Хочу поделиться материалом, который вынес мне мозг. На что

b_a_n_s_h_e_e — 01.08.2012 Хочу поделиться материалом, который вынес мне мозг.

На что я рассчитывала, готовясь прочесть статью о положении русских крестьянок в конце 19 века? Разумеется, на беспросветную жесть. Уж мы-то читали классиков и знаем, что «долюшка женская» была угрюмой до крайности и кроме побоев, изнурительной работы по дому и ловли коней на скаку крестьянкам заняться было особо нечем. Тем сильнее было мое удивление, когда выяснилось, что они периодически подавали в суд на своих обидчиков. И что решения принимались в их пользу. О как.

Разумеется, невозможно отрицать, что насилие над женщинами существовало, причем в ужасающих масштабах, но такие статьи хотя бы показывают, что у женщин из низов была возможность постоять за себя и вообще то, что в англоязычных источниках называется agency. И, конечно же, возможностью подать в суд пользовались единицы — это ж какая смелость нужна! Но ведь все равно пользовались, все равно было такое. Сейчас все не то, розгами-то домостроеевцев уже никто не отстегает. А в те годы это еще был бонус. 

Автор статей Ф. Покровский рассматривает дела только в двух волостях — Письменской и Холмовской, так что подборка, конечно, не репрезентативная, но все равно любопытная. Для начала, посмотрим, как в этих волостях карали любителей распускать кулаки.






(…) Мне известно по личному наблюдению, это печальное явление [побои жене от мужа] в Письменской волости, к стыду «сильной половины» составляющего ее человечества, - вещь совсем заурядная, в некоторых же деревнях и семьях даже чуть не обыденная. Между тем за целые 35 лет оказались там только две решительные женщины, которые нашли в себе мужество «пойти против рожна» и пожаловались на своеобразное выражение супружеской ласки суду. В 1873 г. получил за это 5 розог кр. д. Мал. Куданово, Гаврило Андр., и в 1894 г. кр. д. Жуково, Никанор Ив. Сарычев арестован на 7 дней, так как по свидетельским показаниям повод к избиению был дан самой его женой.

Холмовская волость в этом отношении представляет несравненно более утешительное явление. Несмотря на то, что большая часть мужей не живет там дома по целым месяцам и следовательно не имеет возможности в значительный период времени учить своих супруг «ум-разуму» даже и при добром желании к тому, дел о побоях жен за 35 лет было возбуждено там 9, из коих одно (1877 г.) оставлено без последствий как недоказанное, одно (1894 г.) окончилось примирением на суде, в семи же остальных случаях любители домостроевского способа «укрощения строптивых» получили «мзду» по роду своему:
29. янв. 1883 г.. один такой любитель, напр., обязан был судом содержать свою жену «прилично»;
22 янв. того же года, другой глава своей жены получил 15 розог, так как суд припомнил, что он уже судился с женой неоднократно «вместо того, чтобы давать добрый пример своим детям»;
8 янв. 1885 г. отставной рядовой был оштрафован на 3 руб.;
25 февр. 1887 г. жестокий муж получил 20 розог;
3 мар. 1889 г. - 15 розог же, и даже не по жалобе жены, а по представлению сельского старосты и десятского;
27 мар. 1890 г. - арестован на 3 дня;
и, наконец, 20 января 1895 г. волостной суд присудил мужа к постоянной выдаче определенного количества хлеба на содержание терпевшей от него непрерывные побои и, очевидно, убежавшей наконец от прелестей семейного «очага» в чужие люди жены с двухлетним сыном.

Тот же самый Холмовский вол. суд представляет нам, - правда, всего только один, - случай супружеских отношений и еще более утешительный с точки зрения морали «око за око». Именно, 10 апр. 1897 г. он наказал двухдневным арестом жену, по жалобе мужа, за оскорбление действием его — хозяина и главы... Здесь же наконец 10 ноябр. 1889 г. жена жаловалась, что ее муж под влиянием снохи не дает ей распоряжаться в доме, - конечно, в чисто женских делах, - и суд постановил, водворив жалобщицу в дом мужа, обязать последнего давать ей содержание и «обращаться благосклонно».




Теоретически, жена также могла уйти от мужа. Более того, крестьянская женщина даже могла свободно распоряжаться своим добрачным имуществом! По крайней мере, такое право за ней закрепили традиции. Вот как этот момент комментируют в «Живой старине»:

Расходу мужа и жены или, точнее, уходу последней от первого, содействует, в особенности на первых годах супружеской жизни, то благодетельное в этом отношении народное воззрение на приносимое женою вещное имущество, по которому оно считается личной ее собственностью и следовательно может быть по праву взято ею от мужа при уходе из дому его. На это женское имущество не посягает безнаказанно никто из семейства, в которое входит при замужестве жена, так что в Письменской вол., напр., в 1883 г. (12 февр.), когда солдатка д. Дудурово Ольга Ев. Буйлова, пожаловалась на свекра, заложившего ее пальто, то хотя последний и говорил, что он это сделал «считая пальто своей собственностью», так как все материалы для него куплены им на свой счет перед браком его сына на истице вместо вывода за нее, тем не менее суд признал возможным удовлетворить солдатку Буйлову и возвратить ее одежду.

Согласно той же самой традиции «женина «собина» по смерти бездетной ее обладательницы переходит не к мужу-вдовцу, а в родное семейство покойной. В 1889 г. (30 янв.) крестьянин д. Цыколево, Сергей Алексеев только потому и уклонился от необходимости возвратить тестю шубу своей умершей после трехлетней с ним жизни жены, что сослался на издержки при ее погребении, крестьянка же д. Адреяновского, Авдотья Адреян., в 1895 г. (23 мая) вытребовала с зятя все вещи, которые, умирая, оставила ее дочь.

Тем не менее, при желании муж мог вернуть жену домой через суд, хотя тут все зависело от суда. Для сравнения, в просвещенной Великобритании таким же правом мужья из любого сословия могли воспользоваться почти что до конца 19 века. Так что это примета эпохи, так сказать.

В Письменской вол. еще в 1871 г. (26 июл.) крестьянка Мал. Куданово была за это [уход от мужа] наказана 7-дневным арестом;
в 1874 г. (24 янв.) другой непокорной жене из той же деревни суд внушал, что супруги «на основании общих законов и обычаев крестьян должны жить совокупно, вместе»;
в 1881 г. (9 мар.) жена была обязана жить совместно с мужем и наказана за уход от него 6-дневным арестом;
побои мужа в том же году, но в другом уже случае (23 авг.), были признаны неуважительной причиной к расходу и тоже дополнены 6-дневным арестом;
в 1883 г. (28 сент.) недостаточным основанием к прекращению супружеской жизни послужило и такое своеобразное оправдание жены, как то, что с мужем ей «нечем жить», и она была подвергнута 7-дневному аресту;
в 1884 г. непокорная жена отделалась уже только 4-мя днями ареста, а в 1889 г., когда д. Ульянова Степанида Кузьм. жаловалась на мужа за изгнание из дому без выделения части имения и на суде выяснилось, что она ушла самовольно, последний просто напросто помирился со свершившимся фактом и не взял на себя инициативы наказания.

Естественно, при проживая большой семьи в одной избе неизбежны были конфликты между снохой и свекрами (хотя и без общей избы можно устроить друг другу ад — думаю, нам всем есть, что сказать по этому поводу). Конфликты обострялись еще и от того, что после отмены крепостного права возросла мобильность, мужья часто уезжали на заработки, жены же оставались во власти свекров, которые не могли отказать себе в удовольствии есть их поедом. Но и на злую свекровь (как вариант — нахальную сноху) можно было подать в суд.


С 1865 г. начинают, однако, встречаться и случаи наказания жестоких свекров за оскорбление снохам. (…) В том же [1865] году 10 окт. Митинский сельский староста доносил суду, что когда крестьянка д. Кракино Катерина Ив. пожаловалась ему на свекра за побои и склонение к любовной связи и он созвал сельский сход для обсуждения ее жалобы, свекор, увидав на сходе мать снохи, принадлежавшую к другому обществу, настолько обиделся ее вмешательством в жизнь дочери, что при всех присутствующих обругал ее и вытащил со схода за волосы; - на суде этому свекру достойно и праведно назначили за это 20 розог.
(…) когда в 1866 г. крестьянин д. Гаврилкова, Василий Минин, пожаловался на двух родных своих братьев, побивших жену его, обвиняемые получили по 20 розог, а отец их, Мина Васильев, - 15 розог, за о, что он дозволил детям бить сноху и вообще за послабление и нераспорядительность, проявленные им в своем семействе, хотя последнее и было уже в разделе.
(…) в 1882 г. (22 авг.), когда сноха, жалуясь на притеснения свекрови, просила на суде отделить ее и мужа от родителей его, судебная власть посмотрела на нее настолько снисходительно, что хотя и обязала жить вместе со свекром и свекровью, однако первого оштрафовала на 1 рубль, а последнюю приговорила к 6-дневным общественным работам. (…) в 1890 г. жестокие родители не давали пропитания ни сыну ни снохе, что последнюю привело до крайности собирать Христа-ради; отец за это был подвергнут строгому аресту на 7 дней, мать же на 10 дней.
(…) 24 июн. 1873 г. оказалось, что «свекровь Болтушкина, пьяная, казавшая снохе своей кукиши похабные и ругавшая сваху неприличными словами, производила этим стеснительное действие в прожитии в доме снохи без мужа ее» и поэтому была наказана 7-дневным арестом. (…) 4 июл. 1876 г. со снохи, избившей свекровь до невозможности работать, взыскано было 5 рублей на наем работницы.
(…) 11 июл. 1893 г. свекровь за постоянные оскорбления снохи непотребными словами арестована была на 3 дня, то в 1895 г. (24 февр.) сноха за постоянные же оскорбления словом свекрови высидела под арестом 5 дней.




Тесть и теща тоже могли подкузьмить зятю — было бы желание и праведный гнев.

Принятые в дом зятья, по жалобам тестя и тещи на их непорядочную жизнь, были приговорены судом к телесным наказаниям, как и сыновья по жалобам родителей, в двух случаях: одном, по жалобе тестя, зятю было назначено 20 розог; в другом, по жалобе тещи на то, что зять, пьянствуя, не кормит семейство, - 15 розог.

Наконец, матери, которые так и не научили сыновей хорошим манерам, тоже могли прибегнуть к помощи суда.

В 1867 г. пьяный сын выгонял мать из дому и бил, - ему за это приговорено было телесное наказание по усмотрению обиженной;
в 1893 г. сын наплевал матери в глаза и получил 20 розог;
в 1894 г. за оскорбление словом и действием сын был арестован на 2 дня, так как на суде раскаялся в своем проступке и просил у матери прощения.
За словесные же обиды в одном случае (1865 г.) сын был наказан 10 розгами, в другом (1893 г.) - 20 розгами, в двух других случаях (1877 и 1885 гг.) - двухдневным арестом, и в одном (1878 г.) - приемный сын, кроме ареста на 2 дня, был еще отстранен судом от части имущества, принадлежавшего его собственному, родному отцу.

Источники:
Живая старина, 1896 год, 457 — 476 (весь журнал берется тут), и 1902 год, 139 — 146. Автор — Ф. Покровский.
Фото - Андрей Карелин (1837 - 1906)
Пользуясь случаем, еще раз порекомендую жж lena_malaa и ее заметки о Российской империи, в основном 2-я половина 19 века.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив