Честные люди и подлецы

historian30h — 31.05.2014 С танчиковедами — этими резунами современности, у меня расхождение принципиальное: они уверены, что историю делали танки и цифры, я же знаю, что историю созидают люди и общество. Один из них как-то тряс в моем блоге чертежами танка и искренне спрашивал: что может быть идеологического, антисоветского в этих чертежах? Я хотел ему подсказать, что чертеж танка без раскрытия роли заводских коммунистов и комсомольцев, без показа значения трудового энтузиазма и стахановского движения — настоящий резунизм-антисоветизм, но отказался от этой пустой затеи. Ведь не случайно с Исаевым, внутренне честным военным историком, мы разругались именно по панфиловцам. Он , ругаясь, уверял, что люди против его танков — бред. Я терпеливо объяснял — подвиг...


В этом моем посте — история советского человека, история советского общества.

Как вы уже знаете, я скупаю художественную литературу сталинского времени, которая уже никогда не будет переиздаваться. Литература сталинского соцреализма показывала жизнь людей такой, какой она должна быть в советском обществе. И однажды я купил тоненькую книжку в жанре «производственный роман»: Чернин М. Год нашей жизни. - М.: Молодая гвардия, 1954.

Автор в виде дневниковых «документальных записей» одного из молодых рабочих описывает год жизни его самого, его товарищей, родителей, сослуживцев на заводе, учителей вечерней школы, - сентябрь 1952 г. -2 июля 1953 г. Вот запись о смерти Сталина:

«6 марта. На рассвете отец вышел из дому и прикрепил к стене дома красный флаг, окаймленный черной траурной лентой.
Умер Сталин...

9 марта. Молча шагаем на Красную площадь. Нас мало, заводских, но мы представляем весь завод. Площадь вместила считанные тысячи людей. Но за ними — станой все честные люди мира...»

Герои книги не просто работают и учатся в вечерней школе. Они горят на работе в постоянном социалистическом соревновании с товарищами, они штурмуют крепость знаний всем классом, на комсомольском собрании принуждая отстающих силой коллектива, они отдают все свое свободное время спорту, чтению, посещениям музеев, театров, они без сомнений вмешиваются в личную жизнь товарищей, которые ошибаются в своих личных поступках. Страницы книги пронизаны взаимопомощью: опытный рабочие помогают молодым, учителя ученикам, друг другу, посторонним, девушка приходит к заболевшему парню и читает ему книги...

Однажды молодые люди посещают музей Николая Островского, который производит на них неизгладимое впечатление. Половина героев сама прошла войну и знает, что такое удары судьбы. Работники музея показали фотографию девушки-медсестры, которая на войне лишилась рук и ног. Зинаида Туснолобова не хотела жить, пока в госпитале на подставку перед глазами ей не положили книгу «Как закалялась сталь». «Весь вечер и всю ночь читала Зина книгу, губами переворачивала страницы. Страницы стали мокрыми от слез. А утром раненые, сестры и врачи узнали: Зина умеет улыбаться. Она прочитала всю книгу и сказала: «Я буду жить».

Зинаида Туснолобова — реальная личность.





Летом 1941 г. Зина проводила на фронт своего любимого парня Иосифа Марченко, а затем закончила школу медсестер и сама ушла добровольцем. За восемь месяцев вынесла 123 раненых, была награждена орденом Красной Звезды. В феврале 1943 г. сама осталась лежать на поле боя с простреленными ногами. На нее случайно наткнулась возвращающаяся разведгруппа. Бойцы вынесли свою сестричку, но обмороженные руки и ноги врачам спасти не удалось, хотя они и сделали восемь операций. Продиктовала любимому письмо:

“Милый мой, дорогой Иосиф! Прости меня за такое письмо, но я не могу больше молчать. Я должна сообщить тебе только правду... Я пострадала на фронте. У меня нет рук и ног. Я не хочу быть для тебя обузой. Забудь меня. Прощай. Твоя Зина”.

Но советские люди помогли ей встать на ноги и вернуть желание жить. Иосиф ответил:

 “Милая моя малышка! Родная моя страдалица! Никакие несчастья и беды не смогут нас разлучить. Нет такого горя, нет таких мук, какие бы вынудили забыть тебя, моя любимая. И у радости, и у горя — мы всегда будем вместе. Я твой прежний, твой Иосиф. Вот только бы дождаться победы, только бы вернуться домой, до тебя, моя любимая, и заживем мы счастливо. Вчера твоим письмом поинтересовался один из моих друзей. Он сказал, что, судя по моему характеру, я должен с тобой отлично жить и в дальнейшем. Я думаю, он правильно определил. Вот и все. Писать больше некогда. Скоро пойдем в атаку. Ничего плохого не думай. С нетерпением жду ответ. Целую бесконечно. Крепко люблю тебя, твой Иосиф”.

Зина протезами научилась писать. С носилок она обратилась к рабочим «Уралмаша»— сделайте за меня хотя бы одну лишнюю заклепку. Она написала сражающимся бойцам:

«В последнем бою, когда я бросилась на помощь раненому командиру взвода, ранило и меня, перебило обе ноги. Фашисты шли в контратаку. Меня некому было подобрать. Я притворилась мёртвой. Ко мне подошёл фашист. Он ударил меня ногой в живот, затем стал бить прикладом по голове, по лицу…
И вот я инвалид. Недавно я научилась писать. Это письмо я пишу обрубком правой руки, которая отрезана выше локтя. Мне сделали протезы, и, может быть, я научусь ходить. Если бы я хотя бы ещё один раз могла взять в руки автомат, чтобы расквитаться с фашистами за кровь. За муки, за мою исковерканную жизнь!
Русские люди! Солдаты! Я была вашим товарищем, шла с вами в одном ряду. Теперь я не могу больше сражаться. И я прошу вас: отомстите! Вспомните и не щадите проклятых фашистов. Истребляйте их как бешеных псов. Отомстите им за меня, за сотни тысяч русских невольниц, угнанных в немецкое рабство. И пусть каждая девичья горючая слеза, как капля расплавленного свинца, испепелит ещё одного немца».




Иосиф и Зина расписались сразу после победы. Двое детей, Зинаида работала диктором на местном радио, была известной общественницей, избиралась членом горкома. Умерла в 1980 г., не дожив до времен лжи про отношение советских людей к инвалидам-ветеранам Великой Отечественной.

«— Мы в детстве понятия не имели, что перед нами — Герой Советского Союза, для нас она была просто тетя Зина, соседка. Для нее бабушка приносила в мисочке клубнику, — вспоминает витеблянка Наталья Дроздова, которая в 60-е годы все лето проводила в Полоцке. — Она любила сидеть у окошка и, завидев нас с бабушкой, выкатывалась на маленькой четырехугольной досточке, отталкиваясь култышками рук от асфальта, чтобы поговорить. Образ героини и простой женщины, которую война превратила в инвалида, в моей голове долго не складывался воедино. И, может, именно тогда в сознании невольно отложилось: не было “глянцевого”, красивого героизма на войне, она прошлась по жизням молодых девчонок — таких, как моя мама и как тетя Зина, оставив неизгладимые следы не только в их душах, но и физическую боль, уродство, не пощадив женского в женщинах. Теперь я понимаю, что о будничной, трудной и неприглядной стороне жизни таких публичных людей, как Зинаида Михайловна, не принято рассказывать. Только близкие люди знают, что такое для женщины без рук и ног элементарно умыться, когда в частном доме нет горячей воды, одеться, сходить в туалет на улицу, ведь удобств не было никаких. А еще растить детей и делать то, что здоровые женщины проделывают ежедневно запросто: стирают, убирают, готовят, ходят в магазины. Бабушка рассказывала, что тетя Зина иногда делилась с ней, что называется, по-бабьи, своими переживаниями, горестями. Хотя человеком она была веселым, жизнерадостным, приветливым. Очень любила своего мужа, детей. Она понимала, как с ней нелегко мужу, ведь он фактически был для нее нянькой».


А теперь вернемся к книге. Оказывается, что одного из героев книги есть знакомая девушка-сослуживец Валентина Родимова с очень похожей судьбой. Живет в южном городке и тоже работает диктором на радио. Молодые люди, волнуясь, несколько дней сочиняют письмо ей. Рассказывают о своей жизни и просят помочь им своим авторитетом:

«Учиться осталось нам два года. Чтобы никого не тянула назад, посылаем список нашего класса. Храните его у себя. Если кто отступит, сообщим, не скроем. Пусть он тогда отвечает перед вами».

Валя ответила:

«Я ведь тоже работаю и учусь. Учителя ходят ко мне домой. Не знаю, кто их об этом просил...»

Вот таким было советское общество, общество «совков» в понятиях современных молодых недоумков.

Такими были советские люди, совки, которым, по мнению исаевых, не по силам были немецкие танки.

Такова была литература сталинского соцреализма, - скучный, не достойный переиздания мусор с точки зрения редакторов пернавских.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив