Чудные поминки

uborshizzza — 14.11.2014 Недавно мама ходила на похороны одной своей бывшей коллеги. Когда-то они вместе работали в госпитале. Женщину звали Римма, она была врачом-фтизиатром. Ушла в отставку подполковником, сидела с внучками. Ей тогда было лет 60. Не знаю, почему ее так долго не комиссовали – наверное, у них не было другого фтизиатра.

В госпитале такие порядки, что отставников они лечат, а вольнонаемных – нет. Поэтому моя мама не имеет права там лечиться, хотя и работала у них с 40-ка до 74 лет, а Римма лежала в госпитале не меньше, чем 4 раза в год, что, по-моему, продлило ее дни. Она была женщина рыхлая, полная, страдала аритмией, гипертонией и пр., но дожила до 83-х лет, а вот ее родная сестра Элла (их родители, видимо, тяготели к именам с двойными согласными) прожила на десять лет меньше, хотя ничем таким не болела. Именно из-за ее постоянного пребывания в госпитале они с мамой и общались. Обычно ведь как: уволился сотрудник – и связи рвутся, а тут регулярно виделись.
К тому же Римма ездила с мамой и ее однокурсницей по институту в туристические поездки. Эта мамина однокурсница до сих пор работает в школе и организует 2-3 раза в год поездки школьников за границу. К поездкам она привлекает всех имеющихся у нее знакомых, поэтому и мама ездила, и ее подруги, и ее сослуживицы, и моя тетя ездила, и Римм ездила. Она как раз ездила часто, так как средства ей позволяли. Мама один раз ездила вместе с Риммой и зареклась это делать впредь. Римма сама себя лечила сложной смесью таблеток, что-то там перепутала, с ней в итоге был приступ, и маме пришлось вместо того, чтобы смотреть Париж, сидеть с ней номере. А еще одна их коллега, которая тоже поехала в поездку со школьниками, тащила Римму на себе до автобуса, потому что ей стало плохо в середине экскурсии. Но все эти случаи не могли отвратить Римму от поездок – они, да книги были ее главными удовольствиями в жизни. В основном она сидела дома или лежала на больничной койке.

В общем, мама и Римма подругами не были, но иногда виделись и перезванивались.

Римма была женщина хваткая и не упускала ничего из того, что ей положено. Например, она один раз съездила в Чечню в командировку (многие военные ездили – это было выгодно по деньгам), и там в автобусе упала и сломала руку. Этот перелом она оформила как производственную травму, соответственно, производственная травма в условиях контртеррористической операции превратилась в ранение, а Римма – в военнослужащего, пострадавшего на войне, а так как участники контртеррористической операции были приравнены к ветеран ВОВ, то она оказалась еще и то ли ветераном, то ли инвалидом ВОВ, что существенно увеличило объем ее пенсионных льгот. Когда снесли ее пятиэтажку в Перово, то все это позволило ей получить взамен квартиры в хрущевке вполне пристойное жилье в хорошем районе.

Умерла она в госпитале. По правилам, ее должны были хоронить и даже поминать за счет госпиталя, но сын взял похороны на себя.

Собственно, в этом и состоит сюжет моего рассказа, потому что сын там не простой, а практически золотой. Римма родила его поздно и растила в одиночку. Его отец погиб в горах во время восхождения – увлекался альпинизмом. Римма все сделала для того, чтобы мальчик не воспитывался исключительно в женском обществе. Она поддерживала связи с друзьями мужа, звала их на все памятные даты, на дни рождения сына – ей было важно, чтобы сын мог обратиться к друзьям своего отца. Кроме того, конечно, он занимался музыкой, языками и пр. Также она ходила с ним в походы, в том числе, в лыжные. Как это удавалось такой грузной и больной женщине, я не знаю.
Когда юноша закончил школу, она устроила его к себе на работу. Тогда как раз начиналась компьютеризация, и он что-то делал по этой части.
В начале 90-х сын ушел с этой работы и занялся продажей магнитофонных альбомов. Помните палатки такие стояли всюду? Вот и он завел себе такую. Не знаю каким образом, но с этих кассет началось его вхождение в бизнес. Вскоре он потом в команду московского мэра. Теперь он богат, хотя с приходом Собянина с чиновничьей должностью пришлось расстаться.
За эти годы сын сумел жениться, родить дочек, потом развестись и жениться на другой. Вот с этим его поступком и были связаны главные переживания Риммы. Она очень любила внучек, водила их по разным развивающим кружкам, но после того, как сын ушел из этой семьи, невестка запретила ей видеть внучек. Отыгралась на бывшей свекрови. С отцом девочки встречались – ведь он был богат и мог купить им все, что они хотели, а на бабку можно было не тратить свое драгоценное время. У второй жены была дочь от первого брака, а общих детей они не завели.
Поэтому Римма и скучала в одиночестве. Сын ее не оставлял, конечно. Но он был занят, и ограничивался редкими звонками, а продукты ей привозил его шофер. При этом Римма не считала возможным просить у сына-миллионера денег на туристические путевки и ездила по самым дешевым автобусным маршрутам вместе с моей мамой и ее знакомыми. В последние годы сын взял мать в свой дом-дворец. Он выделил ей отдельную комнату и нанял сиделку. Года 2 перед смертью она совсем плохо ходила и речь ей часто отказывала, хотя, когда она была в форме, то моей маме, например, звонила.

И вот Римма умерла. Маме позвонила та ее коллега, которая когда-то ездила с ними за границу. Она все еще работает в госпитале и частенько заходила к Римме в палату, чтобы посидеть с ней, поговорить. Она стала возмущаться, что им не дали проститься с Риммой и подговаривала маму позвонить ее сыну и узнать, где состоятся похороны. Мама дала ей телефон сына, коллега дозвонилась до него и опять-таки уговорила маму пойти на похороны.
Сами похороны прошли, по мнению мамы, достойно. И отпевание в церкви, и хоронили на старом кладбище, где давно уже не хоронят. Сын хвастал, что выкупил там участок в 45 кв. метров за какие-то большие миллионы. Участок этот принадлежал церкви, и там хотели строить часовню, но он предложил им столько, что они не смогли отказаться (к том уже он тогда работал в мэрии). И вот теперь на участке есть могила – значит, не отнимут.
Потом пригласили на поминки. Мама ехать не хотела, но энергичная коллега, которой «всего» 55 лет, опять-таки уговорила ее поехать, тем более, что сын пообещал отправить их обратно на своей машине. Это немаловажный аспект, так как живет он в ближнем Подмосковье.
Мама один раз у них была, но с тех пор на участке построили уже три дома (видимо, для дочек). Главный дом выглядит, как настоящий дворец. Построен в виде терема с многочисленными башенками. Еще там есть складские помещения для вещей, так как все добро даже в три дома не вмещается. Стоят также несколько машин, автобус.
В большой зал ведет какая-то необыкновенная дверь. Сын рассказал ее историю. Я не поняла где и почему, но делали ремонт в кабинете Дзержинского. Сняли дверь и предложили сыну. Но она не подходила по размеру к его дому – тогда он сделал на заказ точно такую же, но нужного ему размера.
«А вот в этом кресле сидел Горбачев!» - «А зачем оно вам?» - «Ну, как же, то сидел Горбачев, а теперь сижу я». (Честно говоря, им обоим бы сидеть, но в других местах. Не столь отдаленных). А еще была возможность приватизировать какой-то ценный стол, но он его упустил, а тот, кто не упустил, продал раритет за 200 тыс. фунтов стерлингов.
Тут сынок впервые за весь день расстроился от воспоминаний.

Стол был большой, но хозяин за него не сел: «Я, - говорит, - не голодный». Его жена и дочери тоже поминать не стали.
Гости сели одни. Обслуживали их две служанки. На столе стояли бокалы с компотом, блины и небольшие салатники с «оливье» и «крабовыми палочками».
Неизвестно зачем принесли бульон. Потом стали спрашивать: «Вы будете пить? А какое вино вам налить?» Вернулся сын с неожиданно посетившей его идеей: для мамы надо поставить рюмку с вином. «А какое вино она любила?» - «Красное». Налил. «А, может свечку зажечь и фотографию рядом поставить» - «Да где я возьму фотографию?»
Потом принесли бокалы, в которых была нарезанная петрушка.
Потом подали канапе с красной икрой, но ставили все на тот край стола, где сидели родственники. А рядом с мамой сидели старичок с женой – бывший альпинист, друг погибшего мужа Риммы. Старик вспоминал, что когда-то Римма звала их с женой в гости, что они вместе ходили в походы. Он жутко стеснялся, не мог достать себе еду. Маме-то все равно давно запретили есть почти все, кроме овсянки на воде.
Еще в вазочке стояли какие-то розовые палочки. Оказалось, что это колбаса.
Тут и чай принесли, а к нему – леденцы. Поминки закончились, засобирались домой. Появилась хозяйка и усиленно пыталась сунуть маме с сумку леденцы: «Дома чай попьете со сладеньким». Мама имеет примету, что с поминок ничего домой забирать нельзя, тем более, что леденцы ей не разгрызть. Пришлось сказать, что дома у нее полно шоколадных конфет (что соответствует действительности).
Старичкам нужно было возвращаться в Королев. Как туда добраться от того места, где стоит дворец, они не знали. Хозяин посоветовал им сесть на автобус и доехать железнодорожной платформы, а оттуда до метро, а там уж они доедут до Ярославского вокзала. А где метро, и какое метро, он не знает – он не пользуется общественным транспортом уже 20 лет.
Мама решила ехать с ними, в надежде, что на метро она тоже домой доберется. Но ее энергичная коллега этому воспротивилась и пошла искать хозяина, чтобы напомнить его обещание довести их до дому. Тогда он все-таки выделил им машину и шофера. Старички из Королева сели в эту же машину. Они совместно решили, что доедут до Измайлово, а там мама их посадит на 22 троллейбус, а уж на нем они доедут до Ярославского вокзала - путь немного извилистый, но зато не заблудятся.
Провожать гостей хозяева не вышли.
Мама и ее коллега более странных поминок не помнят. Правильно говорят, что богатые люди – особые люди.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив