Читал сегодня очередной отрывок из Библии короля Иакова и

homo_nudus — 26.05.2012 Читал сегодня очередной отрывок из Библии короля Иакова и поразился его мрачности (Лк. 12, 4-5). К своему удивлению — потому что не помнил, чтобы в русском или славянском переводе эти стихи меня так коробили. Стал смотреть другие переводы, потом оригинал. Что ж, кажется, это очередной яркий пример тревожной власти переводчика над текстом.

Оригинал (по изданию Nestle/Aland; диакритики убраны для совместимости с шрифтами): Λεγω δε υμιν τοις φιλοις μου, μη φοβηθητε απο των αποκτεινοντων το σωμα και μετα ταυτα μη εχοντων περισσοτερον τι ποιησαι. υποδειξω δε υμιν τινα φοβηθητε· φοβηθητε τον μετα το αποκτειναι εχοντα εξουσιαν εμβαλειν εις την γεενναν· ναι, λεγω υμιν, τουτον φοβηθητε.

Славянский перевод: Глаголю же вам другом своим: не убойтеся от убивающих тело и потом не могущих лишше что сотворити. Сказую же вам, кого убойтеся: убойтеся имущаго власть по убиении воврещи в дебрь огненную: ей, глаголю вам, того убойтеся.

Синодальный перевод: Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать; но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну: ей, говорю вам, того бойтесь.

Не буду сейчас вдаваться в пространные толкования и теодицею. Один мой друг сказал сегодня, что всегда понимал под тем, кого нужно бояться, или человека-искусителя, или злых духов. Однако и традиция толкования (отображённая, например, в компиляциях блаженного Феофилакта), и примечания к русским изданиям, и заглавные буквы в некоторых изданиях говорят от том, что здесь подразумевается Бог (что и логично: человек-искуситель после убийства власти уже не имеет, равно как и злые духи). Важно, что мысль и чувства друга подсознательно пошли по пути милосердия, а Феофилакт не может не сделать пространной оговорки, обращая внимание на то, что Бог всего лишь может, но не ввергает просто в силу вины: может простить даже из-за любви и молитв близких и Церкви.

Тут нам важен другой оттенок. Оставаясь в границах филологии, нужно заметить: и в греческом оригинале, и в обоих процитированных переводах употреблены безличные формы (субстантивированный инфинитив и отглагольное существительное): μετα το αποκτειναι, по убиении. Не уточняется, кто убивает. Но ближний контекст, по-моему, говорит об убийстве человека человеком.

Однако в английском переводе, ставшем классикой, всё намного мрачнее:

KJV: And I say unto you my friends, Be not afraid of them that kill the body, and after that have no more that they can do. But I will forewarn you whom ye shall fear: Fear him, which after he hath killed hath power to cast into hell; yea, I say unto you, Fear him.

Убивает именно Бог, ясно и недвусмысленно. Что это? Влияние Вульгаты, где тоже употреблена личная форма?

Biblia Sacra Vulgata (Stuttgartensia): dico autem vobis amicis meis ne terreamini ab his qui occidunt corpus et post haec non habent amplius quod faciant
ostendam autem vobis quem timeatis timete eum qui postquam occiderit habet potestatem mittere in gehennam ita dico vobis hunc timete

Или же переводчику было очевидно совсем иное прочтение, более свойственное яростной пуританской бескомпромисности?

Кстати, в новом переводе Российского Библейского общества отображено как раз именно такое восприятие:

Перевод РБО (2011): Говорю вам, друзья Мои, не бойтесь тех, кто может убить тело, а потом уже ничего сделать не может. Я укажу, кого вам надо бояться: бойтесь Того, кто, убив, власть имеет ввергнуть в геенну. Да, говорю вам, вот кого бойтесь!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив