, практически перестал дергаться). Билл как-то моментально пришел в себя и сделал себе вторую отметку: обязательно выучиться у отца, ну, или у сына, этому шаманскому трюку с голосом. И, кстати, он и не заметил, как Том Холл старший оказался рядом с ним. Старый шаман протянул сыну пистолет и нож – оба рукоятями вперед – и сказал, что капитан Вильям Холл, командир Ополчения резервации Форт Холл и военный вождь Новых Шошонов, может наказать своего отца так, как считает нужным. Он, Том Холл, нарушил слово, которое Вильям Холл дал Эндрю Янгу. Иначе было нельзя, но предательство есть предательство. Старый Том примет любое наказание. И, если нужно, сам приведет его в исполнение. Нет, Билл, сперва подумай, а уже потом говори. Ты сейчас не мой сын, ты вождь народа. Те, кто пойдут за тобой – Шошоны, ты помнишь, кто это сказал. Эти двое – старик кивнул на Янга и Монтгомери – уже идут, а значит наши люди, направив на них оружие, чуть не начали войну внутри племени. Это плохо. Виноват я. Так что исполняй свой долг, капитан Холл.

Билл понимал, что отец прав, но сейчас ему было наплевать на правильность, Новых Шошонов и даже Птицу Грома. Еле сдерживаясь, чтобы не врезать старому дураку по уху, капитан произнес лишь одно слово: «Почему?» Том посмотрел на сына, как на несмышленого мальчишку, вздохнул и сказал, что Эдвардса нельзя было оставлять в живых. Через час-полтора сюда приедет его сын, со своей семьей, твоя жена, Билл, твои дети. Неужели ты думаешь, что я мог оставить этого человека ходить по земле, хорошо, под землей, когда в Убежище 31 будут те, кто мне дороже всего на свете?

Билл с трудом подавил рвущееся наружу бешенство. Его отец явно что-то понял, но вместо того, чтобы объяснить, напускал на себя таинственный вид и говорил загадками. Еле сдерживаясь, капитан повторил свой вопрос. Том грустно посмотрел на сына, покачал головой, видимо, сокрушаясь, что у него такой глупый отпрыск и, подойдя к столу, постучал узловатым пальцем по инструкции. После этого он повернулся к успокоившемуся навеки Эдвардсу и сказал: «Его поставили выполнить это». Снова постучав пальцем по инструкциям, Том подошел к стене и встал, скрестив руки, всем своим видом показывая, что больше не скажет ни слова, сынок, ну такие-то простые вещи ты должен понимать, не позорь старика.

Билл посмотрел на инструкции, на труп Эдвардса, снова на инструкции, и внезапно его осенило. Он взглянул на Эндрю Янга и по ужасу и отвращению, которое внезапно появилось на лице второго заместителя начальника внутренней охраны, понял, что тому тоже все стало ясно. Поймав непонимающий взгляд Сайка, да и остальных Шошонов, Билл устало пояснил: «Волт-Тек» поставило этого человека управлять Убежищем 31. Эти инструкции предназначались для него и только для него. Значит, они там, в Лос-Анджелесе или Вашингтоне были уверены, что Эдвардс их выполнит. Выполнит, какими бы людоедскими эти планы ни были. Эдвардс знал об этих планах, знал, что они придут в движение, как только внешняя дверь закроется окончательно. И он ничего не собирался с этим делать, более того, до последнего пытался помешать нам узнать обо всем. Вся ответственность за то, что произошло бы здесь, если бы мы не захватили Убежище 31 – на нем.

Некоторое время люди молчали, осознавая услышанное, после чего Хосе тихо спросил, а не захочет ли уважаемый старик поступить точно так же и с ним? И с лейтенантом Янгом? Ведь они – бойцы охраны «Волт-Тек», значит и на них тоже лежит ответственность? Билл покачал головой и сказал, что Хосе, похоже, слушал невнимательно. Участие охраны для осуществления этого плана не требовалось. Имеется в виду осознанное участие. Все должно было происходить само собой, ты, Монтгомери, как и лейтенант Янг, и ваши товарищи, стали бы такими же подопытными крысами, как и все остальные.

Билл подошел к отцу и протянул ему нож – тоже рукоятью вперед. Капитан сказал, что понимает, почему Том Холл поступил именно так, а не иначе. Твое решение нарушило мое слово, но оно было правильным. Поэтому я не стану тебя наказывать. Но больше, слышишь меня? Слышите вы все? Больше никто и никогда в этом Убежище не будет убит без суда. Это был первый и последний раз. Если такое повторится – виновника я убью лично, кто бы он мне ни был. Отец, я возвращаю тебе нож, но твой пистолет останется у меня. Это будет твоим наказанием. Эндрю, Хосе. За то, что вам сейчас пришлось пережить, я прошу у вас прощения. Я делаю это от всего сердца. Больше я вам сейчас дать не могу.

Хосе выпрямился в кресле перед монитором и с облегчением кивнул. Эндрю медленно встал со стула и подошел к Биллу. Они были одного роста – Белый и Красный воины. Глядя в глаза капитану, Янг спросил: правда ли то, что сказал старик? Что мы, те, кто в убежище, теперь часть вашего племени? Билл кивнул и сказал, что таков его план, да. Эндрю склонил голову в ответ и ответил, что, раз так, он принимает извинения. По-настоящему, от всей души, а не от того, что эти твои ребята до сих пор держатся обеими руками за репитеры. Но труп Эдвардса надо убрать, а эту дрянь – лейтенант кивнул на инструкции – уничтожить.

Билл покачал головой и сказал, что у него есть идея получше. Повернувшись к Хосе, он приказал найти, в какой отсек поместили Донована Рассела. Монтгомери понадобилось меньше минуты, чтобы получить необходимую информацию. Билл повернулся к Сайку и сказал, чтобы тот немедленно отправлялся на жилой уровень. Встретишь там моего сына, найдете отсек Рассела и приведете его сюда. Только Оливер, ради Бога, «привести» - не значит «притащить». Скажи, что я жду его в кабинете Контролера, нужно поговорить. Том тебе поможет, у него, оказывается, талант заговаривать зубы. И скво свою прихвати. Ты со своей улыбкой, моим сыном и этой бабой будешь выглядеть безобидней Санта-Клауса. Давай, одна нога здесь, другая там.

Когда Сайк ушел, Билл приказал Монтгомери вызвать шлюзовой уровень. Люди Чуа уже успели прибраться, оттащив трупы на склад запасных частей и оттерев самые неприглядные пятна крови. Билл приказал вызвать Фицжеральда и сообщить ему, что внутри все готово – пора начинать эвакуацию. Пусть связывается с Мохонно и дает сигнал. Все исправные машины отправь согласно расписанию, но сам с одним отделением останься у ворот – мало ли что. Несколько минут капитан ждал, пока связист у выхода вызывал лейтенанта Фицжеральда. Наконец, солдат доложил, что командир второй роты принял приказ и приступил к исполнению. Он видит красные ракеты. Вот еще две… Все, теперь заработали сирены, доносится даже сюда, сэр. Повесив трубку, Билл оглядел свой штаб и глубоко вздохнул. Операция, ради которой этой ночью было пролито столько крови, наконец, началась.

Сайку понадобилось двадцать минут, чтобы вернуться в Штаб с Расселом. Благодаря своему высокому положению, сенатор получил апартаменты рядом с лестницей и лифтом. Надо отдать ему должное, мистер Рассел держался с достоинством. Войдя в кабинет Контролера, он быстро окинул взглядом солдат Ополчения, презрительно усмехнулся в сторону Янга и Монтгомери и лишь на секунду задержал взгляд на трупе Эдвардса. После этого краткого ознакомления с обстановкой, сенатор повернулся к Биллу и спокойно спросил: для чего его вызвали. Вместо ответа Билл протянул ему папку серебристо-стального цвета. Рассел взглянул на название документа, раскрыл папку и углубился в чтение.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив