Есть у Революции начало

anlazz — 06.11.2017 Как уже не раз говорилось, Революция 1917 года стала величайшим событием в мировой истории. Наверное, сейчас трудно найти событие, сравнимое с ней – поскольку если такие и были, то лежат они в далекой древности, в дописьменные времена. Поскольку именно тогда началась та эпоха, которую мы можем назвать периодом классового общества, периодом, который и воспринимается нами, как «Человеческая цивилизация» в привычном смысле слова. Именно с этого момента мы можем говорить об обществах в привычных для нас категориях государства, религии, искусства, науки и т.д. Правда, не забывая так же о том, что именно этот период был так же периодом самых жестоких страданий большей части населения Земли – своим трудом, потом, кровью, и жизнями заплативших за создание всего этого великолепия. И что все эти прекрасные творения нашего мира: дворцы, храмы, статуи, картины, философские идеи и научные концепции, поэмы и романы, мелодии и сказания, обработанные поля и транспортные пути, обвившие нашу планету – получили возможность существовать только благодаря жестокой эксплуатации основной массы людей. (А все цари, и прочие аристократы вместе с богачами, выступали тут лишь посредниками при «превращении» их труда в указанные культурные ценности.)

Однако все, что когда-то начиналось, должно получить и свой конец. Классовое общество сделало свое дело – в том смысле, что конструктивный потенциал его оказался исчерпан, и наступило время сменить его на что-то новое. Это новое и зародилось во время Революции 1917 года, открыв дверь в следующую эпоху – эпоху общественного устройства, построенного совершенно на иных принципах, нежели сейчас. Впрочем, можно сказать еще больше: эта дверь не просто открыта, а мы УЖЕ живем в совершенно ином мире, нежели наши предки – несмотря на то, что до сих пор не поняли этого. Просто потому, что все, что мы видим вокруг, что является для нас привычным – начиная с отсутствия детского труда и заканчивая компьютерными сетями – представляет собой порождение этой великой Революции.

Однако самое главное завоевание того Великого Октября – Советский Союз – к сожалению, до наших дней не дожил. Именно поэтому в настоящее время популярно стало мнение, гласящее: раз СССР рухнул, то социалистическое, а уж тем более, коммунистическое общество более не актуально. Собственно, антисоветчики на любое замечание о положительной роли Революции, давно уже отвечают именно так. Но еще более печально то, что подобная идея проникает и в сознание большинства левых, включая коммунистов, для которых гибель СССР означает, как минимум, неудачу «советского варианта» развития событий, с его «построением социализма в отдельно взятой стране» и индустриальной экономикой. В результате придумываются разного рода варианты «несоветских социализмов» и коммунизмов, должные обойти указанное ограничение и доказать, что на Советском Союзе свет клином не сошелся. Есть, впрочем, и более мягкие по отношению к указанной стране варианты – когда «неудачными» считается не весь советский период, а только его часть. (Наиболее популярно тут мнение о том, что «настоящий СССР» был до XX съезда, а то и до смерти Сталина. Хотя встречаются люди, которые и сталинское время в «настоящий социализм» не включают.)

В любом случае, кажется, что это исключительно бесспорная мысль – считать, что гибель СССР показала если не неверность коммунистических идей, то, по крайней мере, ошибочность тех из них, что лежали в основании «Советского проекта». Однако бесспорность эта ложна – поскольку связана исключительно с непониманием социодинамики таких сложных процессов, как Революция и смена эпох. И в реальности «советская неудача» является не провалом, а скорее, неизбежным этапом того величественного восхождения, который представляет собой развития нашей Цивилизации. Причем, связана эта неудача скорее с самыми фундаментальными свойствами нашей Вселенной, нежели с чьими-то ошибками и предательствами. Но пойдем по порядку…

72 дня просуществовала Парижская Коммуна – первая в мире попытка построить государство на бесклассовой основе. 72 дня – ничтожный срок, в историческом масштабе близкий к нулю. (Ну, в самом деле, что значит эти два с половиной месяца по сравнению с теми тысячами лет, которые насчитывает классовое общество?) Тем не менее, эти месяцы, по сути, оказались переломными для всего мира, поскольку показали в реальности, что альтернатива привычной организации жизни, с ее господами и рабами, все-таки существует. Да, именно так – ничтожный срок существования и огромное значения доказательства. Это кажется странным – однако только до тех пор, пока не начинаешь задумываться: а как же вообще появляется в нашей реальности знания и умения, выделяющие человека из всего остального животного мира? Поскольку тогда становится понятным, что указанная концепция абсолютно верна. Возьмем, например, такую область, как авиация. С чего начиналась она? Да с подобного же «пустяка» – со знаменитого полета братьев Райт. Тогда тоже деревянная «этажерка», обшитая тканью, пролетела совсем ничего: самое большое расстояние полета составляло… 60 метров на трехметровой высоте. Казалось бы – что вообще можно получить, исходя из подобного результата, на порядки уступающего даже старинным аэростатам братьев Монгольфье. Разве жалкие 12 секунд столь бессмысленного полета могут вообще что-то значить?

Оказалось, что могут – поскольку показывает саму возможность управляемого движения летательного аппарата в воздушном пространстве. И от елово-полотняного «Flyer» до современных широкофюзеляжных трансконтинентальных лайнеров лежит прямой путь. Так же и от 72 дней торжества парижских коммунаров можно провести прямую линию к неизбежному обществу будущего, к обществу, позволяющего человечеству отбрести такую же свободу в своей жизни, какую дала ему авиация в плане передвижения. Но, разумеется, так же, как и в авиации, эта свобода достижима только через одно: через непрерывный анализ и изучение не только достижений и успехов, но и проблем, возникших на «прошлой итерации».

Коммуна была первой попыткой, попыткой короткой, буквально переполненной всеми возможными ошибками, которые только можно представить – однако для следующих этапов развития она стала бесценным материалом. Будущие революционеры, вступая на путь своей борьбы, вдохновлялись подвигом коммунаров – так же как каждый пилот стремился в небо, опираясь на успех предшественников. Но одновременно с этим, обретя власть, они старались максимально учесть ошибки своих предшественников. К примеру, вступая «на второй круг», большевики смогли практически ни разу (!) не наступить на «грабли», в свое время обнаруженные Коммуной. Это проявилось, например, в том, что они, с самого начала, ставили необходимость поддержания «внутреннего единства», недопущения образования фракционной борьбы и ухода всех сил в этот «свисток». И хотя этим «наши» революционеры неизбежно навлекли на себя обвинение в «стремлении к власти» - слова «тоталитаризм» еще не было – однако, задачу свою они выполнили на 100%. В том смысле, что не только обрели и удержали власть – но и смогли перейти к следующему этапу революционной динамики. К построению первого в мире социалистического государства.

И поэтому, не отменяя необычайную прозорливость лидеров будущей Революции, а так же важность разработанной теории, стоит понять: не будь «тех самых» 72 дней Парижской Коммуны, не было бы и 74 лет Советской власти. Это – нормально, точнее – это более чем нормально для условий, в которых осуществляется строительства нового общества. Поскольку никакой, даденной свыше, готовой схемы действий у них нет и быть не может. А теория… ну, а теория в этом случае играет ту же роль, что при любых других вариантах создания нового: это основа для будущих экспериментов, для создания экспериментальным моделей, которые должны стать основанием для будущих серийных образцов. Так создавались самолеты, автомобили, корабли и космические ракеты – а равно, и множество иных сложных сущностей, еще недавно не существовавших в природе. И хотя идея получить вначале «идеальный образ» на кончике пера – а уж потом начинать работать «в реале», создавая полностью оптимальную конструкцию - всегда выглядела крайне соблазнительна, однако осуществить ее не удалось никому.

Так что – эксперимент, эксперимент и ничего, кроме эксперимента. Это – основа процесса человеческого познания, основа обретения человеком великой власти над Природой, основа самого его существования. По отношению к технике или естественной науке подобная идея давно никого не удивляет. (Хотя еще лет 500 назад популярна была иная картина, согласно которой истину можно извлекать исключительно из «старинных книг».) Но почему же она вызывает такие возражения по отношению к процессам строительства общества? В том смысле, что само выражение «Советский эксперимент» с давних пор звучит исключительно в сатирическом плане. Дескать, надо было вначале на кошках потренироваться… Как будто кошки способны к созданию общества! Да и вообще, не только животные, но даже люди, живущие в относительно небольшой коммуне, совершенно не подходят для отработки социальных концепций подобного рода. Вопрос масштабирования – он вообще, достаточно сложный и котринтуитивный. (К примеру, нельзя построить даже простейший компьютер на трех транзисторах и двух реле, или сделать летающий самолет, имея руках только тростник и глину.)

Это, кстати, тоже было доказано Парижской Коммуной. Именно поэтому большевики с самого начала старались охватить своими идеями как можно больше людей – и победили. Однако это не значило, что данная победа была окончательной и бесповоротной – в том смысле, что все, сделанное ими, являлось абсолютно правильным. Это невозможно – так же, как невозможно даже в наше время создание абсолютно совершенного самолета, который прямо с экрана компьютера мог бы начинать возить людей. Поскольку фантастическая сложность окружающего мира диктует обратное – то, что любая достаточно сложная конструкция может быть разработана только при непрерывном взаимодействии с реальностью. Это касается техники, это касается науки, это касается и социумов. Путь к современной авиации –удобной и безопасной – буквально усыпан обломками самолетов, причем, даже весьма совершенных, летавших хорошо и, как могло показаться, безопасно. Но именно поэтому попадавших в ситуации, которые до указанного момента даже представить себе никто не мог. И гибнувших, унося с собой человеческие жизни – но тем самым, давая возможность понять, как же обойти указанные беды. Так же и путь к будущему обществу – обществу, открывающему необычайные возможности для каждого человека – вряд ли может быть простым и легким.

И именно поэтому считать гибель советского государства после более 70 лет успешного развития приговором Революции было бы глупым. В реальности это может означать только то, что на определенном этапе своего пути СССР «поднялся» так высоко, что получил немыслимые до того проблемы. Это нормально – хотя и очень, очень, очень неприятно, и даже страшно. Но считать после этого, что социализм невозможен – так же глупо, как заявлять о том, что человек не способен летать после каждой авиакатастрофы. Хотя есть и те, кто подобное заявляет, и кто желал бы загнать человечество в мир «традиционных ценностей» и «вечных скреп», где бы никто не помышлял о небе. А молился (не важно кому), постился, и исправно приносил подати своим господам. Впрочем, то, что представляет «мир мечтаний» подобных людей, мы можем очень хорошо увидеть на Ближнем Востоке. И он, мягко говоря, не впечатляет.

Но так же не впечатляет «мир мечтаний» тех, кто желал бы отменить завоевания Революции и оставить людей вечно существовать в классовом обществе. (Самый яркий пример – современная Украина.) Что, разумеется, не отменяет необходимости понимания результатов «советского эксперимента», и их анализа – для выработки дальнейшего пути в великом человеческом восхождении.

Но об этом будет сказано чуть позже.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив