Экономика риска (окончание)

sapojnik — 06.03.2011 Планы и риски
Отчего же люди рискуют, причем – рискуют массово? На фокус-группах я специально просил рабочих рассказать мне о причинах тех или иных несчастных случаев. Официальная интерпретация мне уже была известна: «неосторожность», «халатность», «безрассудство», «нежелание рабочего соблюдать требования ТБ». Однако в подавляющем большинстве более подробный анализ с участием рабочих показывал иное: жертва нарушала, потому что хотела выполнить ПЛАН.

Напряженность плановых заданий на российских заводах постоянно растет, невзирая на все «оптимизации». Причем – не только персонала: на заводах нынче «оптимизируют» всё. К примеру – количество плановых ремонтов оборудования (ремонтируют реже, следовательно – оборудование меньше простаивает). Или – закупают новые мощные агрегаты, не оплачивая постпродажное обслуживание. Тоже экономия! А ремонтировать заморские машины будут заводские умельцы из подручных материалов – правда, если их тоже раньше не «оптимизируют».

Повсеместно продлеваются сроки эксплуатации оборудования, и никакой государственный Ростехнадзор не в состоянии с этим справиться. По бумагам, к примеру, некий станок или конвейер уже лет 5 назад выработал уже второй срок эксплуатации – однако ему «продлевают» этот срок еще лет на 10, да заодно повышают для него норму выработки. Это не какой-то Кафка – это ФАКТЫ. Говорить с рабочими очень интересно – после них любой Беккет не удивит, покажется МХАТом… Рабочие знают – они на этих агрегатах 50х, 60х, а то и 40-х годов выпуска работают, «дают план».

Как это влияет на безопасность труда? Естественно, самым пагубным образом. Чем «древнее» станок или агрегат, тем чаще он выходит из строя, тем чаще его надо «подлатывать» - однако времени на ремонты нет! Оборудование должно работать, «давать план». Поэтому опытные рабочие изловчаются ремонтировать капризную технику «на ходу», не выключая – или же умудряясь втискиваться с ремонтом в узкие технологические перерывы. О том, чем чреваты попытки копаться в невыключенных центнерах и тоннах металла, написано в методичках по ТБ и показано в учебных фильмах…

Не лучше становится ситуация и тогда, когда поступает новая техника. Рабочие уже знают и редко радуются новым поставкам. Они знают, что новая импортная техника стоит дорого, и, значит, с ее появлением план резко увеличат – ведь деньги надо «отбивать». Причем скорее всего – план увеличат непропорционально ее возможностям, а еще больше: новая техника станет работать сразу «на износ», форсированно – и, соответственно, возрастет опасность для тех, кто работает рядом с ней.

Слушая рабочих, я пришел к выводу, что рискуют они вовсе не потому, что у них «бурлит адреналин», не потому, что они этого хотят; самое поразительное – они рискуют, потому что осознают это как свою должностную обязанность. Корпорации воздействуют на них двусмысленно: с одной стороны, они повсюду развешивают плакаты с правилами ТБ, показывают учебные фильмы и проводят инструктажи – но с другой стороны, всем строем всей РЕАЛЬНОЙ организации труда они доказывают работнику другое: что главное для работника – это ПЛАН, и что ради этого он ДОЛЖЕН идти на риск.

Лучше всего сказал об этом один бригадир. Когда я спросил, чем же, все-таки, отличается «опытный» работник от «молодого», от «зеленого новичка», он ответил, пожав плечами: «Опытный, квалифицированный работник – это такой, который может делать свою работу опасным образом». Вот так! Молодой, новичок – он будет работать «по правилам», поскольку по-другому никак не умеет; и он сделает работу, но будет делать ее ДОЛГО, и, следовательно, неэффективно; а старый, опытный работник – он сделает «по понятиям», пусть неправильно, но БЫСТРО, то есть, опять-таки, эффективно.

Что значит в данном случае эффективность? Да все тот же ПЛАН, количественные показатели. Тот, кто работает быстро, произведет больше единиц продукции за заданное время. Работать «по правилам», в том числе и по правилам ТБ, неэффективно, потому что ВРЕМЯ. Таковы и есть на сегодня правила – Правила Российского Производства. Надо

а) минимизировать издержки (на персонал, на ремонт, на обновление, на закупки) – и таким образом резко повысить уровень эксплуатации всего имеющегося в наличии, и персонала, и «железа».
б) максимизировать «выпуск», то есть выполнить и перевыполнить плановые задания.

Отсюда и повышение риска: если и кадровый состав, и оборудование работают в буквальном смысле «на износ» - сбои и аварии в таком режиме не просто неизбежны, они запрограммированы. Их не может не быть. Они и есть.

Взрывы на «Распадской»
И вот теперь давайте вернемся к самому, пожалуй, жуткой в новейшей российской истории производственной катастрофе – взрывам на шахте «Распадская» в Кемеровской области, когда погибло более сотни шахтеров, а сама шахта вышла из строя практически полностью на неопределенный срок.

Почему не сработала сигнализация об опасных концентрациях метана, так и не последовало внятного ответа от официальных структур. Однако наиболее распространенная версия – что все-таки шахтеры там что-то «подкручивали», потому что при жестко сдельной оплате труда им было крайне невыгодно при каждой «тревоге» подниматься на поверхность.

Я говорил с шахтерами и горными инженерами (не оттуда, с другими шахтерами и инженерами) о «Распадской». Их мнение таково: да, рабочие вполне могли заклеивать скотчем или еще чем датчики уровня метана, которые есть во всех «стволах» и штреках. Другое дело, что те же шахтеры подняли на смех идею, будто бы такой простой способ достаточен, чтобы обмануть автоматику. Все на шахте знают: данные со всех датчиков выводятся «наверх»: все заклеить невозможно, а заклеивание некоторых, «чтобы не мешали», станет сразу же заметно диспетчерам в здании шахтоуправления.

Другими словами, «игры» с датчиками были возможны только в одном случае: если бы руководство, по крайней мере – средний инженерно-технический персонал «было в курсе» этих игр и дало на них свое негласное «добро». Почему? Да все по той же причине: нужен план, необходимо обеспечить непрерывность производства, уголь «на гора» должен поступать постоянно, без сбоев. Шахтер-ГРОЗ (горный рабочий очистного забоя) шел, безусловно, на огромный риск – но он не мог обеспечить себе его самостоятельно; ему разрешила СИСТЕМА, просто потому, что она так устроена и «наверху» - то есть нацелена прежде всего на обеспечения плана добычи угля.

Так что, правы коммунисты?
И вот тут мы подходим, пожалуй, к самому главному – тому, ради чего я и пишу этот пост. До этого момента, соглашусь, я не говорил ничего особо нового. Все, о чем я веду речь, в рамках привычного всем в России «левого» дискурса – о закабаленных людях труда, о буржуях-кровопийцах и т.д. Та же «Распадская» - это, как считается, чуть ли не исконно-посконная «территория коммунистов», их база, ключевая тема, с которой их не собьешь и откуда они могут пачками извлекать свои лозунги. С их объяснениями согласится любой средний российский читатель, даже если он «в целом» коммунистам не очень сочувствует.

Как объяснят взрыв коммунисты? Ну, конечно же, дело тут в том, что «таков капитализм». «Вы этого хотели – вы это получили». Безусловно, «буржуям сто раз наплевать на простых людей». Да, «они отправили на смерть сотню шахтеров, оставили сиротами их детей и вдовами их жен – а почему? Да потому что им наплевать на жизни рабочих (как и учили нас Маркс-Энгельс-Ленин), им главное – прибыль!» Разве нет?

Конечно, буржуи и олигархи – владельцы «Распадской» - проигнорировали соображения безопасности – им ведь важен только план, этот их проклятый уголь, за который они, поди, уже получили в предоплату свои кровавые доллары или там евро! Миллионы – что по сравнению с ними сотня простых русских людей?! Такие риторические вопросы – при полном сочувствии аудитории – коммунист может задавать часами. Горе огромно, катастрофа ужасающа, сотни семей действительно лишились кормильцев… И виновато, безусловно, в том числе и руководство шахты. С чем тут спорить?

Можно лишь обратить внимание на одно бесспорное обстоятельство. А именно – на то, что некий неведомый управленец, группа управленцев или сам хозяин, решившие рискнуть жизнями шахтеров «ради своего гребаного бабла» - как раз бабла-то и не получили. Мы можем легко допустить, что некто «пошел на сознательный риск» ради сохранения непрерывности добычи угля – но несомненный факт, что в итоге добыча угля все ж таки прервалась. Причем – на неопределенный срок.

Буржуи со значками доллара вместо зрачков, толкнувшие несчастных шахтеров на риск и страшную гибель – да, это очень понятный и похожий на правду образ. Но – за исключением одной детали: полного краха. Шахта не просто встала: при взрывах погибло новейшее оборудование на десятки миллионов долларов, оказались сорваны долгосрочные договоры о поставках кокса с ведущими металлургическими комбинатами России и зарубежных стран, «курица, несущая золотые яйца» - то есть сама шахта, ценнейший актив – получила почти смертельный удар…

Миллиардные неустойки, угроза банкротства, необходимость вести дорогостоящие спасательные и поисковые работы, необходимость новых миллиардных вложений в восстановление шахты – вот итог «риска ради непрерывности добычи». И что самое должно быть печальное для «буржуя» - никакой непрерывности!

Система, заставлявшая шахтеров идти на риск «ради плана», закономерно привела к краху – и плана прежде всего. Выходит, что наш гипотетический «буржуй» не только крайне жесток, но и крайне при этом глуп?

Обратная сторона риска
Самое главное, что под этим дамокловым мечом Катастрофы работают сегодня большинство производственных предприятий. Да иначе при «работе на износ» и не может быть. Мы начали с того, что долго бились над вопросом – что же заставляет рисковать работника? Однако, по всей видимости, куда важнее вопрос другой: что же заставляет ТАК рисковать предпринимателя?

Все те факторы «оптимизации», о которых мы говорили выше – это ведь факторы риска еще и ХОЗЯИНА. Не стоит думать, будто бы «Распадская» - какое-то исключение. На грани взрыва, обрушения, пробоя сегодня – масса заводов, электростанций и так далее. Мы можем допустить, наученные марксистско-ленинской идеологией, что «буржуям-капиталистам на людей плевать». Но почему им плевать также на КАПИТАЛ? Чем объясняется такое дикое легкомыслие?

Я не знаю точного ответа, могу предложить лишь несколько гипотез.

Первый вариант, «народный». Собственностью в РФ владеют в основном – через подставных лиц или напрямую – бандиты. Версия на вид примитивная, но я бы не стал ее отвергать с порога. На самом деле очевидно, что уровень проникновения криминала в собственность должен быть очень глубок – просто потому, что в насквозь коррумпированном государстве с мафией бороться некому, и «серое» владение «заводами и пароходами» распространяется беспрепятственно.
В чем – теоретически рассуждая – должна быть основная особенность «бандитского владения»? Тем, что оно не персонифицировано, бандит не рассчитывает и не стремится к легализации владения, и его интересует в основном «кэш». То есть – та самая интенсификация СЕГОДНЯ, без особых планов на будущее. Почему бы бандиту не выжать предприятие досуха? Я не вижу причин.

Второй - политэкономический. Чрезвычайно низкий – практически для всех в РФ – «горизонт планирования». Даже вполне себе законные собственники предприятий сегодня не могут быть уверены в том, что будут владеть своей собственностью и завтра. При разгуле рейдерства и полной деградации судов кто может поручиться за сохранность собственности? Никто. Оттого люди стараются планировать на короткие сроки, стараются извлечь максимум прибыли уже сегодня. Очевидно, что сверхэксплуатация, стремление убрать все издержки сразу и выжать из железа и рабочих максимум – отсюда.

Наконец, третья гипотеза чуть более сложная. Причина многих описанных перекосов – в «вертикализации собственности». Огромные холдинги, поглотившие десятки и сотни предприятий по всей России, просто не в состоянии «чувствовать риски». Опасаясь воровства и мошенничества со стороны «провинциалов», сегодня владельцы холдингов концентрируют в своих руках – то есть фактически в руках московских клерков-экономистов – практически все нити управления производством. Такой «экономический» подход ведет к тому, что клерк из московского управления, который по должности «старше» любого директора «провинциального комбината», просто не в состоянии услышать тикание часового механизма стремительного износа, который он же и запускает своими оптимизациями и «напряженными планами».

Грубо говоря, если некий котел грозит взорваться в Пензе, в московском офисе этого не заметят никогда – до тех пор, пока он действительно не взорвется. А до тех пор – люди в Пензе будут смотреть на этот котел каждый день с нарастающим ужасом, не имея никаких ресурсов что-то с ним сделать. Тут спасает только одно – классический русский пофигизм…

Собственность у нас в стране не защищена. Система управления страной выстроена в корне неправильно, слишком много централизации. Если бы не это – дикие, уродливые, фактически неуправляемые холдинги не могли бы возникнуть, а бандиты не имели бы в стране столько власти…

А пока все так, как сейчас – работники по всей стране привыкают к мысли, что работа – не только тяжкий труд, но и постоянный риск. Работа слесарем или токарем в России сродни работе артистом цирка. Российский цирк, бессмысленный и беспощадный.

Экономика риска.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив