Белой Акации - 3.

tandem_bike — 27.12.2015 Стрепетом продолжаю. Это собирался быть рассказ об эмиграции, но превратился в рассказ обо мне. Я от себя любимой постепенно отойду, но для начала истории это личное как бы дает сцену что ли, контекст.

3. В Вене на птичьих правах.



В Вене на птичьих правах... Пансионат так называемый - был бывший бордель. И не вполне бывший. В борделе была милая хозяйка. Нам былo нечего есть, и она подбрасывала... На фоне бабулиных эскапад я забыла и хозяйку и ее пансион. У бабули от ужаса и осознания что она сделала со своей мирной жизнью - начался кровавый понос и страсть к бегу. Про бег я писала, все никак не найду. "Зарассказила" бедную бабулю, которая за последний год потеряла любимого мужа, работу, уютную жизнь, сестру, подругу, язык, все что у нее было. Конечно и ее везти была ошибка. Но сейчaс легко задним числом... А тогда идея оставить мать навсегда моей маме вообще не пришла в голову.

Первый день в Вене я не помню. Помню утро и дико невкусный кофе и булочки. Помню что нас, три поколения Наврозовых-Блюмов, скажем так - отвели в Хиас.
Хиасный дядя был утомлен. Он хотел знать евреи мы или нет. Уж больно много народу говорили что евреи.. А сами не очень... Мама четко расписала свою наследственность. И мою. Но стопроцентный еврей папа мало значил - Халаха она такая халаха. Обратились к бабуле. Бабуля моя вообще-то абсолютно стопроцентная еврейка по маме. Мама ея была из Брауншвейга, из солидной семьи. Папу ee усыновили, и может он непонятно кто был. Например немец. Но мама была правильная. Даже кашрут соблюдала как могла в Москве пока не умерла в сто лет, когда мне было год или полтора...

Однако бабуля наша, честный человек, на вопрос Вы еврейка? - ответила так - Да, я из евреев, но всю свою жизнь я себя чувствовала русской.

Нам этот языковый нюанс стоил пособия. Хиасец по-русску говорил худо, и сказал Ах так, нееврейка ну и нахуй ее. К русским. И нас заодно, по матери мы тогда тоже нееврейки. К толстовцам, ать-два.


Нам было нечего есть. Мы были никто - не евреи и не русские. Евреи от нас отказались из-за бабулиного интернационализма, а русские в Толстовском фонде сказали маме ехидно, что русских в нашей семье - один покойный дед, а остальные "явреи" - так и сказали честное слово. на "я". И правы были. И послали нас в ИРЧ, католическую организацию которая всех брала, хорошая организация...
Там маме сказали айяйяй, но вы же евреи, почему Хиас не берет? Мы не берем евреев. И мама вывесив язык на плечо побежала обратно в Хиас и нашла там англоязычного директора который понял что мы все-таки евреи, хоть и "потерянные". Но дойти до этого босса у неукротимой мамы все же заняло два дня.

Эти два дня мы ели акрид и дикий мед т.е. завтрак в "пансионе" который был по совместительству бордель. Там жила девушка то ли из харькова то ли из черновиц, и две девушки местные. К ним приходили какие-то мэны, хозяйка нам велела не выходить в общее пространство где был хоть чай... И мы испуганные не выходили, кроме "завтрака" - кошмарный помоечный кофе и булочка.


Я с бывшей одношкольницей и однодворницей, подругой, там в Вене пообщалась, она уже была для меня марсианка. Она училась на медицинском факультете в Вене, вундеркиндом, поступила в 14 лет. Потом она бросит медицину - говорила что слишком многие анестезиологи, колеги спиваются или себя убивают - и пошла в хирургические дантисты, и там и живет, довольная, вполне. Она умница. Помню на меня произвело большое впечатление - австрийские доктора с собой кончают, спиваются, перекалываются. Похожее оказалось и в Америке, 400 суицидов врачей в год. Но не любим мы говорить об этом... Я ела сахар у подруги грызла сахар, съела всю сахарницу, заслужив порицание мамы ея Риммы Львовны за дурное воспитание. Я грызла сахар потому что накормить меня Римме Львовне не пришло в голову, она меня чайком поила с сахаром. Они то ли всегда такими были то ли потеряли "русское" за несколько лет в Австрии? Только это не русское. Это американское, любое, предложить человеку поесть. Особенно нищему худому ребенку который сахар ест за неимением другой еды. Подруга занималась к экзамену по биохимии, не до меня ей было, я посидела и свалила. РЛ и ее семья сильно отличались от скажем того как принимали "новых" эмигрантов русские американцы. Мы сделали статистику на одной точке и решили что это у них австрийское. Это кстати случайно оказалось правдой - австрийцы довольно сухие люди, неприветливые, и из своей колеи выходить ради ненужного черте-кого не будут, в отличие от немцев, например.


В "пансионе" нашем жили и другие люди, например пара из Одессы с крохотным ребенком. Какие идиоты, думала я, ребенка на такое подставить... Но пара была веселая, умудрялись какой-то омлет готовить на хозяйкиной плите, "картошечку" и бабку мою кормили, хорошие люди. Они почему-то хотели в Новую Зеландию, а я не знала что что такое да и сейчас не уверена...

По улицам Вены той осенью ходили школьницы моего возраста в "форме", не форме а мода такая, моя Ира тоже так ходила - синие джинсы, белая майка, а на майку - синий же свитер с треугольным воротом. А в холодные дни надевали лоден-пальто, такие зеленые шерстяные плащи с капюшоном. Люди постарше были одеты прилично и как бы старомодно. Американская социальная революция их не коснулась. Никаких хиппи не было. По Штефанплацу ходили секретутки с белыми пучками и клетчатыми шерстяными юбочками.

В Вене мы наконец получили какие-то шиллинги от Хиаса, и пошли на дешевые места в оперу, поехали в замок, ну как его, в парк, Шенбрунн. В Вене мы купили пирожные, много, их съели и угостили одесситов. Там же начался мой многолетний роман с тем, что за неимением лучшего слова, я называю диссидентской литературой. Тогда русская литературная жизнь за границей была ужасно активная, было много издательств, много журналов, мама еще в Вене разжилась несколькими, думала для бабки, но бабке не до того было, а я вот подсела.

А потом мы уехали из Вены. Ничего я не помню про отъезд... Это точно был поезд. Виз нам так и не дали. Птичьи права! Поездом руководила нахмуренная тетка, и по въезде в Рим отвезла наc на Термини, в очередной - пансион, братцы то есть в очередной БОРДЕЛЬ. Бабуля причитала. В матрасе жили клопы, тараканы, змеи крысы и дракончики. Туалета не было, то есть был где-то на третьем этаже, но былa раковина и мы в нее научились писать. Даже бабка!

У Термини продавались безумно вкусные долечки кокоса на фонтанах воды. Они стоили какие-то копейки. Утром мамa отправилась в Хиас и вернулась со сверкающими глазами - нашла работу. И мне и себе. Я же итальянский знала, спасибо маме и какому-то странному гэю-музыканту к которому мама меня пристроила в подаче. Я свободно говорила по итальянски, средне но недурно по-английски, и не упоминая мой возраст меня взяли переводить в Хиас, в багажный отдел. К Эции Бенини.

продолж. след.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив