елтышевы как э-0

alen_valen — 15.08.2010 Елтышевых я дочитал уже несколько месяцев назад, но не было времени написать. Поэтому что-то я забуду или перепутаю.

Зато начну я с другого, не с того начинают обычно. Вот с чего:



Из этого веселенького клипа я делаю несколько важных для понимания выводов. Сенчин знает слова "экзистенциальный" и "пизда". Не скажу, что я изучил сочинения С. досконально, но думаю, что там ни Э. ни П. нет. Повести и романы - дело такое, темноватое. От этой деятельности можно чего-то ждать: каких-то (хреновых) заработков, премий, поездок. От выступлений в панк-группе (здесь и сейчас) ждать нечего - это для души. В романе можно "пойти навстречу" толстожурнальным правилам хорошего тона. Орать для 20 зрителей где-нибудь в подвале можно только что орется. По этому поводу у меня есть кое-какая догадка, но загадок еще больше - Р.С. для меня писатель довольно загадочный.

тараканы в ментовской форме

Я не припомню отрицательных рецензий в прессе, где претензии к Елтышевым были бы по делу. В блогах встречались довольно меткие замечания. Одно из них: "я не хочу читать роман в 200 стр о тараканах в милицейской форме и без оной" (цитирую неточно, лень тратить час на поиск ссылки). Но читают. Какого же черта они читают, ведь действительно герои ближе к тараканам, чем к хомосапиенсам?

Причины две:
1: хорошо написано (но хорошесть эта очень своеобразная) и
2. реалистический, психологический роман о тараканах невозможен, но это и не реалистический роман.

Не то, чтобы совсем не было там критического реализма (есть проверочный тест: вот песня "мы живем в говне", значит это важно для автора). Но это как сказать, что Процесс Кафки о произволе чиновничества, а Преступление & наказание детектив, Москва-Петухи об алкашах, а Матисс Иличевского о бомжах. Самое знаменитое сочинение Кафки написано о таракане (ну или о жуке). И ничего, читают и даже хвалят (у нас, правда, опять скоро будут говорить "читал я этава кафку вашу. херня какая-то").

Тараканчики и в других произведениях С. появляются. В каком-то из них (не помню, жарко) есть локально знаменитая сцена, где приходят травить тараканов и говорят "главна дела чтоб напиться не успели. а то напьются и очухаются" - что интерпретируется как этакая апология пьянства в российских экстремальных условиях. То есть герои повести суть тараканы. Также см песню люди-паразиты.

Конечно, в ВРЛ были "маленькие люди", можно бы представить: это просто следующий этап: мини => микро. Но это не так.

людочки/елтышевы

Давеча на даче от нефига делать я полистал Новые Миры и Знамена рубежа 80/90-х. Попался там мне рассказ Астафьева Людочка. Я деревенскую прозу никогда не любил и классиков-деревенщиков либо не дочитывал до конца, либо дочитывал со сведенными от скуки скулами. А тут решил почитать по единственной причине: мне хотелось посмотреть, действительно ли там есть что-то общее с новыми романистами.

Херня, разумеется. Что-то есть, но мало. В Людочке жесть подстать Елтышевым: урки ходят себе спокойно, насилуют между делом, героиня вешается, единственный сохранивший человеческий вид мужик - рецидивист (может, здесь и есть сознательная перекличка - я о старшем брате Елтышеве). То есть распад города и деревни - в бытовом, экономическом, физическом смысле - 1:1 с Елтышевыми, поэтому какой-нибудь "буржуазный" (либеральный) критег мог бы тыкать Людочкой в морду "патриотическим" критегам : "вот! вот! глядите! это не капитализм и Ельцин развалили, это всё краснопузые!" Картина идентична, а литература - почти ничего общего.

У деревенщика духовность обязана где-то обретаться: в деревне, в провинции, на луне. И в Людочке с духовностью все ок, как и в ее отчиме-урке. В Елтышевых ее нет. Но и человеческого маловато, не то что духовного. Любой, кто прожил больше 20 лет и выезжал пару раз за МКАД подтвердит, что жести - что сенчинской, что астафьевской - там на 1000 романов хватит. Я и сам могу рассказать истории похлеще (в том числе в духе совершенно мамлеевского эпизода с откапыванием мужа из-за кроссовок). Ну и чо?

С. не сгущает краски, а вырезает все человеческое из героев, отараканивает их. Например, даже чудовищный Елтышев-старший мог бы любить, скажем, собаку, если не собственного ребенка. Он не любит никого, а так не бывает - в жизни и в реалистических романах (у "гуманиста" Прилепина убийца, убивающий людей для удовольствия, любит посюсюкать с беременной женой - это совсем другая литература, хотя реализм и там странноватый). Елтышевы могли бы попасть в компанию к Мелкому Бесу Сологуба и в сборник Виктора Ерофеева Цветы зла - это было бы дичью, но не большей, чем пребывание в одной компании с Беловым или Распутиным.

Елтышевы - экзистенциальный ноль - как гениально сформулировал Сенчин. Это тоже не совсем верно, однако ключевые слова ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОСТЬ, СУДЬБА, СМЫСЛ ЖЫЗНЕ и др из этой серии подходят не хуже, чем ЧТО ДЕЛАТЬ-ТО? и КТО ЖЕ ВИНОВАТ?

Если уж на то пошло, Сенчин и Прилепин оба скорее НОВЫЕ ЭКЗИСТЕНЦИАЛИСТЫ, чем реалисты. При этом С. и в этом интересней, потому что он исследует этакий микроэкзистенциализм, а это свежо. Может, Михал Тарковский - наследник деревенщиков (я читал по диагонали, так что не уверен), но не С.

греки

Посетил я разок нечто вроде дискуссионного клуба, который организовывала vejlyan и еще одна девушка (забыл кто). Обсуждали Елтышавых. Там мы мило побеседовали с Владимиром Губайловским. Мы сошлись с ним на том, что Елтышевы - это трагедия, греческая трагедия, в общем-то - с судьбой в главной роли. Я говорил о духе, а В.Г. добавил и буквы кое-какие. И вообще, у С. полно греции в книгах и в голове. Напомнил об Афинских Ночах - книге грека (чью фамилию я тут же забыл, естественно) об оргиях, происходящих из культов Деметры и Диониса [UPD: Афинские ночи - от названия позднеантичной книги Авла Гелия - нагуглил все-таки]. А тут и какой-то парень напомнил вот такой эпизод:

- Что, накатим трофейной? — слегка повеселев, предложил Пахомин; выдвинул ящик стола. — "Московская" есть, "Колесо фортуны", "Земская". Э, какую?
- Без разницы... "Колесо".

В.Г. хлопнул себя по лбу - ну да, мол, все встало на свои места.

На этом же собрании я заметил интересную штуку: люди, в общем, всё замечают. Но подмеченные детали почему-то не складываются в узор. Причем не только читатели-на-досуге, но и читатели-профессионалы. Ирина Роднянская, которая защищала те самые Ночи от покойного Александра Агеева, пишет в статье Род Атридов: "незаслуженный и случайный удар судьбы"и "опять-таки по-эдиповски "роковые"", но о греках и трагедии ничего не пишет.

(Сенчин вообще автор более литературный, чем кажется на 1-2-3-й взгляды. Самый известный из ранних чюмовых рассказов - Первое свидание - вариация на тему Бездны Леонида Андреева, причем С. в интервью упоминает Л.А. как "учителя"). Литературных подтекстов и вообще подтекстов у него, видимо, до чёрта, хотя на мой взляд, они больше вредят его прозе, чем укрошают и усложняют ее.) (Кстати, есть еще, оказывается рассказ Шаламова Афинские Ночи - но тут я сомневаюсь, что связь существует.)

Судьба расправляется с семьей Елтышевых. Даже лучше сказать так, по-старинному: расправляется с фамилией Елтышевых - потому что последний Е. теряет фамилию (что = в этой трагедии физической гибели семьи). Е-старший делает выбор, выжирает Колесо Фортуны и перевозит семью в деревню. Но Судьба все время рядышком. Елтышев, это чудовище, этот гигантский таракан, НИ ОДНУ ЖЕРТВУ не убивает сам. Нигде в трагедии прямо не сказано об убийстве. Он хочет смерти врагов, но убивает их с напарником - с Судьбой. (за это, может, Е. и достается - бесплатный сыр в мышеловке). Это, скорее, похоже на схему Иван Карамазов / Смердяков, то есть Судьба как Смердяков подслушивает желания. Ну это я, может, загнул, но это противоположность и Прилепину, у которого часто Судьба то и дело отводит замахнувшуюся руку, и самому С. - у него в прозе вообще мало убивали раньше.

касты

Еще одна штука, которую замечают, но тут же забывают - это роль Сословной чести в романе. Мы живем в жутковатое, но интересное время: на поверхность вылезает такая архаика, что челюсть вываливается от удивления. Архаика вылезает обычно в экстремальных условиях: в тюряге образуются касты почти как в Индии, бандиты сбиваются в Семьи с архаическим кодексом поведения. Семья Ментов-Елтышевых не просто переезжает в деревню. Она пытается сохранить и все-таки предает касту. Это сам С. довольно настойчиво подчеркивает. Этакие кшатрии - менты-воины, их варне не положено торговать. Когда Е-баба идет на рынок продавать собранные ягоды (почтенное занятие, вроде бы), она идет туда с пониманием: это кастовое преступление, за которое Судьба по головке не погладит. И точно. И сам Мент начинает приторговывать спиртяшкой.

Есть там еще одна удивительная вещь. Честь Мента-Елтышева = Правда. Он действительно один говорит правду в окружении изолгавшихся как один деревенских. Они же врут даже не из выгоды, их каста (варна, сословие) уже правду ото лжи не отличает. Все это, по-моему, ужасно интересно потому, что весь этот архаический бред описан достоверно.

(Достоверность не в том, что менты и впрямь не врут или (еще один пунт кодекса Е.) презирают деревенских за предрассудки, а в том, что какая-то правда за этим ощущается.)

бунт

Панк - это бунт (обычно бессмысленный). С. - бунтарь, как и некоторые его герои. Но очень своеобразный бунтарь. Во всех сочинениях С, которые мне попадались, был бунтарь и бунт и всегда это был подавленный бунт. Бунт в Афинских, в рассказе Сорокет - везде и он везде микробунт. Это не мое открытие: пораллельно (или первой) об этом писала Пустовая, которая самый внимательный и проницательный критик С. и Прилепина, другое дело, что ее заносит. Но те, кокого в таком возрасте не заносит, достойны, по-моему, презрения. Вот и в Е. она тут же разглядела этот микробунт. Бантарь там старшенький, Артем, и восстает он против Отца, но не по Фрейду-Лакану, а по Грекам. Но восстание его, конечно, тухлое, ровно в эстетике С. и очень скоро он погибает от рук Отца-и-Судьбы.

Поэтому Артем - не Экзистенциальный нуль, а экзистенциальная 0.0000001 ну или 0.00002 как другие бунтари, собратья по текстам С.

И тут я вернусь к догадке, о которой говорил в начале. Естественно для читателя отождествлять автора с лиргероем. Очень многое в прозе С. подсказывает, что этот микробунтарь автобиографичен. Такое ощущение, что литературная жизнь (желание занимать в ней достойное место) постоянно давит на С. и он этому давлению уступает, но так как писатель он талантливый, то уступки эти приводят не к деградации, а к использованию новых компромиссных форм. Это такой своеобразный вариант фиги в кармане - вроде антисоветских подтекстов у советских писателей советских времен. В данном случае это настоящая жесть, замаскированная под жесткий критический реализм. Это получилось своеобразно и талантливо. А как было бы, если бы было по-другому - нам не дано знать.

Начинал С. с радикальных (куда там дебютовской молодежи) коротких рассказов, написанных от 1-го лица. По фактуре они предельно реалистичны (натуралистичны). Использование мата в такой эстетике совершенно естественно, но оно (еще) не очень естественно для толстых журналов. Поэтому можно петь песни, о том, что "мы в пизде" и писать рассказы без мата. Но как достичь натурализма, то и дело прикусывая язык? Есть такой способ. Можно писать "серым по серому", как сказал кто-то из критиков. Стертая речь, стертые диалоги не требуют ни словечка "экзистенциально", ни "пизды". Я не знаю, что такое уже локально знаменитая "рекемчучья гладкопись", о который говорил прекрасный delya_rape, но у С. и гладкописи, обычно нет. Я больше согласен с ankudinovkirill (с которым НЕ согласен в 9 случаях из 10): это тот самый нулевой градус письма. Есть у него и тексты, где градус уходит в минус (как будто нарочно он вставляет неприятные читателю слова). Елтышевы более гладкие, что может иметь странную причину: говорили, что С. очень плотно работает с литредакторами - странное занятие для панка и бунтаря, зато в этом можно найти даже немного концептуализма - не в московском, а в исходном смысле.

авангард/модерн

Письмо Сенчина, на мой взгляд, не так уж далеко от письма Сорокина, если приглядеться. А кем был Сорокин тогда? Называть Сорокина (времен Нормы) авангардистом тупо, но в бытовом смысле "концептуализм" (и в литературе, и в изо), действительно выполнял роль авангарда. Первый раз я прочел Сенчина после того, как мне посоветовал сделать это sergey_letov. С.Л. в молодости был весьма упороным: он (по его словам) дочитал до конца Поминки по Финнегану (единственный в СССР, я думаю), он переводил с французского не то Бретона, не то Арто, не то обоих. Ну и так далее. Сейчас у него самая богатая, по-моему, коллекция материалов концептуалистов на сайте. Летов играл с С. в группе, но дело не в этом. По-моему, проза С. нормально вписывается запросто во вкусы тех, кто увлекался дадаистами, не испытывал Праведный Гнев, обсуждая Писсуар "Фонтан".

Но при этом придется отличать авангардистов от модернистов. Когда-то противопоставлять одних другим было модно, сейчас, по-моему, никто за эти различения не цепляется, но я могу ошибаться. В данном случае я имею в виду, что Сенчина может понять читатель Нормы и Кисета и вряд ли фанат Школы для дураков; ценитель наглости Крученыха, а не силы Цветаевой; Вс. Некрасова, а не Бродского, панка; а не прогрессивного рока.

Я в этом не уверен. Сам я, например, люблю всех их по-своему. Но, мне кажется, это может объяснить что-то в приятии/неприятии Сенчина различными подвидами претендующих на интеллектуальность читателей.

В зрелой прозе С. есть типичная для многих сочинений авангардного происхождения ПУСТОТНОСТЬ. В него можно вчитывать свое, это открытая проза (см предыдущий пост по поводу закрытой :)). В социальном смысле это просто эффект "он наш" для читателей и критиков разной политической ориентации. ВСЁ ПЛОХО у всех читателей одно, а КТО ВИНОВАТ разное и даже противоположное. Поэтому я говорил, что подтексты вредят прозе С, ей не идут: пустотность заполняется отвлекающими от "линейного" процесса чтения смыслами. Тут я говорю, скорее, о пустотности в более восточном смысле, и это меня уже в заумь какую-то понесло, поэтому закончу вот чем:

сенчин хороший писатель

- он мастер, но не в том смысле, что ловко пригоняет слово к слову. Он умеет структурировать свою прозу. Она продуманна и при этом не искусственна. Он пишет странным языком, но ровно таким, каким нужно для его сочинений (а полно тех, кто пишет как пишется, лишь бы "хорошо").

- он прозаик от бога. Но от бога у С. опять же не умение закручивать фразу улиткой, не поражать воображение метафорами, а умение ДЕРЖАТЬ РИТМ ПРОЗЫ. Разворачивать неспеша, ускоряя, ускоряя, потом - хрясь и мозг читателя разрушен :)) Но это хорошо: мозг наростет новый, уже генетически впитавший опыт собственного разрушения :)

Пока всё. Может, еще что напишу как-нибудь.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив